Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

В отличие от Муравьева, Пестель – сторонник единого русского централизованного государства. Федерацию он отвергал как возрождение “удельной системы”. Особенно пагубной и вредной он считал федерацию в России, где много племен и народов, языков и вер. В будущей России, полагал Пестель, все эти племена и народности обрусеют: “Все различные племена, составляющие Российское государство, признаются русскими и, слагая различные свои названия, составляют один народ русский”.

Исключение составит Польша – Пестель, как и другие декабристы, был сторонником восстановления ее независимости.

Для осуществления “Русской Правды” предполагалось установление Временного Верховного правления на срок не менее 10 лет. Временное правительство из пяти директоров при опоре на тайные общества и воинские части должно провести размежевание общественных (волостных) и частных земель, предупредить и подавить возможные волнения и беспорядки. “Рабство должно быть решительно уничтожено и дворянство должно непременно отречься от гнусного преимущества обладать другими людьми. Нельзя ожидать, – писал Пестель, – чтобы нашелся один злосовестный дворянин, чтобы не содействовать всеми силами к уничтожению рабства и крепостного состояния в России. Но ежели бы, паче всякого чаяния, нашелся изверг, который бы словом или делом вздумал сему действию противиться или оное осуждать, то Временное Верховное правление обязывается всякого такового злодея безызъятно немедленно взять под стражу и подвергнуть его строжайшему наказаний, яко врага отечества и изменника противу первоначального коренного права гражданского. Сие уничтожение рабства и крепостного состояния возлагается на Временное Верховное правление, яко священнейшая и непременнейшая его обязанность”.

Разногласия Северного и Южного обществ помешали их объединению. “Южная и Северная думы приняли два различных направления: первая положила себе целью демократический переворот, вторая – монархически-конституционный, – писал впоследствии один из декабристов. – Несмотря на это разногласие целей и средств, обе думы, не действующие совокупно, не прекращали сношений между собою. Двигателем по Южной думе был Пестель, по Северной – Никита Муравьев”. Переговоры привели к тому, что после приезда Пестеля в Петербург (декабрь 1823 г.) в Северном обществе сложилась устойчивая группа сторонников республики (Рылеев, Оболенский и др.).

Особое место среди декабристов занимало “Общество соединенных славян”, созданное группой офицеров войск, расквартированных в южной России. Это общество ставило своей целью освобождение и объединение славянских народов, разобщенных и страдающих от крепостного права, от турецкого и иного иноземного ига и гнета; итогом борьбы за свободу мыслился федеративный союз свободных славянских народов.

В конце лета 1825 г. члены Южного общества случайно узнали, что существует “Общество соединенных славян”. К “славянам” был направлен Бестужев-Рюмин с извлечением из “Русской Правды” (“Конституция – Государственный завет”). На этой программной основе “Общество соединенных славян” слилось с Южным. Бывшие члены этого Общества приняли самое активное участие в восстании Черниговского полка.

5. Политико-правовая идеология в России 30–50-х гг. XIX в.

После подавления выступления декабристов в России была усилена цензура, распущены все легальные общества. Государственной доктриной стала провозглашенная министром просвещения графом Уваровым идея официальной народности, согласно которой устоями России являются православие, самодержавие, народность. Под народностью понимались религиозное смирение народа, покорность властям и помещикам, привычка довольствоваться малым, общинный строй и круговая порука. Эту идеологию, основанную на идеях “Записки” Карамзина, где говорилось – “требуем более мудрости хранительной, нежели творческой”, – принято называть охранительной идеологией. Охранительная идеология твердо противостояла проектам каких бы то ни было либеральных реформ. Правительство поощряло распространение идей о преимуществах судеб русских крепостных крестьян, обеспеченных жилищем и пищей, по отношению к участи западного пролетария, лишенного того и другого. Идеологи официальной народности (литератор Шевы-рев, историк Погодин) проповедовали безудержный казенный оптимизм, воспевая величие России, противопоставляя ее “загнивающему Западу”.

Крупным событием в идейной жизни России стало опубликование в журнале “Телескоп” (в октябре 1836 г.) “Философического письма” Чаадаева. Петр Яковлевич Чаадаев (1794–1856 гг.), гвардейский офицер в отставке, внук М. М. Щербатова, в 1829–1830 гг. написал (по-французски) восемь “Философических писем” на религиозно-исторические темы. Опубликование перевода первого “Философического письма” в журнале “Телескоп” стало вехой в истории русской общественно-политической мысли.

Чаадаев писал о пустоте русской истории, об отрыве России от других народов: “Мы не принадлежали ни к одному из великих семейств человечества, ни к Западу, ни к Востоку, не имеем преданий ни того, ни другого. Мы существуем как бы вне времени, и всемирное образование человеческого рода не коснулось нас”. Опираясь одним локтем на Китай, другим на Германию, Россия должна бы соединить два великих начала разумения – воображение и рассудок, воплотить в своем гражданственном образовании историю всего мира. Вместо этого “мы составляем пробел в порядке разумения”.

Причиной отрыва России от величественной истории западных народов Чаадаев считал православие: “Ведомые злою судьбою, мы заимствовали первые семена нравственного и умственного просвещения у растленной, презираемой всеми народами Византии”.

Чаадаев – религиозный философ, но его концепция истории пронизана социальными мотивами, поскольку цель христианства он видел в учреждении на земле совершенного порядка. Этой цели отвечает западное (католическое) христианство, которому свойственны “животворный принцип единства”, организующее начало и социальность. Византийская православная церковь, наоборот, исповедует аскетизм, покорность, смирение, отрешение от мира.

Объединенные народы Европы, писал Чаадаев, в столкновении мнений, в кровопролитной борьбе за истину создали себе целый мир идей: “Это идеи долга, закона, правды, порядка. Они развиваются от происшествий, содействовавших образованию общества; они необходимые начала мира общественного. Вот что составляет атмосферу Запада; это более чем история: это физиология европейца. Чем вы замените все это?”

В странах Запада, подчеркивал философ, борьба за идеи привела к важным социальным последствиям: “Искали истину и нашли [свободу] и благосостояние”. (В квадратных скобках здесь и далее – слова, опущенные или измененные редакцией в публикации “Телескопа”. - Авт.)

Чаадаев оговаривает, что на Западе есть не только добродетели, но и пороки. Однако народы Европы, в отличие от России, имеют богатую историю: “Мир пересоздавался, а мы прозябали в наших лачугах из бревен и глины”. “Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем, без прошедшего и без будущего, [среди плоского застоя]”.

Из-за православия, считал Чаадаев, вся история России шла не так, как история западных народов: “В самом начале у нас дикое варварство, потом грубое суеверие, затем жестокое, унизительное владычество завоевателей, [дух которого национальная власть впоследствии унаследовала], владычество, следы которого в нашем образе жизни не изгладились совсем и поныне”.

Еще резче, чем самодержавие (“национальную власть”), Чаадаев порицал крепостничество: “Свергнув иго чужеземное, мы могли бы воспользоваться идеями, которые развились за это время у наших западных братьев, но мы были оторваны от общего семейства, [мы подпали рабству, еще более тяжкому, и притом освященному самим фактом нашего освобождения].

Вo втором “Философическом письме” в узаконении рабства в России прямо и резко обвиняется православная церковь: “Пусть скажет, почему она не возвысила материнского голоса против этого отвратительного насилия одной части народа над другой... Христианский народ в 40 миллионов душ пребывает в оковах!.. Одно это могло бы заставить усомниться в православии, которым мы кичимся”.

Публикацию “Философического письма” Герцен назвал выстрелом, раздавшимся в темную ночь: “Письмо Чаадаева потрясло всю мыслящую Россию”. Письмо стало стимулом к обсуждению исторических судеб страны. Главный упрек представителей власти Чаадаеву сводился к тому, что “Философическое письмо” противоречит патриотизму и официальному оптимизму. Отвергая попытку одного из вельмож заступиться за Чаадаева, шеф жандармов Бенкендорф писал: “Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более, чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может представить себе самое смелое воображение; вот, мой друг, точка зрения, с которой русская история должна быть рассматриваема и писана”. Идеологи официальной народности называли Чаадаева преступником, предлагали выдать его православной церкви для смирения одиночеством, постом и молитвой. В доносах утверждалось, что опубликование “Философического письма” доказывает “существование политической секты в Москве; хорошо направленные поиски должны привести к полезным открытиям по этому поводу”. Николай I, чтобы сильнее унизить автора, повелел считать его сумасшедшим.

Обсуждение перспектив развития России породило к концу 30-х гг. два идейных направления в среде столичной интеллигенции – западников и славянофилов.

