«Тартюф» Мольера: проблематика и образы

Курсовая работа студентки ф-та ин. яз. Бабич Оксаны Витальевны

Харьковский национальный университет им. В. Н. Каразина, кафедра зарубежной литературы и романской филологии

Харьков 2005

Введение

Значение Жана-Батиста Мольера в мировой литературе преувеличить очень трудно. Он объединил в своем творчестве лучшие традиции французского народного театра и передовые идеи гуманизма и создал новый вид драмы — высокую комедию, тем самым открыв новую страницу в истории не только французского, но и мирового театра. Мольер обозначил пути для всего последующего развития драматургии. Его творчество послужило своеобразным мостом между двумя великими культурными эпохами — Возрождением и Просвещением. Домольеровские комедии первой половины XVII века носили весьма поверхностный, развлекательный характер, лишенный какой-либо социально-моральной проблематики. Мольер выдвигает на первый план не развлекательные, а воспитательные и сатирические задачи. Его комедиям присущи острая, бичующая сатира, непримиримость с социальным злом и, вместе с тем, искрометный здоровый юмор и жизнерадостность.

О значении «Тартюфа» для самого драматурга можно судить уже по тому, как долго и упорно он отстаивал пьесу, сколько душевных и физических сил потратил на противостояние тем, кто на нее ополчился. Не раз он становился объектом клеветы и грязных сплетен врагов, которых задевало его творчество. В предисловии к комедии Мольер эмоционально восклицает: «…Разве …извращение нравственности не навязло у нас в зубах?» «Мы видим злодеев, которые, повседневно прикрываясь благочестием, кощунственно заставляют его быть пособником страшных преступлений» [12:26-27]. «Тартюф» послужил Мольеру литературным оружием, мишень которого — ненавистный ему порок, ставший настоящим общественным бедствием в условиях абсолютизма и контрреформации.

Актуальность данной работы обусловлена тем, что интерес к творчеству Мольера и в частности его комедии «Тартюф» не ослабевает по сей день, о чем свидетельствует многообразие книг и монографий театроведов и литературоведов, а также посвященных Мольеру научных статей и публикаций, найденных мной в сети Интернет.

Цель работы — отобрать материалы, необходимые для анализа проблем и вопросов, которые поднимает комедия «Тартюф», и представить полученный результат в курсовой работе.

Тема, выбранная мной для написания работы, никем в литературе не разрабатывалась до меня, несмотря на многочисленные труды авторов-мольероведов. Новизна работы выражается в попытке переосмыслить самые стержневые идеи этих авторов и, опираясь на них, выразить свое понимание образов и проблем, поднимаемых в комедии.

Мною была использована критическая литература различных французских и советских исследователей. Среди них такие авторы, как И. Гликман, Г. Бояджиев, В. Мультатули, С. Артамонов, С Мокульский, М. Булгаков. Поскольку Михаил Булгаков в своей монографии [8] большую часть посвятил подробнейшему описанию биографии драматурга и не проводил анализ его творчества, я использовала ее при написании первой главы.. Остальные авторы занимались доскональным изучением произведений Мольера, а в частности — комедии «Тартюф», и были широко использованы мной во второй части работы.

Первый автор, к которому я обратилась, Г. Бояджиев, ссылаясь в своем высказывании на А. С. Пушкина, указывает на колоссальную обличающую силу и социальное значение пьесы: «Характеризуя величайшие творения поэзии и драмы, Пушкин писал: «Есть высшая смелость: смелость изобретения, создания, где план обширный объемлется творческою мыслию — такова смелость… Мольера в "Тартюфе"». Эта «высшая смелость» гения была в открытии Мольером в современном обществе злобной силы религиозного и морального лицемерия, «обширный план» комедии заключался в понимании драматургом огромного общественного значения темы, а ее объемлющая «творческая мысль» была тем пафосом сатирического обличения, который и по сегодняшний день сохраняется в образе мольеровского лицемера» [7[1] ].

С его мыслью соглашается и известный литературовед С. Д. Артамонов: «Принципиальный смысл комедии «Тартюф» был настолько глубок, сила и широта обобщения были настолько значительны, что комедия Мольера превратилась в мощное выступление против феодально-католической реакции в целом»[5:154]. Тот же автор, но в другой книге говорит о ценности комедии для общества: «Имя «Тартюф» вошло в мировой речевой оборот как всеобщее нарицание лицемерия во всех его проявлениях, подлости и развращенности под маской благопристойности, показного, лживого благочестия, всякой неискренности, фальши».

Аналогичную мысль высказывает и следующий исследователь В. М. Мультатули: «Своей комедией Мольер пригвоздил к позорному столбу любое лицемерие и, в частности, то, которое использует религиозные догмы и твердит о греховности человека» [13:85].

Еще один исследователь-мольерист И. Гликман, говоря о комедии, подчеркивает следующее: «Тартюф» — пьеса большой сатирической емкости и актуальности… Речь в ней шла об основном пороке абсолютистского общества — о лицемерии. Лицемерие не просто один из человеческих пороков, но порок, который в XVII веке стал знамением эпохи, сущностью абсолютистской монархии» [9:358].

Русский театровед С. С. Мокульский также обращает внимание на тесную связь проблематики пьесы с религией: «То обстоятельство, что "Тартюф" направлен против определенной группы клерикалов-реакционеров, нисколько не снимает также вопроса о более глубоком, философском значении комедии. Обличая гнусные приемы Общества святых даров, Мольер тем самым обличал также реакционную роль религии во французской частной и общественной жизни. Не оставляя своей излюбленной темы — изображения буржуазной семьи и обличения всех предрассудков, мешающих ее развитию, Мольер связал эту тему с поставленной в "Тартюфе" новой задачей: обличением религиозного лицемерия и ханжества» [11:225].

