Позитивизм и географическая наука ХIХ века.

Некоторые особенности их взаимоотношений

Опубликовано в сборнике

Теоретические и метагеографические проблемы географической науки: Депонировано Укр НИИ НТИ 2713. - Киев, 1985. - С. 56 – 70

 Широко распространено мнение, что позитивизм вошел в западную географическую науку в 1950-е годы. Позитивистская философия стала основой развития направления, получившего название ''новой'' географии и связана с количественной революцией. Это положение воспринимается как неоспоримый факт. Нам оно таким не кажется. По этому вопросу есть иное мнение. Оно касается как особенностей использования позитивизма в 1950-60-е годы, так и того какие отношения складывались у него с географической наукой в XIX и первой половине XX веков. Рассмотрение вопроса имеет большое значение для понимания закономерностей развития географической науки.

 Проанализируем особенности взаимоотношений позитивизма с географией в XIX веке и попытаемся определить влияние тех давних событий на развитие  западной географии в XX веке. Начинать анализ необходимо с истории произошедшей в 1826 году в городе Париже. Там начал читать лекции по положительной философии двадцативосьмилетний ученый Огюст Конт. Через некоторое время они были прерваны по причине болезни лектора. Незаконченный курс положил начало развитию позитивизма - философского учения, отношения которого с географической наукой мы рассматриваем.

 В предисловии к изданному позднее курсу Конт отмечает, что лекции ''с первых своих шагов удостоились лестных отзывов многих первоклассных ученых, в числе которых я могу назвать членов Академии наук Александра Гумбольдта, Пуансо и де-Бленвиля, с постоянным интересом следивших за изложением моих идей''. Фраза отмечает один из начальных моментов отношений позитивизма и географии. Они столкнулись во время когда позитивизм только зародился, а география не была наукой в современном понимании этого термина.

Этот мало примечательный эпизод не привлекал внимания историков науки. Это понятно. Мало ли кто не читал лекций в Париже и мало ли кто их не слушал. Отмеченный эпизод не представляет собой исключения для деятельности А.Гумбольдта, который был большим любителем публичных лекций. Относительно интерпретации ''лестного отзыва'' Гумбольдта и его постоянного интереса к лекциям также достаточно ясная ситуация. Гумбольдт, будучи человеком умным и тактичным, не прибегал к резкой критике чужих взглядов, даже если они противоречили его собственным. Его отзывы столь изысканы, что их нетрудно принять за лестные, даже если они таковыми не являются. Особенно если  отзывы делались в устной форме. Нет оснований считать, что Гумбольдт действительно не говорил похвальные слова о курсе положительной философии  Конта, так как эти лекции были событием выдающимся в истории науки и философии XIX века.

 Понятно и отношение Конта к отзыву и интересу Гумбольдта. Какой молодой  человек не отметит, что всемирно известный ученый, академик проявил благосклонность к его идеям? Подобная ссылка была для Конта рекламой,  констатацией приятного факта и одним из несомненных свидетельств значимости его идей.

 Это очевидно. Но предположим невероятную ситуацию. Конт проявил глубокий интерес к географии и решил на ней апробировать свои идеи развития науки на основе строгой позитивной философии. Гумбольдт проявил глубокий интерес к позитивистской философии и решил реализовать ее принципы в географии. То есть допускается обратное тому, что произошло в реальности. Конт не считал географию наукой, а Гумбольдт не сделал ничего, чтобы применить позитивизм в географии.

 Рассмотрим сначала ''невероятную вероятность'' относительно Конта. Невероятность ситуации в том, что география в первой половине XIX века была описательной областью познания. Ее образ ассоциировался именно с описаниями. Применять позитивистские идеи к отчетам о путешествиях и тому подобных работам у Конта мысли не возникло. Будучи выпускником Политехнической школы, он был очень далек от географии и стоял ближе к точным наукам, которые служили ему образцом.

Но допустим обратное. Конт включил географию в один из томов курса положительной философии и написал ''Философию географии'', подобную ''Философии математики ''. Наверное он как и в других случаях очертил бы предмет географии, обсудил ее связи с другими науками и т.д. А большую часть работы отвел бы конкретно-научным вопросам, давая систематическое изложение географии как целостной системы научного знания. Возможно были бы намечены направления разработки недостаточно развитых разделов географической науки.

Такая работа нашла бы горячее сочувствие Гумбольдта. Для него наиболее привлекательным было бы два момента: попытка систематического изложения основ географии и стремление выйти на строго научный уровень. Аналогичные задачи и А.Гумбольдт решал в ''Космосе''.

В гипотетической ''Философии географии'' Конту пришлось бы столкнуться со сложными проблемами адаптации идей позитивизма первой половины XIX века к географии. Он, наверное, попытался бы конкретизировать в географическом аспекте закон ''трех стадий развития общества'', провести идеи ''социальной физики'', ставшей основой будущей социологии, применить собственные гносеологические принципы к обоснованию методологии научно-географического познания и т.п. Что дала бы такая работа? Изменилась бы разработка философско-методологических оснований географии в XIX веке? На поставленные вопросы ответим позже, а сейчас рассмотрим другую ''невероятную вероятность''.

 Допустим, что А.Гумбольдт решил применить принципы позитивизма к географии и написал систематический труд по этому вопросу, либо постановочную работу в которой отметил большое значение позитивизма для методологии географии и ее прогресса в целом. Невероятно тут следующее. Пятидесятивосьмилетний академик-немец меняет свои взгляды под влиянием молодого философа-француза. Слишком велика разница в возрасте, месте в иерархии ученых и социо-культурных традициях. Трудно представить что человек в зрелом возрасте откажется от своих идей, которые принесли ему мировую славу. Трудно это допустить и потому, что наиболее выдающиеся работы Гумбольдта приходятся именно на поздний период его жизни. Но все же следует отметить, что ничего рокового не было в бесплодности встречи Конта и Гумбольдта.

 Пожалуй, основным фактором, определившим не восприятие Гумбольдтом идей Конта, стало глубокое различие философско-культурных традиций. Это невидимая граница оказывает серьезное влияние на деятельность ученых. У Конта четко выраженная сциентистская ориентация. Она, естественно, не получила той законченной формы как в позитивизме XX века, но она очевидна. А.Гумбольдт стоял на философско - культурных позициях традиционных для немецкой культуры конца XVIII - начала XIX веков и тесно связанных с классической философией этого периода. У него, скорее, романтический подход к науке, весьма близкий позициям Гете. От Конта его отделяла пропасть. Сближало Конта и Гумбольдта стремление сделать науку наукой без примеси спекуляций, поставить ее на строгую позитивную основу. Но конкретно задача решалась различно.

Все это так, но предположим, что Гумбольдт написал работу о позитивизме Конта и показал целесообразность его применения в географии. Как бы тогда сложилась история географической науки в XIX веке, разработки ее философско-методологических оснований?

 Теперь снова о Конте. Его гипотетическая работа по географии привлекла бы внимание сторонников позитивизма к этой науке. География могла бы попасть в общее русло увлечения позитивизмом. В этом случае связь между нею и позитивизмом налаживалась со стороны философов. Насколько прочной она бы оказалась сказать трудно, но ясно, что философы-позитивисты знали бы о возможности применения своих идей в географической науке и последовали за своим учителем не только в физику и социологию, но и географию. Доказательством этого является механизм распространения позитивистских идей в XIX веке.

 В отношении Гумбольдта следует исходит,  прежде всего, из его громадного влияния на географов XIX века. Он задавал норматив, служил образцом для подражания, которое чаще вырождалось в эпигонство. Любые идеи Гумбольдта находили сторонников. Даже такая явно утопическая мысль как создание единой науки о Космосе нашла горячий отклик у многих географов. В десятках географических работ середины и второй половины XIX века можно найти декларации о необходимости ее создания. При этом упускалось из виду, что на ''Космосе'' Гумбольдта лежит слишком сильная печать его личности. ''Космос'' уникальное законченное произведение. Оно подводит итог исследований выдающегося ученого, но не является основой нового научного направления. Оно находится на грани с искусством и философией. Воспроизвести его нельзя. Это исключало возможность широкого плодотворного развития науки о Космосе в понимании Гумбольдта.

 Аналогичное явление произошло бы с гипотетической работой Конта о позитивизме в географии. Даже простое подражание, слепое следование за Учителем привели бы к мысли, что географии нужна позитивистская философия. Об этом стали бы говорить с начала декларативно, затем, может быть, со знанием дела, конкретизацией общих положений позитивистской философии в географической методологии. Гумбольдт мог направить географов к позитивизму. Конт мог направить философов-позитивистов к географии. Объединение внешней и  внутренней тенденций ввело бы географию в общенаучный и культурный позитивистский бум второй половины Х1Х века.

 Позитивизм был моден. Он был откровением, с которым связывали громадные надежды. Увлечение им охватило образованное общество того времени. Это  коснулось как Европы, так и России. Связь русской научной мысли с европейской в это время была очень тесной и правомерно рассматривать особенности положения позитивизма в России, как общеевропейские. ''О Конте и позитивизме вдруг заговорили все. Можно сказать, что не было почти ни одного философа, естествоиспытателя, публициста и т.д., которые не выразили того или иного отношения к Конту и позитивизму. Говоря современным языком, указанный отрезок  времени 1865 - 1866 гг. можно было бы назвать '' годом Конта '' в философской  жизни России '' .'' С этого времени позитивистская волна прямо -  таки захлестнула страницы русской печати, да и не только русской ''. Для нас особенно важно, что позитивизм был особенно популярен среди научной  общественности второй половины Х1Х века.

 Среди философий, которые были тогда доступны широким слоям ученых, позитивизм был наиболее прогрессивным учением. Его принципы оказывали значительную помощь ученым в их деятельности. Например, гносеология позитивизма была очень популярна у биологов. Почему биология стала позитивистской? Потому что сталкивалась с изучением сложных объектов и нуждалась в четкой реалистической гносеологической основе, дающей больше конкретных рекомендаций научного познания и затрагивающей меньше метафизические проблемы. Такую основу биологам в середине XIX века давал только позитивизм.

Биологам не хватал слов,  чтобы выразить свое восхищение позитивизмом в целом и Контом в частности. Например, К.А.Тимирязев называл Конта гениальной личностью и писал , что с его рабочего стало не сходят “заветные шесть томов Конта”. Он считает,  что Конт - ''учитель, возвестивший миру наступление эры свободной науки - свободной от связывающих ее пут теологии и метафизики''. Сомневаться в искренности увлечения позитивизмом нет оснований. Нет оснований считать, что  это увлечение было малозначащим, эфемерным явлением для биологии и науки в  целом. Вероятно, многое из того что делалось в науке XIX века было не связано с  позитивизмом, но в целом именно он определял тон науки второй половины XIX века. В прогрессивности позитивизма, особенно для естественных наук, в этот период  сомневаться не приходится.

 Гораздо большую продвинутость биологии по сравнению с географией в XIX и XX веках можно объяснить , помимо всего прочего и тем, что биологи на достаточно раннем этапе подвели четкие продуктивные гносеологические основания под научно-биологическое познание. Объект биологии не менее сложен , чем географии, но она не тяготеет в такой степени к идеографическому подходу. В XVII - XVIII веках продуктивность четкой гносеологической основы для выхода на номографические позиции продемонстрировала политэкономия. Географы упустили шанс и в это время.    Позитивизм перерабатывался учеными XIX века в материалистическом духе. Это было характерно для европейской и русской научной мысли. Отмечено, что ''материалистически толкуемый позитивизм или позитивизм, понимаемый исключительно в духе материализма - вот формула, вот определение, которое дано самим временем и которое наиболее адекватно отражает специфическую окраску  философского материализма, представляемого крупнейшими русскими мыслителями -   естествоиспытателями второй половины XIX - первых десятилетий XX века''.

Это положение носит общий характер. Если бы географы восприняли позитивизм они могли бы пойти скорее по пути его материалистической трактовки.  Усвоение такой философской основы дало бы географической науке прочную базу прогресса на многие десятилетия. Но этого не случилось. Конт не написал работы  о позитивистской интерпретации географии, а Гумбольдт о значении позитивизма для методологии географической науки. Не наладил связи и никто другой. Хотя можно предположить и противоположный ход событий.