Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата



Или, говоря вообще: религия на каждом шагу допускает чудеса, то есть нарушения законов природы, твердо установленных наукой. Словом приходится выбирать между религиозным и научным взглядом на жизнь. Научно образованный человек, говорит Франк, не колеблясь предпочтет точные доказательства слепой вере. И тем больше он имеет оснований отвергать религиозную веру как устарелое и опровергнутое заблуждение.

На первый взгляд, казалось бы, такое утверждение является абсолютно правильным, но оно основано на непонимании природы как науки, так и религии. И человек, научно продумывающий этот вопрос, то есть достигший не туманного и популярного, а подлинно научного знания о сущности как религии, так и науки, должен прийти к прямо противоположному выводу.

Это мнение подтверждается тем фактом, что очень многие величайшие ученые до конца жизни оставались глубоко и искренне верующими людьми. Ньютон занимался богословием, Паскаль был одним из величайших религиозных мыслителей Европы, Пастер всю свою жизнь оставался глубоко религиозной натурой, Дарвин никогда не считал, что его учение о происхождении видов животных и человека противоречит религии.

Франк считает, что религия и наука не противоречат и не могут противоречить одна другой по той простой причине, что говорят о совершенно разных вещах. А противоречия могут возникать лишь там, где сталкиваются два мнения по одному и тому же предмету.

Говоря проще: Наука изучает мир, религия познает Бога.

Но, казалось бы, религия своим учением о Боге меняет мировоззрение человека, в том числе о тех вещах, которые изучает наука.

Для религии главным остается отношения человека и Бога.

С точки зрения православной теологии “в сотворении человека примечательны:

время его сотворения в порядке прочих существ;

Божий о нем совет;

двойственный его состав из души и тела;

образ в нем Божий;

его назначение;

различие полов;

благословение, данное человеку”.

Поэтому, если глубже вникнуть в суть вопроса, можно сказать, что наука изучает мир и явления, в нем происходящие, без отношения их к чему-либо иному; религия же, познавая Бога, познает вместе с тем мир и жизнь в их отношении к Богу. Следовательно, наука и религия рассматривает данную реальность с двух разных сторон.

Разделение мироздания на видимый, т.е. доступный научному изучению, и невидимый, сакральный мир определяет границы компромисса между религией и наукой. В пределах того, что называется видимым, или тварным, миром религия идет по пути признания научного авторитета и приспособления к науке.

В общей форме мы утверждаем следующее: наука берет мир, как замкнутую в себе систему явлений и изучает соотношения между этими явлениями, вне отношения мира, как целого (а следовательно, и каждой, даже малейшей его части), к его высшему сознанию, к его первопричине, к абсолютному началу из которого он произошел и на котором он покоится. Религия же познает именно отношение мира, а следовательно, и человека, к этой абсолютной первооснове бытия - к Богу, и из этого познания черпает уяснение общего смысла бытия, который остается вне поля зрения науки.

Наука как бы изучает середину, промежуточный слой или отрезок бытия в его внутренней структуре: религия познает эту середину в ее отношении к началу и концу, к целому бытия или к его целостной первооснове.

Основное противоречие с точки зрения образованных людей усматривается в религиозной вере в чудеса, несовместимые с научной истиной о строгой закономерности всех явлений природы. Чудеса - это вмешательство Божества в естественный ход событий. Даже образованные люди, замечает Франк, часто обращаются к Богу с просьбой о чуде. Ведь в сущности, всякая молитва, - а какая же религиозность возможна без молитв, - есть просьба к Божеству о его вмешательстве в жизнь.

Под чудом понимается непосредственное вмешательство высших, божественных сил в ход явлений - вмешательство, приводящее к такому результату, который невозможен при действии только естественных, природных сил. Но наука, изучающая закономерности только естественных, внутренних сил природы, именно поэтому ничего не говорит о возможности или невозможности чуда. Но, возможность чуда не нарушает естественных ход законов природы, а только утверждает, что при вмешательстве Божества результат будет иной, чем при действии природных сил.

Дело, очевидно, в том, что наука познает природу, как некую замкнутую систему сил или явлений; она совсем не утверждает, что природа действительно есть абсолютно замкнутая система, что вне ее нет никаких иных сил, которые могли бы в нее вторгаться; она только ограничивается познанием внутренних взаимоотношений в природе, так как только такое познание есть ее собственное дело и потому она ровно ничего не говорит ни о возможности, ни о невозможности чудес.

Скептик может возразить: “Да, наука допускает видоизменение природы какими-нибудь материальными силами, но не допускает вмешательства сверхъестественных сил”.

Здесь заключается целых два недоразумения:

наука не “не допускает” вмешательства сверхприродных сил, она только не занимается их изучением и игнорирует их.

Вполне естественно, что наука, встречаясь с каким-нибудь новым неожиданным явлением прежде всего старается отыскать не есть ли оно действие каких-либо незамеченных ею раньше природных же причин, и потому не сразу верит в наличность чуда, и в этом смысле в пределах своей компетенции “не допускает” чуда. Но истинная наука всегда свободна от притязания на всемогущество, на неограниченное свое единодержавие и потому не содержит отрицания возможности действия сверхприродных сил, на входящих в ее компетенцию.

действительно отрицает возможность чудес не наука, а лишь особая вненаучная вера, особое мировоззрение, которое невежественные или полуобразованные люди приписывают самой науке - материализм или натурализм.

Материализм отрицает вообще существование духовных начал и сил; натурализм утверждает, что все силы, обнаруживающиеся в мире, действуют как слепые силы природы и не допускает разумных сверхприродных сил.

Чаще всего, когда говорится о противоречиях между наукой и религией, под наукой подразумевается натурализм (включая в него и материализм).

Между наукой, исследующей порядок соотношений в явлениях природы, и религией, как отношением человека к сверхприродным высшим силам и началам жизни, противоречия не возникает. Но есть действительное и неустранимое противоречие между натурализмом (включая материализм) и религиозной верой, между миросозерцанием, утверждающим, что все бытие исчерпывается слепыми (или даже материальными) стихийными силами природы, и миросозерцанием, утверждающим за пределами “природы” силы иного, духовного или разумного порядка, и допускающим их действие в мире.

Таким образом, заключает Франк, религия и наука не только не противоречат друг другу, но как раз наоборот: тот, кто отрицает влияние божества на действительность, тот последовательно должен отрицать и науку, как возможность рационального мирообъяснения и совершенствования. И обратно: кто признает науку и вдумывается в условия, при которых она возможна, тот логически вынужден прийти к признанию основного убеждения религиозного сознания о наличии высших духовных и разумных корней бытия.

Существует еще один момент, который объединяет научное и религиозное сознания: оба они сходятся в том, что признают некое сверхэмпирическое начало - разумный дух, постигающий бытие и воздействующий на него, а также признают глубинность, таинственность, непостижимую до конца беспредельность бытия.

Многие считают, что наука все объясняет раскрывает, сводит к рациональным началам, а религия, наоборот, требует покорности авторитету.

Что касается “слепоты” религиозной веры, то, ознакомившись с литературой богословия, мы может с уверенностью сказать, что религия, при всем признании безмерности, таинственности, непостижимости до конца своего объекта, вместе с тем претендует быть таким же строго объективным знанием, как наука. Отличием этого знания является то, что источник знания - непосредственный опыт, и этот опыт не может быть получен с помощью микроскопа, а требует целостного развития и совершенствования человеческого духа.

Обратно, наука, подобно религии, полна того чувства тайны, непостижимости бытия до конца, ограниченности человеческого знания перед лицом его объекта.

Ученый хочет проникнуть глубже в реальность, чем это принято, чем это делает обычный человек; а это значит, что он всегда сознает скрытую, еще недоступную, ускользающую от обычного взора глубину бытия. Тот не ученый, не человек науки, для кого весь мир исчерпывается непосредственно видимым, кому кажется, что он обозревает всю реальность, что она лежит перед ним на ладони и что очень легко и просто все знать.

В фундаменте, на котором основывается и религиозное чувство, и научное знание, лежит первичное отношение, отличающее творца от обывателя. Это отношение Франк называет метафизическим сознанием - “сознанием значительности, полновесности, глубинности и безмерности бытия.

В заключение мы можем сказать, что религия не только не противоречит науке, но и имеет с ней много общего. Этот общий дух не только не противоречит здравому смыслу, но и считается единственным условием здорового и плодотворного отношения к жизни, спасающим человека от ограниченности и слабости, от обывательского скудоумия и рабского бессилия. “Как бессмысленно противопоставление науке здравого смысла, потому что научное знание есть подлинно здравый смысл, а протест против него порожден именно большим и искалеченным “смыслом”, так же и по тем же основаниям бессмысленно противопоставление здравого смысла и религии”.

Наука как основа сотворения мира.

Флоренского можно причислить какой-то стороной его многостороннего творчества к Московской философско-математической школе (Бугаев, Некрасов, Алексеев).

Основатели этой школы полагали, что поискам миросозерцания может помочь наука, ориентированная на математику. Это направление совсем не пытается замкнуть действительность в круг теоретических проблем: “Глубоко проникающий человеческий логос всегда богат тонко развитыми математическими элементами. Поэтому глубоко проникающий логос является не диалектическим только (соответствующим лишь слову) и не диалектико-эмпирическим (соответствующим слову и делу), а математическо-диалектическо-эмпирическим".

В идеале мы должны приблизиться к синтезу опыта, слова и математики. Только он может внести дух тщательного математического исследования в русскую науку.

Флоренский считает математику основой мировоззрения, но самодостаточность математики является причиной ее “культурного бесплодия”. Дополнительные знания математика должна получать, с одной стороны, - от общего миропонимания, с другой - от опытного изучения мира и от техники.

Мировоззрение П.А. Флоренского сформировалось на почве математики. Математика - основа мироздания, образующее начало мира (То же, что в космосе зришь, есть только божественных отблеск, а над богами царит сущее вечно число). В процессе познания математика является средством для символического описания действительности и создает на низших уровнях модели и схемы, на высших - символы. Языки символики есть одна из существенных проблем теории знания.

Правильное понимание феномена, по Флоренскому, - построение соответствующей ему математической конструкции (иерархия трансфинитов для понимания вопроса о небесной иерархии, теорема Т. Дюбуа-Реймона о типах возрастания функций для выяснения возможности бесконечного духовного совершенствования, интерпретация комплексных чисел для выявления конструкции соединения настоящего и потустороннего миров). Причем важно, как подчеркивал Флоренский, что предлагаемые конструкции “не аналогии или сравнения, а указания на сходство по существу - не что-либо, что можно принимать, в зависимости от вкусов, а нечто, правомерность чего определяется достаточно раздельными посылками, короче - необходимо-мыслимые схемы”.

Работы Флоренского связаны не только с математикой. Предметом техники в его трудах является электротехника (главным образом электрические поля и их материальные среды). Учение о полях связано с задачами геометрии и натурфилософии, а материаловедение - с гистологией материалов и учением о множествах и теории функций.

Нельзя забывать о работах, посвященных изучению языка. Слово является тем кодовым ключом, которым мы открывает чужую мысль. Отсюда: занятия - этимологией и семасиологией.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: русские шпоры, реферат памятники.

Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата