ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ПЕРВОБЫТНОГО (МАГИЯ).

Человек Прямоходящий чуть ближе к Человеку Духовно¬му, но опять-таки только в материальном плане. Неандертальца можно назвать Человеком Общественным, но не более. Однако, существование религиозных представлений у неандертальцев это еще один шаг к становлению Человека Духовного. С появлением слова ускоряется прогресс человека, так как облегчается возможность передачи культурных навыков. У Че¬ловека Разумного возрастает способность к восприятию и наследованию культуры, но реализуется она не у всех одинаково. Ра¬зум и речь не могут сделать человека духовным «автоматически».
Несмотря на все достижения, цивилизованный человек так же далек от Человека Духовного, как дикарь и варвар. Главные особенности цивилизации это, во-первых, преимущественное развитие материальной культуры и, во-вторых, ориентация на по¬требление, а не на производство культуры.
Дикость, варварство, цивилизация лишь ступени в ста¬новлении Человека Духовного, который формируется только при условии, что основным законом жизни становится закон развития культуры. «Мы чересчур цивилизованы в смысле всякой учтивости и вежливости в общении друг с другом. Но нам еще многого недо¬стает, чтобы считать нас нравственно совершенными. В самом деле, идея моральности относится к культуре; однако применение этой идеи, которое сводится только к подобию нравственного в любви к чести и во внешней пристойности, составляет лишь цивилиза¬цию» [12, с. 65].
Б.Ф. Поршнев различал три этапа в становлении человека: неандертальцев, у которых развилась интердикция I ее можно обозначить словом «нельзя»; дивергенцию неандертальцев и крома¬ньонцев, в процессе развития интердикции II, обозначенную сло¬вом «можно»; и кроманьонцев, у которых развилась интердикция III, с доминирующим словом «должно». Если перенести данную кон¬струкцию в сферу культуры, то последний этап полностью проявля¬ется лишь тогда, когда на первый план вместо «нельзя» и «можно» выходит «должно», т. е. когда человек начинает понимать, что он должен. Рассматривая мысль Б.Ф. Поршнева как аналогию, можно сказать, что люди делятся на исповедующих установки «нельзя», «можно» и «должно». Из последних и формируются духовные люди. Как посетовал недавно В.Г. Распутин, от человека разумного до че¬ловека ответственного, как выяснилось, дистанция не меньшего размера, чем от прежнего видового «класса» до настоящего [22, с. 87].
Культура постепенно накапливается, но чтобы она победи¬ла, необходимо преодоление цивилизации как способа приобще¬ния к внешним формам культуры и выход в царство творчества, свободы и любви. Этапы эволюции человека предстают в следую¬щей последовательности: Человек Умелый - Человек Прямохо¬дящий - Неандерталец - Человек Разумный Дикость - Варварство - Цивилизация - Человек Духовный.
Наиболее принципиальное отличие человека от животных не труд, не речь, не разум, а способность творить в любви к миру, аналогом чему в животном мире служит триумфальная песнь, о которой пишет К. Лоренц. Одного разума для создания культуры недостаточно. Нужны еще чувства и не наряду, а в единстве с ним. Более того, нужна разумно-чувственная целостность, или духов¬но-душевное единство, которое присуще Человеку Духовному.
Культура может быть не только продуктивной (творческой) это высший тип, при котором создается новое, но и подража¬тельной, перенимающей культурные достижения. Духовная куль¬тура составляет ядро цивилизации (как есть ядро у атома, клетки, галактики), и процессы, протекающие в ней, взаимозависимы. Ду¬ховные силы, по-видимому, во много раз превышают физические, хотя действуют в иной сфере. Они производное духа человека. Человек, творящий духовную культуру или находящийся в поле ее притяжения, и есть Человек Духовный.
Духовный человек способен создавать культуру и жить в ее мире. У него две руки и две ноги, но он отличается от большинства людей. Если принять, что большинство формирует понятие нор¬мы, то можно сказать: он ненормален. Но если понимать норму как соответствие идеалу он нормален в высшем смысле слова. Огромное большинство людей лишь потребляют культуру, а не живут в ней, проявляя творческую самоотдачу. Оазисы культуры есть в лице отдельных творцов, но нет вида Человек Духовный.
Творческое меньшинство противостоит массе, и каждый выбирает, к какой группе присоединиться. Рост цивилизаций, по А. Тойнби, дело рук «...духовно озаренных личностей», в то время как подавляющее большинство представителей любой цивилиза¬ции ничем не отличается от человека примитивного общества [25, с. 134]. К. Маркс говорил о предыстории человечества и переносил начало истории к моменту построения коммунистического обще¬ства. Можно говорить и о предкультуре, перенося начало культу¬ры к тому моменту, когда все люди будут ее творцами, раскрывая свой внутренний потенциал. Это и есть становление Человека Ду¬ховного, осуществление мечты, представляющейся утопической. Некогда были культурные герои, теперь творческое мень¬шинство. Каковы движущие силы создания творческого большин¬ства? Если культура механизм, противостоящий опасности са¬моистребления в ходе роста технического могущества человека,
то в самом Человеке Разумном имеется постоянно воспроизводи¬мое тенденцией рационализации противоречие между Человеком Умелым и Человеком Духовным, и совершенствование человека есть способ его преодоления.
Повышение интеллекта не обязательно ведет к духовности. Г. Зиммель, например, считает, что «от того, что мы многое умеем или знаем, мы еще не культивируемся. Специализация не станет культурой, каких бы высот она ни достигала в разработке объек¬тивных содержаний. Культура появляется только там, где эти од¬носторонние совершенства упорядочиваются в целостности души... когда эти совершенства способствуют реализации единого цело¬го» [9, с. 480]. Отсюда следует вывод, что прогрессирующее разде¬ление труда, увеличивающее количество производимых вещей, препятствует становлению Человека Духовного.
Человек Разумный арена борьбы его технического и эти¬ческого начал, и когда преобладает техническая составляющая (как сейчас), кризис уходит вглубь культуры.
Приобщение к культуре связано с понятием селекции. «Вы¬ведение отборных сортов винограда, фруктов и цветов, выведение чистокровных лошадей это и есть культура, и именно в этом смысле как выражение существования, которое привело само Себя к великой форме, возникает отборная человеческая куль¬тура» [27, с. 345].
Современный человек переходный этап от творца-одиноч¬ки до личностного творчества каждого (не «массового», потому что масса творить не способна). Становление Человека Духовного или, используя популярный термин, сверхчеловека зависит от среды, от того, насколько общество понимает необходимость его суще¬ствования; осознает, что писатели, ученые, философы обеспечива¬ют подлинный социальный прогресс. Далеко не всем это очевидно.
По мнению О. Шпенглера, народы не творцы, а произведе¬ния культуры. Вокруг возникающей культуры и идей, продуциру¬емых ею, формируется нация как культурный феномен и человек как продукт цивилизации. Невозможно, чтобы весь народ был в равной мере культурным [27, с. 346].
Каждая цивилизация, по А. Тойнби, представляет собой попытку подняться над примитивной человеческой природой к более высокому уровню духовной жизни. Но хотя отдельным людям это и удавалось, цивилизованного общества никогда не было. Сколько недоумений было по поводу того, что нация Бетховена и Гете отдала себя в руки фашистов. А дело в том, что Бетховен и Гете, как Толстой и Достоевский, принадлежат к меньшинству нации.
В человеке есть жажда бессмертия, счастья, знания этим целям служит культура. Но в нем есть и потребности, которые могут удовлетворяться без и вне культуры. Человек может быть и культурным, и бескультурным. Эти слова, сказанные И. Гердером в XVIII в., справедливы на пороге третьего тысячелетия.
В рамках Человека Разумного существует два типа личнос¬ти агрессивно-потребительский и любовно-творческий. Они отличаются друг от друга больше, чем представители разных на¬ций. К Человеку Духовному относится любовно-творческий тип личности, погруженный в культуру как в среду, где он создает себя по ее законам. Массовый человек потребляет культуру и агресси¬вен по отношению к несогласным. Он лишь прикрыт культурой, как одеждой. Пока будет преобладать агрессивно-потребительс¬кий тип личности, человек не станет духовным.
Первой стадией Человека Духовного можно считать человека интеллигентного. Чувство интеллигентности культур¬ное достояние человечества, поскольку интеллигенция является носителем национального самосознания. Ю.М. Лотман отмечает, что интеллигент обладает такими свойствами, как независимость, стыдливость, чувство справедливости, собственного достоинства, уважение к себе и другим, самостояние, высокая требовательность к себе, сознательность, отказ от эгоизма, презрение к богатству, жажда служения, жертвенность (не как самоцель и бравада, а как готовность заплатить за свои идеалы самую высокую цену).
Человек Духовный носитель принципиально иных цен¬ностей, чем те, которые господствуют в мире. Он не потребляет культуру, а сопереживает ей, и, обладая интеллигентностью как психологическим свойством, подчас может и не иметь высшего об¬разования и особых знаний.

Введение . 3
Глава 1. Духовная культура первобытной эпохи
1.1. Древневнейшая культура .. 4
1.2. Человек Духовный 11
Глава 2. Сущность и происхождение магии
2.1. Что такое магия 17
2.2. Сущность магии . 20
Заключение . 33
Список литературы .. 34












Введение
Всю древнейшую историю человека принято объединять по¬нятием первобытность, вполне осознавая при этом, что столь длительный путь был весьма неоднородным и извилистым, включая в себя целый ряд этапов и выделяемых на них вех.
Древний человек, еще не способный к систематическим рас¬суждениям, жил в безотчетном ощущении того, что он врос в природу без такого ощущения, без согласования своей жизни с природными ритмами он попросту не смог бы выжить. В природе прослеживаются истоки и мифов, и искусства, и об¬рядов, и ритуалов. Замечено, что в любых культурах мифы антропоморфны (от греч. антропос человек и морфос фор¬ма): герои мифов, их характеры, поступки и отношения несут на себе естественный отпечаток создавших их людей их характеров, образа жизни, отношений в соответствующих культурах.
Под понятием магии, или колдовства, принято подразумевать различные суеверные человеческие действия, которые имеют целью влиять сверхъестественным образом на тот или иной материальный предмет или явление. Магические (колдовские) действия могут быть бесконечно разнообразны. В истории религии магические обряды и представле¬ния играли и играют в высшей степени важную роль.
Магия одна из существенных, органических частей всякой религии, от самых ранних до самых поздних ее этапов. Есть мнение, что магия существовала уже у неандертальца: склады медвежьих костей в мустьерских пещерах Драхенлох и Петерсхёле, как предполагают не¬которые исследователи, имеют отношение к каким-то магическим действиям, совершавшимся неандертальскими обитателями этих пещер.



Глава 1. Духовная культура первобытной эпохи
1.1. Древневнейшая культура
Всю древнейшую историю человека принято объединять по¬нятием первобытность, вполне осознавая при этом, что столь длительный путь был весьма неоднородным и извилистым, включая в себя целый ряд этапов и выделяемых на них вех. В 1836 г. К.Ю. Томсон предложил делить первобытную историю на каменный, бронзовый и железный века (по материалам, ис¬пользуемым для изготовления орудий). Позже Дж. Лебок вы¬делил в «каменном веке» палеолит (древний каменный век) и неолит (новый каменный век). Палеолит, период дикости, теряясь в глубинах миллионов лет, простирается примерно до отрезка 3510 тыс. лет до н. э. К неолиту, характеризуемому как период варварства, приложимы более определенные (хо¬тя, конечно, тоже условные) временные границы: VIIIIII тыс. до н. э. для Ближнего Востока и Египта и IVIII тыс. до н. э. для Индии и Китая. Примерно к тому же времени относится неолит в Европе, хотя в некоторых ее регионах он растянулся до II тыс. до н. э. Принято также выделять мезолит (средний каменный век) с X по V тыс. до н. э. Медный век, или энеолит охватывает отрезок между IV и III тыс., бронзовый между II и началом I тыс., железный от начала I тыс. до н. э. Бронзо¬вый век можно отнести к разным земледельческо-скотоводческим цивилизациям и культурам Египта, Месопотамии, Индии и Китая, Крито-Микенской и Крито-Минойской культурам. Цивилизации Древней Греции и Древнего Рима открывали же¬лезный век [7, с. 213].
В древнейшей истории цивилизация и культура, в сущно¬сти, совпадают, и правомерно говорить в равной степени о начале и той, и другой. Исторические исследования обнару¬живают три этногеографических пространства формирования человечества: Евроафроазиатское (IV тыс. до н. э.), с центра¬ми в Египте, Месопотамии, Средиземноморье: Южноазиат¬ское (II тыс. до н. э., в бассейне Инда) и Восточноазиатское (II тыс. до н. э. в бассейне Хуанхэ). Есть свидетельства того, что не менее древнюю историю имеют культуры и цивилиза¬ция коренных народов Америки, разрушенные европейскими колонизаторами.
Человек современного типа, кроманьонец появился в эпоху позднего палеолита, тогда же наши предки стали переходить к оседлой жизни. Благодаря земледелию и скотоводству человек начина¬ет производство продуктов, необходимых для его жизнеобеспе¬чения. Этот переход часто называют неолитической революци¬ей (термин Г. Чайлда) вытеснение охоты и собирательства организованной производственной деятельностью радикально изменило отношения людей не только с природой, но и между собой. Посетители музеев Древней истории могут видеть про¬дукты материальной культуры той эпохи каменные топо¬ры, молотки, мотыги, кремневые ножи и иглы, наконечники стрел и копий, глиняную посуду, изделия из кости, рога, ки¬тового уса, лодки с веслами, сани и лыжи [7, с. 215].
Земледелие, как и скотоводство (вначале кочевое), начина¬ется примерно в XVIII тыс. до н. э. в Малой Азии, Палестине, Месопотамии, Средней Азии и Северной Индии, примерно в VI тыс. в Средиземноморье (Египет, Крит, Балканы), в IV III тыс. зарождается культура рисоводства в Юго-Восточной и Восточной Азии. Рис и по сей день является основной пищей половины человечества. Важнейшую роль в жизни древнего человека играл огонь, и не случайно в древних мифологиях и религиях, как правило, присутствует огнепоклонство, а миф о Прометее в различных формах повторяется в разных куль¬турах. Постоянное поддержание огня (возникшего, например, от удара молнии) было одной из главных забот первобытного человека. Вот почему открытие способов добывания огня мож¬но назвать одной из наиболее знаменательных вех культурной истории.
Древний человек, еще не способный к систематическим рас¬суждениям, жил в безотчетном ощущении того, что он врос в природу без такого ощущения, без согласования своей жизни с природными ритмами он попросту не смог бы выжить. В природе прослеживаются истоки и мифов, и искусства, и об¬рядов, и ритуалов. Замечено, что в любых культурах мифы антропоморфны (от греч. антропос человек и морфос фор¬ма): герои мифов, их характеры, поступки и отношения несут на себе естественный отпечаток создавших их людей их характеров, образа жизни, отношений в соответствующих культурах. Так, в греческих мифах боги, действуя бок о бок с людьми, добиваясь любви земных красавиц, гораздо более демократичны, чем, скажем, в египетских и вавилонских мифах и религиях: в их различиях отпечатались различия между демократическим устройством античных полисов и то¬талитарным характером цивилизаций Егпта и Двуречья [6, с. 48].
Боги могут быть капризны, сварливы, злопамятны, мститель¬ны, коварны совсем как люди. В древнейших мифических представлениях самых различных культур прослеживается та¬кой, например, мотив: даже Солнце, верховное светило, вынуж¬дено каждый день отвоевывать свое, пусть и законное, место у сопротивляющихся ему ночи и мрака, порядок устанавлива¬ется преодолением хаоса, в чем боги неоднократно прибегают к помощи своеобразного войска из мифических существ более низкого ранга, каждое из которых выполняет свою, определенную функцию как это происходит в общественной жизни. Антропоморфность древнейших представлений о силах природы делала естественным стремление умилостивить, а может, даже запугать их. Вот как об этом писал 3. Фрейд: «С безличны¬ми силами и судьбой не вступишь в контакт, они остаются вечно чужды нам. Но... если повсюду в природе тебя окружают суще¬ства, известные тебе из опыта собственного общества, то ты об¬легченно вздыхаешь... можешь психически обрабатывать свой безрассудный страх... а может быть, ты даже не беззащитен... почему бы не ввести в действие... против сил внешней природы те же средства, к которым мы прибегаем в своем обществе, почему бы не попытаться заклясть их, умилостивить, подкупить?» [28, с. 21].
Неразрывной непосредственной связью древнего человека с природой порождены такие архетипические явления перво¬бытной культуры, как анимизм, тотемизм, магия, фети¬шизм. Анимизм (от лат. anima душа) выражается в одушев¬лении, приписывании души не только животным и растениям, но и даже предметам, которые мы привычно называем неоду¬шевленными камням, скалам, рекам и озерам. В частности, этим объясняется наиболее распространенный мотив древней наскальной живописи там преобладают изображения жи¬вотных не только потому, что охота, а затем скотоводство занимали важнейшее место в первобытном укладе жизни. Изо¬бражение животных, умерщвленных людьми, было выраже¬нием своеобразного «комплекса вины» перед ними: отняв у них физическое тело, люди пытались изображением сохранить их душу. Первобытные люди часто называли себя именем живот¬ного, считая его своим «братом». Этим объясняется и запрет на умерщвление и употребление в пищу определенных живот¬ных в тех или иных культурах. Такое животное называлось тотемным (в языке индейцев оджибве слова «о тотеман» оз¬начают его род). Роль тотема могли играть не только природ¬ные объекты, но и созданные человеком; им поклонялись, их задабривали, принося им в жертву животных и даже людей. В жертву приносились молодые, сильные животные, здоровые юноши и девушки. Только так можно было предотвратить од¬ряхление и упадок племени, оскудение мест его охоты, сбора плодов и злаков. Такое отношение к окружающим предметам и явлениям могло порождать их фетишизацию (франц. feti¬che идол, амулет). Фетишизация могла распространяться и на создаваемые людьми вещи (например, поклонение «золо¬тому тельцу» живуче и по сей день). К первобытному фетишиз¬му относится и вера в амулеты (от араб, hamala носить), так¬же весьма живучая [7, с. 216].

Алексеев ВЛ. Становление человечества. М., 1984. Культурология. История мировой культуры / Под ред. А.Н. Марко¬вой. М., 2001.
2. Большаков В. П. Культура как форма человечности. Великий Новгород, 2000
3. Введение в культурологию /ред. Е.А. Попова, М.: Владос, 2000
4. Завершинский К. Культура и культурология в жизни общества. Великий Новгород, 2000
5. Гуревич П. С. Философия культуры. М., 1999.
6. Гуревич П. С. Человек и культура. Изд. Дрофа 2000.
7. Горелов А.А. Культурология: учебное пособие. М.: Юрайт-М, 2001. - 400 с.
8. Джемс У. Многообразие религиозного опыта. СПб., 1992.
9. Зиммель Г. Конфликт современной культуры: Избр. Т. 1. М., 1996.
10. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937.
11. Кагаров Е. Г. Состав и происхождение свадебной обрядности//Сб. МАЭ. 1999. Т. VIII
12. Кант И. Философия истории. Антология. М., 1995
13. Каверин Б.И. Культурология. М., 2005
14. Кононенко Б.И. Основы культурологии. Инфа-М., 2002
15. Культурология. Учебное пособие для ВУЗов//Пушкова Ю.Б. Экзамен XXI , 2005
16. Культурология: Теория и история культур. /Под ред. И.С. Шершова. Мн., БГЭУ, 2004
17. Культурология /ред. А.А. Радугина, М.: Центр, 1999.
18. Культурология /ред. Г.В. Драча, Ростов-на-Дону, Феникс, 2000
19. Китаев П.М. Культура: Человеческое измерение. СПб., 2001.
20. Маркаръян Э.С. О генезисе человеческой деятельности и культуры.
Ереван, 1997.
21. Мистическое богословие. Киев, 1991.
22. Поликарпов B.C. Лекции по культурологии. М., 1997
23. Свасьян К А. Чловек как творец и творение культуры // Вопросы фи¬лософии. 1987. № 6.
24. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политздат, 1989. 573 с.
25. Торосян В.Г. Культурология. История мировой и отечественной культуры. М.: «Владос», 2005. 735 с.
26. Штайнер Р. Христианство как мистический факт и мистерии древнос¬ти. Ереван, 1991.
27. Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1. М., 1993.
28. Фрейд З. Психоанализ и культура. М., 1999.
29. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1980.
30. Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М., 1996.