Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

С формально-юридической точки зрения источниками права среди ханских ярлыков могут быть признаны лишь те из них, которые отнесены нами в Таблице 1 к нормативно-правовым актам. Другие ярлыки (грамоты отдельным лицам или изданные по конкретным вопросам) к источникам права отнесены быть не могут.

Однако вновь вспомним о том, что не следует в полной мере применять современные критерии к правовым актам прошлого, и необходимо учитывать исторические особенности эпохи, к которой относились анализируемые юридические памятники. Например, правовой акт, который дарует привилегию конкретному лицу, с точки зрения современных теоретиков может рассматриваться исключительно как индивидуально-правовой акт (и, соответственно, источником права не считается), а в Средние века он трактовался, как закон, но действующий для отдельных лиц - на это указывает даже этимология слова "привилегия" (privilegium = privatus, частный + lex, закон) [21]. Более того, существовал специальный термин "privilegia favorabilia" - частные законы, изданные по поводу отдельного физического или юридического лица [22]. А между тем, значительную часть ярлыков составляли жалованные грамоты, которые представляли собой аналог европейских привилегий (интересно отметить, что на латынь само слово "ярлык" переводилось именно как "привилегия" [23]), хотя сам институт привилегий в Золотой Орде и других монгольских государствах не получил такого развития, как в Европе. Следовательно, можно сделать вывод, что в тот период времени, когда действовали ярлыки, к источникам права могли относиться виды правовых актов, которые сегодня таковыми не считаются.

Конечно, используя современные критерии и терминологию, приходится признать, что значительная часть ярлыков ханов Золотой Орды источниками права все же не являлись. Но означает ли это, что они не представляют для нас интереса в качестве правовых актов в целом? Полагаем, что представляют, поскольку исследуются нами не как источник действующего права (т. е. источник права в современном, позитивистском смысле), а как источник по истории ордынского права и государства, т. е. как историко-правовой памятник. И в этом качестве нас интересуют все виды ярлыков, в том числе и те, которые относятся к категории актов применения права - индивидуально-правовых актов.

Ярлыки, являясь источником права, представляют собой, в первую очередь, правовой текст, который в лингвистическом смысле представляют собой совокупность знаков, а в юридическом - один сложный знак [24]. Если придерживаться взглядов профессора А. В. Полякова, правовой текст устанавливает ряд связей с культурным контекстом, а также между аудиторией и культурной традицией. Выявление этих связей является принципиальным моментом в исследовании, осуществляемом историком права [25]. Связь права с другими источниками, а также с общественным сознанием и традицией в общем смысле этого слова особенно ярко проявлялась именно в Средневековье. Это отражалось, в частности, в том, что очень сложно было разделить нормы религии, права, морали, а также определенные научные положения и даже произведения искусства (например, отражение норм права в средневековой поэзии) [26], тем более что писаное право не обладало никаким приоритетом перед устными обычаями: они признавались одинаковыми по юридической силе.

Юридические памятники вообще и ярлыки ханов Золотой Орды в частности являются уникальным источником по истории государства и права. При этом их ценность (как и других юридических памятников) повышается за счет того, что, в отличие от нарративных источников, они не содержат налета авторской субъективности и не выражают какой-либо идеологии кроме официальных установок, отражающих позицию издавшего их монарха. Вместе с тем следует учитывать, что в ярлыках может содержаться довольно узкая и ограниченная информация, и в таких случаях привлечение дополнительных источников становится не просто желательным, а просто необходимым. Ярлыки, таким образом, выступают в качестве своего рода "путеводителя", поскольку их форма и содержание подсказывают исследователю, какие еще источники могут и должны быть привлечены, чтобы результат исследования получился полным и объективным. Именно как первоисточник они представляют для науки значительный интерес, но рассматривать их исключительно как правовые акты не следует. Подобный подход может привести к тому, что все исследование сведется к формальному анализу формы и содержания текста, и, опять же, к сравнению с современными правовыми актами. При таком подходе мы можем утерять значительную часть тех ценных сведений, которые могли бы извлечь из всестороннего анализа ханских ярлыков в рамках общей истории Золотой Орды на фоне всеобщей истории государства и права.

Очевидно, изучение ярлыков, как и других источников, может представлять собой исследование конкретных фактов-событий и некоего факта-процесса [27]. Факт-событие в данном случае будет представлять собой собственно историю создания того или иного ярлыка, и его исследование будет включать в себя как изучение формы и содержания конкретных документов, а также анализ исторических условий, обусловивших издание конкретного ярлыка именно в данный момент. В результате могут быть выяснены также мотивы выдачи грамоты ханом и общая политическая и правовая ситуация в данный момент времени. Ведь именно установление связи между источником и условиями его появления - одна из основных задач исследования источников и источниковедения в целом [28]. Исследование факта-процесса обусловлено тем, что правотворчество и правоприменение не сводилось в Золотой Орде к простому акту издания ярлыка и пожалования его конкретному лицу или кругу лиц. Во-первых, изучение возникающих правовых последствий представляется весьма важным. Во-вторых, каждый последующий хан должен был подтвердить или отменить соответствующие ярлыки своих предшественников, и анализ подтверждений или отмен ярлыков позволяет сделать определенные выводы о тенденциях развития ханской власти и права Золотой Орды, поскольку хан являлся основным законотворцем в этом государстве.

Представляется целесообразным в процессе реконструкции норм права Золотой Орды исследовать следующие моменты: 1) ордынское государство и общество; 2) монарх-законодатель и его статус; 3) содержание издаваемых актов и 4) их применение. При комплексном исследовании этих элементов мы уже не ограничимся формальным анализом структуры и содержания текста ханских ярлыков, а сможем проследить определенные тенденции в государственно-правовом развитии Золотой Орды, эволюции статуса ханской власти, понять и выявить те причины, которые приводили к изменению роли, структуры и содержания основного предмета исследования - ханских ярлыков.

Какие же данные по истории государства и права Золотой Орды могут быть почерпнуты из ханских ярлыков? Содержание ярлыков отражало те или иные тенденции в историческом развитии Золотой Орды, а соответственно, - и ее права. Оно позволяет проследить, как развивались государственный аппарат и правовая система Орды в течение всего периода его существования.

Изначально Золотая Орда, возникшая в 1224 г., являлась составной частью Монгольской империи, хотя и обладала сравнительно широкой автономией. В частности, правители Золотой Орды могли издавать собственные грамоты, но в силу признания ими верховной власти великого хана в Каракоруме грамоты эти содержали упоминание его имени. Поэтому в первых актах золотоордынских правителей в так называемой "сакральной" части (инвокации) присутствовала фраза: "Предвечного бога силою / великого хана благоденствием / … багатура хана / указ мой" [29]. Кроме того, грамоты, выдаваемые ордынскими правителями в период нахождения Орды в составе Монгольской империи, нуждались в утверждении великого хана. Именно поэтому в первый период существования Золотой Орды (1230-е-1250-е гг.) высшие ордынские чиновники и государи-вассалы, которым выдавались грамоты, постоянно приезжали в Каракорум, где их статус, определенный грамотой золотоордынского хана, подтверждался верховным монгольским правителем. Мы не случайно используем термин "грамота": до завоевания Ордой независимости ее правители (не ханы!) не имели права издавать собственно ярлыки, поэтому их распоряжения носили наименование "грамота", "указ", "слово", но никак не "ярлык" - "повеление" [30].

Однако уже первые ордынские правители проводили достаточно самостоятельную политику, а спустя полвека внук Батыя Менгу-Тимур, уже со времени своего вступления на трон в 1267 г., начинает чеканить монету от собственного имени, а в ярлыке заменяет упоминание великого хана фразой следующего содержания: "Предвечного бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ" (либо: "Вышняго бога силою / вышняя троица волею / Менгутемерево / слово"), а на чеканившихся им монетах правитель Улуса Джучи именуется "правосудный великий хан" [31]. Таким образом, правитель Улуса Джучи официально принимает ханский титул, поставив себя на один уровень с верховным правителем Монгольской империи.

В 1269г. правители трех улусов Монгольской империи (Золотой Орды, Улуса Чагатая в Средней Азии и Улуса Угедэя - на Памире) официально объявили свои владения независимыми от великого хана Хубилая, ставшего к тому времени китайским императором - основателем династии Юань. Все последующие правители Орды уже являлись независимыми монархами, носили ханский титул и обращались к адресатам ярлыков с "повелением" - как и надлежало самовластным суверенным государям. Более того, примерно с сер. XIV в. правители Орды вводят в употребление еще одно официальное название своего государства - Могул Улус (Монгольское государство), считая именно себя преемниками Великой Монгольской империи в политическом, государственном и правовом отношении. Собственно, и ханские постановления стали официально именоваться ярлыками именно с этого времени. Таким образом, на основании текстов ярлыков можно проследить изменение статуса Золотой Орды до и после приобретения ею независимости.

Другим переломным моментом в истории правового развития государства и права Золотой Орды стало принятие ислама в качестве государственной религии. Монгольские правители отличались веротерпимостью и, в общем-то, одинаково относились к представителям различных конфессий. Первым мусульманским правителем Орды стал Берке (1257-1266), но его вероисповедание не отразилось ни на отношении к другим религиям в Золотой Орде и вассальных ей государствах, ни на ее праве: оно по-прежнему основывалось на Ясе Чингис-хана и постановлениях (в первую очередь - ярлыках) великих ханов. Официальное обращение Орды в ислам происходит в первой четверти XIV в. при хане Узбеке (1313-1342), который пришел к власти при помощи мусульманского духовенства и жестоко расправился со всей ордынской верхушкой, отказавшейся принять мусульманство.

Начиная с этого времени из ханских ярлыков начинает постепенно исчезать традиционное монгольское упоминание "покровительства великого пламени" (харизмы Чингис-хана, после смерти считавшегося гением-хранителем своего рода). На смену ему приходят типичные мусульманские формулы: "всевышнего бога силою и мухамедданской веры благоденствием" (ярлык Джанибека венецианским купцам Азова, 1347г.), или: "Надеюсь на Бога и уповаю на милость и благость его!" (тарханный ярлык Тохтамыша Бек Хаджи, 1381г.) [32]. Кроме того, среди исполнителей ханских предписаний, появляются помимо собственно ордынских чиновников и представители мусульманского духовенства - кадии, муфтии, шейхи, суфии.

Но переход в ислам и, соответственно, включение мусульманских принципов и норм права в ордынское законодательство не привели к полному отказу ханов от наследия своих "языческих" предков: и в ярлыках более позднего периода (ярлык Тимур-Кутлуга 1398 г. или ярлык Ахмата 1476г.) ханы ссылаются на решения основателя государства - Саин-хана (Батыя) [33], который не был мусульманином и никакого мусульманского влияния в своей деятельности не испытывал. Кроме того, стиль и структура ярлыков, а также их содержание сохранились без особых изменений по сравнению с ярлыками ханов "языческого" периода. Таким образом, ярлыки отражают своеобразие ордынской системы норм права, в которой органично сочетались элементы древнемонгольских правовых обычаев, законов и указов Чингис-хана и его преемников и новые (для Золотой Орды) принципы мусульманского права.

По ярлыкам можно также проследить изменения статуса самого хана в различные периоды существования Золотой Орды. Первые ханы были абсолютными монархами и принимали решения самостоятельно, без ссылок на сановников, временщиков и пр. В тот период времени ярлыки и формально, и фактически являлись "словом", "указом" хана своим подданным, вассалам, иноземным правителям.

Но уже в первой половине XIV в. ведущую роль в политической жизни Золотой Орды начинают играть беглер-беки - предводители войска. И их влияние немедленно отразилось в тексте ярлыков: "мой, Узбека указ Монгольского государства правого и левого крыла огланам, тем под началом с Кутлуг-Тимуром" (Ярлык Узбека венецианским купцам Азова, 1332 г.), "наше, Джанибека, слово, возвещающее ярлык Монгольского государства князьям тюменов под началом с Могулбугой" (Ярлык Джанибека венецианским купцам Азова, 1347 г.), "Тимур-Кутлуково слово Праваго крыла леваго крыла Угланам, Бекам темным, во главе коих Эдеку" (Ярлык Тимур-Кутлука Мухаммеду, 1398г.) и т.д. [34] Из ярлыков некоторых ханов можно понять, что беглер-беки при них играли не просто значительную роль, а определяли политику Орды и, вероятно, имели непосредственное отношение к составлению самих ярлыков. Такое положение, например, занимал Могул-буга при Бердибеке или небезызвестный Мамай при Мухамед-Булаке [35].

