Становление стиля

Как уже отмечалось, множество книг по архитектуре или открываются рассмотрением череды стилей, или даже ограничиваются таким рассмотрением. В этой книге мы избрали иную последовательность. Автор отталкивался от убеждения в том, что сначала следовало ознакомиться с "азбукой" и "грамматикой" архитектуры, проследить основные стадии формирования умения, знания, мастерства, профессионализма, творчества и осмысления в архитектуре. Затем, наконец, в самом общем виде узнать, как во все времена архитектор оперирует своим обычным профессиональным "словарем" в опоре на меру, пропорцию, ритм и масштабность. Представляется, что после ознакомления со всеми этими предметами понимание природы стиля в архитектуре будет достигнуто значительно легче.

Разумеется, до наступления увлеченного наукой XIX в. архитектор очень бы изумился, узнав о том, что он работает в некоем стиле. Он просто решал свои задачи так, как их понимал, как ему подсказывали обртоятельства и господствующие в обществе предпочтения. Идея эстетики как особой дисциплины, изучающей "прекрасное" и формы его проявления, была выдвинута Александром Готлибом Баумгартеном давно, еще в середине XVIII в., но понадобилось полстолетия, чтобы стремление познать упорядоченную картину искусства стало всеобщим — через популярные высказывания Канта, Гете и Шиллера, а затем англичанина Уильяма Гамильтона.

Иоганн Иоахим Винкельман опубликовал книгу, в которой впервые четко разделил и противопоставил античное наследие Греции и Рима. В 1859 г. Гамильтон мог уже записать: "Вот уже век, как Баумгартен применил слово "эстетика" к доктрине, которую мы нечетко и не вполне определенно называем философией вкуса, теорией пяти искусств, наукой о прекрасном и т. п. Теперь этот термин вошел во всеобщее употребление не только в Германии, но и в других странах Европы, включая Россию".

В это время Якоб Буркхардт уже выдвинул собственную концепцию последовательности культурно-исторических эпох. Именно он первым использовал, в частности, старое слово "барокко" для обозначения творческой манеры мастеров позднего Ренессанса, начиная с зрелых работ Микеланджело. Лишь в самом конце XIX в. швейцарец Генрих Вельфлин опубликовал персональную методику анализа художественного стиля, применив ее для исследований "психологии эпохи" и "способов видения". Наконец, перед первой мировой войной немец Освальд Шпенглер поразил воображение читателей меланхолической картиной циклов истории, каждый из которых имеет свои весну, лето, осень и зиму - свои готики, ренессансы и классицизмы...

В нашу задачу отнюдь не входит сколько-нибудь подробный пересказ истории эстетики, тем более что доступных на русском языке книг по этому вопросу множество. Здесь существенно подчеркнуть одно: понятие "стиль" обозначает не что иное, как способ упорядочивания огромного материала истории искусства, способ группировки многообразных следов художественной деятельности.

Этот способ доказал свое удобство - без него крайне трудно было бы сочинять систематизированные книги по общей истории искусства. Без него создатели каталогов библиотек были бы в крайнем затруднении при расстановке тысяч и тысяч трудов. Благодаря тому, что в употреблении общепонятные слова "ренессанс", "барокко" или "неоклассицизм", по крайней мере понятно, что имя Брунеллески следует искать на первой из названных книжных полок, тогда как имя Микеланджело обнаружится как на первой, так и на второй, Кристофер Рен -на второй (с уточняющим прилагательным: английский "ренессанс"), а, скажем, Роберт Адам — на третьей.

При углубленном рассмотрении стиля немедленно обнаруживается глубина различий между художниками и архитекторами, имена которых объединены названием книжной полки, и все же благодаря трудам множества исследователей, за каждым таким именем непременно скрывается нечто действительно общее, объединяющее.

Для того чтобы как-то разобраться в содержании этого общего, мы, как и во всей книге, воспользуемся лишь двумя яркими примерами. Один — это становление и развитие готического искусства, в котором решительно невозможно отделить архитектуру от всего корпуса художественной деятельности, которое на протяжении трех столетий развивалось совершенно естественным путем. Другой — это энергичная попытка программного создания стиля в период между 80-ми годами XIX в. и серединой XX в. Наконец, своего рода послесловием к этой части книги станет попытка объяснения того, что происходило вокруг старомодного понятия "стиль" в самом конце века, замыкающего второе тысячелетие нашей эры и открывающего новое тысячелетие.