Западники, вслед за Чаадаевым, видели в странах Западной Европы осуществление идей закона, порядка, долга, справедливости. Главой московских западников был профессор Тимофей Николаевич Грановский (1813 – 1855 гг.). В лекциях по всеобщей истории, которые он читал в Московском университете, Грановский почти открыто сопоставлял историю сословно-крепостнического строя и его разрушения в странах Западной Европы с состоянием и перспективами существования крепостничества в России. Подчеркивая, что феодальный произвол основан на “презрении к человечеству”, Грановский считал общей целью исторического развития (и критерием прогресса) создание нравственной и образованной личности, а также общества, соответствующего потребностям такой личности. (Эти идеи Грановского впоследствии были воспроизведены народником Лавровым в знаменитой “формуле прогресса” (см. гл. 21, § 5). - Авт.)

Видным западником был историк и правовед Константин Дмитриевич Кавелин (1818–1885 гг.). Следуя мысли Гегеля о том, что в основе развития германских племен лежало “личностное начало”, определившее всю послеантичную историю Европы, Кавелин доказывал, что в истории русского права личность всегда поглощалась семьей, общиной, а позже государством и церковью. Поэтому если история Запада была историей развития свобод и прав личности, то русская история была историей развития самодержавия и власти. Первой личностью в истории России Кавелин считал Петра I, который подготовил (только подготовил) страну к восприятию идей права и свободы: “Петровская эпоха была, во всех отношениях, приготовлением, при помощи европейских влияний, к самостоятельной и сознательной народной жизни. Участие европейского элемента в нашем быту было нужно не для одних практических целей, но и для нашего внутреннего развития”. Как и другие западники, Кавелин осуждал крепостное право; в период подготовки крестьянской реформы он высказывался против политических преобразований, опасаясь, что конституцию, если она будет введена в России, дворянство использует для сохранения своих привилегий и борьбы против реформ.

В среде западников обсуждались не столько проекты конституции будущей России (в дореформенный период такое обсуждение было опасно), сколько общие перспективы развития страны в связи с историей других европейских стран. Первостепенной была проблема прав личности. Белинский в 1846 г. писал Герцену о лекциях Кавелина: “Основная мысль их о племенном и родовом характере русской истории в противоположность личному характеру западной истории – гениальная мысль”. Обсуждение проблем личности, ее прав и свобод закономерно привело к вопросу о гарантиях этих прав и свобод в условиях становления промышленно-капиталистического общества. Часть западников склонялась к идеям социализма (например, А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев), другие же были противниками этих идей (в частности, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин, И. С. Тургенев).

К концу 30-х гг. оформились в течение общественной мысли противостоящие западникам славянофилы. Ю.Ф. Самарин, А.С. Хомяков, братья К.С. и И.С. Аксаковы, И. В. и П.В. Киреевские объединялись вокруг журналов “Русская беседа” и “Московитянин”. Они порицали западников за то, что те решали проблемы основ или начал русской (и вообще славянской) жизни отрицательно, усматривая особенность русской жизни в том, что в ней нет чего-то, что есть в Европе. Славянофилы эту же проблему стремились решать положительно, исследуя те особенности русской и славянской жизни, которых нет у других народов. Такой подход привел к противопоставлению Западу России, особенно допетровской Московской Руси.

Славянофилы утверждали, что идеализированное западниками развитие германского начала личности не имеет ни конца, ни выхода. На Западе личность понимается только в атомарном, индивидуалистическом духе. Господствующий в странах Запада индивидуализм породил эгоизм и грубый материализм, частную собственность, погоню за наживой, стяжательство, суетность, “язву пролетариатства”. Увлечение западных стран политикой и законотворчеством создает лишь внешнюю свободу, повиновение независимо от моральных убеждений. Западное христианство (католицизм и протестантизм) искажено рационализмом, идущим от античного наследия.

Главной особенностью России, отличающей ее от Запада, славянофилы называли “общинное начало”, “соборность”, единодушие и согласие. В славянском мире личность органически включена в общность. “Общинный быт славян основан не на отсутствии личности, – писал Самарин, – а на свободном и сознательном ее отречении от своего полновластия”. Самосознание и внутренняя свобода славян опираются на “просветление общинного начала общинным церковным (началом)”. Это просветление и гарантии внутренней свободы даются православием, сохранившим подлинное христианство, не оскверненное античным рационализмом. “Истина науки в истине православия”. Православный народ сохранил “живое знание” и “цельную личность”. Славянский мир выше всего ценит общность и свободу внутреннюю (свое духовное единство и единение с богом). Поэтому у России свой, особый путь, отличный от “ложных начал исторической жизни Запада”.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: экзамены, реферат на тему функции.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата