Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата

Наконец, нельзя сбрасывать со счетов и того, что поездка Александра Ярославича в Золотую Орду, а затем в Монголию (около 7 тыс. км в одну сторону), наложила глубокий отпечаток на его представления о силе и мощи Монгольской империи, покорившей огромные пространства с многочисленным населением. Князь вернулся из длительного путешествия не просто человеком умудренным и более опытным, но и более жестким правителем, наметившим стратегическую линию взаимоотношений с монголами на годы вперед. Поездка в Монголию стала рубежом в деятельности князя-воителя: теперь первостепенное место в его политике занимает не война, а дипломатия. С ее помощью Александр Ярославич сумел добиться большего, чем копьем и мечом.

Двухлетнее соправительство братьев привело в 1252 г. к резкой размолвке между ними. Скорее всего, конкретной причиной столкновения стало выяснение их места в иерархии власти. Обладая титулом великого князя киевского, Александр, несомненно, претендовал на верховную власть во всех русских землях, в том числе и в Северо-Восточной Руси, с чем Андрей не мог согласиться: во-первых, великое княжество Владимирское стало фактически автономным еще до монгольского нашествия и, во-вторых, его власть была официально санкционирована в Каракоруме.

Характерно, что в сложившемся противостоянии Александр не прибег к обычной в то время практике междоусобной войны, не пошел на брата собственными силами, хотя и располагал достаточной военной мощью. Вероятно, он рассчитывал на чисто административное решение вопроса ханом Бату. Андрей же в такой ситуации вполне мог не подчиниться сарайскому хану, ибо имел ярлык, подписанный главой всей Монгольской империи.

Александр Ярославич выехал в Сарай зимой или ранней весной 1252 г. с жалобой на брата, которая содержала три основных пункта:

1) Андрей, будучи младшим, несправедливо получил великое княжение;

2) Андрей взял себе отцовские города, которые по праву должны принадлежать стapшему брату;

3) Андрей не полностью платит хану "выходы и тамги".

Из этих обвинений видно, что личные интересы Александра в жалобе преобладали, и третий пункт выглядит как необходимое добавление, без которого реакция золотоордынского хана могла и не последовать. Фактически эта поездка Александра в Орду стала продолжением печально известных русских междоусобиц, но на этот раз вершимых монгольским оружием. Можно расценивать этот поступок как неожиданный и недостойный великого воина, но он был созвучен эпохе и воспринимался в то время как вполне естественный в феодальной борьбе за власть. Золотая Орда не преминула воспользоваться представившимся случаем и в полном соответствии с кочевническими традициями организовала откровенно грабительский набег.

Крупное воинское соединение во главе с "царевичем" (т.е. Чингизидом) Неврюем и двумя "темниками" появилось под Владимиром в канун "Борисова дня"' . Его действия не ограничились разгромом Переяславля, где пребывал Андрей, а охватили обширную сельскую округу, откуда было уведено в Орду множество пленных и скота. Судя по контексту летописных статей, описывающих этот эпизод, сам Александр не принимал участия в походе золото-ордынских войск, оставаясь в Орде. Он вернулся лишь спустя какое-то время после ухода отряда Неврюя "с честью великою", да еще получив в Орде "старейшенство во всей братьи его" . По прибытии домой с ярлыком на владимирский стол князь направил свою неукротимую энергию на восстановление родного Переяславля, только что пережившего жестокий разгром.

Нужно обратить внимание на то, что, будучи в Орде, Александр общался не с ханом Бату, а с его сыном, Сартаком. Сам же властелин Золотой Орды в это время находился в Монголии, где участвовал в выборах нового каана Мункэ. Ни одна русская летопись не отмечает каких-либо особых деталей относительно взаимоотношений Александра Ярославича и Сартака, ограничиваясь самыми общими сведениями. Тем не менее Л.Н. Гумилев, основываясь на самом факте встречи русского князя и сына золотоордынского хана, высказал категоричное мнение, что Александр побратался с Сартаком, "вследствие чего стал приемным сыном хана" . Подобное заключение не имеет никаких подтверждений ни в одном источнике и может рассматриваться лишь как авторская гипотеза. Более того, русский православный князь не мог участвовать в языческом обряде братания, во время которого кровь двух участников ритуала смешивается в чаше с кумысом и затем ими выпивается. Самое большее, что мог позволить себе Александр в ханской ставке, это вручить правителю Золотой Орды и его окружению богатые дары, которые всегда являлись необходимым условием для успеха миссии.

С 1252 г., когда Александр Ярославич добился столь желанного владимирского стола, он больше ни разу не ездил на поклон к Бату или Сартаку, что само по себе свидетельствует о многом. В первую очередь этим подчеркивается самостоятельная внутренняя политика князя, проводившаяся им без оглядки на Орду. Так же свободно он чувствовал себя во внешнеполитических акциях военного характера, которые проводил своими силами, без какой-либо помощи со стороны сарайских ханов. Утверждения же, будто Русь в то время имела договор о взаимопомощи с Золотой Ордой, опровергается всей дальнейшей деятельностью Александра Ярославича. Нет никаких данных и о том, что поддержка монголов остановила натиск с Запада на русские земли"* . Все заслуги в этом целиком и полностью принадлежали Александру Невскому. Можно лишь отметить, что западных соседей Руси сдерживали (да и то далеко не всегда) определенные опасения вторгнуться в сферу интересов Золотой Орды, которую составляли русские княжества.

С 1252 по 1257 г. великий князь владимирский как бы забыл о существовании Золотой Орды, занимаясь исключительно русскими делами и не проявляя никаких признаков низкопоклонства по отношению к грозному соседу. Такое поведение подчеркивает не только твердый характер князя, но и обоснованность политической линии, выбранной им. К тому же период правления Бату для Золотой Орды был единственным, когда основанное им государство не вело никаких войн, что снимало одну из тяжелейших обязанностей Руси перед завоевателями -поставку военных отрядов в действующую армию - и позволяло сохранять силы для успешной борьбы на западных границах. Политику Александра в отношениях с Золотой Ордой оправдывало и то, что Северо-Восточная Русь под его дланью не знала междоусобиц, используя все силы для ликвидации все еще ощутимых последствий трехлетнего монгольского разорения.

О том, что Золотая Орда воспринималась Александром Ярославичем как неизбежное зло, от которого пока не было возможности избавиться, свидетельствует и небольшой эпизод, помещенный в летописи под 1256 г. После смерти хана Бату в 1255 г. сарайский трон занимал его малолетний сын, Улагчи, к которому тотчас направились некоторые русские князья, выражая тем самым свою полную лояльность новому хану. Александр же демонстративно не поехал представляться хану-ребенку, а лишь послал ему дары. При этом он не преминул использовать благоприятное стечение обстоятельств (смена правителя Золотой Орды) и обратился к новому хану с просьбой о прощении своего брата Андрея, вернувшегося из вынужденной эмиграции. По данным, приводимым В.Н. Татищевым, просьба была воспринята благосклонно. После этого в 1257 г. Александр Ярославич направился в Орду уже вместе с Андреем, где последний получил полное прошение^, и тем самым была устранена старая заноза, омрачавшая отношения между братьями. Случай поистине уникальный в практике русско-ордынских отношений, когда вина русского князя была оставлена без последствий, и свидетельствующий о блестящем дипломатическом даровании великого князя владимирского.

Следующим чрезвычайно серьезным этапом русско-ордынских отношений стало проведение переписи населения для обложения данью. По сути дела, перепись положила начало созданию разветвленной административно-фискальной системы, конкретно олицетворявшей монгольское иго на Руси. Тактика Александра Ярославича во время пребывания монгольских "численников" в русских княжествах строилась на принципах сдерживания обеих сторон от практически неизбежных столкновений. Князь отчетливо понимал, сколь мощной и мобильной армией обладает Золотая Орда, и не испытывал никаких сомнений в том, что для ее использования достаточно самого пустячного повода.

Перепись представляла достаточно трудоемкое мероприятие, растянувшееся на 1257-1258 гг. Первый ее этап прошел на территории Северо-Восточной Руси без каких-либо серьезных инцидентов, а летопись неизбежность этой процедуры оценила хотя и как наказание, но со спокойствием: "грех ради наших" . Зимой 1258 г. "численники" добрались до Новгорода, население которого до сих пор сталкивалось с проявлением монгольской власти лишь опосредованно, через великого князя владимирского. В результате вольнолюбивые новгородцы не захотели потерпеть у себя дома реального проявления власти Золотой Орды в виде таинственной процедуры переписи всего населения, которая в глазах православных носила явно магический характер. Александру пришлось действовать не только увещеванием, но и более крутыми методами, чтобы сохранить мир как в самом городе, так и с Золотой Ордой.

Окончание переписи населения Северо-Восточной Руси означало установление твердой даннической разверстки с конкретной территории. Исследованием этого вопроса занимался А.Н. Насонов, который пришел к выводу о создании "численниками" особых отрядов, возглавлявшихся монгольскими командирами и составлявших опорную силу баскаков, которые представляли ханскую администрацию на русских землях . Это мнение было основано на единственном летописном сообщении, подводившем итог деятельности "численников": "и ставиша десятники, и сотники, и тысячники, и темники и идоша в Орду; токмо не чтоша игуменов, черньцов, попов, крилошан, кто зрит на святую Богородицу и на владыку".

Предположение А.Н. Насонова о военных отрядах, размещенных на территории русских княжеств, представляется не просто сомнительным, но практически нереальным. Если можно представить (с определенной долей допуска) военные соединения, возглавлявшиеся десятниками и даже сотниками, то формирования, во главе которых стояли бы тысячники и темники (десятитысячники), трудно даже вообразить. Не только содержание и вооружение такой огромной по масштабам XIII в. армии, но одна лишь организация ее представляют целый комплекс серьезнейших проблем. Учитывая этот аргумент, а также опираясь на известные административно-политические принципы, заложенные в основу Монгольской империи еще Чингисханом, летописное сообщение об итогах работы "численников" можно трактовать иным образом.

Активно действовавший при жизни Чингисхана и его преемнике Угедее первый министр Елюй-Чуцай разработал общеимперские принципы обложения данью покоренных земель . При этом ему пришлось преодолеть сопротивление консервативной части степной аристократии, призывавшей каана к поголовному истреблению покоренного населения и использованию освободившихся после этого пространств для нужд кочевого скотоводства. С помощью цифровых выкладок Елюй-Чуцай доказал во много раз большую выгодность обложения завоеванных народов данью, а не истребление их. В результате был утвержден долевой принцип распределения дани с завоеванных земель, согласно которому общее количество даннических и налоговых поступлений распределялось следующим образом. Строго определенная часть от общей суммы отчислялась в общеимперскую казну и отправлялась в Каракорум. Обоснованием такого решения являлось то, что в завоевательных походах участвовали общеимперские армейские соединения, возглавлявшиеся обычно несколькими Чингизидами. Кампанию 1236-1240 гг. по завоеванию Восточной Европы возглавляли 12 принцев, причем каждый из них привел свои собственные войска, общее руководство которыми осуществлял хан Бату. В соответствии с этим каждый из принцев имел право претендовать на свою долю доходов с завоеванных земель. И, наконец, третьим претендентом на собранную дань выступал глава вновь образованного улуса (т.е. части империи), в который входили завоеванные земли. В данном случае это был хан Бату и его наследники.

Согласно разработкам Елюй-Чуцая, для определения общей суммы дани с покоренных земель и вычисления процентов, причитавшихся каждому участнику этого дележа, необходимо было провести полную перепись населения, облагаемого податями. Как следует из материалов русских летописей, центральное монгольское правительство не доверяло осуществление этой процедуры улусным ханам, а присылало для переписи населения своих "численников". Именно эти чиновники в полном соответствии с центральноазиатскими кочевническими традициями подразделяли все данническое население по привычной десятичной системе. Причем счет велся не по душам, а по семейно-хозяйственным единицам. В Центральной Азии такой единицей являлся кочевой аил, а на Руси - двор (усадьба).

Исчисление всего населения по десятичной системе было направлено в первую очередь на чисто практическую организацию сбора дани, ее подсчета, доставки в центры сбора и предварительного определения ожидаемой общей суммы. Таким образом, введение десятичной системы исчисления населения преследовало конкретные фискальные цели, и сообщение о назначении десятников, сотников, тысячников и темников относилось не к созданию специальных военных отрядов, которые, якобы, оставались на покоренной территории, а к утверждению лиц, ответственных за сбор дани с соответствующей группы населения. Сами же эти лица (десятники и т.д.) назначались из среды русского населения. Конечный пункт сбора всей дани мог находиться только в ведении "великого владимирского баскака". Рассказ о деятельности "численников" у В.Н. Татищева завершается сообщением о том, что они, "вся урядивше" (т.е. приведя в нужный порядок), "возвратишася во Орду" .

