Зрелища, концерты и «вокзалы» в общественных садах Петербурга первой трети XIX века

Юлия Савельева 

Сад – это не мертвый, а функционирующий объект искусства. Его посещают, в нем  гуляют, отдыхают, размышляют, развлекаются – во всякую эпоху по-своему.

(Д.С. Лихачев)1

Общественный сад с «увеселениями» и музыкой являлся важнейшей частью городского пространства Петербурга первой трети XIX века. Описанию садов уделялось немалое место в обозрениях и путеводителях по городу. Так, например, в опубликованном в 1820 году «Медико-топографическом описании Санкт-Петербурга» Г.Л. Аттенгофена имеется специальный раздел под названием «Сады и пустые места», в котором сообщается что «внутри самого города находятся некоторые весьма хорошие и приятные публичные сады и места для прогулок, где каждый во всякое время, один или с приятелями, свободно может гулять и рассеиваться. Множество находится здесь увеселительных садов и огородов, которые хотя и принадлежат частным владельцам, но по большей части всегда для публики открыты. И так здешние жители вовсе не знают недостатка в местах для прогулки, каковому нередко подвержены бывают жители других городов»2 . В связи с этим и многие приезжавшие в столицу из других городов, достаточно быстро становились петербуржцами и адаптировались благодаря существовавшим здесь «зонам общения» горожан, к которым относились и увеселительные сады.

История петербургских садов ведет начало от царствования Петра I, который «любил сады и рощи, заботился об их разведении и строго карал тех, кто вопреки его указам, позволял себе рубить деревья и портить леса»3 . При Петре I были основаны придворные сады, такие как Летний, Екатерингофский и Петровский. В это же время начали разводить сады и приближенные к монарху лица. В царствование Екатерины II появились Эрмитажный, Таврический, Михайловский и другие придворные сады и значительно увеличилось число частных. К концу XVIII века в «светском» саду объединялись «три стороны досуга: сад, во-первых, давал отдых, во-вторых, кормил, в-третьих, развлекал»4 .

Развитие публичных и частных садов продолжалось и в XIX столетии. К 1838 году в Петербурге их было уже 10545 . А в справочной книге «Петербург весь на ладони» 1874 года издания указывалось, что «ныне в столице насчитывается до 2000 садов, в том числе общественных десять (не считая скверов)»6 . При этом многие из общественных садов, хотя и принадлежали разным казенным ведомствам, были открыты для публики.

Городские общественные сады в Петербурге первой трети XIX века являлись популярными местами проведения коллективного досуга. В них организовывались разнообразные увеселения, праздники и зрелищные представления с музыкой. Немалую роль в выборе места того или иного рода развлечения играл и сам сад, его местоположение в городе, и традиции. На Крестовском острове устраивались народные гулянья, зрелища с воздушными шарами; в Екатерингофе – гулянья на Троицу; на Царицыном лугу, Елагином, Каменном острове и в Петергофе – городские праздники и зрелища для народа по случаю торжеств Императорской семьи, в Летнем саду проводились гулянья с лотереями, традиционные купеческие «смотрины» и состязания в беге, в саду 2-го Мещанского Собрания – концерты, «вокзалы» (т.е. увеселения с музыкой), балы и т. д.

Виды зрелищных представлений и праздников в городских общественных садах, кроме традиции народных гуляний, во многом зависели от лица устроителя, которым мог быть воздухоплаватель, бегун, музыкант и пр. В соответствии с этим изменялся и характер представления. Акцент смещался в сторону того, что должно произойти: запуск воздушного шара, состязание в беге, концерт и т. д. При этом, вечер часто не ограничивался одним «событием», включая в себя и другие формы развлечений, например, бал или фейерверк, которые хотя и не определяли характер праздника, но становились его несомненным украшением.

Вошедшие в моду зрелища с запуском воздушных шаров обычно устраивались иностранными воздухоплавателями в петербургских садах или же на островах. Такие представления требовали довольно большого пространства и хорошей погоды, что, как правило, оговаривалось в афише следующей фразой: «ежели воспрепятствует ветер или дождик, то отлагается впредь до будущего воскресенья». Например, 31 июля 1821 года итальянский воздухоплаватель «господин Манасей» в 8 часов вечера на Крестовском острове, пускал на воздух «большой шар, в окружении коего 45, а в диаметре 16 аршин». Через полтора часа после спуска шара на том же месте был дан фейерверк, «составленный из разных букетов», и явилась «молния», называемая «бенгальским пламенем, коим окрестности были освещены как полдневным светом в продолжении 6-ти минут».

Такие «садовые» зрелища с запуском воздушных шаров, как правило, сопровождались инструментальной музыкой, привлекавшей горожан к месту действия и поддерживавшей праздничную атмосферу в течение всего вечера.

Одним из любимейших мест для прогулок в Петербурге как летом, так и зимой был Летний сад, где «c дозволения правительства» проводились публичные увеселения для разных сословий. Так, «зимой по главным аллеям прокладывались мостки, и в эту пору, между двумя и четырьмя часами, совершали здесь прогулку преимущественно лица высшего света. В течение лета разными благотворительными обществами в Летнем саду устраивались «народные» гулянья, с лотереями-аллегри, привлекавшие огромные массы разнообразной публики»7 . В летнее время содержатель кофейного дома «нанимал музыку по воскресеньям, когда бывало тут гулянье для средней публики, не имеющей средств отправиться за город на дачи»8 . Наконец, по традиции в Духов день в Летнем саду ежегодно проводилось многолюдное и нарядное гулянье – день смотрин женихов и невест в торговом классе. В это время сюда собирался почти весь город – особенно купечество: «Купцы с женами и дочерями окаймляют аллеи, а молодые купчики, в пуховых шляпах и в щегольских сибирках, расхаживают мимо, стараясь обратить на себя внимание»9 . Не удивительно, что вскоре после этого дня часто праздновались купеческие свадьбы.

Среди прочих увеселений в 20-е годы XIX века в Летнем саду устраивались состязания в беге. Сохранились афишки, в которых извещалось, что некое лицо желает продемонстрировать свое искусство в быстрейшем беге или соревноваться с кем-либо в этом умении. Такова, к примеру, афиша «господина Гиеронимуса Павловского из Варшавы», который уведомлял «почтеннейшую публику сей столицы», что 8 сентября 1827 года желает показать свое искусство в быстрейшем беге: «в больших двух аллеях пробежит он 11 верст в три четверти часа, а в каждой аллее сделает он по 10 концов и надеется в полной мере удовлетворить почтеннейшую публику, дабы заслужить благосклонное внимание».

Обратим внимание, что и в этой, и в предыдущей форме «садовых увеселений» музыка (как правило, духовая) сопровождала зрелище, выполняя «фоновую» функцию. При этом в афишах обычно не упоминались конкретные сочинения, указывался лишь исполнительский состав. Типичны были следующие фразы: «представление будет сопровождаться инструментальною музыкою» или «в оном саду будет играть оркестр военной музыки».

Репертуар и состав военного оркестра во многом зависел от капельмейстера, который, как указано в весьма любопытной работе ротмистра Г.Н. Зубова «О положении военной музыки в России», «…заводил у себя только те инструменты, какие ему больше нравились, или которые, по его мнению, оказывались более подходящими»10 . В той же работе, анализируя деятельность капельмейстеров, подготовку музыкантов, состояние инструментов, автор оценивает музыкальную часть в целом неудовлетворительно и призывает уделять большее внимание постановке военно-музыкального дела, мотивируя свою мысль следующими рассуждениями: «Военные оркестры являются у нас, в смысле влияния на развитие музыкального слуха, едва ли не самым близким нашему народу музыкальным учреждением. Миллионы нашего народа, посещающего общедоступные гулянья, где хоры военной музыки составляют обычную и любимую принадлежность, по большей части, никогда в жизни не слышат иной, лучшей музыки. Понятно поэтому, что забота о научной музыкальной постановке военных оркестров нераздельно связана с заботой о правильном развитии музыкального слуха в нашем народе»11 . Действительно, можно сказать, что музыка, сопровождавшая зрелища или гулянья, являлась важнейшим элементом «садово-паркового» типа городской развлекательной культуры. Она служила своеобразным звуковым оформлением сада, без которого любой праздник был бы неполноценным.

Однако в Петербурге начала XIX века существовали и другие «садовые» праздники, включавшие большие концертные программы, участниками которых становились профессиональные музыканты. Такие общественные увеселения с «музыкальными вечеринками» обычно организовывались каким-либо известным музыкантом. Так, работавший в России контрабасист Доменико Даль’Окка12 неоднократно устраивал подобные праздники и концерты в садах, где в один и тот же вечер могли сочетаться самые разные «увеселения».

В деле «О службе музыканта контрабасиста Даллокка» (за 1803–1843 годы) находим контракт, согласно которому он был обязан служить при императорском дворе в должности и в звании первого контрабасиста на следующих условиях:

«1. г-н Даллокка обязуется играть во всех российских операх, кои даны будут на петербургском театре, равномерно, как и при Императорском Дворе;

2. находиться ему во всех репетициях российских опер, когда ему приказано будет;

3. в случае надобности занимать ему должность первого контрабасиста, играть ему на своем инструменте соло, как при Дворе, так и в тех случаях, как скоро приказано ему сие будет;

4. играть на своем инструменте у столовой музыки, когда случается надобность при Императорском Дворе, также играть на балу и во всех концертах, кои даны будут на театрах».

Кроме того, сохранились некоторые документы, в частности, «объяснения» в контору театральной Дирекции, свидетельствующие об организации Даль’Оккой вышеупомянутых праздников, «вокзалов» и концертов.

Так, например, 12 августа 1822 года в саду 2-го соединенного Мещанского общества (у Синего моста, в доме графа Чернышова) Даль’Окка организовал праздник с «музыкальной вечеринкой» совместно с испанским физиком и воздухоплавателем господином Желли-Латуром. На вечере был предусмотрен следующий ход событий: в 3 часа под звуки «янычарской музыки» сад открывался для публики, в 6 часов спускались два воздушных шара, после чего начинался концерт с участием российских придворных музыкантов, в частности, певца Ефремова, имя которого в 1820-е годы постоянно встречается в театральных афишах, а также итальянского виртуоза, гитариста Зани Ферранти13 . Праздник завершался балом и иллюминацией в саду. Здесь можно было пообедать, поужинать, приобрести напитки и десерт по сходной цене. Билеты раздавались швейцаром общества.

Музыка в такой форме садовых увеселений выполняла уже функции, которые соответствовали каждому из трех основных разделов праздника – открытию сада и гулянью в нем, концерту и балу. В уведомлении указывалось, что в саду «будет играть во весь день» упомянутая уже янычарская музыка, «и в одно же время другая – духовая музыка – будет играть в зале».

Концерты, проводившиеся в рамках «садовых увеселений», обычно включали в себя оперные увертюры (часто в переложении для духового состава), арии В.А. Моцарта, Дж. Россини, Л. Керубини и других знаменитых западноевропейских композиторов, а также различные сольные произведения, написанные музыкантами-инструменталистами.

Концертная программа «музыкальной вечеринки», состоявшейся 12 августа 1822 года, включала в себя восемь номеров:

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: отчет по практике, шпаргалки скачать.





1  2  3 | Следующая страница реферата