Применение аккредитивной формы расчетов во внутреннем и международном оборотах

| Категория реферата: Рефераты по банковскому делу
| Теги реферата: баллов, 2 класс изложение
| Добавил(а) на сайт: Вонифатий.

Аккредитив с “красной оговоркой” позволяет бенефициару получить аванс в счет аккредитива до момента отгрузки товара и передачи товарно- распорядительных документов. Сущность и назначение таких аккредитивов легче понять, обратившись к истории возникновения: аккредитивы с “красной оговоркой” появились в практике аукционной торговли шерстью (в Австралии,
Новой Зеландии, Южной Африке), когда европейские импортеры-аппликанты предоставляли таким образом аванс своим агентам в этих странах для участия в аукционах по ее оптовой закупке.

Без преувеличения уникальную правовую ситуацию представляют собой переводные (трансферабельные) аккредитивы. Эта уникальность выражается в том, что передача аккредитива первым бенефициаром второму означает передачу не только прав кредитора (по денежному обязательству), но и обязанностей должника (обязательств должника осуществить поставку товара по основному договору). Иными словами - трансфер аккредитива - это и уступка требования, и перевод долга одновременно. Перевод аккредитива требует обязательного согласия на это со стороны банка, уполномоченного провести платеж. По мнению К.Шмиттгоффа, “переводной вексель бросает вызов традиционной классификации перехода прав”, (lbid)(5). UCP 500 (ст.48) содержат важные правила для перевода. Основные из них: перевод аккредитива допускается, если только он изначально определен как переводной; аналогично в качестве диспозитивной нормы изложено правило, что аккредитив может переводится только один раз. От перевода отличается уступка выручки по аккредитиву
(ст.49 UCP 500), которая в юридическом плане представляет собой уступку первоначальным бенефициаром права требования последующему бенефициар, которая может осуществляться как с извещением, так и без извещения банка- эмитента.

ПРАВОВЫЕ ИСТОЧНИКИ. МЕЖДУНАРОДНАЯ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА

Широкое и безоговорочное использование правил, издаваемых неправительственной международной организацией, каковой является МТП, особенно с учетом их возможных коллизий с нормами национального законодательства, далеко не бесспорно. Возникает вопрос о их юридическом статусе и юридической силе. Подходя к решению данной проблемы, такой авторитетный специалист в области международного права как Шмиттгофф (C.M.
Schimtthoff. Cit. opt) определяет Унифицированные правила как обычай
(usage) международной торговли, в то же время подчеркивая трудность в определении правил применения и их юридической силы. Для решения этой задачи он выстраивает общую классификацию обычаев международной торговли:

1) нормативные торговые обычаи а) законные обычаи; б) универсальные обычаи.

2) договорные торговые обычаи а) транснациональные формуляры; б) другие обычаи.

3) фактические торговые обычаи(6)

Если UCP относят к категории 1(б), то они применяются независимо от воли банка-эмитента. Если к категории 2(а), то в тексте аккредитива обязательно должна быть ссылка на UCP. Коммерческий суд Брюсселя в решении от
16.11.78г. также пришел к выводу, что UCP применяются в правоотношениях сторон, которые в ходе своей хозяйственной деятельности обычно используют аккредитивы, вне зависимости от наличия прямого соглашения об их применении. Во Франции в решении Кассационного суда подчеркнуто, что UCP имеют такой же нормативный эффект, как и статьи Гражданского кодекса. Еще ранее, в 1976г. Коммерческий суд Парижа отклонил утверждение одной из спорящих по делу сторон о том, что UCP представляют собой лишь рекомендацию. В решении говорилось что правила отражают обычаи, являющиеся источником права, и в качестве таковых могут действовать при отсутствии прямо выраженной ссылки на них сторон, если они не исключили в той или иной степени их применение. На этой же позиции стоит судебная практика Италии,
США, ФРГ и ряда других стран, отрицающая обязательность ссылки на UCP в условиях аккредитива для их применения.

