Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата

Искусству Салона противостояли различные реалистические направления.
Их представителями были лучшие мастера французской художественной культуры тех десятилетий. С ними связанно творчество художников-реалистов, продолжающих в новых условиях тематические традиции реализма 40-50-х гг.
–Бастьен-Лепажа, Лермитта и других. Решающее же значение для судеб художественного развития Франции и Западной Европы в целом имели новаторские реалистические искания Эдуарда Мане и Огюста Родена, остро выразительное искусство Эдгара Дега и, наконец, творчество группы художников, наиболее последовательно воплотивших принципы искусства импрессионизма: Клода Моне, Писсаро, Сислея и Ренуара. Именно их творчество положило начало бурному развитию периода импрессионизма.

В 1874 году критик Луи Леруа – ему тогда было шестьдесят два года – обладал высокой репутацией в мире французского искусства. Посредственный жанровый живописец и искусный, хотя и без вдохновения, гравер, он был преуспевающим драматургом. Как критик искусства, он пользовался влиянием, особенно потому что легкость его слога привлекла читателей, которым не нравилась тяжеловатая проза многих его коллег.

Парижане всегда любили искусство; понимая это, редакторы газет, и в особенности журналов, не могли не помещать на своих страницах репродукции произведений искусства. Салон, грандиозная ежегодная выставка современного искусства, в первые три месяца после открытия привлек более полмиллиона посетителей; о нем писали более тридцати газет и журналов.
Особенно выделялся журнал ''Le Charivari'', основанный в 1832 году Шарлем
Филипоном. Это был юмористический журнал; в нем сотрудничало около двухсот художников. Постоянным сотрудником ''Шаривари'' был и Леруа – как иллюстратор и как критик. В апреле 1874 года он принес в редакцию свой новый материал – о выставке, открывшейся 15 –ого числа в заброшенном фотоателье на бульваре Капуцинок.

Выставку устроила группа художников: одному или двоим из них было за шестьдесят, остальным за тридцать. Они называли свою группу странно: ''
Анонимное кооперативное общество художников, живописцев, скульпторов, графиков и прочих''; группа включала Эдгара Дега, Поля Сезана, Феликса
Бракмона, Армана Гиймена, Клода Моне, Берту Морризо, Камиля Писсарро, Пьера
Огюста Ренуара и Альфреда Сислея. Подчеркнуто нейтральное название они выбрали после долгих споров, потому что не хотели заявлять о себе как о
''группе'', с определенным художественным стилем и политикой.

Луи Леруа поставил перед собой две задачи. Во-первых – изобрести литературный прием, который позволил бы ему написать занимательный отчет о выставке, показавшейся ему по меньшей мере странной. Во вторых – придумать броский заголовок: кто же станет читать статью под заголовком ''Выставка анонимного товарищества артистов, живописцев, художников, скульпторов, графиков и прочих''? Первую задачу он решил удачно: он изобразил в статье себя самого в компании почтенного художника – академика, ''удостоенного медалями и почестями при многих правительствах''; они ходят по выставке, и он записывает комментарии академика. Идея пришлась ему по душе: получалось что-то водевильное.

Собирая в этом ключе на выставке материал для статьи, он остановился перед картиной Клода Моне ''Впечатление. Восход солнца''(‘’Impression, soleil levant’’). Лицо его побагровело. Казалось, сейчас произойдет что–то ужасное. Работа Моне оказалась последней каплей.

«Что изображено на этом холсте? Посмотри-ка в каталог. ''Впечатление.
Восход солнца''. Я так и знал! Я только что сказал себе: раз я нахожусь под впечатлением, тут непременно должно быть ''Впечатление''. Как вам это нравится? Впечатление тут есть, но не пойму, что оно означает! Но какая свобода! Какое воздушное мастерство! В наброске рисунка для комнатных обоев и то больше законченности, чем в этом морском пейзаже!'' - восклицал критик в порыве величайшей иронии и сарказма.

Справившись с первой задачей, Леруа понял, что тем самым он решил и вторую. Свой обзор он назвал ''Выставка импрессионистов'' в которой приняли участие 24 художника и было выставлено 160 картин. И художников, выставивших свои картины на бульваре Капуцинок, стали называть
''импрессионистами''. Через год это имя докатилось даже до Америки, его ввел в оборот писатель Генри Джеймс как слово из лексики мира искусств. А ведь задумано оно было в качестве уничижительного. Некоторые живописцы
(например, Делакруа и Коро) говорили: это – импрессионист, когда имели в виду что –то мимолетное, воздушное, неуловимое, что–то полузаконченное, лишенное технических подробностей, предполагающее безотчетность, непродуманность. Но про художников с бульвара Капуцинок этого сказать было нельзя: у них были четкие, большие задачи, их техника была продуманной и тщательной – желающие произвести только ''впечатление'' так не писали. То, что Моне назвал свою картину ''Впечатление'', - чистая случайность; дело в том, что на один и тот же сюжет – гавань в Гавре – он написал уже несколько картин, а на новой выставке ему хотелось представить что–нибудь новое.
Почти все художники новой выставки на Бульваре Капуцинок были против того, чтобы именовать себя ''импрессионистами''; ни в одном из каталогов последующих семи выставок слово ''импрессионисты'' не упоминалось вообще: на титульном листе значилось просто ''Выставка картин» и далее шли имена участников. Но в конце концов им пришлось смириться и именовать себя так, как их окрестили.

Хоть и с враждебными намерениями, но Леруа оказал группе важную услугу, представив художников в несуществующем единстве. Дега всегда относился к идее единства с отвращением; Мане, который сам себя считал лидером, и был им признан, как ни странно, отказывался связать свое имя с группой.

Но еще важнее, что Леруа дал имя новому направлению в искусстве, которому суждено было стать самым значительным и влиятельным в истории живописи со времен Ренессанса.

Таким образом, можно сделать вывод, что импрессионизм, как направление в искусстве, состоялся. Подтверждением тому могут быть слова живописца и художественного критика Диего Мартелли (1836 – 1896) давшего непревзойденный анализ импрессионизма: «Импрессионизм это не только переворот в самом мышлении, это переворот и в понимании физиологии человеческого глаза. Это новая теория, исходящая из специфического восприятия световых раздражений и, соответственно, из выражения такого восприятия. Импрессионисты не создавали сначала теорию, чтобы затем приспособить к ней свою живопись; напротив, как это как это и бывает с великими открытиями, живописные произведения рождались из неосознанного, из процессов в глазу художника, которые в последствии пробудили в нем философа. До последнего времени самой надежной, понятной, истинной основой живописи считался рисунок. Цвету отводилась роль магической непредсказуемости в области воображения. Думать так сегодня у нас нет оснований: анализ показал нам, что впечатление, которое предметы реально оставляют в человеческом глазу, это впечатление от цвета, и что мы не видим контуров форм, а только их цвет».

2.2 Внутренний мир импрессионистов.

Молодые художники пренебрегшие официальным Салоном весной 1874 года бросили вызов его устроителям. Потребовались годы жесточайшей борьбы прежде чем члены маленькой группы смогли убедить публику не только в своей искренности, но и в своем таланте. Эта группа включала Моне, Ренуара,
Писсаро, Сислея, Дега, Сезанна и Берту Миризо. Члены ее обладали не только различными характерами и различной степенью одаренности, но в известной мере придерживались также различных концепций и убеждений. Однако все они принадлежали к одному поколению, прошли через одни и те же испытания и боролись против общей оппозиции. Что помогло им в кратчайшие сроки одержать победу над официозом в искусстве того времени? Приходит на ум такой вывод, что импрессионисты впервые в истории развития искусства создали сообщество художников основанное не по цеховым принципам средневековых мастеров, не на таланте замкнувшихся в себе одиночек, а на братстве равных. понимающих друг друга соратников.

Во времена газового света, когда с наступлением сумерек художники оставляли свои кисти, они часто проводили время в одном из многочисленных кафе, где имели обыкновение встречаться живописцы, писатели и их друзья. По четвергам здесь происходили регулярные собрания и каждый вечер можно было застать группу художников, занятую оживленным обменом мнений. «Не могло быть ничего более интересного, - вспоминал Моне, - чем эти беседы и непрерывное столкновение мнений. Они обостряли наш ум, стимулировали наши бескорыстные и искренние стремления, давали нам запас энтузиазма, поддерживающий нас в течение многих недель, пока окончательно не формировалась идея. Мы уходили после этих бесед в приподнятом состоянии духа, с окрепшей волей, с мыслями более четкими и ясными».

Идейным вождем этой группы был Э. Мане. Добрый, скромный, прекрасно воспитанный, однако сознательно ироничный в спорах, он держал собеседников в постоянном напряжении, стимулируя в них стремление держать себя на высоте в любой ситуации, вырабатывая в них бойцовские качества. Его постоянным оппонентом в ходе встреч являлся Дега, что зачастую приводило к яростным стычкам между ними. Однако, несмотря на это, Дега был ближе всех к Мане и по своим вкусам и по остроумию, которым он был щедро одарен. Из всех остальных посетителей кафе только Базиль обладал вкусом к словесным перепалкам и достаточным образованием для того, чтобы вступать в равный спор с такими противниками, как Дега и Мане.

Если Мане, Дега и Базиль были представителями образованных и богатых буржуазных кругов, то большинство их товарищей было более низкого социального происхождения. Сезанн любил щеголять грубоватыми манерами в противовес более вежливому поведению других. Ему как будто было недостаточным выражать свое презрение к официальному искусству только своими произведениями, он хотел бросить вызов всем своим существом, хотел подчеркнуть свое возмущение.

Друг Сезанна Золя стал глашатаем группы в прессе и ее ревностным защитником. Однако его близость к группе обусловливалась скорее поисками новых форм выражения, чем подлинным пониманием затронутых художественных проблем. Однако сердцем он был с теми, кто, несмотря на насмешки толпы, стремился к новому видению.

К. Моне нуждался в общении для того, чтобы преодолеть чувство полной изолированности, которое иногда подавляло его во время затворничества в деревне. Ему было, несомненно, приятно найти здесь родственные души, сердечных друзей и обрести уверенность в том, что насмешки и отвержение картин бессильны против желания продолжать.

Ренуар, являясь самоучкой, не мог соревноваться на равных в споре с
Мане и Дега., но природный ум помогал ему схватывать сущность всех обсуждаемых проблем. Обладая большим чувством юмора, он выказывал решительное отсутствие интереса к серьезным теориям и глубоким размышлениям. Они явно раздражали его. Жизнь была превосходна, живопись была ее неотъемлемой частью, а для того чтобы создать произведения искусства, хорошее настроение казалось Ренуару более важным, чем глубокомысленные замечания о прошлом, настоящем и будущем.

Обозначенная несколькими мазками внутренняя жизнь, характер общения художников, ставших в последствии великими, показали, насколько важен дух творчества, новаторства и, в лучшем смысле этого слова, одержимости в сообществе равных. Здесь и только здесь стало возможным возникновение нового направления в искусстве, так как собравшись вместе друзья уже представляли определенное направление и, в конце концов, они не могли не достичь успеха.

2.3 Творчество импрессионистов Э. Дега и К. Моне.

2.3.1 Эдгар Дега (1834-1917)

Дега, выходец из старинной банкирской семьи, учился некоторое время у последователей Энгра-Ламота. Однако молодой художник бросает Школу изящных искусств и едет в 1856 г. на два года в Италию, где тщательно изучает не только наследие 16 в., но и творчество мастеров раннего Возрождения.
Поклонник точного и выразительного рисунка, глубокий почитатель Энгра, молодой Дега считает своим идеалом ''дух и человеческий жар Мантеньи в соединении с живостью и красочностью Веронезе''. Ранние работы Дега отличаются своим иногда резким и всегда точным рисунком. Если его портретные зарисовки брата (1856-1857гг.) и, в особенности, отличающаяся выразительностью голова баронессы Беллели (1859, все в Кабинете эстампов
Лувра) раскрывают незаурядную зоркость художника и благородно - сдержанное мастерство исполнения.

По возвращении в Париж Дега обращается к исторической теме, однако, придавая ей необычную для салонной живописи тех лет трактовку. Так, в картине ''Спартанские девушки вызывают на состязание юношей'' (1860 г.,
Лондон, Институт Курто) Дега, отбрасывая условную идеализацию античности, стремится увидеть ее такой, какой она могла быть в своей реальной жизненности. Отсюда угловатые движения подростков, изображенных в самом, что ни на есть прозаически повседневном пейзаже.

60-е гг. были временем постепенного формирования художественного языка, художественного видения мира молодого художника. К этому времени наряду с менее значительными историческими композициями, вроде
''Семирамиды'' (1861 г., Лувр), относится несколько портретов, в которых и оттачивалась зоркая наблюдательность и гибкое реалистическое мастерство
Дега (''Голова молодой женщины'', ок. 1867; Лувр).

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: электронный реферат, курсовая работа на тему.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7  8 | Следующая страница реферата