28 панфиловцев - а был ли подвиг?

Артем Платонов

Поздняя осень первого года Великой Отечественной. 16 ноября 1941 года, утром немецкие войска перешли в наступление в полосе 16-й армии, нанося главный удар силами двух танковых и двух пехотных дивизий по левому флангу армии Рокоссовского южнее Волоколамска...

28 панфиловцев – а был ли подвиг?

“...Свыше пятидесяти вражеских танков двинулись на рубежи, занимаемые двадцатью девятью советскими гвардейцами из дивизии им. Панфилова... Смалодушничал только один из двадцати девяти... Только один поднял руки вверх... Несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды, выстрелили в труса и предателя...

...Бой длился более четырех часов. Уже четырнадцать танков недвижно застыли на поле боя. Уже убит сержант Добробабин, убит боец Шемякин... Мертвы Конкин, Шадрин, Тимофеев и Трофимов... Воспаленными глазами Клочков посмотрел на товарищей - "Тридцать танков, друзья, - сказал он бойцам, - придется всем нам умереть, наверно. Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва"... Прямо под дуло вражеского пулемета идет, скрестив на груди руки, Кужебергенов и падает замертво...

Сложили свои головы - все двадцать восемь. Погибли, но не пропустили врага”.

Газета "Красная звезда" от 28-го ноября 1941 года

Кровь героев

Поздняя осень первого года Великой Отечественной. 16 ноября 1941 года, утром немецкие войска перешли в наступление в полосе 16-й армии, нанося главный удар силами двух танковых и двух пехотных дивизий по левому флангу армии Рокоссовского южнее Волоколамска (что под Москвой). Удар пришелся в стык между 316-й стрелковой дивизией генерала И. В. Панфилова, оборонявшей Волоколамское шоссе, и кавалерийским корпусом генерала Л.М. Доватора. Одновременно с немцами Рокоссовский наносит контрудар во фланг и тыл немецкой 4-й танковой группы. Спустя два дня боев от советской 58-ой танковой дивизии остается только один неполный батальон с пятью легкими танками. Также были разбиты и отброшены 24-я и 17-я кавалерийские дивизии. Контратака советских войск не удалась.

На другом фланге 2-ая танковая, 29-ая моторизованная, 11-ая и 110-ая пехотные дивизии вермахта с направления деревень Красиково, Жданово и Муромцево развивают наступление на позиции советского 1075-ого стрелкового полка. Главный удар приходится по позициям 2-ого батальона, занимавшим линию обороны Петелино-Ширяево-Дубосеково. 4-ая рота этого батальона прикрывала самый главный участок – железнодорожный переезд близ Дубосеково, за которым открывалась прямая дорога на Москву. Огневые точки непосредственно перед переездом организовали бойцы 2-ого взвода истребителей танков – всего 29 человек. На вооружении у них находилось 2 противотанковых ружья ПТРД (из 4 в полку), а также противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Имелся один пулемет.

Накануне этого боя командир второго взвода Д. Ширматов был ранен, поэтому “панфиловцами” командовал замкомвзвода И. Е. Добробабин. Он проследил, чтобы огневые позиции были оборудованы на совесть – были вырыты пять полнопрофильных окопов, укрепленных железнодорожными шпалами.

В 8 часов утра 16 ноября около укреплений показались первые фашисты. “Панфиловцы” затаились и не показывали своего присутствия. Как только большинство немцев взобралось на высоту перед позициями, Добробабин коротко свистнул. Тут же откликнулся пулемет, расстреливая немцев в упор, со ста метров. Открыли шквальный огонь и другие бойцы взвода. Противник, потеряв около 70 человек, в беспорядке откатился обратно. После этого первого столкновения потерь у 2-ого взвода не оказалось вовсе.

Вскоре на железнодорожный переезд обрушился огонь немецкой артиллерии, после чего немецкие автоматчики снова поднялись в атаку. Она снова была отбита, и снова без потерь. После полудня у Дубосеково показались два немецких танка PzKpfw-IIIG в сопровождении взвода пехоты. “Панфиловцам” удалось уничтожить несколько пехотинцев и поджечь один танк, после чего враг снова отступил. Относительное затишье перед Дубосеково объяснялось тем, что на позициях 5-ой и 6-ой роты 2-ого батальона уже давно кипел ожесточенный бой.

Перегруппировавшись, немцы провели короткую артподготовку и бросили в атаку танковый батальон при поддержке двух рот автоматчиков. Танки шли развернутым фронтом, по 15-20 танков в группе, несколькими волнами. Главный удар наносился в направлении Дубосеково как самый танкодоступный район.

В два часа дня перед переездом разгорелся жаркий бой. Два противотанковых ружья, которые могли перебить на танке разве что гусеницу, конечно, не смогли остановить наступление десятка немецких танков, и бой завязался у самой деревни. Бойцам приходилось выскакивать из окопов под орудийным и пулеметным огнем, чтобы наверняка метнуть связку противотанковых гранат или бутылку с зажигательной смесью. При этом еще приходилось отражать атаки вражеских автоматчиков, стрелять по танкистам, выскакивающим из загоревшихся танков...

