Икона «Сошествие во ад» из Псковского государственного объединенного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

Реферат подготовил Ф.А. Давыдов ( 1 курс )

Российская Академия художеств

Санкт-Петербургский Государственный Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина.

Факультет теории и истории искусств, отделение заочного обучения.

Санкт-Петербург

1997 - 1998 учебный год.

Изучение средневекового искусства .

В последние два столетия люди впервые начинают открывать средневековье в позитивном свете, все яснее становится видна близость нам средневекового искусства. Мы видим, что средние века отнюдь не были «темными», мы начинаем понимать ценности и высоты того мира, во многом оказывающиеся тождественными искусству современности. Средневековое искусство, требует особого, еще непривычного нам подхода. Иконопись, как известно, не есть «искусство для искусства», но совершено особый вид творчества, особая его категория. Весьма важно определить, что же такое иконопись в христианской церкви. Основополагающим здесь является понятие о том, что «все возможности, которыми обладает изобразительное искусство (в церкви - прим. Ф.Д.) направляются к одной цели: верно передать конкретный исторический образ и в нем раскрыть другую реальность - реальность духовную и пророческую» «Человек - главная и единственная тема церковного искусства, ни одно искусство ни уделяет ему столько внимания и не ставит его на такую высоту». Уже в ранней церкви, в самом начале появления священных образов, вырабатывается своеобразный кодекс, определенная система их восприятия. Бл. Августин пишет, что восприятие иконы возможно на четырех уровнях: буквальном - прочтение сюжета, аллегорическом - раскрытие образа, символа, знака, третьем - связь изображения с предстоящим и последний - на уровне чистого созерцания, доступном лишь на высших ступенях молитвы. Научное изучение обычно ограничивается первыми двумя, иногда апеллируя к высшим. Но даже такое ознакомление представляется необходимым ввиду увеличивающейся в наше время потребности человека в осмыслении истоков искусства. В этом контексте изучение древнерусской иконописи позволяет отметить характерные черты развития средневекового искусства в России, в русле ее культуры. Данная работа посвящена анализу рабочих установок авторов псковской иконы «Cошествии во ад» XV века, соотнесению их с принципами византийского искусства и выявлению поучительных для современного искусства моментов.

Псковские иконы «Сошествие во ад».

Анализ иконы «Cошествие во ад» из Псковского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника направлен в первую очередь на рассмотрение художественного языка и методов работы древних мастеров Пскова для последующего применения этого опыта в современной практике иконописи. При всем том, что это икона достаточно традиционного сюжета, встречающегося и в иконописи и в монументальной живописи и в миниатюре довольно часто, конкретно псковская его интерпретация уникальна. Нам известно пять икон этого извода: первое «Сошествие во ад» конца XIV века из Русского музея*, второе XV - из Псковского музея заповедника, третье - XVI века из собрания Лихачева (из Острова), четвертое - конца XVI века из ГТГ, и пятое - в составе четырехчастной иконы XVI века из собрания Воробьева в Москве. Несмотря на то, что иконы создавались в разное время, (первая старше последней примерно на двести лет), композиция извода практически не изменилась, были привнесены лишь некоторые детали. Очевидно, что такая интерпретация сюжета отвечала духовным запросам древних псковичей, это не была просто мода или застылость традиции. Выработанная однажды композиция оказалась совершенной.

Все пять произведения принадлежат к так называемому классическому периоду иконописи Пскова, это было время наибольшего развития художественной культуры города, в этот период псковские мастера вырабатывают ряд своеобычных художественных приемов, тогда же, например, были созданы знаменитые фрески Снетогорского монастыря. Если судить об истории города с точки зрения значения произведений искусства, то для Пскова это время (14-16 вв.) по дошедшим до нас памятникам предстает пиком богатейшего расцвета. Ясно, что это оказалось реальным не без долгого предварительного поступательного роста. Сильная художественная традиция Пскова была более чем своеобразной. Мы не встретим у других наследников византийской культуры такого или близкого ее переосмысления, но очень интересным остается вопрос о том, что предопределило именно такое русло развития псковской школы.

Византийское искусство того времени возвращалось к античности, этот его период даже называют «Палеологовский ренессанс», но античность и классицизм не были единственным направлением искусства, были и течения, отвечавшие на актуальные духовные вопросы времени, например - исихазм. поэтому и в Византии есть образы, наполненные напряженным духовным содержанием, но здесь это лишь вкрапления в «красивом и эстетизированном» окружении, тогда как во Пскове именно духовная напряженность, самоуглубленность и внутреннее горение образов были поставлены во главу угла. В этой связи несомненный интерес представляет углубленное комплексное изучение культурной жизни Пскова -XIV - XVI веков как феномена, обусловившего возникновение такого оригинального искусства.

Из всей научной литературы, непосредственно относящейся к изучению рассматриваемого памятника, следует выделить несколько трудов. Первое место на настоящий момент здесь, несомненно, принадлежит работам А.Н. Овчинникова.

В книге «Живопись древнего Пскова -XIII- -XVI века» понятия и идеи, которые легли в основу последующих статей, разрабатываются А.Н. Овчинниковым с точки зрения школы. Многие, казавшиеся частными, явления приобретают связь с исторической и географической ситуациями, оказавшими немалое влияние на становление псковской школы иконописи. Выстраивается яркая и целостная картина. Отмечается значение города - форпоста, жившего в противостоянии внешним врагам, чужим культурам и т.д., что во многом обусловило появление такого «накаленного и кристаллически четкого облика псковского искусства». Там, где условия жизни экстремальны, ориентиры должны быть тверды и ясны.

Немаловажный принцип сотрудничества и соподчинения живописи и архитектуры рассматривается с двух позиций: с одной стороны псковский храм аморфен, «похож скорее на пещеру» и икона служит делу устроения, упорядочения его внутреннего пространства, а с другой - «живописные конструкции псковской иконописи предусматривают совпадение не с конкретными конструктивными закономерностями архитектуры, а с ее внутренней динамикой».

В статье «Из опыта реконструкции древних икон. Икона «Сошествие во ад» из ПИХАМЗ» мы находим анализ специфики образного языка иконы,  особенностей технологии и композиционных принципов мастера. Икона рассматривается на фоне мрачного времени преддверия конца света и борьбы с ересями; особенно же подробно анализируется псковская специфика извода и сам процесс написания иконы, далее идет деловое описание композиционных приемов, методов работы мастера.

Искусство Пскова в реальном времени, его связи с искусством других стран той эпохи наиболее детально рассмотрено в работе О.С. Поповой «Особенности искусства Пскова». Здесь мы сталкиваемся с основными понятиями, которые отныне будут сопровождать живопись Пскова в научной литературе. В первую очередь это - действенность, внутренняя, переливающаяся во внешний мир активность живописного произведения, почти физически изменяющая предлежащее ей реальное пространство. Сила духа героя или героев изображения такова, что им подчиняется и пространство вне изображения. По мнению автора икона оказывается населенной людьми, изображенными в момент их пограничного состояния, - они все еще реальны, но в то же время это уже не люди из плоти и крови, - ««дебелость» плоти кажется сожженной, телесная ткань - сухой и очищенной, телесная материя - горящей внутренним огнем, сияющей».

В статье И.А. Шалиной «Псковские иконы «Сошествие во ад»; о литургической интерпретации иконографических особенностей.» автор рассматривает памятники в их связи с церковной литературой и богослужениями. Язык красок, переведенный в зрительные образы, находит себе многочисленные ассоциации, претерпевает обогащающие его преломления и отражения в текстах писаний и богослужений. В этом смысле работу можно считать энциклопедичной, но в искусстве перевод с языка на язык - дело каверзное. Даже повторение чего-либо в разных техниках невозможно без существеннейших поправок для каждого конкретного случая, иначе неизбежна фальшь и обнаруживается потеря мастером чувства материала. Тем более, когда речь идет об абсолютно разных видах творчества, таких как изобразительное искусство и литература. Очевидно, автор считает, что мозг средневекового человека был построен так, что всюду в видимых образах он искал аналогичные им литературные формулировки с использованием своего, по-видимому, энциклопедического ума, и этим он занимался, молясь в храме во время богослужений. Таким  образом для церковного искусства одной из главных целей предполагалось создание густой сети аллюзий, напоминаний и символических обозначений, вплетаемых в ткань произведений изобразительного искусства, но язык изобразительного искусства может выразить то, что недоступно другим видам творчества. Поэтому в первую очередь его следует оценивать именно с этой точки зрения.

Систематическое повторение некоторых деталей во всех пяти памятниках связывается автором с предполагаемым фиксированным соответствием-применением этих икон из чего делается вывод о необходимости такого перевода. Автор пытается расшифровать сплошь символическую по ее мнению живопись икон и приходит к заключению о том, что их предназначением было сопровождение некоторых богослужений и текстов подобающими мощными зрительными образами, долженствовавшими занять «определенное место на пути спасения человеческой души» в первую очередь имеются в виду службы Страстной Седмицы, служба Пасхи, известные читавшиеся проповеди и моления об умерших, получавшие в иконе реальное воплощение.

В книге М.В. Алпатова «Древнерусская иконопись» заслуживает внимания оценка автором колористических способностей псковских мастеров: «Псковские иконы никогда не кажутся раскрашенными. Краска рождается из глубины доски, загорается светом, выражает внутреннее горение души, соответствует внутреннему напряжению в ликах псковских святых». Н.С. Родникова во вступлении к альбому «Псковская икона» упоминает «Сошествие во ад» -XV века лишь в сравнении с более известными иконами из церкви св. Варвары, замечая «стремительность жестов и активную светотеневую лепку ликов, оживленных яркими светозарными бликами». В другом месте отмечено отличие рассматриваемой иконы от аналога в ГРМ в сторону «меньшей светотеневой контрастности».

Место иконы в пространстве Храма.

Икона написана для храма и не может полноценно восприниматься вне его архитектурных форм. Она рассчитана на восприятие в мире, где действуют архитектонические законы и она сама существует в таком мире. «Храм в православном сознании мыслится как образ мира. Мир (сравним) с храмом, который создан Богом как величайшим Художником и архитектором. ...таким образом христианская картина мира условно напоминает систему матрешек, вложенные друг в друга космос - храм, церковь - храм, храм человек».

Икона предполагает для себя особую среду, можно даже сказать, что единственное место, где она может быть правильно воспринята/увидена/прочитана/понята - это только ее родное место в ее родном храме. Храм составляет единое целое с его внутренней декорацией, и все вносимое туда, все встраиваемое в его архитектурные формы должно жить по законам этого единства. Очевидно, что иконы, выставленные в музеях и других местах, мы не можем воспринимать адекватно их первоначальному назначению

Почему-то многовековая история человечества ведет нас ко все большему сужению угла зрения, все большей детализации поля зрения. Нам привычно, что любое произведение искусства, помещенное почти в любую раму может находиться почти где угодно (единственное, что нас пока что в этом ограничивает, это освещенность объекта, соображения лучшей сохранности и редко-редко - соседство с другими произведениями).

Между тем, хотя бы при изучении искусства, относящегося ко временам целостного восприятия человеком мира, мы должны стремиться к тому, чтобы видеть их его глазами, через его миропонимание. И мы увидим, что мир не штучен, но целостен, и что границы предмета, в данном случае произведения искусства, являются на самом деле лишь переходом между предметом и совершенно не безразличной к нему средой. Пространство в котором находится объект имеет подчас значение равное или даже превосходящее значение самого предмета. Таким образом оказывается более чем логичным, что само место, предназначавшееся для размещения иконы, должно было быть ей родным, органичным и наилучшим.

Историческая реальность.

Средневековые храмы Пскова у специалистов нередко получают прозвища приземистых, маленьких и уютных, в противопоставление Новгороду и многим другим городам, где храмы строили стройные и  высокие. Первым объяснением такой плавно перетекающей массивности архитектуры может стать воспоминание о тех многочисленнейших войнах и осадах, что пришлось пережить городу. Неприятель научил псковичей строить крепко, он же и доказал, что основным положительным качеством постройки надо считать прочность. «Нерушимость», свойственная сооружениям оборонного назначения, стала той средой, в которую попадал житель пришедший в храм на богослужение. Для художников - декораторов (монументалистов и иконописцев) при работе в этой архитектуре каменных массивов открывалось два пути. Первый - живописи спокойной и уравновешенной, но этот путь на деле оказался бы неправдой и фальшью из тех соображений, что не произошло бы тогда столь необходимого соотнесения искусства с местной реальностью, полной катаклизмов, не смог бы уразуметь пскович - воин спокойного и умиротворенного изображения.

В Византийском искусстве изображенные святые мыслились находящимися в реальном храмовом пространстве, события священной истории - происходящими при непосредственном участии самого зрителя. Псковская интерпретация этого принципа углубляет его, здесь живописная концепция такова, что святые уже не просто предстоят, они активны. Космический масштаб происходящего и неповторимость этих событий во всей мировой истории, свойственные лучшим произведениям средневековой живописи Пскова, выдвигают ее на исключительное место среди культур-наследниц Византии. Как один из ярчайших примеров этому - собор Рождества Богородицы Снетогорского Монастыря во Пскове.

«Именно эти фрески дают самое яркое, и, думаем, наиболее точное представление о некоей духовной реальности, существовавшей в раннем XIV веке во Пскове... Все образы Снетогорского - суровые, все - напряженные, все - аскетические. Среди них есть исполненные экстаза, есть замкнутые и неподвижные, словно столбы. Однако решительно все они в состоянии крайнего воодушевления, выражающегося по-разному, и в сильной внешней возбужденности, и в сосредоточенном внутреннем видении. но все, всегда, в любых ситуациях, изображены в моменты сильнейшего духовного и душевного подъема».

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: диплом 2011, скачать шпаргалки по истории.





1  2  3  4 | Следующая страница реферата