"Восточнославянские боги как архетипы".

1. Солярные божества. Думаю, уместнее всего будет начать с солярных божеств, ведь из всех обожествляемых в древности сил природы именно Солнце наиболее понятный архетип. Его тепло весной вдыхает жизнь в оцепеневшую природу, а свет позволяет людям видеть и действовать, что делает его материальным воплощением Правды, разгоняющей одним своим существованием любую нечистую силу. То, каким образом представлено солнечное божество в мировоззрении определенного народа, может дать нам представление о его идеалах, о наиболее значимых для него качествах. В славянском пантеоне было, предположительно, три солярных бога: Дажьбог, Хорс и Ярила. Дажьбог олицетворял собой солнечный свет, Хорс - собственно, светило (видимый круг на небе), а Ярила – жгучую солнечную энергию и тепло. Функции их во многом пересекались, но не отождествлялись. Остановимся на этом поподробнее. Дажьбог был богом солнечного света. В Ипатьевской летописи за 144 год упоминается бог «именем Солнце, его же нарицают Дажьбог. Солнце же царь, еже есть Даждьбог». Он воспринимался как прародитель князя и его дружины, а иногда и всех славян (В «Слове о полку Игореве» славяне два раза названы Дажьбожьими внуками.) Этимологически есть несколько версий его имени, вот как они представлены у Ишутина: «Значению соответствует толкование имени дажь – прилаг. от дагъ, готск. dags (нем. Tag 'день') от скр. корня dagh- 'жгу'. И.Ягич видит в Дажьбоге сложение повелительного наклонения от глагола дати (ц.-слав. даждь) и существительного богъ; следовательно, Даждьбог значит 'бог дающий' или 'бог податель', что вполне подходит к богу солнца. Сербский “собрат” Дажьбога Дабог именуется царь на земљи в отличие от бога на небе. Покровительство этого небесного бога Земле и людям как раз и проявилось в том, что русские названы внуками Дажьбога. Именем Дабога в Сербии названа гора. Итак, мы можем сказать, что противоречий в интерпретации теонима Дажьбог практически не существует.» Куда сложнее обстоит дело с Хорсом. Далеко не все исследователи признают его за самостоятельное божество, т.к. в «Повести временных лет» перед его именем нет союза, что даёт возможность воспринимать его как дополнительное имя или звание Дажьбога: «И начал княжить Владимир в Киеве один, и поставил кумиры на холме вне двора теремного. Перуна деревянного, а голову его серебряную, а ус золотой, и Хорса Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь и приносил им жертвы, называя их богами...» Однако Хорс постоянно упоминается в летописях одиннадцатого века и, в отличие от Дажьбога никогда не называется Сварожичем и не сопоставляется со Стрибогом. Упоминается он и в «Слове о полку Игореве»: Всеслав князь людем судяше, Князем грады рядяше, А сам в ночь влъком рыскаше Из Киева дорискаше до кур Тмутороканя Великому Хръсови влъком путь прерыскаше. Ишутин, вслед за Топоровым, объясняет этот фрагмент оборотничеством князя Всеслава, а Хорса видит месяцем, Черным Солнцем. По другой версии, Хорс был заимствован славянами у персов (от ср. перс. хursid «сияющее солнце») и представлялся белым конем, скачущим с востока на запад. Рыбаков обращает внимание, что в русских вышивках Дажьбог изображается всадником на белом коне. В этом отношении само солнечное светило, представленное конем, стоит как бы на границе человеческого и божественного мира. Хорс в этом контексте воспринимается как неотделимое дополнение к Дажьбогу – солнечному свету, являясь как бы его низшим, наиболее материальным проявлением. Всадник во многих культурах воспринимался как единение двух сущностей в одну. Разум, обозначаемый человеком, подчинив себе иррациональные, природные силы души, становятся поистине несокрушимым. (Вспомним кентавров, отличающихся редкой мудростью, воспитателей древнегреческих героев.) Это природное начало и есть «черное солнце», и во многих мифологиях описаны разрушительные последствия той ситуации, когда оно выходит из-под контроля. В таком случае не удивительно, что Хорс не отделяется от Дажьбога в летописи, ведь будучи разными существами, они, тем не менее, составляют единое целое. C Ярилой дело обстоит ещё интереснее. Хотя древних письменных свидетельств о нём не сохранилось, но из всех языческих богов он почитался дольше всех – вплоть до начала двадцатого века крестьяне отмечали «Ярилки», по характеру празднования которых можно многое сказать и о самом божестве. Вот как это описано у Левкиевской: «Эти игрища и в конце XIX века носили самый разгульный характер: все собравшиеся пили безо всякой меры, пели нескромные песни, плясали, разбивались на парочки. Недалеко от Рязани ярилки праздновали ночью. Неженатая молодежь — семейных на гулянье не допускали — собиралась на холме, который назывался Ярилина плешь, и разжигали костер. Этнограф, описавший этот обычай по рассказам местных жителей, спросил у одного из участников игрищ, кто же такой Ярила, и получил ответ: «Он, Ярила, любовь очень одобрял». А название «Ярилина плешь» восходит к очень древним по происхождению, однако существовавшим еще в начале XX века обрядам «погребения Ярилы», совершавшимся поздней весной или в начале лета. Во время таких обрядов, сопровождавшихся веселыми гуляньями и пьянством, из деревянного обрубка, веток и тряпок делали куклу, изображавшую мужчину с его естественными половыми принадлежностями. Куклу клали в гробик, и пьяные бабы закапывали его с разными причетами. В окрестностях Владимира, например, этот праздник назывался «Ярилову плешь погребать». Если знать, что во многих русских говорах словом плешь называют детородные органы, то становится понятным и название холма, на котором праздновали ярилки, и смысл обрядового погребения Ярилы — побудить землю стать более плодородной. В Белоруссии в конце прошлого века Ярили-ны гулянья праздновали в конце апреля. Крестьяне выбирали красивую девушку, наряжали ее в белые одежды, на голову ей надевали венок и сажали на белого коня. Хоровод девушек, также с венками на головах, сопровождал коня к полю, распевая песню: Волочился Ярило По всему свету, Полю жито родил, Людям дети плодил. А где он ногою — Там жито копою. А где он не глянет — Там колос зацветет.» Ефименко подтверждает роль Ярилы как бога плодородия этимологически: «Малорус. ярь и чеш. garo. Отсюда название хлеба, сеемого весной: малорус. ярыня, великорус. ярица, чеш. gar, словен. garice, польск. jarzyna, и прилагательные: яровой, jary, ярый... Весна и утро – время появления света и теплоты солнца, возбуждающих похоть в человеке и животных и стремление к оплодотворению в растениях. Отсюда новое значение корня яр – животная похоть, плотская любовь и оплодотворяющая сила. Яриться – иметь похоть. Кроме похоти весенний свет возбуждает силу, мужество; поэтому корень яр у нас, как и в санскрите, означает силу, мужество, ярый – сильный, мужественный, чеш. jarost – свежесть, юношеская сила. Судя по вышеизложенному словопроизводству слово Ярило будет обозначать быстро распространяющийся весенний свет или утренний солнечный свет, возбуждающий растительную силу в травах и деревах и плотскую любовь в людях и животных, потом юношескую свежесть, силу и храбрость в человеке. Отсюда следует, что Ярило, как божество, должно быть богом восходящего или весеннего солнца, богом похоти и любви, богом произрастателем и покровителем животных, производителем растений, богом силы и храбрости.» О связи солнечного архетипа с энергией либидо написано достаточно, чтобы не заострять на этом аспекте внимание. На мой взгляд, здесь есть ещё более интересная деталь – праздник устраивался в честь похорон старого Ярилы, главным достоинством которого был не размер половых органов (как может показаться на первый взгляд), а количество слёз, пролитых в его честь. Если, сжигая или топя фигурку старого Ярилы, люди будут недостаточно плакать, то Ярила молодой просто не возродится. Необходимость «ритуального оплакивания прошлого» свойственна нашей культуре с незапамятных времён. И в наши дни подавляющее большинство русских поголовно уверены, что в СССР было жить явно лучше, чем сейчас, при царе лучше, чем в СССР, до Петра лучше, чем после него, а вообще жить по – человечески можно было только при Владимире Красном Солнышке. Конечно, у всех народов присутствует представление о Золотом Веке, однако мало где рыдания о его утрате способствуют его возвращению. (На ум приходит только скандинавский миф о гибели Бальдра, но и там слёзы в конечном счете желанного эффекта не произвели, т. к. их оказалось недостаточно.) Конечно, я не берусь утверждать, что Ярила виновен в хваленном русском пессимизме, скорее уж эта черта проявилась в посвященных ему обрядах, потому что была свойственна славянам. Подводя некоторые итоги, можно сказать, что идеал, выраженный всеми тремя солнечными божествами древних славян можно охарактеризовать приблизительно так: мудрый, добрый, волевой, целеустремлённый, обладающий огромным количеством природных сил, которые он держит под строгим контролем, и, к сожалению, умерший. Это важно: идеал возможен либо в прекрасном прошлом, либо в отдаленном прекрасном будущем (когда народится молодой Ярила). То есть, как в современной присказке: «Идеальный мужчина не пьёт, не курит, не играет в азартные игры, не смотрит на других женщин, никогда не спорит и не существует».

1. Вступление – с. 2 2. Основная часть – с. 3 А.) Солярные божества – с. 4 Б.) Стрибог – с. 9 В.) Велес – с. 10 Г.) Перун – с. 12 Д.) Мокошь – с. 14 3. Заключение – с. 16 4. Список литературы – с. 17 5. Оглавление – с. 18

1. Елена Левкиевская «Мифы русского народа», Москва, АСТ, 2000 г. 2. А. А. Ишутин «Восточнославянские боги и их имена» http://www.lofile.com/rus/info/165027 3. Рыбников Б. А. «Язычество древних славян», Москва, «Наука», 1980 г. 4. Галина Бедненко «Боги, герои, мужчины. Архетипы мужественности», Москва, независимая фирма «Класс», 2005 г. 5. Галина Бедненко «Греческие богини. Архетипы женственности», Москва, независимая фирма «Класс», 6. К. Г. Юнг «Человек и его символы», Москва, «Серебряные нити», 2008 г. 7. Леонид Огороднов «Мифодрама «Смерть Бальдра» горевание в скандинавских мифах» http://www.kafedramtai.ru/component/content/article/61/426-leonid-ogorodnov-qmifodrama-mourning-death-of-baldr-in-scandinavian-mythologyq.html 8. Афанасьев А.Н. «Поэтические воззрения славян на природу. Т.I.» Москва, 1994 9. Д. Дилео «Детский рисунок. Диагностика и интерпретация», Москва, «Апрель – пресс», 2001 г.