Любопытен статус UCP в американском праве. Дело в том, что там аккредитивные операции напрямую урегулированы в разд.5 Единообразного торгового кодекса (ЕТК) США. Однако в ряде штатов путем соответствующей оговорки можно заменить применение национального права на UCP, причем не только во внешней, но и во внутренней торговле.

Статус UCP в Беларуси определен в “Инструкции о банковских операциях по международным расчетам” Национального банка Республики Беларусь от 2 сентября 1998 г. №95. Согласно ст. 3 этой инструкции “При осуществлении операции по международным расчетам в форме документарного аккредитива уполномоченные банки и их клиенты руководствуются настоящей инструкцией, а также применяют положения Унифицированных правил и обычаев для документарных аккредитивов МТП в редакции №500.(7) При авизовании аккредитива учавствующим в нем банкам по системе SWIFT в соответствующих форматах 7-й категории аккредитив подчиняется Унифицированным правилам без специальной оговорки об этом, если в тексте сообщения не сказано об ином.”
Cледует также заметить что до появления данной инструкции положение UCP 500 не было вполне определенным. Согласно ст.561 ГК РБ к правам и обязанностям сторон внешнеторговой сделки применяется коллизионная привязка к закону места совершения сделки, если стороны не договорились об ином. В тех случая, когда текст аккредитива содержит ссылку на его подчинение UCP, последние фактически приобретают силу подобных договорных условий. Однако ст.1 UCP 500 гласит, что “они являются обязательными для всех заинтересованных сторон при отсутствии прямо выраженного соглашения об ином”. В отличие от предыдущей редакции UCP 1983г. (UCP 400) из новой фактически исчезла фраза об обязательности ссылки на подчинение UCP, т.е. фактически введена презумпция их применения. Подобная презумпция содержится и в правилах телекоммуникационной системы SWIFT, посредством которой авизируется большинство аккредитивов. Очевидно, что применение UCP в контексте белорусского законодательства при отсутствии ссылки на них в тексте аккредитива требует соответствующей санкции на это, выданной в рамках национальной правовой системы.

Определившись со статусом UCP, необходимо заметить, что, несмотря на свое широчайшее распространение, Унифицированные правила не охватывают всех сторон аккредитивной операции. По сути UCP регулируют лишь аккредитив в узком смысле, как одностороннее обязательство банка-эмитента перед бенефициаром, оставляя незатронутыми многие отношения между банками, между приказодателем и бенефициаром, между приказодателем и банком-эмитентом.
Отношения между банком-эмитентом и банком, осуществляющим непосредственное представление средств бенефициару, урегулированы в другом издании МТП -
Унифицированных правилах по межбанковскому рембурсированию по документарным аккредитивам (публикация №525). URR 525 применяются, если банк-эмитент сделал оговорку об этом в тексте рамбурсных полномочий. Однако при использовании аккредитивов через систему SWIFT, URR 525 применяются автоматически, если условия аккредитива не содержат оговорки об ином.

Вместе с тем даже использование UCP и URR в отношениях сторон не снимает вопрос о выборе применимого права. Да и само знакомство с текстами
Унифицированных правил, написанных максимально доступным языком, позволяет судить, что они адресованы прежде всего банковским служащим, а не юристам.
Об этом говорит и сама техника документов, разительно отличающаяся от юридической техники иных международных конвенций, а также национального законодательства в области гражданского и торгового права: избегание использования специальной юридической терминологии, отсутствие в
Унифицированных правилах отсылочных, бланкетных и коллизонных норм и пр.
Поэтому встает вопрос о выборе для восполнения содержания правил права, используемого в качестве применимого.

Естественно, что подобный подход упирается в фактические различия национальных коллизионных норм. В зарубежной науке предприняты попытки каким-то образом сформулировать общие подходы к решению данной проблемы.
Так Куркела, анализируя направления развития международного частного права
(МЧП) в это сфере, отмечает появившуюся в последнее время тенденцию избрания участниками в качестве применимого своего национального права, которую он называет “homeword trend”. Вместе с тем, по его мнению, в качестве применимого было бы оправданнее использовать коллизионную привязку и право страны банка-плательщика. К. Шмиттгофф выдвигает три гипотезы в ряде случаев подтвержденных судебной практикой, об определении в аккредитивной операции применимого права: 1) в отношениях клиент - банк- эмитент применяться должно право страны, где осуществляется деятельность банк и где открывается аккредитив; 2) в отношениях бенефициар - банк- эмитент и бенефициар - авизирующий банк наиболее тесно связанной системой права является право страны авизирующего банка; 3) оно же может применяться для отношений банка-эмитента с авизирующим банком. В тех случаях, когда аккредитивное обязательство исполняется с использованием векселя, применимое право определяется с учетом вексельных норм, в частности, для участвующих в ней государств с учетом норм Женевской конвенции, имеющей целью разрешение некоторых коллизий законов о переводных и простых векселях
1930 г.

Наконец, отношения сторон аккредитивной операции помимо UCP и национального права, выбранного в качестве применимого в значительной степени корректируются правилами внутреннего валютного регулирования государств участников операции. Виду своего безусловного приоритета над
UCP, а также в силу своего экстерриториального характера действия валютное законодательство способно в значительной степени определять или даже диктовать условия аккредитива ( в Беларуси например, ограничивать сроки коммерческого и банковского кредитования участников аккредитивной операции, а также цели, сроки и порядок использования приобретенной на внутреннем рынке либо поступившей в качестве выручки иностранной валюты).

ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ СТОРОН

“Недостаточно правовой” характер UCP вынудил доктрину сформулировать своего рода общую часть UCP, определяющую основные принципы их применения.
Прежде всего необходимо учитывать, что аккредитив представляет собой разумный компромисс интересов всех участвующих сторон: для продавца - получение в качестве плательщика надежного банка, в платежеспособности которого он не сомневается; для плательщика - уверенность в том, что платеж будет совершен только по получении всех необходимых документов, названных им при открытии аккредитива и подтверждающих факт поставки. Для банка- эмитента, принимающего на себя риски как продавца, так и покупателя, вводятся многочисленные льготы и послабления. Так, он не несет ответственности за: форму, полноту, точность, подлинность или юридическое значение любых документов или содержащихся в них условий; описание, количество, качество, кондиционность, упаковку, доставку, ценность или фактическое наличие указанных в документах товаров, а ровно за добросовестность, действия и/или бездействие, платежеспособность, выполнение обязательств, коммерческую репутацию грузоотправителя, перевозчиков или страховщиков товара или всякого другого лица (ст.15 UCP); за последствия задержки и/или потери в пути каких либо сообщений, писем или документов, за задержку, а также искажение или другие ошибки, возникающие при передаче телекоммуникационных сообщений, за ошибки в переводе и толковании технических терминов (ст.16 UCP); за последствия событий, обычно толкуемых как форс-мажор (ст.17 UCP); за неисполнение переданных инструкций другой стороной, даже если эта другая стороны были выбраны им самостоятельно (ст.18 UCP). В отношениях с приказодателем, неисполнившим тем либо иным образом свои обязательства перед банком-эмитентом (например, непредставившим покрытие под платеж, произведенный в пользу бенефициара), банк эмитент может удерживать товарораспорядительные и прочие грузовые документы, что осложнит либо сделает невозможным распоряжение приказодателем, поступившим в его адрес грузом. В свою очередь, и другие банки, привлеченные банком-эмитентом к исполнению аккредитива, вправе немедленно отказаться от исполнения инструкций с извещением последнего
(ст.ст. 7 UCP 500, 9”d” URR 522).

