Общность мотивов в лирике Лермонтова и романе "Герой нашего времени"

По мнению Бердяева, философия - это искусство, которому нельзя научить, акт творчества. Неудивительно, что философские взгляды часто находят свое отражение в произведениях искусства. Художники выражают свое мировоззрение в полотнах, писатели - в романах и рассказах, поэты - в лирике и поэмах. Творчество Лермонтова в полной мере отражает его философское понимание жизни. Почти в каждом лирическом произведении Лермонтов поднимает тот или иной философский вопрос. Уже в ранний период творчества поэта волнует проблема свободы. Представление поэта о свободе менялось в течение жизни. Так, первые стихотворения носят поэтическую окраску, свобода понимается в них как вольность, в духе декабристских традиций. Примером может служить стихотворение “Новгород”. Древнерусский город выступает здесь как символ демократического устройства России. Обращаясь к декабристам, автор пишет:

Есть бедный град, там видели народы
Все то, к чему теперь ваш дух летит.

Другие ранние стихотворения отразили романтическое представление поэта о свободе. Так, в стихотворении “Желание” Лермонтов пишет:

Зачем я не птица, не ворон степной,
Пролетевший сейчас надо мной,
Зачем не могу в небесах я парить
И одну лишь свободу любить...

В период более позднего творчества поэт воспринимает свободу как освобождение от светского общества. Этому посвящено стихотворение “Как часто, пестрою толпою окружен”. Автор говорит о бездушии и лживости высшего света:

При диком шепоте затверженных речей,
Мелькают образы бездушные людей,
Приличьем стянутые маски...

Поэт стремится уйти от этих людей и мечтает перенестись в мир детства. Он вспоминает “высокий барский дом”, “сад с разрушенной теплицей”, тенистый пруд, тенистую аллею. Интересно, что для поэта воображаемый мир более реален, чем окружающая действительность. Общество мелькает “как будто бы сквозь сон”, описание же мира детства близко к природным началам. Противоречие между мечтою и реальностью разрешается в пользу мечты. Она вызывает у автора прилив энергии, желание “бросить им в глаза железный стих”. Таким образом, автор утверждает свою внутреннюю независимость от морали светской жизни. Интересно, что в романе “Герой нашего времени”, рассказывая о жизни общества, Лермонтов также сравнивает ее с театральным действием. Не случайно в речи Печорина, главного героя романа, мелькают слова из театрального лексикона: сцена, действующие лица, роль, завязка, развязка. Печорин, как и автор, стремится обрести свободу. Но все его попытки обречены на неудачу. Дело в том, что сама эпоха не создала почвы для полезной деятельности. Печорин не находит себе применения. Деятельная натура заставляет его искусственно создавать условия для борьбы. Но своими действиями он приносит лишь страдания окружающим его людям. И Печорин вынужден признаться, что всю жизнь “разыгрывал жалкую роль палача или предателя”, так как не смог найти достойного применения своим силам. Понимая это, герой уже не стремится к борьбе, он постепенно теряет интерес к жизни, становится равнодушным. Проблему действия, а вернее, бездействия Лермонтов затрагивает и в стихотворении “Дума”. Поэт осуждает своих современников за то, что они не способны понять “своего предназначенья” и не могут найти свое место в жизни.

Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее - иль пусто, иль темно,
Меж тем под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.

Поэт говорит, что его современники не способны не только действовать, но и глубоко чувствовать:

И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови.

В этом стихотворении Лермонтов поднимает еще одну важную проблему - познания. Она затрагивается и в романе “Герой нашего времени”. Поэт говорит, что его современники “осушили ум наукою бесплодной”, то есть наукой, которая не может дать практических результатов. Лермонтов отрицает “бесплодную” науку, считая такие знания бесполезными. Печорина, как представителя поколения тридцатых годов, тоже тяготит бремя “познанья и сомненья”. Он говорит: “Я стал читать, учиться - науки также надоели. Я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько*. Но герой не может уйти от таких размышлений и начинает рефлексировать. В нем живут как бы два человека: один действует, а другой судит его поступки. Самоанализ переходит у него в крайность, он делает из себя постоянный объект для наблюдений, и это мешает ему ощущать полноту жизни. Герой глубоко разочарован в своей судьбе, ведь ни его знания, ни его “силы необъятные” не находят применения, и возникает вопрос: есть ли вообще смысл действовать и бороться, не лучше ли смириться и вести спокойный образ жизни, предоставив судьбе решение своей участи. В то время философия фатализма была широко распространена в России, что явилось реакцией на разгром декабристского движения. Отношение Лермонтова к этой проблеме наиболее ярко отразилось в главе, которая так и называется - “Фаталист”.

В этой главе автор приводит пример, который, казалось бы, полностью подтверждает эту теорию. Но лишь одной фразой, выражающей сомнение, Лермонтов убеждает нас в обратном: “И если точно есть предопределение, то зачем же нам дана воля, рассудок?” Главный герой романа разрешает проблему свободы воли двояко. С одной стороны, он признает существование судьбы и ее неизбежность, но, с другой, оставляет за собой право выбора своей судьбы. Это подтверждает его запись в дневнике: “Я часто, пробегая мысленно прошедшее, спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное”. Нет, я бы не ужился с этой долею! Я, как матрос, рожденный и выросший на палубе разбойничьего брига. Он скучает и томится, как ни мани его тенистая роща, как ни свети ему мирное солнце... И всматривается в туманную даль: не мелькнет ли и там “желанный парус...”.

Парус является для Лермонтова символом мятежности, вызова судьбе, которая обрекает героя на одиночество. Печорин одинок в любом обществе, куда бы он ни попал. Одинок и сам Лермонтов, бросивший вызов судьбе своим творчеством. Уже в раннем стихотворении “Парус” поэт говорит о своем одиночестве, сравнивая свою жизнь в светском обществе с одиноким парусом в бушующем море. Но мятежный дух его “ищет” этой бури, ему не нужен покой, он вечный странник в поисках действия:

Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой,
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

Мотив странничества характерен для многих произведений Лермонтова. В романе одиноким странником выступает и сам автор, и его герой. Печорин, как и парус Лермонтова, путешествует без цели, сам не сознавая того, “он счастия не ищет и не от счастия бежит”. Печорин не может обрести счастья, так как его деятельная натура не найдет себе применения. Его жизнь - “ровный путь без цели, за которым последует закономерная смерть. Неудовлетворенность жизнью заставляет его искать этой смерти. Это чувство неудовлетворенности своей судьбой было присуще всему поколению”. Печорин говорит о своей судьбе: “Я был готов любить весь мир, - меня никто не любил, я выучился ненавидеть”. Сама жизнь убила в нем любовь, стерев грань между добром и злом, Печорин не признает ни христианских добродетелей, ни нравственных устоев общества. Он говорит: “Я люблю врагов, только не по-христиански”. Однако он не предлагает ничего взамен существующей морали. Эту важную философскую проблему добра и зла Лермонтов поднимает и в стихотворениях, посвященных теме поэта и поэзии. Поэт, по мнению Лермонтова, обладает как добрым, так и злым началом. Об этом он прямо говорит в стихотворении “Мое грядущее в тумане...”:

К чему творец меня готовил,
Добра и зла он дал мне чашу,
Сказав: я жизнь твою украшу,
Ты будешь славен меж людей!

Лермонтов считал, что в его время поэзия должна была быть прежде всего оружием и доброе начало должно уступить место злому, восславившему пороки общества, во имя конечной цели - добра:

С святыней зло во мне боролось,
Я удушил святыни голос,
Из сердца слезы выжал я.

К этой же мысли он возвращается в стихотворении “Поэт”, сравнивая поэзию с грозным оружием - кинжалом, не знающим пощады, карающим во имя высокой цели. И во вступлении к роману Лермонтов вновь проповедует идею зла ради добра: “Довольно людей кормили сластями; нужны горькие лекарства, едкие истины”. В своих произведениях Лермонтов поднимает не абстрактные проблемы, а те, что отразили поиски прогрессивной интеллигенции тридцатых годов девятнадцатого века, которые волновали умы целого поколения России и до сих пор не утратили своего значения.