Ситуационные аспекты модернизации России.

Введение Проблема модернизации является одной из наиболее болезненных для отечественного сознания, как научного, так и общественного, поскольку связана она с выработкой как среднесрочной, так и долгосрочной стратегии развития страны. Само слово модернизация стало употребляться чрезвычайно широко и размыто, зачастую включая в себя трудносовместимые значения. Анализ таких исторически значимых феноменов как модерность и модернизация может проводиться на различных уровнях. За внешними эмпирическими явлениями, классифицируемыми в рамках предметных областей политики, экономики, социологии, истории технологий, права проявляются изменения на уровне как индивидуальной, так и коллективной ментальности европейских народов. Обращение к этим глубинным изменениям заставляет исследовательскую мысль искать ответ не только на вопрос как это произошло, но, прежде всего, почему. В этой связи возникает потребность не столько в предметно-эмпирическом, сколько в теоретико-культурном подходе, в рамках которого ментальность и цивилизация выступают нерасторжимыми элементами единой культурной системы. Социалистические варианты модернизации, практиковавшиеся в течение XX века в различных странах мира, прежде всего в СССР, были преимущественно адаптационной реакцией незападных обществ на радикальное ускорение исторической и социокультурной динамики в рамках сложившегося ареала модерности. Не случайно и то, что вне этого ареала был воспринят преимущественно социалистический вариант модернизации, поскольку именно он в большей мере соответствовал коллективистской ментальности незападных обществ. Естественно, что обращение к социалистическому варианту модернизации не было неким инвариантом для неевропейских государств, здесь достаточно выделить модернизационные процессы в Японии и в некоторых странах Юго-Восточной Азии, условно обозначаемых как «тигры» и «драконы» Азии. Следует отметить, что в рамках цивилизационного процесса стремление «догнать и перегнать» государства модерности, не теряя, или, по меньшей мере, радикально не трансформировав традиционной цивилизационной идентичности, достаточно проблематично. В случае практического воплощения этих трансформационных проектов, достигаемого, как правило, ценой крайнего напряжения сил общества и государства, получившая разновекторное направление движения система не может эффективно функционировать ни в одной из этих плоскостей. Сохраняющийся и сегодня инфантилизм и мифологизм массового сознания, и далеко не только в России, продолжает ориентироваться на возможность достижения всего комплекса цивилизационных благ и уровня жизни, ничем значимым при этом не жертвуя. Актуальность анализа ситуационных аспектов модернизации предполагает изучение обстоятельств, проводящих в формированию характерных черт современного российского общества. Целью данной работы ставилось проследить условия и предпосылки формирования современного устройства социума. Для этого решался ряд задач. Так, определялись тонкости понятия «модернизация общества» в контексте общественных преобразований, проходящих в России последние два десятилетия. Рассматривались условия, в которых оказывался индивид после событий 1991 года, которые и привели к резким изменениям как на социальном, так и на индивидуальном уровне. Кроме того, анализировались перспективы развития российского общества, исходя из названных предпосылок. 2. Изменения в России после 1991 года

События 1991 года и в России, и за ее пределами оцениваются неоднозначно: одни придают им значение великой социальной революции, другие считают их не более чем номенклатурным переворотом, сопровождавшимся переходом власти от одного бюрократического клана к другому. В пользу второй версии свидетельствует прямая персональная преемственность советской и постсоветской элиты. По результатам исследований сектора изучения элиты Института социологии РАН, более 75 процентов политической и 61 процент бизнес-элиты – это выходцы из старой советской номенклатуры. Новая политическая элита состояла в основном из бывших партийных и советских работников, а новая экономическая элита пополнялась из активистов и руководителей комсомола, из руководителей-хозяйственников [16].
Приведенные цифры косвенно свидетельствуют о том, что социальная революция совершалась во многом с молчаливого одобрения и при прямой поддержке значительной части партхозноменклатуры, в массовом прядке, как, впрочем, и абсолютно подавляющей части общества, разуверившейся в коммунистических идеалах. Таким образом, события августа 1991 года означали не революцию, не освобождение от тоталитарного гнета и уж тем более не крушение идеалов, а всего лишь возможность стремительно ускорить свою карьеру, перепрыгнув сразу через несколько ступенек старой иерархической лестницы [18]. Свершилось предсказанное еще в 20-е годы прошлого века Л. Д. Троцким «перерождение» партхозноменклатуры, произошел вполне закономерный обмен привилегий на собственность: Именно поэтому события 1991 года стали такой полубархатной, удивительно мягкой для России социальной революцией.
Распад советской системы достиг своей крайней точки; в нескончаемых позднесоветских очередях были разговоры в поддержку ГКЧП, но дальше этого дело не пошло. В СССР не нашлось ни одной воинской части, ни одного подразделения силовой структуры, которое бы выполнило формальную присягу на верность СССР, офицера или партработника, выполнившего неформальную к тому времени присягу на верность КПСС, верность партбилету с аккуратными столбиками чернильных штемпелей, свидетельствовавших о вовремя уплаченных взносах. Взносами уже давно все и ограничивалось, а умирать за право продолжать платить взносы никому не хотелось. Энтузиастов не нашлось, пожалуй, впервые историческая эпоха закончилась так единодушно – спокойно.

Введение 3
1. Модернизация современного общества 5
2. Изменения в России после 1991 года 12
3. Перспективы модернизации современного государства 23
Заключение 30
Список литературы 32

1. Бибихин В. В. Свое, собственное // Эксперт. 2003. № 22 (376). С.91-95.
2. Биллингтон Дж. X. Икона и топор. Опыт истолкования истории русской культуры: Пер. с англ. M.: РУДОМИНО, 2001. 880 с.
3. Большакова O.B. Парадигма модернизации в англо-американской русистике (Российская империя) // Политическая наука. Политическое развитие и модернизация: Современные исследования: Сб. науч. тр. / РАН ИНИОН. Центр социал. науч.-информ. исслед.; Отд. политической науки; Росс, ассоц. полит, науки; Отв. ред. и сост. А. Г. Володин. M., 2003. С. 141-159.
4. Роль среды / Пер. с фр. M. А. Юсима. M.: Языки славянской культуры, 2002. 496 с.
5. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. В.Л. Иноземцева. M.: Логос, 2003. 368 с.
6. Виганд В. К. Ориентализация мировой системы – угроза Западу? // Глобальное сообщество: картография постсовременного мира / Сост. и отв. ред. А. И. Неклесса и др. M.: Вост. лит., 2002. С.371-384.
7. Власова О. Без воли к жизни // Эксперт. 2003. № 46. С. 92-93.
8. Либерализм: прошлое, настоящее и будущее / Под общ. ред. С. H. Юшенкова. M.: Новый фактор, 2002. С.158-181.
9. Гавров С. Н. Модернизация во имя империи. Социокультурные аспекты модернизационных процессов в России. — M.: Едиториал УРСС, 2004. — 352 с.Гавров С. H. Модернизационные процессы: попытка классификации // Известия Международной академии наук высшей школы. 2003. №2 (24). С.74-81.
10. Гавров C.H. Российская модернизация: влияние социокультурной традиции // Известия Международной академии наук высшей школы. 2003. №4 (26). С. 159-168.
11. Гулыга А. В. Русская идея и ее творцы. M.: Эксмо, 2003. 448 с.
12. Каплина Л. M. Глобализация: новый взгляд на всемирную историю или поиск интегральной методологии исторического познания? Западноевропейская историография анализа проблемы: 80-90-е годы XX в. (Реферативно-аналитический обзор) // Историческое знание на рубеже столетий: Сб. обзоров и рефератов // РАН. ИНИОН. M., 2003. (Сер.: Социальные и гуманитарные науки в XX веке). С. 19-54.
13. Келлер Я. Модернизация – гуманизация общества или коррозия бытия? Критические заметки о теории модернизации / Пер. с чешск. И. П. Поповой, H. В. Романовского // Социс. 2002. №7(219).С.48-53.
14. Коротецкий Ю., Рубченко M. Без шансов на успех // Эксперт. 2004. №З.С.14-19.
15. Межуев B.M. Проблема современности в контексте модернизации и глобализации // Этатистские модели модернизации. M.: ИФРАН, 2002. С. 138-153.
16. Можейко M. А. Эйдос // История философии: Энциклопедия. Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2002. С. 1299-1300.
17. Орлова Э. А. Модернизация как глобальный социокультурный процесс // Культурология: Новые подходы: Альманах-ежегодник № 10. M.: МГУКИ, 2003. С.94-107.
18. Парсонс Т. Социальная система // О социальных системах / Пер. с англ. В. Чесноковой, Г. Беляевой, В. Терчикова, H. Осиповон; Под ред. В. Ф. Чесноковой и С. А. Белановского. M.: Академический Проект, 2002. С.73-520.
19. Романович H.A. Демократические ценности и свобода «по-русски» // Comc. M., 2002. №8. С.31-38.
20. Шафаревич И.Р. Духовные основы российского кризиса XX века // Две дороги – к одному обрыву. M.: Айрис пресс, 2003. С.360-428.