Предыдущая страница реферата | 19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29 | Следующая страница реферата

 Можно, вероятно, привести еще немало аргументов ''за'' и ''против'' развития ''гуманистической'' географии. Но в целом ситуация достаточно ясна. Положение нам представляется аналогичным тому, в котором находилась ''новая'' география в конце 1960-х годов. Современные ''гуманистические'' географы добились признания и получили возможность быстро и устойчиво развиваться в экстенсивном плане. Далее выяснилась принципиальная ограниченность направления, неустранимая в его рамках. Осознание этого сочетается с верой, что ''гуманистический'' подход, в том виде, в котором он разрабатывается западными географами, есть единственно возможная форма целостного исследования человека в географии. Отсутствие развитых альтернативных подходов подтверждает это убеждение.

 Из общей ситуации в западной географии вытекает два основных варианта развития дальнейшей эволюции ''гуманистического'' направления. Первый – попытка перестройки философско-методологических оснований в рамках традиционной для ''гуманистических'' географов ориентации на антисциентизм. Второй – ориентация на синтез ''гуманистической'' географии с другими направлениями западной географической науки, как ныне существующими, так и теми, которые появятся в будущем. В появлении будущих новинок сомневаться не приходится.

 Возможные попытки разрешения философско-методологических проблем ''гуманистической'' географии в рамках антисциентизма выглядят противоречиво. Выше было показано, что данное направление не является последовательно антисциентистским и новое обращение лишь к подобной философии может показаться парадоксом. Это так и есть. Но следует учитывать, что для большей части сторонников и противников ''гуманистической'' географии, она прочно связана именно с философией антисциентистского толка. Новые усилия в этом отношении будут восприняты как логическое развитие принципов ''гуманистического'' направления. Как конкретно будет идти эволюция ''гуманистической'' географии по этому варианту сказать сложно, так как антисциентистских философских школ много. Важно, то что вероятность подобного развития высока.

Второй вариант эволюции ''гуманистического'' направления связан с налаживаем его связей с ''новой'' и ''радикальной'' географиями. Попытки их объединения на философско-методологическом уровне стали обычным делом в 1980-е годы. Встречается два основных подхода. Первый связан с ''синтезом'' ''новой'' и ''гуманистической'' географией. Второй подход идет дальше и включает еще и ''радикальную'' географию. Цель связана с устранением противоречий между направлениями, посредством разделения сфер влияния, четкого разграничения предметных и методологических областей. ''Позитивистам'' отдается естественная география и формализованные географические исследования. ''Феноменологи'' занимаются человеком, а ''радикалы'' разного толка, острыми социально-политическими вопросами современного общества. Подобная расстановка сил устраивает многих западных географов. Детальный анализ этой версии дан в главе посвященной плюрализму в новейшей западной географической науке.

Давать окончательную оценку ''гуманистической'' географии рано. Направление развивается, хотя в основном экстенсивно. В нем нашла отражение общенаучная тенденция усиления внимания к исследованию человека, его холистическому познанию. ''Гуманистические'' географы попытались конкретизировать эту тенденцию и в этом их основная заслуга. Ими введен в предмет географической науки человек как субъект, личность с внутренним миром. Важное достижение ''гуманистических'' географов в том, что они поставили между географической реальностью и исследователем-географом блок сознания, показали его важность и роль в географическом познании, как обыденном, так и научном.

 Значение ''гуманистической'' географии состоит в постановке принципиально новых проблем. Решать их нужно длительное время. Подобно тому, как ''новые'' географы ввели в географическую науку математику и строгость постановки географических проблем, ''гуманистические'' географы ввели в географическую науку философию, холистическое отношение к человеку и познанию географической реальности.

 Помимо оценки ''гуманистической'' географии как самостоятельного направления современной западной географической науки, необходимо ее рассмотреть с фундаментальной точки зрения. Как говорилось, ''гуманистическая'' география стала первым подходом в мировой географической науке, исследовавшим сознание как фильтр между географом и человеком в целом, и реальностью. Это достижение следует развивать. Оно не обязательно связано с версией, получившей реализацию в данном направлении. Можно предположить наличие иных подходов к данному предмету в географической науке. Они могут опираться на иные философские и методологические основы. В прямом копировании современной ''гуманистической'' географии Запада нет необходимости. Да и сами ''гуманистические'' географы, вероятно, не остановятся на прошлых достижениях.