Помимо беглер-беков нередко значительную роль в ордынской политике играли супруги ханов. Так, например, после смерти Батыя в 1256 г. его вдова Боракчина некоторое время была регентшей. От ханши Тулун-бек (начало 1370-х гг.) сохранилось несколько монет. А Тайдула в 1350-е гг. активно участвовала во внешней политике сначала своего супруга Джанибека, а затем и сына Бердибека - вела переписку с иноземными государями и выдавала собственные жалованные грамоты (не считавшиеся ярлыками, поскольку она не принадлежала к роду Чингис-хана) [36]. Факт выдачи подобных документов свидетельствует о значительной роли, которую ханские жены время от времени приобретали в Золотой Орде.

Таким образом, ханские ярлыки объективно и оперативно отражали те изменения в статусе Золотой Орды и ее правителей, которые происходили в течение всей истории существования этого государства. Более того, происходившие в некоторые периоды изменения можно установить только на основе ярлыков, потому что других источников того времени не сохранилось. И в таких условиях ярлыки становятся поистине бесценным источником по истории права Золотой Орды.

Ярлыки дают практически исчерпывающую информацию о государственном аппарате, о чиновниках Орды, игравших существенную роль в управлении, на деятельность которых могли оказать воздействие предписания ярлыков. Вероятно, как раз полнота этой информации и побудила востоковеда И. Н. Березина избрать административное устройство Улуса Джучи в качестве темы своей докторской диссертации [37].

Приведем фрагмент ярлыка Менгу-Тимура русскому духовенству (1267 г.) - самого раннего из дошедших до нас: "Предвечного бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам-князьям городов и селений, князьям войска, писцам, таможникам, проезжим послам, сокольникам и звериным ловцам" [38]. И для сравнения - более поздний ярлык Тимур-Кутлуга 1398 г.: "Огланам правого и левого крыла... Тысячникам, сотникам, десятникам, кадиям, муфтиям, шейхам, суфиям, писцам палаты, сборщикам дани, таможникам, дорожникам, букаулам, туткаулам, ямщикам, базарным надзирателям... " [39]. Как видим, принципиально состав адресатов ярлыков не изменялся в течение практически всего времени существования Золотой Орды. Адресатами являлись те лица, от которых в той или иной степени зависела реализация прав, предоставляемых ханами держателям ярлыков. Прежде всего, это даруги - правители областей или представители в вассальных государствах (на Руси известны как баскаки); их упоминание в ярлыках встречается в том случае, когда ярлык выдавался лицам, проживающим в соответствующих областях или вассальных государствах. Затем практически во всех ярлыках встречается обращение к "князьям войска" или "огланам правого и левого крыла"; это связано с тем значением, которое занимала военная верхушка в Золотой Орде, представлявшей собой классический тип так называемой "военно-феодальной монархии" (выше мы уже отметили решающую роль верховных главнокомандующих - беглер-беков) в делах государства. Затем постоянно упоминаются чиновники среднего уровня - писцы, таможники, начальники ямских станций.

Несколько странными на первый взгляд представляются такие адресаты как "сокольники" и "звериные ловцы", но следует учитывать, что занимавшие эти должности лица занимались отнюдь не только охотой и звероловством (вспомним, например, что сокольничий в Московском царстве являлся одной из ключевых фигур при царском дворе). Также довольно неожиданным выглядит включение в число адресатов ярлыков "проезжих послов". Чтобы понять причину включения такого адресата, следует иметь в виду, что ордынские "послы" ("эльчи" или "ильчи" - "киличеи" русских летописей) на самом деле являлись ханскими эмиссарами, выполнявшими важные, но разовые поручения, в том числе и в вассальных государствах после того, как в них на рубеже XIII-XIV вв. были упразднены должности баскаков. Таким образом, послы были также чиновниками высокого уровня, от которых во многом зависело выполнение предписаний ханов, изложенных в ярлыках. Упоминание в более позднем ярлыке представителей мусульманского духовенства и мусульманских институтов (кадии, шейхи, муфтии) - это, как уже отмечалось выше, отражение новых для ордынского права тенденций, т. е. принятия ислама и включения мусульманских институтов в систему ордынского права.

Итак, адресатами ханских ярлыков являлись все те ордынские сановники и чиновники, которые осуществляли административные функции на территории Золотой Орды и зависимых от нее государств и территорий. Но поскольку аппарат этот постоянно (хотя и не слишком существенно) изменялся, ханы нередко, перечисляя тех или иных адресатов, завершали их перечень заключительным обращением - "всем". Это делалось, с одной стороны, чтобы включить в число исполнителей ханских распоряжений тех должностных лиц, которых на момент выдачи ярлыка еще могло не быть. С другой стороны, существенно расширялся круг адресатов, поскольку в него включались также не только ордынские чиновники, но и остальное население Орды и тех территории, где проживали или просто находились держатели ярлыка. Подобное положение делало ярлык универсальным по кругу адресатов и гарантировало его исполнение любым лицом, которому он мог быть предъявлен.

Следует отметить, впрочем, что ценность ярлыков (несмотря на практически исчерпывающий список чиновников), как источников по истории государственного и административного права Золотой Орды относительна. Они позволяют установить, какие именно чиновники составляли этот аппарат, проследить, как он изменялся в течение времени существования государства, но не проливают света на их функциональные обязанности и структурную иерархию чиновного мира Орды. Дополнительные сведения о статусе того или иного должностного лица мы можем почерпнуть, лишь привлекая дополнительные источники, в том числе и не только по истории Золотой Орды, но и других восточных государств (в частности - Багдадского халифата, Китая, тюркских государств и пр.).

Важную информацию можно получить из ярлыков по вопросам финансовой и налоговой системы Золотой Орды. Наиболее подробные сведения о налогах содержатся в тарханных грамотах [40]. Этот вид ярлыков представлял собой официальное освобождение их обладателя от уплаты всех или основных налогов; они выдавались, как правило, священнослужителям всех конфессий, а также отдельным лицам за их заслуги перед ханом и государством. Классическим примером первого является уже цитированный нами ранее ярлык Менгу-Тимура, который содержит перечень налогов и сборов, взимавшихся в пользу золотоордынской казны, и от уплаты которых освобождались служители православной церкви: "...не надобе имъ дань тамга и поплужное ямъ война и подвода ни кормъ… никоторая царева пошлина ни царицына ни князей ни рядцей ни посла ни дороги ни посла ни которыхъ пошлинниковъ ни которыя доходы... " [41]. Пример второго вида тарханных грамот (конкретному лицу) - ярлык Тимур-Кутлуга Хаджи Мухаммеду и Махмуду (1398 г.): "Повинность с виноградников,… амбарные пошлины, плату за гумно, ясак с арыков, собираемый с подданных по раскладке, и подать, и расходы, называемые каланом, да не взимают; если они приедут в Крым и в Кафу или опять выедут, и если они там что бы ни было купят или продадут, да не берут с них ни (гербовых) пошлин ни весовых, не требуют с них ни дорожной платы, должной от Тарханов и служителей, ни платы в караулы. Пусть со скота их не берут подвод, не назначают постоя и не требуют с них ни пойла ни корма, да будут они свободны и защищены от всякого притеснения, поборов и чрезвычайных налогов" [42].

Основными налогами и сборами, как можно понять из ярлыков, были подушный налог, таможенные налоги и сборы, "поплужное", дорожные, мостовые, ямские сборы, обязанность предоставления воинов для ведения ханом боевых действий, обязанность предоставления кормов и лошадей для ханских послов или гонцов и ряд более специфических налогов и сборов. Но, как и в случае с перечислением представителей администрации, перечень налогов и сборов не позволяет установить значения, которое они имели для ордынской налоговой системы, равно как и размеры этих налогов и сборов.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение ревизор, скачать реферат.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата