Постижение тайн человеческой души в творчестве Куприна (рассказы "Убийца", "Морская болезнь", "ALLEZ!"), Бунина ("Ночной разговор", "Петлистые Уши"), Л. Ан.

1. Раскрытие тайн человеческой души в творчестве А.Куприна и Л.Андреева
Два этих имени Александр Куприн и Леонид Андреев в начале ХХ века считались едва ли не самыми громкими. К.Чуковский в своём Дневнике рассказывает, как страстно ревновал И.Бунин к успеху своего приятеля Л.Андреева, который в то время был звездой первой величины и пользовался столь несомненной славой, что рядом с ним Бунина оскорбительно не замечали.
Ныне табель о рангах несколько изменилась, и именно И.Бунин числится в классиках А.Куприн же с Л.Андреевым отодвинулись на второй план. Тем не менее именно они были и властителями дум, и законодателями литературной моды в ту памятную эпоху, когда расцвет русского искусства, известный ныне как серебряный век, подарил миру столько славных имён и художественных открытий, во многом ставших отправной точкой для эстетических исканий всего ХХ века.
Произведения Л.Андреева обжигают и сегодня свидетельство правды писательского переживания и ещё чего-то, выходящего за рамки искусства. Л.Андреев касался каких-то общих болевых точек, аких-то нервных узлов самоощущения человека начала ХХ века, он был полон катастрофических предчувствий и умел это выразить так, что люди, решавшие свести счёты с жизнью, отправляли ему свои предсмертные письма.
Что касается А.Куприна, которому критика строго выговаривала за бытовизм и приземлённость, мелодраматизм и подражательность, то его произведения продолжают покорять жизненной достоверностью, вкусом к жизни и поразительным знанием действительности в самых её мельчайших подробностях, так что и сегодня представляются образцом честного и добротного реалистического письма.
Острое переживание несправедливости мира начиналось у А.Куприна и Л.Андреева с традиционного для русской литературы сочувственного изображения маленького человека и той косной, убогой среды, в которой ему приходится влачить жалкую участь. У А.Куприна это сочувствие выразилось не только в изображении дна общества (роман о жизни проституток Яма и другие), но и в образах его интеллигентных, страдающих героев.
Инженер Бобров (повесть Молох), наделённый трепетной, отзывчивой на чужую боль душой, переживает за растрачивающих свою жизнь в непосильном заводском труде рабочих, в то время как богатые жируют на неправедно нажитые деньги. Это может показаться удивительным, но А.Куприн с его страстной, плотской (не случайно в его творчестве сильна натуралистическая тенденция) любовью к жизни был склонен именно к таким рефлектирующим, нервным до истеричности, не лишённым сентиментальности героям.
Даже его персонажи из военной среды, вроде Ромашова или Назанского (повесть Поединок), обладают очень высоким болевым порогом и малым запасом прочности, чтобы противостоять пошлости, цинизму и затхлости окружающей их среды. Как Боброва коробят прорывающиеся корыстолюбие и пошлость его возлюбленной, так и Ромашова тошнит от тупости военной службы, разврата офицерства, забитости солдат. Пожалуй, никто из писателей не бросил такого страстного обвинения армейской среде, как А.Куприн.
Правда, в изображении простых людей А.Куприн отличался от склонных к народопоклонству литераторов народнической ориентации (хотя он и получил одобрение маститого критика-народника Н.Михайловского). Его демократизм не сводился только к сезливой демонстрации их униженности и оскорблённости. Простой человек у Куприна оказывался не только слабым, но и способным постоять за себя, обладающим завидной внутренней крепостью. Народная жизнь представала в его произведениях в своём вольном, стихийном, естественном течении, со своим кругом обычных забот не только горестями, но также и радостями и утешениями.
Блестящий изобразитель нравов самых разных слоёв общества, А.Куприн рельефно, с особой пристальностью описывал среду, быт. По его произведениям детальнейшим образом можно представить стиль жизни того времени.
Александр Куприн превосходный мастер не только литературного пейзажа и всего, что связано с внешним, визуальным и обонятельным восприятием жизни (И.Бунин и А.Куприн состязались, кто более точно определит запах того или иного явления), но и литературного характера: портрет, психология, речь всё у этого писателя проработано до мельчайших нюансов. Причём героев он выбирает самых разных от рефлектирующего интеллигента до циркового атлета или скаковой лошади. И всякий раз мы как читатели ощущаем не просто индивидуальный закон именно этого конкретного персонажа, но и теплоту его внутренней жизни, органику его жизнеосуществления.
Существенно и то, что даже, казалось бы, самые примитивные существа обнаруживают у А.Куприна сложность и глубину, а повествование, как правило, очень зрелищное, часто обращено ненавязчиво и без ложной умозрительности именно к проблемам экзистенциального толка. Он размышляет о любви, ненависти, воле к жизни, отчаянии, силе и слабости человека.
Не случайно Л.Толстой, следивший за новой русской литературой, выделял именно автора Поединка. А.Куприн настоящий художник, громадный талант, говорил он. Поднимает вопросы жизни, более глубокие, чем у его собратьев...
Какие бы отрицательные стороны жизни ни изображал А.Куприн, в его произведениях так сильна радость жизни, жадность к её классическим дарам, что даже самые мрачные из его произведений всё равно оставляют светлое впечатление, несут в себе заряд бодрости. Как говорит один из купринских героев-резонёров, спивающийся поручик Назанский, главное не бойтесь вы, не бойтесь жизни: она весёлая, занятная, чудная штука эта жизнь...
В отличие от А.Куприна, первым и главным мотивом творчества Л.Андреева стал мотив страха перед жизнью. В рассказе У окна маленький человек, мелкий чиновник Андрей Николаевич с ужасом в голосе сетует своей возлюбленной, какая это и странная и ужасная вещь жизнь, в которой так много всего неожиданного и непонятного. Живут люди и умирают и не знают нынче о том, что завтра умрут. В его ламентациях звучит и социальный мотив что сильные и грубые прут напролом, топча слабых. Со временем именно мотив метафизического ужаса перед случайностями жизни и неумолимой смертью у Л.Андреева почти полностью вытесняет социальный.
Описываемая Л.Андреевым тоска повседневной жизни, первоначально имевшая социальную окраску, оборачивается тоской метафизической. Ужас бытия, экзистенциальные страхи и тревоги человека в обезбоженном мире, в мире тотального молчания, становятся главной темой писателя.
Частное не просто обобщается, но вырастает до символа. Образ горя приобретает всё более и более трагические, мрачные тона, причём Л.Андреев не знает в этом меры. Ребёнок-идиот превращается у него в некое исчадие ада: маленький череп с огромным неподвижным и широким лицом, похожим на страшную маску, руки с хищно скрюченными пальцами, он кричит злым, животным криком, скалит, как собака, зубы и кусается...
Л.Андрееву тесно в реалистических рамках, он нагнетает экспрессию, использует натуралистические детали, подчас впадая в очевидную литературность, а то и безвкусицу.

Смерть становится одним из главных персонажей Л.Андреева, она стоит в углу каждого дома, её призрак душит его героев непроглядной тьмой ужаса, как министра из Рассказа о семи повешенных, узнавшего о готовившемся на него покушении террористов.
Под действием этого ужаса само человеческое тело становится угрозой и тяготой, поскольку налито всё той же смертной влагой. Плоть у Л.Андреева злое мясо именно по причине своей бренности и беззащитности перед какой-то тоненькой глупой аортой, которая вдруг не выдержит и лопнет, как туго натянутая перчатка на пухлых пальцах.
Однако злому мясу Л.Андреев противопоставляет то же тело, но просветлённое любовным порывом и облагороженное душевным теплом: так, в Рассказе о семи поешенных одна из приговорённых, Муся, целует разбойника Цыганка, а несгибаемый террорист Вернер сжимает горячими ладонями безвольную руку убийцы Янсона, парализованного предсмертным ужасом. Эти прикосновения рук и губ становятся для писателя знаком высшей человеческой общности, не знающей социальных преград, способной отогреть человеческую душу даже перед лицом небытия.
Леонид Андреев поэт смятения и страха. Страха детского, стихийного, безотчётного, которому он пытается придать взрослость своими излюбленными словами вроде безумный, мучительный, необъятный и тому подобных. В его описаниях этих пороговых психологических состояний есть некоторая истеричность и немотивированность.

1. Раскрытие тайн человеческой души в творчестве А.Куприна и Л.Андреева 3
2. Иван Бунин. Раскрытие тайн души человека в его творчестве 13
Заключение 23
Список литературы: 26

1. Александр Бахрах. Четыре года с Буниным. «Русские новости». Париж, 1945, № 26, 9 ноября.
2. В. А. Рождественский. Страницы жизни. М. Л., 1962, стр. 177.
3. «Русское слово», 1916, № 298, 25 декабря.
4. М. Л. Сурпин. Возрождение реализма (Горький и Бунин. Рассказы о на¬роде 10-х годов). «Проблемы русской литературы». Ярославль, 1966
5. Русские писатели ХХ века. Библиографический словарь в 2 частях ( часть 1 А-Л/Р89 стр. 717,237)
6. Редкол. Н. А. Грозная; под ред. Н. Н. Скатова.- М.: Просвещение,1998. Ил.- ISBN 5-09-006993-Х
7. Иван Алексеевич Бунин: Жизнь и творчество. Книга для учителя. М.: Просвещение, 1991. 192 стр.: Ил. ISBN 5-09-002599-1
8. И. А. Бунин избранные сочинения, Москва «Художественная литература» 1984
9. Толковый словарь русского языка С. И. Ожегова и Н. Ю. ШведоваМосква 1999г.
10. Три века русской поэзии. Д. О. Леонидов 1995г.