Особо нужно отметить, что одна из причин резкого взрыва недовольства городских низов населения Новгорода против "численников" состояла именно в принципе обложения данью по дворам. При таком раскладе ремесленник со своего двора должен был выплачивать столько же, столько и боярин с обширной усадьбы с многочисленной челядью.

"Численники" на Руси появились лишь через 14 лет после формального установления монгольской власти в 1243 г. Это было связано с проведением серьезного упорядочения налоговой системы, проводившегося кааном Мунке во всех завоеванных землях.

Особый интерес представляет тот факт, что "численники", согласно сообщениям летописей, действовали лишь на территории Северо-Восточной Руси. Что же касается юго-западных земель, то здесь их появление летописцами не отмечено, чему может быть только одно объяснение. Как уже упоминалось, в походе на Восточную Европу участвовали 12 Чингизидов, которые действовали сообща вплоть до конца 1240 г. После взятия Киева в декабре 1240 г. армия под командованием хана Бату выполнила все задачи, поставленные перед ней всемонгольским курултаем 1235 г. Однако Бату не удовлетворился достигнутым и решил продолжать поход дальше на запад. Большая часть принцев во главе с Гуюком и Мунке не согласились с этим и ушли со своими отрядами в Монголию". Этот факт отмечен и в Ипатьевской летописи, причем в тексте добавлено, что принцы ушли домой, узнав о смерти каана Угедея, а Гуюк и Мунке в 1241 г. уже были в Монголии. Дальнейший поход хан Бату проводил практически лишь силами войск собственного улуса без поддержки общеимперских формирований. Создавшаяся ситуация давала ему право собирать дань с русских княжеств западнее Днепра исключительно в свою пользу, без отчисления принятой доли в общеимперскую казну. Именно поэтому "численники" не появились на землях Юго-Западной Руси, а баскаки (в данном случае из местного населения) здесь выступали в качестве улусных золотоордынских чиновников, а не представителей Каракорума.

Те русские княжества, которые были покорены общеимперской монгольской армией, в летописях отнесены к юрисдикции "канови и Батыеве"' , что означало двойное политическое подчинение и распределение общей суммы собираемой дани между Каракорумом и Сараем. Земли же, завоеванные только войсками Бату, платили дань исключительно Сараю. Их однозначная зависимость от хана Золотой Орды подтверждается и тем, что ни один князь Юго-Западной Руси не ездил в Каракорум для утверждения инвеституры на свою отчину. Наиболее ярким примером в этом отношении может быть Даниил Галицкий, который в 1250 г. испрашивал ярлык на владение своими землями только у хана Бату. Именно эта поездка заставила летописца произнести самые горькие слова о монгольском иге: "О, злее зла честь татарская!"'

Александру Ярославичу эту злую честь пришлось испытать и в Сарае, и Каракоруме, причем, несомненно, он встречал там множество пленных соотечественников, находившихся в самом жалком состоянии. Как отмечалось выше, еще в молодости князь тратил "много злата и сребра" на выкуп русского полона в Орде. Не исключено, что именно поэтому он пришел к выводу о необходимости создать постоянно действующий русский опорный центр в столице Золотой Орды. Идея была воплощена в жизнь: совместно с митрополитом Кириллом была учреждена Сарайская епархия. В летописях не содержится деталей, раскрывающих этапы переговоров об учреждении православного представительства в Сарае. Можно лишь выразить уверенность в том, что при хане Берке, пытавшемся ввести в Золотой Орде ислам, такая договоренность была невозможна без самых энергичных действий Александра Ярославича. В 1261 г. первым предстоятелем Сарайской епархии, пределы которой простирались от Волги до Днепра и от Кавказа до верховьев Дона, стал епископ Митрофан. Угнанные из Руси пленники получили не только мощную духовную опору, но и твердую связь с родиной, что давало какую-то надежду на выкуп и возвращение домой.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферати, инновационная деятельность.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3 | Следующая страница реферата