Феноменология в ''гуманистической'' географии

''Гуманистические'' географы Запада считают своей философской основой феноменологию. Некоторые связывают ее с экзистенционализмом. Понятия ''феноменологической'' и ''гуманистической'' географии стали синонимами. Феноменология - одно из наиболее распространенных, интересных, сложных и влиятельных течений западной философии двадцатого века. Взгляды ее основоположника Э.Гуссерля прошли сложную эволюцию. В раннем варианте феноменология претендовала на построение философии как ''строгой науки''. Позже основным предметом Э.Гуссерля стало изучение кризиса европейского общества и науки, проблема ''жизненного мира''.

 Декларации о феноменологии как основе географии человека появились давно. Особенно популярны они стали в конце 1960-х и начале 1970-х годов. Формы выражения этой мысли различны. Например, И-Фу Туан считает, что его книга ''Топофилия'' (1974) в философском плане связана с феноменологией Э.Гуссерля. В ней выделяются слои значения (смысловые контексты), с которыми автор оперирует при анализе среды. Тем самым реализуется принцип феноменологической редукции в географии[64]. Эдвард Рэлф. в книге ''Место и безместность'' подчеркивает, что исходит из феноменологического метода, который единственно приемлем для исследования места[65]. О феноменологической базе ''гуманистической'' географии говорят Д.Энтрикин[66], Э.Лихтенбергер (р.363), Р.Мюгерауэр, Д.Ли[67], Н.Эвернден и многие другие.

Различия в ее трактовке касаются деталей. Некоторые связывают географию только с феноменологией Э.Гуссерля (И-Фу Туан). Другие больший акцент делают на феноменологию А.Шютца. Например, Н.Смит, признав большое значение идей Э.Гуссерля, отмечает, что ''представляется более плодотворным исследовать феноменологию глазами Альфреда Шютца''. У А.Шютца географов привлекает адаптация им феноменологии к социальным наукам, что позволяет избежать поверхностного декларирования общих философских положений и быть ближе к позитивным исследованиям [(р.365).

Некоторые связывают философскую основу ''гуманистической'' географии с феноменологией и экзистенционализмом одновременно. Например, Д.Фейн. Но как бы то ни было, в их основе лежит феноменологический метод. Из него исходят и феноменологи, и экзистенционалисты. И выбор то ли Гуссерля, то ли Шютца, то ли кого-либо из лидеров экзистенционализма не играет принципиальной роли для географии. Следует учесть и то, что философский бум в западной географии 1970-х годов сделал модными ссылки на философов. Это особенно ясно при сравнении взглядов ''гуманистических'' географов с философскими работами, на которые они ссылаются. Есть масса противоречий.

Говоря о феноменологической основе, западные географы не всегда последовательны. Представления о феноменологии весьма приблизительны. Об этом можно судить по анализу публикаций. В них часто произвольно оперируют философскими понятиями и принципами, искажая их, а порой и придавая противоположный смысл. При этом ссылаются на философов, отмечая, что следуют их указаниям.

В гуманистико-географической литературе, насчитывающей тысячи публикаций, множество из которых нами учтено, нам не известно ни одной публикации, где бы давалось последовательное изложение и применение идей философской феноменологии к географии. Вероятно, таких работ нет , иначе на них были бы ссылки. Это приводит к тому, что исходные философские принципы, переходя из одной географической работы в другую, постепенно искажаются. Проявляется эффект ''испорченного телефона''. Ярким примером подобного является редукция методологии феноменологии к вживанию субъекта в объект, устранению дихотомии между ними. В ''синтезе'' объекта и субъекта видится основной принцип, заслуга или недостаток феноменологии. Такой трактовки придерживаются Н.Эвернден, Р.Джонстон, Д.Уолфорз, Н.Смит и другие.

 Классическое выражение трактовка получила в работах Л.Гэлке[68] и его последователя Д.Хафферда. Суть идей Л.Гэлке сводится к тому, что необходимо восстанавливать рациональное мышление прошлого, которое может объяснить развитие процессов современной географии человека. Он убежден, что изменения, происходящие с человеком - продукт рационального мышления. Основная задача географии видится в его реконструкции. Методологией является вживание в образ людей прошлого. Подобная позиция названа ''идеалистической альтернативой'' позитивизму в географии. Она проводится и в конкретных работах. Например, в 1974 году Л.Гэлке защищена докторская диссертация на тему ''Ранние европейские поселения в Южной Африке'', где конкретизированы описанные выше общие методологические положения.

 Основанием неадекватно узкого понимания феноменологического метода является его восприятие из вторых рук. Классиков феноменологии, вероятно, читали не все, но все знают о применении феноменологического метода в таких науках, как история и т.п. Из них феноменологический метод переходит в географию. Так произошло с идеями Р.Д.Коллингвуда. Его ''Идея истории'' оказала сильное влияние на методологические позиции западных географов, в частности Л.Гэлке. Географы приняли интерпретацию метода за сам феноменологический метод, не учитывая, что многие его существенные черты либо выпали из поля зрения Р.Коллингвуда, либо сознательно им опускалась. Метод, используемый в конкретных науках под названием ''феноменологического'', порой не более, как искаженная копия философской феноменологии. Тем не менее, западные географы продолжают говорить о ''феноменологической'' географии. Не замечается, что процедура вживания субъекта в объект не содержит чего-либо специфического, характерно лишь для данной философии. Например, Р.Гайм еще в середине ХIХ века использовал этот метод для изучения философии Гегеля. Его использовали множество раз вне всякой связи с феноменологией и задолго до нее.

Методологи географии, в общем, верно пересказывают некоторые принцип феноменологии, но вырывают их из общей системы понятий и принципов этой философии. Усвоив подобным образом один из фрагментов философской системы, человек пишет работу, где пытается его применить в рассмотрении того или иного географического вопроса. Менее сведущие коллеги принимают небольшой фрагмент феноменологии или другой философии, за всю систему и начинают хвалить или ругать ее применение в географии в целом на основании данной работы. Так было множество раз.

Есть и другие формы проявления невысокого уровня философской культуры, чрезвычайно путающие географов. Одна из них связана с пересказом и переносом понятий феноменологии без специфического смысла, вкладываемого в термины философами. Например, Н.Смит отмечает, что феноменология ''делает ударение не на абстрактной концептуализации и объективном подходе позитивизма, а больше на конкретную заботу о действительном жизненном опыте'' (р.365).Что кроется за этой ''конкретной заботой о действительном жизненном опыте'' не говорится и судя по остальному тексту фраза интерпретируется с обыденных позиций. Но в эти термины феноменологи вкладывают смысл, противоположный общепринятому, обыденному.

Рассмотрим суть феноменологии и частично экзистенционализма как философских основ ''гуманистической'' географии. Каковы основные идеи феноменологии, в чем источник ее привлекательности для западных географов?

Больше всего западных географов заинтересовала методология феноменологии. Это естественно. Вникать в тонкости феноменологии как системы можно, но применять ее в практике географических исследований крайне затруднительно. Методологию же применить значительно легче. Метод феноменологии западные географы представляют в общем одинаково. Наиболее известны два его изложения, данные Марком Биллинджем, Джеймсом Джонсоном и Вальтером Фарреллом[69]. Их понимание феноменологического метода, применяемого в географии, несколько различается, но не принципиально.

 М.Биллиндж выделяет три аспекта:

1. Феноменологическое проникновение в предмет, ''инсайт'', понимание, осознание предмета за счет интуиции.

2. Целостность феноменологического анализа. Антиредукционистская направленность исследований.

3. Абсолютная беспредпосылочность, исключение  априорных допущений (р.59-60).

Согласно М.Биллинджу, эти аспекты метода феноменологии свидетельствуют не об антинаучности ее метода, а противоположности ее позитивизму (р.61). Не более.

 Д.Джонсон и В.Фаррелл также выделяют три стадии феноменологического метода:

1 Критическое описание феномена без предварительных идей , теорий и гипотез. Географ должен непредвзято изучить, уловить сущность феномена. Затем следует описать связи между “сущностями”.

2. Усвоение отношения феномена и того, как объект воспринимается.

3. Исследование сформированного феномена в сознании[70].

Эти стадии, по мнению Э.Рэлфа, к которому присоединяются указанные авторы в понимании философских основ ''гуманистического'' направления, исследуют формирование целостной структуры феномена во всех возможных значениях. Ключом феноменологической позиции является ''интенсиональность'', т.е. взгляд на мир глазами его участника (р.5)[71].

 Даже в этих работах, дающих наиболее подробное представление о феноменологии в географии, есть существенные отклонения от позиций самих феноменологов.

 Главным требованием феноменологического метода является изучение либо сознания, либо реальности через призму сознания. Вне сознания для феноменолога нет предмета исследования. Это проводится и в конкретных науках. Например, Майкл Филипсон считает , что феноменологическая социология ''принимает интенсиональное ''Я'' в качестве отправной точки социологического анализа и считает сугубо человеческий уровень абстракции - уровень социальных значений - фундаментом социологической рефлексии и абстрагирования '' (р.160). Пытаются проводить данный принцип и географы, но они не столь радикальны в декларациях и не столь последовательны в их проведении. Последнее, скорее, просто невозможно.

В западной географии есть книги, подобные ''Географии разума'', где природные феномены изучаются через призму человеческого восприятия. Но географы упустили из виду, что в феноменологии речь не об обычном создании человека. Э.Гуссерль и другие феноменологи сознание конструируют в качестве особого предмета феноменологического анализа. Обыденное сознание является его исходным моментом.

Конструирование “рафинированного” сознания достигается за счет феноменологической редукции, позволяющей избавить его от всего эмпирического. Первым этапом является ''эйдетическая редукция '', заключающаяся в том , что весь ''реальный мир'' заключается в скобки. В результате вычленяется субъективность в чистом виде. На втором этапе в скобки заключаются все суждения и мысли человека о сознании и духовных процессах. После этого исследователь выходит на трансцендентально-феноменологическую позицию. Проделать подобную процедуру в географии не удалось пока никому. Во всяком случае в публикациях это не нашло отражения. Можно пожелать коллегам успехов, но, скорее, все останется на уровне деклараций.

 ''Гуманистические'' географы упустили и другой важный момент. Согласно принципам феноменологии ученый должен научиться работать с сознанием , как с бесконечным потоком, чтобы вычленять сущности познания , как сущности целостного потока переживания. В ''гуманистическом'' направлении об этом ничего не говорится, хотя из данного положения вытекает ряд методологических следствий.

 Важное значение имеет понятие феномена, через который познается мир. Феномен - частица потока переживания истины, его элемент. Он есть непосредственная очевидность и единство с истиной, которые ни в коем случае не являются результатом рассуждений. Феномен обладает сложной структурой , в которой выделяется ряд уровней: словесная оболочка, психические переживания, сопровождающие словесную оболочку, ''смысл'' и ''значение'' выражения, познавательного переживания и, наконец, полагаемый через значение предмет. В феноменологии исследуются лишь два последних уровня.

Феноменологической редукцией методология не исчерпывается. Есть еще ряд существенных положений. Важное значение имеют понятия интенциональности и интенционального анализа. Интенциональность акцентирует внимание на способе отношения сознания к предмету. Способ зависит от типа сознания и безотносителен к конкретному содержанию предмета. Интенциональный анализ предполагает следующие этапы.

 1. Рассмотрение ''Я'', сознания в качестве прямо направленного на предмет и изучение всех оттенков в различии предметностей.

 2. Анализ форм, модусов сознания (восприятия, желания, фантазии и т.п.).

 3. Исследование субъекта во всех оттенках рефлектирующего мышления непосредственно включенного в поток сознания. В интенциональном анализе значительное поле деятельности отводится пересечению этих аспектов.

 Важное значение в интенциональном анализе имеют понятия ноэма и ноэсис. Ноэма - предметный аспект сознания. Ноэсис - вопрос о том воспринимаем ли мы предмет или представляем его себе, высказываем о нем суждение или конструируем его в воображении. Понятие касается определенности акта сознания. Ноэма и ноэсис отличаются от реального предмета. Возникает проблема - как их единство, обеспечиваемое активной синтезирующей деятельностью сознания, придает актам сознания смысл и создает возможность отношения сознания к реальному предмету. Здесь отмечена активная роль сознания.

 Последовательно никто из западных географов интенциональный анализ пока не применил. Редко встречаются и основополагающие понятия ноэма и ноэсис. А если встречаются, только при пересказе идей Э.Гуссерля. Иногда появляются упрощенные попытки отождествить интенциональный анализ с исследованием роли восприятия или фантазии в географической науке. Насколько можно понять, нет и усвоения мысли феноменологии об активной роли сознания. Она особенно важна для методологии географической науки, которая безусловно очень недоразвита.

 Рассмотренные процедуры являются неотъемлемыми чертами методологии феноменологии. Они раскрывают феноменологический метод, главная задача которого в анализе потока сознания. Он характеризуется как способ интуитивно-созерцательного усмотрения сущности через феномены. Применение метода подразумевает одновременное взаимосвязанное выполнение некоторых специфических процедур.

Метод делится на несколько этапов. На первом этапе восстанавливается доверие к интуитивно-созерцательному познанию. Затем уясняется возможность интуитивного усмотрения истины. После этого нужно обращаться к феномену, непосредственно входить в поток сознания. В феноменологическом методе есть и частные моменты, например культивирование особой способности “феноменологического воображения”.

 Основа метода - интуиция. Это особенно привлекает ''гуманистических '' географов. Интуиции придается громадное значение. Э.Гуссерль писал, что ''философия в своей научной работе принуждена двигаться в атмосфере прямой интуиции и величайшим шагом, который должно сделать наше время, является признание того, что при философской в истинном смысле интуиции, при феноменологическом постижении сущности открывается бесконечное поле работы и полагается начало такой науки, которая в состоянии получить массу точнейших и обладающих для всякой дальнейшей философии решающим значением различий без всяких косвенно символизирующих и математизирующих методов, без аппарата умозаключений и доказательств'' (с.56). Столь высокая оценка роли интуиции познания нашла отражение и у западных географов. В теоретической форме она высказывается не часто, но проводится в ''гуманистическом'' направлении повсеместно. Это находит отражение, например, в познании сущности места И-Фу Туаном, Э.Рэлфом и другими.

''Гуманистические'' географы предпринимают усилия по конкретизации феноменологических требований интуитивного, атеоретического познания. Есть несколько любопытных попыток их реализации. Так, И.Тессиер и К.Коззет рассмотрели вопрос о применении фотографирования в географии. Выделено два типа фото отображений - ''экспрессивные образы'', посредством которых автор выражает свою мысль и ''иллюстративные образы'', дающие объективное отображение реальности. Отмечено, что фотографирование, как и картографирование, являются важнейшими средствами географического познания. Говорится о необходимости более широкого внедрения фотографирования в практику географических исследований, вплоть до создания ''фотографических статей'' о территориях. Другой работой является методологическая статья Д.Покока, посвященная анализу соотношения зрения и знания. Рассматривается роль зрения в географическом познании, отмечается его громадное значение. Основной акцент сделан на относительности познания, его зависимости от личностных свойств исследователя и опыта определяющих особенности зрительного восприятия.

 Если рассматривать эти статьи вне контекста философско-методологических оснований ''гуманистической '' географии, ничего специфического в них нет. Но так оценивать указанные работы не стоит. Их авторы - активные сторонники феноменологии. Они делают попытку воплощения философских принципов в конкретные собственно географические проекты. ''Фотографические статьи'' действительно станут последовательным воплощением феноменологической методологии. Ни теории, ни абстракций. Смотри на фото, и интуитивно постигай смысл отображенного места и мысль автора.

 Феноменологическая трактовка научного познания порождает большое количество теоретических проблем. Одна из главных связана с интерпретацией истины. В феноменологии истина носит персонализированный характер. Для феноменологов это неоспоримый факт. Сложнее с определением ее критериев. Э.Гуссерль, вслед за Р.Декартом считает, что ''самым совершенным признаком истинности служит очевидность: она для нас как бы непосредственное овладение самой истиной'' (с.10).

Но очевидность ненадежный критерий. Он не поддается верификации. Исправить положение попытался А.Щютц. Он определил три постулата обоснованности научных выводов, выполняющих роль критерия истины. Это постулат логической строгости, согласно которому конструкты должны быть ясными, отчетливыми и следовать законом формальной логики. Постулат субъективной интерпретации, предполагающий построение моделей индивидуального сознания, способных объяснить полученные данные. Важную функцию выполняет постулат адекватности. Каждый термин и понятие должны конструироваться таким образом, чтобы реальное действие, организованное согласно модели, могло быть понято действующим лицом и другими людьми в терминах обыденной интерпретации. Это обеспечивает согласованность научных и повседневных конструкций опыта (с.252).

 Возникает необходимость поиска критерия истинности второго порядка, метакритерия. Все используемые постулаты носят субъективный характер и нуждаются в дополнительной верификации. Не случайно один из наиболее популярных аргументов против феноменологии и ''гуманистической'' географии связан с непроверяемостью ее выводов и, следовательно, не научностью.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: образ реферат, сочинение отец.





Предыдущая страница реферата | 19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29 | Следующая страница реферата