Указанные нормы позволяют сформулировать два основных принципа: ф) автономии аккредитива; б) строгого соответствия. Принцип автономии аккредитива выражен в конкретных статьях UCP и URR: аккредитив по своей природе представляет собой сделку, обособленную от договора купли-продажи или иного договора (ов), на котором он может быть основан, и банки ни в коей мере не связаны и не обязаны заниматься такими договорами, даже если в аккредитиве есть какая либо ссылка на такой договор; аналогично клиент в результате своих взаимоотношений между банком-эмитентом или бенефициаром не может предъявить претензию по обязательствам банка произвести платеж, оплатить или акцептовать переводной (ые) вексель (я) (тратты) или негоциировать и/или выполнить любые обязательства по аккредитиву (ст.3 “a”
UCP 500); если только исполняющий банк не является подтверждающим банком, исполнение банком-эмитентом не создает для исполняющего банка какого-либо обязательства произвести платеж, платеж с рассрочкой, акцептовать тратты или произвести негоциацию (ст.10”c” UCP 500); рамбурсное полномочие является независимым от аккредитива, на который в нем содержится ссылка и рамбурсирующий банк не связан его условиями, даже если рамбурсные полномочия содержат ссылку на такой аккредитив (ст.3 URR 522). В качестве одного из проявлений принципа автономии можно назвать запрет выставлять векселя в рамках аккредитивной операции непосредственно на покупателя
(ст.9”b” “iv” UCP 500). Таким образом, как сам аккредитив независим от любых договоров между продавцом и покупателем, между банками, участвующими в операции, так и эти другие сделки не зависят от условий аккредитива.
Говоря правовым языком - аккредитив (если он безотзывной) представляет собой одностороннюю абстрактную сделку, в которой банк-эмитент не вправе отказаться от исполнения обязательства со ссылкой на неисполнение встречного обязательства другой (например, непоставку товара покупателем).
Тем более по общему правилу не имеет права ссылаться на такие обстоятельства покупатель который вообще не является стороной аккредитивной
(в узком смысле термина) сделки.(8)

Вместе с тем, хотя UCP и не содержат никаких оговорок, позволяющих банку- эмитенту отказать в платеже бенефициару в случае неисполнения контрактных обязательств последним, национальная судебная практика ряда стран, основываясь на внутреннем процессуальном законодательстве, выработала определенные исключения из принципа автономии аккредитива. Так, во Франции приказодатель, согласно решения Апелляционного Суда Парижа от 15 июня
1950г., был управомочен обратиться в суд за наложением ареста на аккредитив с елью воспрепятствовать платежу в пользу бенефициара. Правда позднее
Кассационный Суд (15.10.1981г.) отказал приказодателю в праве наложить арест, сочтя, что безотзывность аккредитива препятствует любому иску, имеющему последствием паралич механизма. Это решение, первоначально касавшееся случая ареста, практикуемое относительно обязательства, связанного с договором, на котором основан аккредитив, в последствии было распространено на случаи, когда повод для ареста является посторонним основному договору. Но в случае мошенничества бенефициара, судебная практика позволяет приказодателю блокировать аккредитив. Мошенничеством считаются случаи представления фальшивого документа (например коносамента) или представления ложных сведений (например, товар, объявленный в фактуре, не соответствует товару, переданному экспедитору), а также случаи, когда сам аккредитив является фальшивым. Но арест может быть наложен только в случаях, когда доказательства мошенничества абсолютно неоспоримы. Простых предположений недостаточно (см: Гавальда, Стуфле Банковское право М. 1996).

Недавнее решение Верховного Суда ЮАР определило, что основанием для отказа банка в платеже по аккредитиву может быть только судебное решение, в котором ясно указывается, что документы представлены продавцом с использованием обманных действий.

Англо-американская судебная практика также значительно скорректировала принцип автономии аккредитива. Так, он не может быть применяться в случаях, когда банку становится известно об обманных действиях бенефициара до момента предоставления документов и переводных векселей. Само понятие обмана применительно к аккредитивам, понимается как “изменение с целью обмана представляемых документов” или “связанная с обманом отгрузка мусора или же товара более низкого качества, значительно отличающего с тем, что назван в аккредитиве и основном контракте” (United Bank Ltd. v Cambridge
Sporting Goods Corp., 1976). Однако, считается, что интересы покупателя по аккредитиву не могут быть защищены путем наложения запрета в тех случаях, когда имеет место обман со стороны третьих лиц (например, экспедитора), о котором бенефициар не знал. Правда, в таких случаях у покупателя остаются в арсенале иные средства защиты, не связанные напрямую с аккредитивом
(например, вытекающие из ст.5-111 (1) ЕТК США: нарушение гарантий, связанных с передачей документов).

В целом анализируя практику английских судов по применению UCP,
К.Шмиттгофф определил три возможных ситуации, связанных с обманными действиями: 1) имеет место заявление, сделанное покупателем банку и основанное на подозрении (даже серьезном), однако не подтвержденном, о том что совершен обман; 2) для банка считается прямо установленным, что документы поддельные или обманные, но бенефициар об обмане не знает, т.к. это обман третьих лиц; 3) у банка есть прямое доказательство, что существует обман и что бенефициар знает о нем. Только в последнем случае банк вправе отказать в платеже.

В американском законодательстве имеется прямая норма, регламентирующая действия банка в подобных случаях. Имеется в виду ст.5-114 (2) ЕТК США, в соответствии с которой банк-эмитент, если не имеется договоренностей об ином, обязан оплатить аккредитив, по внешним признакам соответствующий его условиям, даже если ему известно, что документ является поддельным либо фальшивым, или в сделке имеется обман. Осуществлению платежа может воспрепятствовать только суд соответствующей юрисдикции. Причем действие данной нормы распространяется на аккредитивы, подчиненные как ЕТК, так и
UCP. Вообще, как показывают американские обзоры судебной практики по данному вопросу (см: R.L.Folsom, M.W.Gordon, J.A.Spanogle. International
Business Transactions. St.Paul. 1992.), она достаточно долго колебалась между безоговорочным признанием независимой природы аккредитива и признанием как таковым, но лишь в той мере, которая позволяет учитывать также и исполнение сторонами иных обязательств, вытекающих из основного договора. При этом едина позиция судов в том что, что “аккредитивная сделка не является подходящим средством для возбуждения разбирательства, связанного с простым неисполнением договора купли-продажи”. Вместе с тем и использование концепции обмана с целью получения судебного запрета на платеж по аккредитиву чрезвычайно затруднительно. В большинстве дел суды отказывали приказодателям в такой защите. Один из немногих случаев успешного применения для наложения предварительного судебного запрета
(preliminary injunction) на осуществление платежа по аккредитиву на неопределенный срок, основанный на использовании концепции недобросовестности бенефициара, - дело Dinamics Corp. of America v. Citizen and Southern Bank 1973. Однако в связи с событиями в Иране (имеется в виду исламская революция 1979 г., в результате которой начали происходить срывы в исполнении контрактных обязательств с участием иранской стороны, что привело, к тому, что стороны, частично исполнившие свои обязательства начали настаивать на платеже, в частности по резервным аккредитивам) привели к определенному пересмотру этой позиции. Вместе с тем, даже в ряде таких случаев суды отказывали в защите интересов приказодателей и эмитентов по причине недостаточной доказанности обмана (напр: KMW Int. v. Chase
Manhattan Bank, 1979) или ввиду того, что сторона слишком широко толковала понятие обмана (American Bell Int. Inc. v. Islamic Republic of Iran, 1979), либо их решения затрудняли возможность получения платежа неисправным поставщиком, но не исключали ее (требование предварительного, за 3-10 дней до платежа, уведомления приказодателя о пришедшем требовании - Stromberg-
Carlson Corp. v. Bank Melli Iran, 1979).

Завершая вопрос об автономии аккредитива, следует сказать, что разработчики UCP 500 в ходе подготовки последней редакции Унифицированных правил высказывали предложения регламентировать действия банков с мошенническими документами, однако эти предложения были отклонены исходя из желания не перегружать текст UCP.

Принцип строго соответствия является обратной стороной принципа его автономности. Насколько банк-эмитент не обязан вникать в реально складывающиеся отношения продавца и покупателя по основному договору, настолько скрупулезно и внимательно должен он относиться к предъявляемым документам - на основании которых должен производится платеж. Принцип строгого соответствия - главная гарантия исполнения основного договора бенефициаром. О том, насколько строги требования к предъявляемым документам, говорят хотя бы два факта: (1) ровно) половина объема всего текста UCP 500 представляет собой детальное описание содержания различных коммерческих документов, на основании и только на основании которых банк обязан производить платеж; (2) по данным разных источников и мировой практике в 75-80% случаев документы не полностью соответствуют условиям аккредитива.(9) Среди этих требований такие серьезные гарантии для покупателя-приказодателя, как указание в транспортных документах, что товары были приняты к перевозке; требование “чистых” (т.е. не содержащих оговорок о дефектном состоянии товара и/или упаковки) транспортных документов; требование минимальной суммы страхового покрытия, превышающей сумму платежа по аккредитиву; требование, если иное не оговорено в условиях аккредитива, передачи полного комплекта транспортных и страховых документов
(что означает невозможность для бенефициара во время следования груза уступить товар третьим лицам либо уступить права получения страхового возмещения за него) и др. Конкретный перечень документов, против которых должен быть проведен платеж, указывается аппликантом. Среди них можно выделить документы, имеющие свойство ценных бумаг (консамент, складское свидетельство (варрант)), а также подтверждающие и сопровождающие документы
(инвойсы, транспортные накладные, страховые документы, упаковочная спецификация, сертификат происхождения, ветеринарный сертификат, свидетельство о ходе работ и др.). В случаях, когда требования к документам остаются невыполненными продавцом возникает вопрос о возможности платежа о возможности платежа против таких документов. В подобных ситуациях исполняющий банк может либо получить отдельное разрешение приказодателя на производство платежа, либо выставить их приказодателю на инкассо, либо может произвести условный платеж, который подлежит отмене, а счет бенефициара - обратному дебетованию, если приказодатель (эмитент) отвергнет представленные документы (см. ст.14 UCP 500). Все эти ситуации лежат по сути за рамками аккредитивного обязательства и регулируются иными соглашениями сторон. Во всех иных случаях исполняющий банк обязан вернуть документы бенефициару с требованием устранить недостатки. Иначе он будет нести ответственность за платеж, произведенный не в соответствии с заявлением аппликанта.

Принцип строгого соответствия с разных позиций наглядно иллюстрируют два судебных прецеденты. В первом деле (Michael Doyle and Associates Ltd. v.
Bank of Montreal, 1982), рассматривается канадскими судами, голландский банк открыл аккредитив и Doyle (продавец) отгрузил рыбу в Голландию. Bank of Montreal выступил авизирующим банком. Одним из документов, против которых должен был производится платеж, был назван сертификат Канадской инспекции рыбного контроля. Н представил такой сертификат, в названии которого вместо “health” (здоровья) стояло “quality” (качества). Разница абсолютно несущественная, т.к. канадская инспекция выдавала только такие сертификаты. Но канадский авизирующий банк такой сертификат, пусть формально, но отличный от условий аккредитива, принял. Продавец представил в Bank of Montreal вексель, который был неправильно акцептован, в результате чего приобрел силу простого. Документы, отосланные в голландский банк, были не оплачены ввиду несоответствия сертификата, а Bank of
Montreal, в свою очередь, отказался платить по векселю продавцу. Продавец
(истец по векселю) выиграл дело и в суде первой инстанции, и в
Апелляционном Суде г.Ванкувер, и в Верховном суде провинции Британская
Колумбия. По мнению судьи Тэйлора, в этом деле “банк-плательщик не имел права регресса к бенефициару, т.к. различия в правительственном сертификате были очевидным, а не скрытым дефектом”.