Как свидетельствует участник того боя, один из бойцов взвода не выдержал и выскочил из окопа с поднятыми руками. Тщательно прицелившись, Васильев снял предателя.

От взрывов в воздухе стояла постоянная завеса из грязного снега, копоти и дыма. Наверное, поэтому Добробабин не заметил, как справа и слева противник практически уничтожил 1-ый и 3-ий взвода. Один за другим гибли бойцы и его взвода, но счет подбитых танков также рос. Тяжелораненых спешно стаскивали в блиндаж, оборудованный на позициях. Легкораненые никуда не уходили и продолжали вести огонь...

Наконец, потеряв перед переездом 14 танков и до двух взводов пехоты, противник начал отступать. Одним из последних выпущенных немцами снарядов тяжело контузило Добробабина, и он надолго потерял сознание. Командование принял политрук 4-ой роты В. Г. Клочков, посланный на позиции второго взвода комроты Гундиловичем. Выжившие бойцы позже отзывались о Клочкове уважительно – безо всяких патетических фраз он поднимал дух бойцов, измотанных и закопченных многочасовым боем.

Через час началась вторая волна атаки. Сильно поредевший второй взвод сделал все, что мог – но враг, потеряв еще четыре танка и десяток пехотинцев, все же ворвался в Дубосеково. Одним из последних погиб политрук – он выскочил из окопа и бросился к танку. Но добежать не успел и был срублен пулеметной очередью.

К концу дня, несмотря на упорное сопротивление, 1075-ый стрелковый полк был выбит со своих позиций и вынужден был отступить. Пример самопожертвования показывали не только одни “панфиловцы” близ Дубосеково. Через два дня 11 саперов 1077-ого стрелкового полка из той же 316-ой дивизии Панфилова на долгое время задержали наступление 27 немецких танков с пехотой близ деревни Строково ценой своих жизней.

За два дня боев 1075-ый полк потерял 400 человек убитыми, 100 ранеными и 600 пропавшими без вести. От 4-ой роты, оборонявшей Дубосеково, осталась едва ли пятая часть. В 5-ой и 6-ой ротах потери были еще тяжелее.

Вопреки легендам, не все “панфиловцы” погибли в бою – из 2-ого взвода выжили семеро бойцов, и все были серьезно ранены. Это Натаров, Васильев, Шемякин, Шадрин, Тимофеев, Кожубергенов и Добробабин. До прихода немцев местные жители успели доставить в медсанбат наиболее тяжелораненых Натарова и Васильева. Шемякин, тяжело контуженный, полз по лесу от деревни, где и был обнаружен кавалеристами генерала Доватора. Немцам удалось взять в плен двоих – Шадрина (он был без сознания) и Тимофеева (тяжелораненый).

Натаров, доставленный в медсанбат, вскоре скончался от ран. Перед смертью он успел кое-что рассказать о бое у Дубосеково. Так эта история попала в руки литературного редактора газеты “Красная Звезда” А. Кривицкому.

23 ноября корреспондент В. Коротеев поехал на фронт за новым материалом. К линии боев он приблизиться не рискнул и всю информацию решил взять у инструктора-информатора в штабе 316-ой дивизии. Проверить рассказ инструктора о героях-панфиловцах было проблематично (немцы продолжали наступление, Дубосеково уже находилось у них в тылу, а в том направлении шли тяжелые бои), поэтому Коротееву побеседовать с непосредственными участниками не представлялось возможным.

Вернувшись, Коротеев пересказал услышанное литературному секретарю газеты Кривицкому. Тот обрадовался свежему материалу и написал статью от первого лица, то есть как очевидец. Вскоре, 28 ноября она была напечатана под заголовком "Завещание 28 павших героев". Эта версия подвига и стала затем официальной.

Откуда взялась цифра 28? Кривицкий вспомнил, что Дубосеково обороняла 4-ая рота 2-ого батальона 1075-ого стрелкового полка. Затем он почему-то решил, что 4-ая рота была неполной, то есть в ней было примерно 30 человек. Но в семье не без урода, об этом говорил еще товарищ Сталин. Он совсем недавно, 18 сентября 1941 года в приказе № 308 приказал “железной рукой обуздывать трусов и паникеров”. Так в воображении Кривицкого возникли два предателя, в едином порыве обузданные железной рукой товарищей по оружию. Чернышев заметил, что два предателя в одном взводе – это все же многовато, хоть 316-ая дивизия и считалась ненадежной. Хорошо, согласился Кривицкий, давайте уберем одного предателя. Но число героев оставим тем же. Сколько получается? 30 – 2 = 29. Это число совпало с числом бойцов во 2-ом взводе. Замечательно – решили Кривицкий и Чернышев – их и сделаем героями. Об остальной сотне убитых из 4-ой роты, оборонявшей Дубосеково, сочинители почему-то позабыли.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: профилактика реферат, предмет культурологии.





1  2  3 | Следующая страница реферата