Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата

Всё это, вместе взятое, создало и в правительственных кругах, и в общественном мнении предпосылки к установлению отношений с Трансваалем. А трансваальское правительство перед лицом усилившейся угрозы со стороны Англии оказалось крайне заинтересовано в связях с другими европейскими государствами. В апреле 1897 г. Трансвааль попросил министерство иностранных дел Франции о содействии в установлении официальных и торговых отношений с Россией 14. В августе 1898 г. Россия провела переговоры с представителем Трансвааля в Европе. 16 сентября его государственный секретарь Френсис Вильям Рейтц запросил у Петербурга согласие на назначение д-ра Виллема Лейдса, посла Трансвааля во Франции, Германии и Бельгии, послом и в России. Николай II дал согласие, и 28 сентября товарищ министра иностранных дел России В.Н.Ламздорф сообщил Рейтцу о положительном решении императора.

Дипломатические отношения были установлены. Но русское посольство в Претории так и не появилось. Над Трансваалем уже собирались грозовые тучи, и через год началась война.

В первые недели англо-бурской войны Николай II путешествовал по Дании и Германии. В своём дневнике 27(14) октября 1899 г. он записал: «Читал с интересом английские газеты о войне в Южной Африке» 15. Своей сестре Ксении он писал 3 ноября (21 октября) более опредёленно: не только о том, что каждое утро начинал с чтения сводок с южноафриканских фронтов, но и о намерении предпринять реальные действия — оказать давление на Англию, подведя войска к границам Афганистана и Индии.

«Как и ты и Сандро 16, я всецело поглощен войною Англии с Трансваалем; я ежедневно перечитываю все подробности в английских газетах от первой до последней строки и затем делюсь с другими за столом своими впечатлениями. Я рад, что Алике 17 во всем думает, как мы; разумеется, она в ужасе от потерь англичан офицерами, но что же делать — у них в их войнах всегда так бывало!

Не могу не выразить моей радости по поводу только что подтвердившегося известия, полученного уже вчера, о том, что во время вылазки генерала White целых два английских батальона и горная батарея взяты бурами в плен!

Вот что называется влопались и полезли в воду, не зная броду! Этим способом буры сразу уменьшили гарнизон Лэдисмита в 10 тысяч человек на одну пятую, забрав около 2000 в плен.

Недаром старик Крюгер, кажется, в своем ультиматуме к Англии сказал, что, прежде чем погибнет Трансвааль, буры удивят весь мир своей удалью и стойкостью. Его слова положительно уже начинают сказываться. Я уверен, что мы еще не то увидим, даже после высадки всех английских войск. А если поднимется восстание остальных буров, живущих в английских южноафриканских колониях? Что тогда будут делать англичане со своими 50 тысячами; этого количества будет далеко не достаточно, война может затянуться, а откуда Англия возьмет свои подкрепления — не из Индии же?

Ты знаешь, милая моя, что я не горд, но мне приятно сознание, что только в моих руках 18 находится средство вконец изменить ход войны в Африке. Средство это очень простое — отдать приказ по телеграфу всем туркестанским войскам мобилизоваться и подойти к границе. Вот и все! Никакие самые сильные флоты в мире не могут помешать нам расправиться с Англией именно там, в наиболее уязвимом для нее месте».

Николай прямо написал, что это и есть излюбленная мечта. Но всё же понимал, что время для её осуществления ещё не настало.

«Но время для этого еще не приспело: мы недостаточно готовы к серьезным действиям, главным образом потому, что Туркестан не соединен пока сплошной железной дорогой с внутренней Россией.

Однако же я увлекся, но ты поймешь, что при случае невольно иногда самые излюбленные мечты вырываются наружу и невозможно удержаться, чтобы не поделиться ими».

Для осуществления «излюбленной мечты» Николай решил начать с Вильгельма II: «Я намерен всячески натравливать императора на англичан, напоминая ему о его известной телеграмме Крюгеру!» 19

Внимание царя и его окружения к англо-бурской войне сохранялось долго, было непритворным. 27(14) января 1900 г. Николай записал в дневнике: «Сандро, как и все мы впрочем, совсем помешался на войне англичан с бурами» 20.

Но «помешательство» — это ещё не реальная политика. В первые же недели англо-бурской войны царь провёл несколько дней с германским кайзером. Казалось бы, самое время было договориться. И, казалось бы, у обоих императоров была общая позиция. Вся Европа ещё помнила грозную телеграмму, которую Вильгельм послал Крюгеру в 1896 г. В ней он заявил о безоговорочной поддержке Трансвааля и совершенно недвусмысленно грозил Великобритании. Это, казалось бы, полностью соответствовало настроению царя.

Договориться им вроде бы было легко. Они всячески демонстрировали свои приятельские отношения, называли друг друга «Ники» и «Вилли». Николая и его семью Вильгельм встречал в Потсдаме в начале ноября 1899 г., надев русскую военную форму. Затем они вместе охотились на фазанов, куропаток и зайцев.

Одновременно возросла численность русских военных кораблей в Средиземном море и Атлантике. В октябре во французском порту Брест оказались четыре русских крейсера. Правда, это вряд ли могло быть угрозой «владычице морей». Другое дело — слухи о передвижениях русских войск близ пределов Афганистана и Индии. Русское правительство решило провести военную демонстрацию «при посредстве соответствующих военных распоряжений, долженствующих ограничить свободу действий Англии» 21. В конце 1899 г. в русских газетах появилось сообщение: «Ввиду распространившихся в последнее время известий о тревожном положении дел в Афганистане... сделан опыт передвижения небольшой части войск с Кавказа в Закаспийскую область» 22.

Но каковы бы ни были намерения Николая II, первые удары по ним были нанесены буквально сразу же. В ходе встречи царя с кайзером в Потсдаме 8 ноября стало известно, что Великобритания и США пришли к соглашению с Германией о разделе о-вов Самоа. В тот же день британское правительство получило сведения, что Муравьёву не удалось убедить французское правительство предпринять какие-либо определённые действия против Англии 23. Для Франции намного важнее были противоречия с Германией — вопрос об Эльзасе и Лотарингии. Поэтому осложнять отношения с Великобританией она не захотела.

Ни о каких совместных действиях царь и кайзер не договорились. Больше того, уже через несколько дней, 20 ноября, едва расставшись с Николаем, Вильгельм II с семьёй и с канцлером Бюловом прибыл на яхте «Гогенцоллерн» в Англию. 14 ноября в Лондоне был официально подписан англо-германский договор о Самоа. К тому же, Англия перестала препятствовать германскому плану по строительству Берлинско-Багдадской железной дороги. 27 ноября турецкий султан объявил, что предоставляет немецкой компании концессию на строительство дороги через Басру в Багдад.

О тогдашних возможностях российской политики лучше судить не по заверениям царя, а по деловым документам, державшимся в строгом секрете. Важнейший из них — записка В.Н.Ламздорфа, который был тогда товарищем (заместителем) министра иностранных дел, а через несколько месяцев стал министром. Записка датирована 22 ноября 1900 г. (ст. ст.) и озаглавлена «О задачах внешней политики России в связи с англо-бурской войной». В ней оценивалось значение англо-бурской войны для мировой политики: «Разыгравшиеся на Африканском материке с начала осени минувшего года события сосредоточили на себе всеобщее внимание и приобрели в глазах правительств почти всех государств особливую важность по тем неожиданным последствиям, к которым привело столкновение сравнительно ничтожных военных сил двух небольших южноафриканских республик с войсками могущественной Англии».

Исходя из этой оценки, Ламздорф разбирал требования воинственных кругов России, которые хотели максимально использовать время, когда у Англии связаны руки. Мечтали захватить порты в Чёрном и Средиземном морях и даже в Персидском заливе. Ламздорф выступил против таких прожектов, как дорогостоящих и вообще неосуществимых. Даже давнюю мечту российских правительств — захват пролива Босфор — он назвал нереальной. Дипломат обстоятельно рассмотрел замыслы России и других великих держав во всех районах столкновения их интересов, вплоть до Ирана и Дальнего Востока. И сделал вывод: «Настоящее общее политическое положение вещей не вызывает необходимости со стороны императорского правительства принятия каких-либо неотложных, чрезвычайных мер: ни в виде приобретения путем соглашения какой-либо стоянки для нашего флота, ни при посредстве военного занятия какой бы то ни было территории или стратегической позиции».

Единственное, что Ламздорф предложил, это несколько укрепить позиции России в Османской империи, в Ираке и Афганистане — и то не военными, а дипломатическими мерами.

Записка Ламздорфа была послана в несколько других министерств. Военный министр Куропаткин выразил явное недовольство. Он считал, что надо начать давление на Османскую империю, чтобы она уступила России Босфор. Управляющий морским министерством тоже не сдержал пыла. Он пожалел, что Россия ничего не выгадает от затруднений своего старого соперника. Зато министр финансов высказал прямо противоположное мнение. Он возразил даже против предложенных Ламздорфом мер усиления русского влияния в соседних странах Центральной Азии и дал понять, что России вообще ни к чему об этом думать — при её-то тяжелом финансовом положении 24.

Что и говорить, время для России было трудное. Экономический кризис, сокращение промышленного производства, а главное — неурожай и голод в ряде областей империи.

В целом, победила точка зрения Ламздорфа. Призывы вторгнуться в Индию или захватить Босфор так и остались призывами. Но свои позиции в Центральной Азии Российская империя всё же несколько укрепила. В декабре 1899 г. от Ирана добились продления ещё на десятилетие обязательства не давать иностранным державам концессий на строительство железных дорог. В январе 1900 г., дав Ирану заём, Россия добилась на иранском рынке вытеснения английских товаров русскими. А в случае нарушения сроков по платежам этого займа Россия получила право «установить контроль над таможнями, доходом коих упомянутый заем гарантирован» 25. В Османской империи правительство Николая II добилось концессии на строительство железной дороги вдоль южного берега Чёрного моря. А с Афганистаном Россия в начале 1900 г. установила дипломатические отношения, чему Великобритания всегда препятствовала.

Ни для кого не составляло секрета, что причиной этих перемен в Центральной Азии была англо-бурская война. Даже русский либеральный журнал, существовавший в условиях жёсткой цензуры, публично признал это: «Русско-персидский заем и русско-персидские концессии также до известной степени связаны с этими событиями. В Тегеране не решились бы на этот шаг, столь неприятный англичанам, если бы престиж Великобритании не был столь поколеблен южноафриканскими событиями» 26.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение отец, теория государства и права шпаргалки.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата