Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата

РУССКАЯ ЖИВОПИСЬ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА.

Путь русской художественной культуры, начинаясь с классицизма, пролегал в первой половине 19 века через романтизм к реализму. Те живописцы, которые шли проторенными путями классицизма, приобретшего в живописи к началу 19 века академический оттенок, не достигли больших высот. Правда, современники высоко ценили их искусство; исторический жанр, в котором они работали, считался в Академии самым высоким. Правда, и в исторической живописи происходили некоторые перемены. Они заключались в том, что все больший вес приобретала национальная тематика. Один из самых известных исторических живописцев начала столетия Андрей Иванов – отец великого Александра Иванова – чаще всего посвящал свои произведения героям из древней истории России – Мстиславу Удалому или молодому киевлянину. Другой художник начала 19 века Дмитрий Иванов посвятил свою картину Марфе Посаднице, которая тогда в представлении передовых людей начала 19 века была последовательным борцом за новгородскую вольницу. Исторические персонажи во всех этих произведениях выступали как подлинные герои. Их подвиги должны были служить поводом для сопоставления истории с современностью.

И тем не менее историческая живопись в чем-то самом существенном не продвинулась вперед по сравнению с мастерами конца 18 столетия.

Классицизм как направление в русской художественной культуре приобретает теперь мощное гражданское звучание. В научной литературе этот период обыкновенно именуют высоким классицизмом.

Высокий классицизм отразился и в живописи, однако здесь было более плодотворным стремление художников сблизить искусство с жизнью. Характерным для живописцев этого времени было романтическое утверждение красоты неповторимого, индивидуального, необычного.

Одним из художников, стоявших у истоков искусства 19 века был Орест Адамович Кипренский (1782-1836). Если на весы истории положить, с одной стороны, все картины исторических живописцев, а с другой – несколько портретов Кипренского, то последние бесспорно перевесят. Именно они говорят нам о том времени; в них душа тех лет. В них красота волнения и порыв, стремление к динамике внутренней жизни. Кипренский не удовлетворялся окружающей его действительностью; он искал в человеке возвышенное начало, изображая своих героев в лучшие минуты, передавая их способность чувствовать, их стремление жить духовной жизнью. Герои Кипренского вглядываются в мир, вверяют себя собеседнику. Не случайно эти портреты иногда сравнивают со стихотворными посланиями другу – с тем жанром лирической поэзии, который был широко распространен в предпушкинское и пушкинское время.

Кипренский открыл не только новые качества человека, но и новые возможности живописи. Каждый его портрет имеет свой особый живописный строй. Одни построены на резком контрасте света и тени. В других главным живописным средством оказывается тонкая градация близких друг другу цветов. Это многообразие проявлений творческого лица художника также принадлежи новому веку – романтической творческой концепции.

Русский романтизм на первом его этапе представляет пейзажист Сильвестр Щедрин (1791-1830). Он начинал в то время, когда в русском пейзаже наблюдался некоторый застой: декоративный пейзаж 18 века завершал свое развитие, а наметившиеся тенденции лирического осмысления природы оказались вытесненными протокольной строгостью и сухостью видописи и классическим схематизмом. Более десяти лет художник провел в Италии, которая рисовалась тогда русским художникам и поэтам “землей обетованной”. Там он пережил расцвет творчества; там же и умер, не успев вернуться на родину. Это были лучшие годы его короткой жизни и полного исканий творчества. Щедрин писал итальянские виды. Италия с ее живописной, великолепной природой рисовалась ему как раз тем местом, где может и должен творить художник-пейзажист. Природа у Щедрина всегда возвышенная, сияющая радостными красками; она опьяняет человека, приносит ему сладостное ощущение счастья. Она словно предрасполагает к тому “dolce far niente” (“прекрасному ничегонеделанью”), которое в глазах русских было истинной основой итальянской жизни. Путь к такому пониманию природы был открыт художнику новыми романтическими представлениями о взаимоотношениях человека и окружающей его природной среды; природа оказалась способной подавить человека своим необъятным величием или же открыть ему свою внутреннюю жизнь для совместного бытия.

В.А Тропинин (1776-1857) демонстрировал своим творчеством постепенный, а не резкий, как у Кипренского, переход от 18 к 19  столетию. Тропинин усвоил традиции сентиментализма Боровиковского и вообще использовал наследие 18 века, что особенно заметно в ранних произведениях (“Девушка с Подола”).

Однако вскоре художник утвердил и собственный принцип трактовки человека. Его портреты 20-30-х годов, т.е. периода расцвета, свидетельствуют уже о совершенно самостоятельной образной концепции. Тропинина можно считать антиподом Кипренского. Портреты московского мастера всегда простые, “домашние”. В его героях нет особенного внутреннего волнения. Но зато они ведут себя непринужденно, спокойно. Художник с большой непосредственностью воспринимает и передает особенности модели и ту обстановку, в которой эта модель пребывает. В этих портретах есть правда характеров и правда среды. В них проявляется интерес к конкретному окружению человека, к его одежде, к точно отмеченному моменту, в котором выявляется именно данное состояние человека. Вместе с тем эти портреты отличаются высокими живописными достоинствами: мягкая моделировка объема, сопровождавшаяся тональным единством, не мешает Тропинину видеть подчас и ценность самостоятельных цветовых качеств, и красоту фактуры. Все эти особенности можно наблюдать в портретах сына (ок. 1818), Булахова (1823), Равича (1825), Зубовой (1834) и др.

Интерес художника к среде, к обстановке, в которой пребывают  люди, привел его к особому типу картины, в которой портрет соединяется с жанром. В многочисленных “Кружевницах”, “Золотошвейках”, “Гитаристах”, как правило, присутствует типизированный портретный образ и вместе с тем художник воссоздает некое действие, пусть однозначное и простое. В этих работах особенно ясна связь Тропинина с сентименталистским наследием предшествующих живописцев, но тропининские образы больше тяготеют к жанру , к бытовому началу.

Тропиниские творчество во многом определило специфические московские черты живописи. Тропинин был в московской живописи центральной фигурой. Хоть он сам и не вел преподавательскую работу, учителя и ученики Московского училища ориентировались на опыт Тропинина и его традиция продолжалась вплоть до конца 19 столетия.

Истинным родоначальником бытового жанра в русской живописи стал Алексей Гаврилович Венецианов (1780-1847). Карандашные, пастельные и масляные портреты, выполненные Венециановым в первое десятилетие века, имеют раннеромантический характер. Затем художник обращается к карикатуре и бытовой зарисовке.

На рубеже 10-20-х годов 19 века Венецианов нашел себя в бытовом жанре. Лучшие его работы были созданы в 20-е годы (“Гумно”). Сюжетами своих картин он стал брать самые обыденные явления жизни: крестьяне за чисткой свеклы, помещица, дающая своим крепостным девушкам “урок” на день, пастушок, заснувший у дерева, сцена пахоты, жатвы и сенокоса. Наконец, он создавал портреты крестьян – мальчика Захарки, немолодого мужика, девушки с васильками. Художник воспевал простых людей, не думая о противоречиях крестьянского бытия, стараясь найти прежде всего поэзию в самих основах жизни современной ему деревни. 

Большое значение придавали современники исторической живописи. Широкой известностью пользовалась картина “Последний день Помпеи” (1830-1833) Карла Павловича Брюллова (1799-1852); ее приветствовал Гоголь, ей посвятил несколько строк Пушкин. В блеске молнии, пронзающей густые тучи, в напряженных контрастах света и тени художник представил гибель жителей древней Помпеи при извержении Везувия. Возвышенная красота человека и неизбежность его гибели находятся здесь в трагическом противоречии. Романтический характер присущ и большинству портретов Брюллова (“Автопортрет”1848).

Крупнейшим мастером исторической картины был Александр Андреевич Иванов (1806-1858), художник, в котором по мнению Чернышевского, “глубокая жажда истины” сочеталась с “младенческой чистотой души”. Человек необычайного ума, Иванов был горячо убежден в большом историческом будущем русского народа. В своих произведениях он стремился постичь стихию народных движений в истории, предвосхитив многие искания русской реалистической живописи следующих десятилетий.

В середине столетия, в эпоху Белинского и Гоголя, на первый план в изобразительном искусстве выдвигается обличение пороков общественной жизни. Русская графика – насмешливая и едкая книжная и журнальная иллюстрация – первая начинает это движение. За ней последовала живопись. Сатирическое направление в живописи ярче всего было представлено Павлом Андреевичем Федотовым (1815-1852). Его картины, рисующие темные стороны русской действительности, положили начало искусству второй половины 19 столетия.

РУССКАЯ ЖИВОПИСЬ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА. ПЕРЕДВИЖНИКИ.

Осознанный поворот новой русской живописи к демократическому реализму, национальности, современности обозначился в конце 50-х годов, вместе с революционной ситуацией в стране, с общественным возмужанием разночинной интеллигенции, с революционным просветительством Чернышевского, Добролюбова, Салтыкова-Щедрина, с народолюбивой поэзией Некрасова. В “Очерках гоголевского периода” (в 1856 г.) Чернышевский писал: “Если живопись ныне находится вообще в довольно жалком положении, главною причиною того надобно считать отчуждение этого искусства от современных стремлений”. Эта же мысль приводилась во многих статьях журнала “Современник”.

            Но живопись уже начинала приобщаться к современным стремлениям - раньше всего в Москве. Московское Училище и на десятою долю не пользовалось привилегиями петербургской Академии художеств, зато меньше зависело от ее укоренившихся догм, атмосфера была в нем более живая. Хотя преподаватели в Училище в основном академисты, но академисты второстепенные и колеблющиеся, - они не подавляли своим авторитетом так, как в Академии Ф. Бруни, столп старой школы, в свое время соперничавший с Брюлловым картиной “Медный змий”.

            Перов, вспоминая годы своего ученичества, говорил, что съезжались туда “со всех концов великой и разноплеменной России. И откуда у нас только не было учеников!.. Были они из далекой и холодной Сибири, из теплого Крыма и Астрахани, из Польши, Дона, даже с Соловецких островов и Афона, а в заключение были и из Константинополя. Боже, какая, бывало, разнообразная, разнохарактерная толпа собиралась в стенах Училища!..”.

            Самобытные таланты, выкристаллизовавшиеся из этого раствора, из этой пестрой смеси “племен, наречий и состояний”, стремились, наконец, поведать о том, чем они жили, что им было кровно близко. В Москве этот процесс был начат, в Петербурге он скоро ознаменовался двумя поворотными событиями, положившими конец академической монополии в искусстве. Первое: в 1863 году 14 выпускников Академии во главе с И. Крамским отказались писать дипломную картину на предложенный сюжет “Пир в Валгалле” и просили предоставить им самим выбор сюжетов. Им было отказано, и они демонстративно вышли из Академии, образовав независимую Артель художников по типу коммун, описанных Чернышевским в романе “Что делать?”. Второе событие - создание в 1870 году Товарищества передвижных выставок, душою которого стал тот же Крамской.

            Товарищество передвижников не в пример многим позднейшим объединениям обошлось без всяких деклараций и манифестов. В его уставе лишь говорилось, что члены Товарищества должны сами вести свои материальные дела, не завися в этом отношении ни от кого, а также сами устраивать выставки и вывозить их в разные города (“передвигать” по России), чтобы знакомить страну с русским искусством. Оба эти пункта имели существенное значение, утверждая независимость искусства от властей и волю художников к широкому общению с людьми не только столичными. Главная роль в создании Товарищества и выработке его устава принадлежала помимо Крамского Мясоедову, Ге - из петербуржцев, а из москвичей - Перову, Прянишникову, Саврасову.

            9 ноября 1863 г. большая группа выпускников Академии художеств отказалась писать конкурсные работы на предложенную тему из скандинавской мифологии и покинула Академию. Во главе бунтарей стоял Иван Николаевич Крамской (1837—1887). Они объединились в артель и стали жить коммуной. Через семь лет она распалась, но к этому времени зародилось “Товарищество художественных передвижных вставок”, профессионально-коммерческое объединение художни­ков, стоявших на близких идейных позициях.

 “Передвижники” были едины в своем неприятии “академизма”  его мифологией, декоративными пейзажами и напыщенной театральностью. Они хотели изображать живую жизнь. Ведущее место в их творчестве заняли жанровые (бытовые) сцены. Особой симпатией “передвижников” пользовалось крестьянство. Они показывали его нужду, страдания, угнетенное положение. В ту пору — в 60—70-е гг. XIX в.— идейная сторона искусства ценилась выше, чем эстетическая. Лишь со временем художники вспомнили о самоценности живописи.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: контрольные 8 класс, темы рефератов по психологии.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6 | Следующая страница реферата