Приватизация

| Категория реферата: Рефераты по государству и праву
| Теги реферата: реферат металлы, население реферат
| Добавил(а) на сайт: Пустохин.

Улучшения материального положения рядовых граждан после приватизации также не последовало. Анализ данных, полученных в ходе изучения мнения жителей столицы республики в декабре 1997 г. (использовалась многоступенчатая районированная выборка, опрошено 2500 человек), показывает, что большинство населения - это те, кто живет от зарплаты до зарплаты, т.е. живет "достаточно сносно". Ниже расположены малоимущие слои населения: 17% из них не сводят концы с концами. 4% респондентов заявили о том, что они живут в нищете. Лишь центральную группу (41%) составляют те, кто имеет доход на одного человека от 200 до 400 тыс. руб. в месяц. На
"полюсе" малоимущих оказалось 15% опрошенных со среднедушевым доходом ниже
200 тыс. руб. Доходами свыше 400 тыс. руб. обладают более 40% опрошенных:
24% имеют доход до 600 тыс., 14% - до 1 млн., 4% - свыше 1 млн. руб. в месяц; 4% признались, что живут в полном достатке, однако ни один не считал себя богатым. Большинство опрошенных относит себя либо к среднему классу
(35%), либо к прослойке между средними и бедными (38%). Каждый пятый житель столицы республики (20%) считает себя бедным. Сказанное относится только к жителям Казани; уровень жизни населения республики в целом гораздо ниже.
Причем заработная плата из-за ее постоянных задержек уже не оказывает решающего влияния на формирование отношения к труду.

2.4 Миф четвертый: "социально-психологический"
Приватизация должна была сопровождаться улучшением социально- психологического климата в обществе. Однако мы получили противоположный результат. Согласно результатам исследования, постоянно испытывает неуверенность в завтрашнем дне почти половина респондентов (46%), каждый четвертый (28%) постоянно находится в тревожном состоянии, а 12% - ощущают страх. Лишь около трети опрошенных (30%) настроены оптимистично. Таким образом, постоянно или часто испытывают неуверенность в завтрашнем дне 73% участников исследования, оптимизм - 58%, тревогу -57%, страх - 39%.
Улучшение социально-психологического состояния связано с повышением материального уровня. Более половины опрошенных (54%) уверены в том, что увеличение доходов значительно улучшит их эмоциональный настрой. Почти трети опрошенных деньги помогут незначительно. •

2.5 Миф пятый: "повысим производительность труда"

При разработке стратегии приватизации подразумевалось, что новые собственники будут работать более эффективно, чем раньше. Однако несостоявшиеся хозяева в условиях растущей инфляции, низкого уровня и постоянных задержек заработной платы показали другие результаты.
В 1995 г. международный "Леонтьевский центр" совместно с Российской ассоциацией маркетинга провел исследование "Мониторинг приватизации в
России", согласно которому приватизация улучшила работу предприятий. Однако победа приватизированных предприятий над государственными объясняется не формой собственности, а тем обстоятельством, что качество менеджмента в частном секторе экономики выше. Исследование на предприятиях легкой промышленности показало, что у трудовых коллективов еще много резервов для повышения производительности труда. Респондентам задавался вопрос о том, при каких условиях они могли работать с большей отдачей. Оказалось, что производительность может возрасти при повышении зарплаты. В этом случае 83% работников будут работать значительно лучше, а 7% -немного лучше. При улучшении условий труда производительность возрастет у 77% опрошенных, в случае улучшения снабжения сырьем и материалами - у 75%; внедрение новой техники и передовой технологии повысит трудовую отдачу у 69%; при улучшении социально-бытовых проблем производительность повысят 67%; в случае изменения отношений внутри коллектива (как по горизонтали, так и по вертикали) производительность труда возрастет у 63% работников .

3. Условия начала приватизации

Практика российских реформ 1990-х годов свидетельствует о том, что из всей совокупности разрабатываемых "верхами" преобразований (даже при условии дости-ясения согласия между ветвями власти, в большинстве случаев оценивающих их с разных позиций) действительно удалось провести в жизнь только те, которые были восприняты "внизу". Причем наиболее влиятельным субъектом, оценивающим, принимающим или отвергающим те или иные инновации, у нас был и все еще остается директорский корпус. По сути, в актив реформаторов за все прошедшие годы можно записать только две крупные акции
- либерализацию цен и приватизацию. Что касается первой, то к концу 1991 года спонтанный процесс освобождения цен, переход к "договорным ценам" уже принимал обвальный характер, и государство лишь формализовало его. А сам факт проведения приватизации в России в рекордно короткие сроки свидетельствует о том, что запущенный правительством процесс был выгоден и необходим нашему управленческому корпусу.

При этом важно, что к началу 1990-х годов все рычаги распоряжения собственностью, включая и большинство полномочий собственника, перешли к представителям второй - управленческой - вертикали. Они, начиная от министров и кончая директорами предприятий, стремились юридически закрепить уже сложившееся положение - освободиться от остатков контроля со стороны бывшего собственника. Все .более и более укреплялся давно развивавшийся, но получивший с началом реформ дополнительный импульс процесс создания некоего менеджерского суррогата собственности. Материальные ресурсы оказывались в безраздельном распоряжении непосредственных управленцев, которые весьма часто не связывали свое личное благополучие с благополучием вверенных их заботам объектов. Тем более что для успешного функционирования большинства из них в рыночных условиях необходимы не только существенная модернизация всего производственного процесса, связанная с огромными затратами, но и коренной пересмотр самих принципов управления, на который далеко не все старые директора (даже из числа вновь пришедших на эти посты в годы
"перестройки") были способны.

В такой ситуации для старого директорского корпуса наиболее выгодной была схема приватизации, при которой они могли бы рассчитывать на сохранение своего контроля над возглавляемыми производствами. В наибольшей степени этому соответствовала смена идеологемы "общенародной собственности", обеспечивавшей всевластие номенклатуры в прежние годы, на идеологему "народной приватизации". Последняя предполагает распыление собственности среди мелких акционеров и возможность для управленцев осуществлять контроль собственника даже при ничтожно малом личном пакете акций.

4. Проблемы проведенной приватизации

Нельзя сказать, что принявшие Закон о приватизации, предполагающий раздел собственности между гражданами, не ведали об отрицательных моментах такой схемы. На это указывали многие. В частности, эксперты Международного валютного фонда, Международного банка реконструкции и развития. Организации экономического сотрудничества и развития и Европейского банка реконструкции и развития предупреждали, что приватизация по купонной (ваучерной) схеме
"приведет к широкой разбросанности прав собственности, что вряд ли обеспечит эффективное управление и контроль за руководителями предприятий".
Сократить эти издержки предлагалось "за счет передачи владения акциями предприятия холдинговым компаниям, которые будут осуществлять эффективный контроль над собственностью". Однако, как в дальнейшем показала практика российской приватизации, в наших. условиях расчет на такую форму контроля не оправдался. Что же касается холдинговых компаний, образованных по отраслевому принципу, то их деятельность во многом подтверждала справедливость опасений упоминавшихся выше экспертов, которые считали, что
"на практике, возможно, будет сложно оградить холдинговые компании от политического давления или не дать возможность нынешним руководителям отраслевых министерств прихватить с собой старые методы управления в холдинговые компании". Устранить эту опасность эксперты предлагали с помощью сильных управленческих стимулов, связанных с эффективностью работы компаний в среднесрочной перспективе. Но на практике во многих случаях гораздо действеннее оказались иные мотивы.
Пожалуй, главная беда и приватизационных проектов тех лет, и подавляющего числа рекомендаций была в том, что проблему преобразования собственности видели прежде всего в необходимости скорейшего ее дробления, разрушения всеобъемлющей монополии и передаче прав множеству более или менее мелких собственников. Качественный же аспект проблемы, связанный со спецификой отношений собственности в советской хозяйственной практике и с выделением обособленных интересов управленческой вертикали, выпал и при анализе процессов, и в ходе разработки соответствующего законодательства, и при претворении его в жизнь.

В результате приватизации вместо нового полноценного собственника предприятия получили суррогат — захват полномочий действующей администрацией, нередко имеющей свои особые интересы, не укладывающиеся в рамки развития данного производства. Правда, благодаря неименным ваучерам достаточно крупные пакеты акций удалось сконцентрировать сторонним владельцам, прежде всего представителям нарождающегося российского капитала, заработавшим первоначальные средства как в теневой экономике, так и в период кооперативного бума времен "перестройки", а также лицам, связанным с иностранными компаниями. Такое нарушение монополии управленцев обусловило резкую критику с их стороны реально идущих процессов.
Во многих случаях попытки сторонних собственников получить контроль над своим новым имуществом успешно блокировались старыми управленцами.
Справедливости ради надо сказать, что иногда это было даже на пользу предприятиям, ибо такие акционеры преследовали собственную выгоду и думали не о развитии производства, а о возможности использования в своих целях имеющихся активов.
Процессы приватизации - точнее, закрепления управленческим корпусом своих позиций - выявили во многих случаях противоречия интересов администрации и предприятий. Так, недовольный результатами акционирования высококвалифицированный рабочий, один из активистов Соцпрофа говорил социологам, что его заводу нужен сильный хозяин, что все безобразия на нем,
"потому что нет единого хозяина". Сам он не хочет быть собственником, но, по его представлениям, "хозяин частного предприятия должен работать хорошо, для своих потомков. Ему хорошо, и нам хорошо. При хорошем хозяине и рабочим хорошо" .

Но четкий ответ на вопрос о том, кого бы хотели видеть хозяином предприятия, россияне, как правило, дать не могут, особенно если речь идет о крупных заводах. В • массах все еще остается неприятие идеи владения ими частным лицом. Более того, с 1995-го по 1997 год число негативно воспринимающих эту идею выросло с 62,9% до 72,6%. Причем среди работников государственных и полугосударственных предприятий (а именно там наиболее остро стоит проблема смены собственника) таковых еще больше - 73,9% и
77,7%. В то же время видеть владельцем своего предприятия нынешнюю администрацию хотят лишь 2% работников крупных предприятий, а нынешнего директора - 4%. И если на вопросы об оценке деятельности администрации своего предприятия работники предпочитают выбирать ответ "администрация могла бы сделать больше, но многое зависит не от нее, а от общего положения в стране" (так ответили в 1997 году 58%, а в 1998 году 47% работников государственного сектора экономики и, соответственно, 41% и 39% полугосударственного), то вторую позицию прочно удерживает ответ
"администрация не заинтересована в улучшении дел на предприятии, так как материальная обеспеченность руководителей не зависит от положения предприятия" (его дали в 1997 году 15%, а в 1998 году - 23% работников государственного сектора и, соответственно, 31% и 27% полугосударственного).
Установление менеджерского контроля за приватизируемым имуществом привело к дальнейшей эрозии отношений собственности. Уже не только старые администраторы стали использовать активы предприятий в своих личных интересах. К ним с теми же целями подключились и другие держатели пакетов акций.
Создавшееся положение не могло не беспокоить. Если требование пересмотра результатов приватизации стало одним из основных лозунгов оппозиции, то правительство уже с 1994 года неоднократно предпринимало попытки восстановить контроль за государственным имуществом. Уже в мае 1994 года в пакете экономических указов Президента России речь шла о воссоздании статуса "казенных" предприятий. Более жестко стали отбираться государственные представители в советы директоров крупных компаний. Правда, это были чиновники старой "управленческой вертикали" с воспитанной годами службы деловой культурой, как раз и проявившейся у нас в менеджерском суррогате собственности. Не потому ли, что государство имело (и имеет) в своем распоряжении только таких представителей, сменявшие друг друга руководители Госкомимущества (А. Казаков, А. Кох и др.) неоднократно признавались в прессе, что не научились пока управлять государственным имуществом.
Все отечественные проблемы, связанные как с государственной собственностью, так и с полугосударственными акционерными формами, вытекают как раз из специфики прежней управленческой вертикали. Попытки ее реанимации способны лишь укрепить отраслевые управленческие кланы и вместо повышения "управляемости" экономики спровоцировать столкновение гораздо более мощных и лучше организованных лоббистских групп.
В качестве примера не разрушенной отраслевой вертикали, формально находившейся под контролем государства, но на деле преследующей прежде всего собственные интересы, можно назвать концерн "Газпром". Еще во времена
"перестройки" В. Черномырдин создал на базе возглавляемого им Министерства газовой промышленности СССР успешно работающую в рыночных условиях государственную корпорацию. Затем была проведена ее приватизация, но государство сохранило за собой контрольный пакет. Однако все прошедшие годы представителям иных, внешних по отношению к отраслевым, государственных структур фактически так и не удалось поставить под свой контроль деятельность этой компании. Многочисленные истории, в частности "бои" вице- премьера Б. Немцова с Р. Вяхиревым, явно показывают, что наиболее крупный владелец "Газпрома" может управлять своей собственностью лишь постольку, поскольку это соответствует интересам бывших отраслевых чиновников, а ныне крупных управляющих компании, владеющих небольшой частью ее акций, но способных консолидировать в своих интересах акции мелких держателей - членов трудового коллектива.
Очевидно, что в результате проведенной приватизации мы пока не получили подлинно эффективного частного собственника. Его место занял менеджерско- собственнический суррогат.
Эти причины вытекают из всего предшествующего развития хозяйственных отношений в стране, а проведенная приватизация лишь узаконила давно укоренившиеся тенденции. Не ощущая себя полноценными и полноправными хозяевами возглавляемых ими производств, представители директорского корпуса действуют в соответствии с укорененными в них самих этическими принципами. Одни предпринимают героические усилия по поддержанию вверенных их руководству предприятий. Другие же во главу угла ставят собственный интерес и все силы направляют на "отсос" ресурсов возглавляемого ими предприятия в разного рода частные фирмы, созданные ими же или близкими им людьми, формируя таким образом свой личный первоначальный капитал. (К сожалению, значительная часть этого капитала, образованная незаконными или полузаконными методами, вывозится за пределы страны, а не служит делу подъема отечественной экономики.) В такой ситуации пребывает значительная часть объектов как государственной, так и акционированной полугосударственной собственности.
Господствующая в настоящее время в России полугосударственная акционерная форма собственности остается переходной. Проведенная приватизация создала лишь первые предпосылки к становлению эффективного частного собственника.
Ведущий субъект российской хозяйственной деятельности - управленческий корпус - придал этому процессу достаточно неприглядные формы. Он же заинтересован в том, чтобы ситуация переходности продлилась как можно дольше, ибо на основе связанной с ней неопределенности в распоряжении акционированным либо государственным 'имуществом формируется уже подлинно частная собственность вполне конкретных представителей управленческой элиты.
Свидетельством тому являются разворачивающиеся в настоящее время игры вокруг относительно нового закона "О несостоятельности (банкротстве)".
Вступивший в действие в марте 1998 года закон позволил несколько активизировать эту необходимую в рыночном хозяйстве процедуру: число исковых заявлений о признании несостоятельности только за год выросло более чем в 2 раза. Но, как и в других случаях, управленческий корпус делает все, чтобы деформировать действие этого необходимого акта. С одной стороны, законом пытаются воспользоваться лица, инициирующие "злостные банкротства", с помощью которых способные прибыльно работать предприятия пытаются либо вывести из собственности государства за ничтожную цену долга, либо перевести в собственность соперничающей группировки. С другой стороны, такие случаи становятся удобным поводом для борьбы массы управленцев с самим законом, все же ставящим пусть минимальные, но преграды их деятельности. И вот уже в Государственной Думе развязана мощная лоббистская кампания по внесению поправок в действующий закон. По мнению заместителя председателя думского комитета по собственности И. Грачева, если поправки к закону будут приняты, "вероятность банкротства любого предприятия станет близкой к нулю, а у недобросовестных руководителей появится дополнительная возможность сплавить на сторону остатки имущества"

5. Некоторые причины неудач

Итак, мы можем говорить о том, что в результате приватизационных мер мы не"" сумели решить ни одну социальную задачу: не сделали работников предприятий собственниками, не создали с помощью ваучеров слой собственников, не сумели задействовать резервы на производстве. В чем причины неудач? Во-первых, основополагающие цели приватизации просто не могли быть достигнуты. Например, деструктуризация государственной собственности сама по себе, без увеличения числа хозяйствующих субъектов не могла создать конкурентной среды. Во-вторых, приватизация собственности предприятий была заменена делением имущества. В-третьих, мы так и не научились вырабатывать управленческие стратегии, нацеленные на человека.
Рассмотрим причины более подробно,
Конкурентная среда формируется лишь при дроблении больших хозяйственных структур на более мелкие. Только увеличение числа хозяйствующих субъектов, производящих аналогичную продукцию, может создать конкуренцию между ними.
Однако формирование конкурентной среды в условиях сплошного огосударствления нужно было начинать с развития мелкого предпринимательства. Но данные нашего исследования показывают стойкое неприятие малых предприятий и рядовыми гражданами, и управленцами. Причина, видимо, кроется в негативном прошлом, когда малые предприятия занимались
"перекачкой" денег, выполняя функцию обогащения директората.

В 1996 г. было проведено экспертное исследование 1017 руководителей малых ; предприятий 10 городов и 19 районов Республики Татарстан, которое показало, что основную их часть составляют предприятия торговли и общественного питания (каждая третья фирма). На втором и третьем местах находятся малые производства сферы строительства и промышленности, а затем
- обслуживания и материально-технического снабжения. Остальные группы МП
(транспорт, жилищно-коммунальное хозяйство, сельское и лесное хозяйство и пр.) не превышают 1-2%. Показательно, что процесс развития малого предпринимательства имеет разнонаправленные тенденции. Например, в торговой деятельности и посреднических услугах, строительстве, коммерческой деятельности по обеспечению функционирования рынка количество малых предприятий продолжало увеличиваться, хотя темпы роста несколько снизились.
В промышленности и на транспорте число предприятий осталось на уровне 1994 г., а в науке и научном обслуживании, сельском хозяйстве отмечается абсолютное снижение. Кроме отраслевых деформаций сфера мелкого бизнеса характеризуется также перекосом в территориальном отношении. Основное количество малых предприятий сосредоточено в столице и городах республиканского значения (94%) - в Казани 62%, в Набережных Челнах - 17%,
Нижнекамске - 7%.
Государственная политика (например, в сфере налогообложения) создает самые большие трудности для малых предприятий.
Робкие действия государственных органов в сфере малого бизнеса не в состоянии изменить ситуацию, помочь развитию малых производств. Под влиянием инфляционных сил уменьшается число малых предпринимательских структур в сельскохозяйственном секторе, хотя последний является одним из важнейших. Государство не помогает малому бизнесу и финансами. Основным источником денежных средств для образования малого предприятия являются личные накопления предпринимателя (37%) и долевое участие с другими организаторами (39%). Кредит в банке помог только каждому десятому (10%), а
9% пришлось взять в долг у частных лиц.
В последнее время все более развивается система государственной поддержки предпринимательства через организованные для этой цели фонды, специальные управленческие структуры. Однако такая поддержка все еще недостаточна и узкоориентирована. В итоге большинство бизнесменов вообще не обращается за помощью к государству. Исследование показало, что лишь 16% предпринимателей
'попытались получить государственное финансирование. Основная их часть
(84%) даже не пыталась сделать такую попытку. Из обратившихся за помощью получили ее только 35%, 65% бизнесменов было отказано. Аналогично обстоят дела и с банковскими кредитами: за их получением обращались лишь четверть опрошенных (26%), а остальные (74%) считают за лучшее не просить кредита.
Показательно также, что из обращавшихся предпринимателей добились кредита только 61%.
Таким образом, развитие мелкого сектора происходит под влиянием различных факторов, среди которых государственное регулирование или отсутствует, или является второстепенным. Малые предприятия пока не стали той частью экономики, которая в состоянии поглотить высвобождаемую рабочую силу, закрывая прорехи в • народнохозяйственном механизме, формируя конкурентную среду на товарном рынке.
Как уже говорилось, ни ваучеры, ни приватизационные чеки никого в нашей стране (если не считать биржевых дельцов и спекулянтов) не сделали богатыми и обеспеченными. В трудовых коллективах как в капле воды отразились все противоречия макроситуации. Рабочие, ставшие обладателями акций предприятия, не понимают возможностей, открывающихся перед ними. В западных странах ситуация иная, здесь расширяется непосредственное участие трудящихся в управлении. Более 80% из 1000 ведущих американских фирм (по списку журнала "Форчун") практикуют участие персонала в принятии решений при помощи групп решения проблем и самоуправляющихся бригад. По меньшей мере 10 крупнейших фирм США имеют представительство рабочих в Советах директоров. Среди них "Крайслер", "Полароид", "Пан Америкен", "Вертон стил"
[2]. В республике участвует в управлении производством небольшая часть работников. Так, на предприятиях легкой промышленности выступают против недостатков 21% опрошенных, участвуют в решении производственных проблем -
17%. Таким образом, мы должны констатировать, что с переходом к : рыночному хозяйству произошло падение управленческой активности работнике з по сравнению с концом 80-х годов. В 1989 г. в управлении предприятием 34,3% опрошенных участвовали постоянно, а 31,3% - время от времени. Не удивительно, что на вопрос "Какие изменения произошли на предприятии после его приватизации?" каждый третий работник легкой промышленности и 39% управленцев ответили, что .перемен нет, а 31% первых и 18% вторых посчитали, что произошедшие перемены носят негативный характер.

6 Список литературы

1. Вьюжанина Н.Е, Приватизация: мифы и реальность

/ Социс-1998-№11-с.45-49
2. Об итогах приватизации в РФ и основных направлениях ее дальнейшего проведения. / РЭЖ-1192-2-с.33-41
3. Плешкевич Н.М. Российская приватизация / ОНС-1999-4-с29-43

Содержание

1. Два этапа проведения приватизации

1. Чековый этап

2. Денежный этап

2. Мифы приватизации

1. Миф первый

2. Миф второй