Кич и паракич: Рождение искусства из прозы жизни

| Категория реферата: Рефераты по культуре и искусству
| Теги реферата: курсовые работы, скачать сочинение
| Добавил(а) на сайт: Zhurov.

7 Яковлева Г. Указ. соч. С. 87.

Кич широко осваивал некичевое пространство, возмущаясь все громче экспансией элитного, навязыванием чужой картины мира, слишком сложной и слишком запутанной. Художники могли ненавидеть парвеню, критики — ругмя ругать, но ни те ни другие не могли отрицать его как данность, называть ли его «дурным вкусом» или как-то иначе.

Немного о простоте и сложности, естественном и искусственном. Андеграунд давал наиболее, пожалуй, богатую и многозначную картину мира, сохраняя традиционный веер символических значений образов классического искусства и добавляя к нему свои собственные, инновационные. Чем ближе к соцреализму — тем яснее тенденция означивания: количество значений образа резко сокращается и в пределе стремится к единичному значению. Кичевые образы — это уже прозрачные клише, чаще всего с единственным значением, которое иногда не имеет уже ничего общего с классическим художественным. Так, в художественных культурах предшествующих веков существует сложная система интерпретаций цветов: семь основных цветов соотносятся с рядом гласных греческого алфавита (каждая из которых обладает своим символическим значением), а также с нотами музыкальной гаммы, с делением небес на семь частей, семью планетами, основными типами характеров, семью добродетелями и семью грехами и т. п. Зеленый ассоциировался с жизнью, произрастанием, но и смертью, подавлением, эгоцентризмом, инертностью; синий — с небом, ночью, штормовым морем, духовностью, божественным просветлением, религиозным чувством, преданностью и невинностью и т. д. Развитые культуры любят полутона и оттенки. Кичевый вкус предпочитает, как ребенок, несмешанные и чистые цвета («анилиновые»), а символика цвета сжата до штампа: зеленый — цвет весны и жизни, белый — зимы и чистоты, желтый — осени и измены. Растительные и зоологические коды художественной культуры и кича обнаруживают ту же тенденцию. Так, роза в классической культуре — символ полноты, завершенности, мистического центра, сердца, рая, любимой, женщины, Божьей Матери. В киче значение образа розы съеживается до знака любви и женщины. И очень важно, чтобы цветы были в великом изобилии: если уж розы, так чтоб миллион алых. Вкусовые предпочтения, отдаваемые образам цветов массовой публикой, наглядно прослеживаются и в популярности открыток, на которых изображены цветы, и в текстах популярных песен (ромашки, лютики, фиалки и пр.), и даже в философических рассуждениях эстрадной певицы о том, что, исполняя песню, она чувствует, будто на одной ветке расцвели акация, горная лаванда, розы и еще что-то а «ветка — это я» (телефильм о Софии Ротару «Монолог о любви»). Кипарис — дерево смерти в классической культуре и знак пляжно-досуговой экзотики в киче. Сноп (вязанка) — связан с колдовством и означает привязанность к существованию, как и узлы, банты, веревки, шнуры (негативный аспект символа), а также объединение, связь и силу (позитивный аспект). Сноп в декоре ВДНХ и многочисленных соцреалистических полотнах — плодородие только и исключительно. Телец (Овен, Бык) — амбивалентный  символ жертвы и победы, творческой жизни, из умерщвленного тела которого возрождается вселенная, символ жертвенной ипостаси Христа. Бык на ВДНХ — сельскохозяйственное животное, которым богатеет Родина. Лев в классической культуре — символ Бога, мужского начала, власти, воли, Солнца, скрытых страстей, пожирания и поглощения. Лев в киче — знак смелости и экзотичности. Кичевый текст часто перенасыщен образами драгоценных металлов и камней, используемых и для сравнения, и как действующее лицо сюжета: все эти «жемчужные зубы», «коралловые губы», «синее сапфировое небо» известны всем, но выступают как знак чаемой богатой жизни. В классической культуре драгоценные камни обладают огромным спектром значений. Амур в киче — игривый знак любви без внутренней дифференциации значений. В художественной культуре он ассоциировался со слепотой, тьмой, грехом (при изображении с завязанными глазами) и с могущественной силой природы и выступал как прелестный младенец, и как крылатая юность, воплощал и бренность земных удовольствий (амур с поднятым вверх и погашенным факелом), и всеобщность любви, и эротику. Классический герой искусства Нового времени всегда сложен и неоднозначен, кичевые герои однозначны и точно разделены «по цвету»: это черные злодеи или прекрасные ангелы в начале, в конце и всегда и везде без исключения (они ближе к фольклорным героям — «добру молодцу», «красной девице», старику и старухе, которые всегда добры, красны или стары в начале сказки, в конце ее и во всех сказках без исключения).

Что касается основных тем и сюжетов, то они посчитаны для классического искусства. Вариантов здесь существенно больше даже при чисто структурном подходе, чем в киче. Излюбленные темы кича — семейно-детская, любовно-эротическая, экзотическая, историко-политическая. В художественном сюжете Новое время ценит непредсказуемость, кич основывается на формульности своего сюжета: особая радость опознавания знакомого в необычном, сведения странного и чужого к известному и своему делает мир надежным и прочным для обыденного сознания. «Простое» сознание не выносит «искусственной» сложности художественной картины мира: надо, чтоб все, как в жизни, просто и естественно, как у людей...

До поры до времени обыватель, пристыженный экспертами, помалкивает. А потом идет в ответную атаку: а ты кто такой, чтоб я тебя слушал? Вот сам и ходи в свою консерваторию и читай своего Гете, а мне оставь что-нибудь человеческое, боевик, триллер и дамский роман.

А потом грянул постмодерн с его политкорректностью, демократично ломающей всякие границы: между добром и злом, истиной и ложью, эстетичным и неэстетичным. Ибо у всякого свое мнение, и все мнения равнозначны и равновелики. Массовое правит бал, элитное, как это еще раньше случилось на Западе, ушло в катакомбы. Похоже, прав был Н. А. Бердяев в своих прогнозах: грядет Новое Средневековье. Элитная культура (по Честертону — мнимости?) — для элиты, массовая (реалии?) — для масс. Придет ли идеациональная культура на смену чувственной, как о том пророчествовал Питирим Сорокин? Состоится ли новый синтез? Бог весть.

Во всяком случае, очевидно, что кич, официальное искусство и андеграунд составляли в семидесятые годы некую систему взаимосвязей и зависимостей по типу притяжений и отталкиваний, взаимопроникновений и отстраненной рефлексии. По ряду важных параметров кич ближе к соц-реализму. Однако и он составлял парадоксальным образом оппозицию официозу —.свою, иную, чем андеграунд, но оппозицию, отстаивая права маленького человека на свои вкусы и в целом свою картину мира, очеловечивая и приручая мир страшный, бесчеловечный, утверждая нехитрые, но существенные человеческие ценности. Андеграунд мог это понимать (Аркадий Петров) или нет, отождествляя кич с официозом; но и в этом последнем случае кич и соцреализм служили материалом для художественной рефлексии (Г. Брускин, Л. Пурыгин и др.). Андеграунд в своих крайних проявлениях тоталитарен не меньше, чем соцреализм. Тихая трансляция того, что позже было названо общечеловеческими ценностями, зачастую выполнялась именно кичем как особым типом субкультуры. Только превратившись за последнее десятилетие в агрессивный масскульт, доморощенный кич перестал быть томным. Но это уже другие времена и иные нравы.