Практическое значение курсовой работы в том, что она может служить основанием, точкой опоры для дальнейших исследований в данной области литературы, в основных вопросах, касающихся комедии Мольера «Тартюф».

Курсовая работа включает в себя введение, две главы, состоящие в свою очередь: глава 1 — из двух подглав, глава 2 — из трех; заключения и списка использованной литературы.

1.1. Борьба за «Тартюфа»

Ни за одну свою пьесу Мольер не боролся так, как за «Тартюфа». Замысел ее начал складываться у Мольера в 1663 году, «когда писатель имел немало случаев испытать на себе разнообразные проявления самого дикого ханжества» [9:142].

12 мая 1664 года во время придворного празднества («Увеселения волшебного леса») Мольер поставил свою новую трехактную пьесу «Тартюф, или Лицемер». Этой комедией он хотел ответить на происки и злобные выпады членов т. наз. «Общества святых даров» — тайной мощной организации, созданной с целью преследования под видом благотворительности и религиозной пропаганды еретиков и вольнодумцев независимо от их социального статуса и положения. Сектанты проникали в богатые дома, следили за их обитателями, подчиняли себе их волю, держа таким образом в жестких рамках религиозной догмы общественное сознание. Пьеса глубоко оскорбила клерикалов и церковников, узревших в ней карикатуру на все духовное сословие. Сам король одобрил «Тартюфа», но под давлением церковной верхушки все же запретил его. Одним запретом «Общество» не удовлетворилось, оно жаждало физического уничтожения писателя, называя его «демоном в телесной оболочке», «отъявленным безбожником», который задумал и поставил пьесу, «чтобы осрамить церковь, <...> показать ее в смешном, презренном и отвратительном виде», за что и заслуживал сожжения на костре» [9:150]. Но Мольер был не из тех людей, каких можно было запугать подобными угрозами — он решил бороться до конца и добиться разрешения на постановку. В конце августа того же года он написал первое прошение королю, в котором отстаивал право «развлекать людей, исправляя их», что соответствовало истинному назначению комедии. Увы, прошение осталось безрезультатным — король не хотел портить отношения с клерикальными кругами.

После смерти королевы Анны Австрийской, патронировавшей «Общество святых даров», Мольер решил попытать удачу и снова взялся за «Тартюфа». Но, здраво оценивая силы противников, он был вынужден слегка исправить пьесу. «Прежде всего Тартюфа он переименовал в Панюльфа, затем совлек с Панюльфа духовное одеяние и превратил его в светского человека. Затем он выбросил многие цитаты из Священного писания, всячески смягчил острые места и как следует поработал над финалом» [8:133]. В финале обманщик был покаран (в отличие от первого варианта, где он оставался безнаказанным) благодаря вмешательству короля. Людовик XIV, уезжая на войну во Фландрию, дал устное разрешение публично показывать пьесу. 5 августа 1667 года при полном аншлаге состоялась премьера «Обманщика». «...Успех был огромный. Но на другой же день в Пале-Рояль явился пристав парижского парламента и вручил господину Мольеру официальное от Гильома де Ламуаньона, первого президента парламента[2] , предписание немедленно прекратить представления "Обманщика"» [8:134]. Не собираясь примиряться с подобным положением дел, драматург отправил с друзьями-актерами второе прошение королю, в котором просил о защите от «притесняющих его власти и могущества» [12:30]. Это прошение также осталось без последствий (хотя монарх пообещал рассмотреть вопрос о постановке после его возвращения в Париж).

Неистовство врагов писателя все возрастало. Архиепископ парижский в своем послании прихожанам запретил представлять, читать или слушать комедию как публично, так и частным образом под угрозой отлучения от церкви. Людовик XIV как первый прихожанин парижской епархии не посмел перечить архиепископу, и «Тартюф» вновь был погребен на целых полтора года. Только в конце 1668 года, когда установился временный мир между католиками и протестантами, король запретил деятельность «Общества святых даров». 6 февраля 1669 года многострадальный «Тартюф» был воскрешен, и на этот раз окончательно. Мольер доработал комедию и 9 февраля в переполненном театре Пале-Рояль состоялся спектакль, которого с таким нетерпением ждала парижская публика. Из долгой, изнурительной пятилетней борьбы Мольер вышел победителем. «"Тартюф" прошел в сезоне тридцать семь раз, и, когда сводили отчет по окончании сезона, выяснилось, что "Скупой" дал десять с половиной тысяч ливров, "Жорж Данден" — шесть тысяч, "Амфитрион" — две тысячи сто тридцать ливров, "Мизантроп" — две тысячи, "Родогюн" Пьера Корнеля — странную цифру в восемьдесят восемь ливров, а "Тартюф" — сорок пять тысяч» [8:142].

1.2. Общая характеристика комедии «Тартюф»

5 лет Мольер исправлял, редактировал, вносил поправки в пьесу, три раза — в 1664, 1667 и 1669 гг. — она выносилась на суд зрителей. В первой редакции комедия была трехактовая; она, по-видимому, оканчивалась тем, чем завершается третье действие дошедшего до нас последнего варианта «Тартюфа». Во всяком случае, в ней торжествует не справедливость, а лицемерие, ханжа не несет никакого наказания. Мольер сделал Тартюфа священнослужителем и заставил его «свои пакостные действия» [8:118] сопровождать цитатами из Священного Писания. Не удивительно, что комедия так взбудоражила религиозные круги.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: понятие курсовой работы, шпори на пятках.





1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата