Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Христианство в феодальном обществе Западной Европы выполняло функцию идеологического интегратора, что привело к консолидации его организации — римско-католической церкви, представляющей собой строго иерархически централизованную систему во главе с римским папой и стремящейся к главенству в «христианском» мире. Вековое сооружение папской теократии основано на двух взаимоисключающих принципах — принципе аскетизма
(отречения от мира) и принципе всемирной власти (владычества над миром).
История средних веков Западной Европы свидетельствует о взаимосвязи этих двух принципов. Аскетизм, отречение от мира и вера в бога служили существенным инструментом в руках католической церкви для достижения ее целей.

Многое в этом плане христианством было взято из предшествующих эпох и культур и трансформировано в соответствии с потребностями папской власти.
Религия и философия Древнего мира проповедуют аскетизм и отречение от мира, христианство же провозглашает, что царство божье не от мира сего; аскетизм лежит в основе манихейства, возникшего на Востоке; аскетизмом завершается древнегреческая философия в неоплатонизме. Августин Блаженный обратился к этим трем источникам при написании своих трудов, к тому же он сам культивировал аскетизм, он придал аскетизму высокий статус своим учением о первородном грехе, совершенным Адамом и передающемся по наследству.
Августин Блаженный считал, что следствием этого греха является похоть, поэтому отречение от похоти, борьба с ней является как бы возвращением к первоначальной, райской чистоте. В этом плане монашество — это уже не особый образ жизни, а высокое призвание человека.

Контраст между аскетическим настроением средневекового общества
Западной Европы и завоевательными стремлениями римско-католической церкви является характерной чертой истории средних веков (хотя в конечном счете ни та, ни другая цель не были достигнуты). Поборники аскетизма и церковной иерархии ведут упорную борьбу, чтобы установить в мире господство теократии и подчинить средневековому мировоззрению все сферы человеческой жизнедеятельности — государство, общественный строй, экономику, право, литературу и науку. Можно сказать, что стремление к отречению от мира и стремление к господству над миром, по сути, едины; что переход от аскетического христианства к завоевательной политике папства имеет свою логику; что притязания средневековой церковной иерархии на власть имели свои основания не в произволе отдельных личностей, а в самой логике развития религиозной системы католицизма. Религиозный фанатизм служил одним из средств в стремлении римско-католической церкви установить тоталитарное управление над западным обществом. Более того, римско-католическая церковь от имени бога пыталась добиться также «интернационализации» своей власти — пробиться на Восток, хотя и потерпела в этом поражение. В остальном же католическая церковь продемонстрировала необыкновенную живучесть. Она успешно находила выход из ситуации, которые, казалось, грозили ее гибелью.
Достаточно вспомнить о многочисленных сектах, имеющих свои истоки и опору в массовых общественных движениях, — катарах, вальденсах, флагеллантах, немецких и фландрских мистиках XIV в., гуситах и других «еретиках», наконец, о движениях эпохи Реформации. И одним из эффективных орудий решения такого рода задач выступала священная инквизиция, вскормленная в атмосфере религиозного фанатизма и сама представляющая собою фанатическое учреждение.

Эта странная и разветвленная организация практически контролировала все сферы деятельности миллионов людей, используя различные методы социотехнического, в том числе и тайного, управления обществом, а также тонкие способы проникновения в самые скрытые уголки человеческой души. Она возникла в XII—XIII вв. и закончила свое существование в первой половине
XIX в. Следует отметить, что к концу XIII в. Западная Европа, находящаяся под влиянием католической церкви, была покрыта сетью инквизиционных трибуналов. Их деятельность была непрерывна, подобно действию законов природы, что лишало еретиков надежды выиграть время и скрыться в одной из европейских стран. В ту эпоху священная инквизиция выступала в качестве международной полиции, ибо у нее были длинные руки и хорошая память. Она внушала мистический ужас в силу таинственности ее деятельности и ее сверхъестественной бдительности.
Деятельности инквизиции были присущи разнообразные методы и формы — от пыток в застенках и аутодафе в средние века до анафем, отлучений и Индекса запрещенных книг в Новое и Новейшее время.

Однако деятельность священной инквизиции не смогла предотвратить
Реформации, и падение римско-католической церкви казалось неизбежным. Это случилось в тот момент, когда Европу со всеми ее мирянами, духовенством и монашескими орденами охватили сомнения в истинности доктрин римско- католической церкви. Взрывы подобного рода сомнений органически связаны с тем, что ее нетерпимость переплетается с неопределенностью многих догм христианства. Поэтому для борьбы с «христовыми врагами» и отступниками был создан в середине XVI в. орден иезуитов, во главе которого стал Игнатий
Лойла, основатель этой полувоенной-полумонашеской организации. Именно этому фанатичному ордену удалось потеснить множество других католических орденов
(доминиканцев, францисканцев и др.) и осуществить тотальный контроль над мыслями, духовной жизнью многих людей в мире.

Орден иезуитов полностью оправдал чаяния римской курии: он стал весьма эффективным орудием в руках римской церкви в борьбе с ересями и свободомыслием, способствовал сохранению влияния католической церкви. Орден иезуитов на протяжении длительного времени был главным орудием феодальной католической реакции, основным средством политической и идеологической экспансии Ватикана. Достаточно привести слова генерала ордена иезуитов
Тамбуриани (1706— 1730), сказанные маршалу Франции герцогу де Бриссаку: "
…Из этой комнаты я управляю не только Парижем, но и целым миром, и никто не знает, как это делается". И ныне орден иезуитов занимает особое место среди католических церковных орденов и выполняет определенные функции.

Римско-католическая церковь с самого начала установила монополию на интеллектуальное образование, она использовала некоторые знания античности при организации епископских и монастырских школ, необходимых для обучения клириков. В них Боэцием и Кассиодором было введено (VI в.) деление «семи свободных искусств» на две части: тривиум (три пути знания: грамматика, риторика и диалектика) и квадриум (четыре пути знания: геометрия, арифметика, астрономия и музыка). В XII и XIII вв. из них иногда возникали университеты (в том случае, если в школах были крупные профессора богословия, философии, медицины и римского права). В 1200 г. во Франции был основан Парижский университет, в Италии находились такие знаменитые школы, как Болонская юридическая и Салернская медицинская школы.

В XIII в. появились и другие университеты: Оксфордский и Кембриджский в Англии, Саламанкский в Испании, Неаполитанский в Италии; в XIV в. были основаны Пражский, Краковский, Гейдельбергский, Кельнский и Эрфуртский университеты. В конце XV в. в Западной Европе насчитывалось уже 65 университетов. Занятия в университетах обычно проходили в форме лекций: профессора и магистры читали и комментировали труды авторитетных церковных и античных авторов. Устраивались публичные диспуты на темы богословского и философского характера, в которых участвовали профессора, нередко на них выступали студенты. Преподавание, в средневековых университетах велось на латинском языке.

Средневековая университетская наука получила название схоластики, наиболее ярко схоластика отразилась в средневековом богословии. Нужно не забывать, что на духовную жизнь средневековья наложили свою печать католическая церковь и город. Этому новому этапу духовной культуры Западной
Европы соответствует «схоластическая логика», в рамках которой большой вклад в развитие логических идей внесли номиналисты (средневековые материалисты). Достаточно напомнить о поисках геометрических интерпретаций логических зависимостей (Шервуд, Оккам. Схоластика в области логики отнюдь не была прямым продолжением античной классики или ее преломлением через призму религиозной «духовности». