Туркмения: Город сердара

Солнце, всходившее над городом, вырвало из предрассветной тени портик дворца Сапармурата Туркменбаши Великого, ослепительно блеснуло в огромных зеркальных окнах белоснежного мраморного здания и, затопив светом всю центральную площадь, вспыхнуло тысячью искр в чистейшей воде дворцовых фонтанов. Громадная золоченая статуя Вечного Правителя Туркмении, вознесенная на вершину башнеподобной Арки Нейтралитета, повернулась навстречу занимающейся заре, и первые лучи восходящего светила тотчас вскипели на благородном металле, возвестив лежащему внизу Ашхабаду о приходе нового дня. В этот ранний час совсем еще безлюдный город, отчеркнутый хребтом Копетдага, встречал утро сиянием мрамора величественных зданий, позолоченных куполов и шпилей, музыкой струящейся в сотнях фонтанах воды и казался символом великого одиночества владыки, ведущего свой народ в Золотой век, уготованный государству туркмен.

Удивительное превращение

Лифт, плавно двигавшийся вдоль одного из пилонов Арки Нейтралитета, остановился у смотровой площадки. Отсюда, из самого центра города, можно увидеть весь Ашхабад, в сплетении его улиц читается узор нового облика столицы, создающийся по воле Сапармурата Туркменбаши, замыслами и вкусом которого определяется современная архитектура Туркменистана.

На обширной смотровой площадке пустынно, лишь небольшая группа иностранных туристов, облокотившись на поручни, разглядывает город, готовый по предначертанию Великого Градостроителя стать олицетворением его государства и сокровищницей национальной памяти. К югу от Арки, за площадью Президента, высится белая глыба Дворца Рухыет, в бирюзе куполов которого, кажется, растворилось само небо Туркмении. Солнечные лучи, скользнув по Аллее парадов, ограничивающей площадь с запада, проникли под своды галереи Правительственной трибуны. Нестерпимое сияние позолоченного купола дворца Туркменбаши накрыло всю площадь Президента, внезапно расширив ее пространство, отодвинув все прочие здания куда-то вдаль. Легкий ветер доносит ароматы экзотических растений из дивного сада, окружающего президентский дворец, путается в кронах деревьев Мемориального парка, разрезавшего центр столицы надвое. С высоты Арки видно, что город устремился к югу, к прохладе Копетдага, протянув к горам нити великолепных шоссе, вдоль которых выстроились современные здания новых отелей, банков, деловых центров, роскошных жилых комплексов. Повсюду высятся строительные краны, леса, слышится гул тяжелой техники, сносящей дома советской постройки. Ашхабад стремительно одевается в мрамор, гранит, золото. Кажется, будто на туркменскую землю вернулись времена Парфянского царства. Уже ночью, перебирая в памяти впечатления минувшего дня, я задавался вопросом: что же произошло с Туркменией, если так преобразилась ее столица?

Скорбная память

Дождливым утром 6 октября на площадь перед Монументом жертвам землетрясения вышел Сапармурат Туркменбаши Великий.

Площадь давно была полна народа — в ожидании начала церемонии собрались люди, представители разных предприятий и районов страны, ветераны, школьники и студенты, почтенные аксакалы в бараньих тельпеках, чиновники с непременным золотым значком Туркменбаши на лацкане пиджака, женщины в национальных одеждах, военные, иностранные дипломаты, многочисленная охрана в одинаковых кепках. Все это разом смолкло и обратилось в слух, едва нога Президента коснулась красного текинского ковра, устилавшего путь главы государства. В звенящей тишине все взоры устремились к Туркменбаши, выражая величайшее внимание к поступкам и словам человека, который в глазах туркмен стал сегодняшним воплощением легендарного прародителя тюрок Огуз-хана.

Подойдя к членам правительства, Туркменбаши позволил им поцеловать свою руку, цепким, внимательным взглядом обвел собравшихся на площади людей. Стало слышно, как по зонту, раскрытому над Президентом, шуршат дождевые капли, не смея коснуться его черного плаща.

Над площадью зазвучала молитва. Великий Сапармурат Туркменбаши смотрел прямо перед собой, туда, где громадный бронзовый бык, пьедесталом которому служило кубическое мраморное здание, держал на рогах земной шар и где на рваной поверхности планеты, содрогнувшейся в пароксизме землетрясения, среди гибнущих от безжалостной стихии людей выделялся силуэт женщины, высоко поднявшей золоченую фигурку чудом спасенного ребенка.

Возможно, в эту минуту Вечный Президент Туркменистана вспоминал то страшное раннее утро 6 октября 1948 года, когда в его доме, в селе Кипчак — пригороде Ашхабада, от чудовищных подземных толчков рухнули стены, под которыми нашли свою смерть оба брата и мать восьмилетнего Сапармурата Ниязова. Пятью годами ранее на фронте погиб его отец — Атамурат. Черный день, когда Ашхабад был повергнут в груду развалин, а из его почти 200-тысячного населения в живых осталось не более 30 тысяч человек, во многом предопределил судьбу того, кому предстояло стать Великим Сапармуратом Туркменбаши…

Президент возложил венок к скорбному памятнику и невзирая на проливной дождь не покинул площадь до тех пор, пока последний букет, принесенный для поминовения жертв катастрофы, не занял свое место у подножия монумента.

Площадь наконец опустела, Президент сел за руль своего бронированного лимузина, и автомобиль помчался по улицам Белого Города, где все свидетельствовало о том, как высоко вознесся сирота из Кипчака…

Отблеск золотого века

Опустив тонированное стекло нашей автомашины, двигающейся по улицам туркменской столицы, я рассматриваю Ашхабад, периодически встречаясь глазами с отеческим взглядом Сапармурата Туркменбаши, взирающего с портретов, украшающих многие здания города. Повсюду вывешены лозунги: «Родина. Народ. Туркменбаши», «XXI век станет Золотым веком туркмен». Последнее изречение, принадлежащее Президенту, особенно популярно в Туркменистане.

Первыми зримыми признаками приближения золотого века здесь считаются бесплатные для всего населения страны электричество, газ, вода, соль, неправдоподобно низкие цены на бензин, символическая плата за пользование общественным транспортом. Не слишком впечатляющая средняя зарплата в 100 — 150 долларов компенсируется дешевизной продуктов питания и одежды. Так, за 1 доллар в Туркмении можно купить примерно 30 батонов хлеба или килограмм мяса, в 3 доллара обойдутся джинсы весьма хорошего качества. Весь текстиль местного производства дешев и вполне доступен. Ассортимент товаров и цены в крупных супермаркетах и бутиках почти не отличаются от московских. Большая часть населения предпочитает покупать продукты и одеваться на рынках.

Солнце уже клонится к закату, а работы по благоустройству города не прекращаются — всюду десятки людей продолжают чистить, подметать, красить, мыть, добиваясь почти стерильной чистоты ашхабадских улиц. Впрочем, опрятность туркменской столицы обусловлена не только напряженной работой коммунальных служб, но и очень высокими штрафами по отношению к тем, кто мусорит и курит в общественных местах.

Сотни деревьев, кустарников, благоухающих цветов, высаженных в Ашхабаде, заставляют забыть о том, что сразу за окраиной города начинается одна из самых суровых пустынь мира. Километры труб, бесчисленные дождевальные установки непрерывно подают необходимую растениям воду, а жаркое лето и зима, почти не знающая морозов, создают великолепные условия для превращения города в огромный ботанический сад.

Улицы строящейся столицы уже начинают испытывать трудности от возрастающего потока автомобилей — их здесь становится все больше, в основном российских, корейских, японских, нередки и немецкие. Первые автомобильные пробки, возникающие в Ашхабаде, пока вызывают лишь удивление местных жителей. За соблюдением правил дорожного движения строго следит местное ГАИ, коррупцию в котором удалось ликвидировать, передав функции надзора за дорогами Министерству обороны. К нарушителям применяют довольно суровые штрафы, причем наказание предусмотрено за самые разные провинности. Нельзя, например, находясь за рулем, разговаривать по телефону, принимать пищу, после 23 часов запрещено включать громкую музыку в салоне автомобиля, не поощряются и звуковые сигналы в позднее время суток. Правда, редкий туркменский водитель откажет себе в удовольствии посигналить увиденной на улице красивой женщине.

Мы заметили, что в городе довольно много полиции, сотрудников правоохранительных органов. Часто на перекрестках и улицах встречаются небольшие будки с надписью «02», в них круглосуточно несут дежурство полицейские. Как нам сказали, это сделано «для безопасности граждан». По этой ли или по какой-то иной причине, но уровень преступности в Ашхабаде крайне невысок, во всяком случае, ночью совершенно спокойно можно ходить по улицам города, не боясь быть ограбленным.

Мы колесим по дорогам Ашхабада в сгущавшихся сумерках. За столиками открытых площадок кафе и ресторанов стали собираться люди. Несмотря на обилие предприятий общественного питания, их помещения никогда не пустуют, а в выходные и праздничные дни свободных мест обычно нет. Ашхабад — административный центр страны, большая часть его населения работает в министерствах и ведомствах, институтах, сфере обслуживания. Немало людей трудится на многочисленных стройках, предприятиях текстильного комбината. Свой день столица начинает в 9 — 10 часов утра, а к 23 часам должны быть закрыты все рестораны, кафе, увеселительные заведения, после этого часа в городе соблюдается тишина. Те, кому хочется продолжить застолье и веселье, перемещаются в ближайшие окрестности города, где в отелях и клубах всю ночь работают рестораны, дискотеки и танцполы.

Как и в России, многие люди здесь предпочитают проводить свои выходные на дачах, которые расположены неподалеку от Ашхабада. Для кого-то 6, 8 или 12 соток земли — это возможность отдохнуть вдали от города, а кто-то, занимаясь выращиванием овощей и фруктов, видит в них подспорье для домашнего бюджета. Другим излюбленным местом отдыха жителей туркменской столицы являются пляжи Каспийского моря в окрестностях города Туркменбаши, куда ежегодно устремляются сотни ашхабадцев.

За все время нашего пребывания в Ашхабаде мы не увидели ни одного нищего или бездомного. Конечно, статус столичного образцового города, в котором нет места нищете, накладывает определенный отпечаток на все стороны повседневной жизни горожан. Но все же отсутствие столь явных признаков расслоения общества, вероятно, в большей степени обусловлено присущей туркменам взаимной поддержкой внутри семьи, рода. Родственные связи здесь необыкновенно сильны, и каждый член рода всегда может рассчитывать на помощь, в том числе и материальную. Наш водитель Рустам, недавно женившись, потратил на устройство свадьбы 8 тысяч долларов. Сумма весьма внушительная даже по московским меркам, в Ашхабаде же это и вовсе целое состояние. Но экономить на свадьбе считается позором. Чтобы достойно отметить столь знаменательное событие, Рустаму помогали родственники. Придет время, и он отплатит им тем же.

Нет в Ашхабаде и беспризорников. Дети не шатаются по улицам, а регулярно посещают школу. Для тех, кто по разным причинам потерял родителей, неподалеку от города построен великолепный комплекс — Дворец сирот, находящийся под личной опекой Туркменбаши, который, вероятно, до сих пор не забыл свое нелегкое детство.

На родине вечного президента

Мы едем в Кипчак по Ашхабаду, который становится символом правления Сапармурата Туркменбаши, задумавшего построить монолитную пирамиду государства для нации, не сомневающейся ни в своем великом прошлом, ни в своем великом будущем.

Машина миновала старые районы города, с домами, буквально утыканными спутниковыми тарелками, благодаря которым ашхабадцы, помимо четырех туркменских, могут смотреть 30—50 иностранных телеканалов, в том числе и почти все российские. За окном мелькают закрепленные на зданиях зеленые таблички с номерами — названия улицам Ашхабада заменили четырехзначные числа, отсчет которых ведется от цифры 2 000, символизирующей год начала золотого века туркменского народа. Этим номером обозначена площадь у президентского дворца. Нумерация возрастает или убывает в зависимости от удаленности улиц от этой площади. Лишь для некоторых особо важных названий улиц сделано исключение.

Позади осталась огромная чаша Олимпийского комплекса имени Сапармурата Туркменбаши. К окраине города нас привело широкое, необычайно ровное шоссе, построенное иранскими специалистами, вдоль которого высятся отделанные итальянским мрамором башни ультрасовременных зданий, возведенные французскими и турецкими компаниями.

Прямая нить дороги покинула столицу, ближе придвинулись горы, стрелка спидометра перевалила за сотню. Не прошло и двадцати минут, как мы въехали в Кипчак — родовое село Президента. Еще издалека увидели четыре громадных минарета, словно возвещающих о приближении к месту, где родился Великий Сапармурат Туркменбаши. Грандиозных размеров мечеть будто бы нарочно построена так, чтобы казалось, что даже солнце, опускаясь за колоссальный купол, склоняется в молчаливом поклоне перед значимостью этого места.

Огромная белоснежная мечеть, чем-то напоминающая знаменитый Тадж-Махал, оказалась закрытой для посещений — идут отделочные работы. Ее стены, способные вместить до 20 тысяч верующих, расписаны сурами из Корана, которые перемежаются цитатами из священной книги «Рухнама» — духовного кодекса всех туркмен, написанного Сапармуратом Туркменбаши.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: доклад на тему, механизм реферат.





1  2 | Следующая страница реферата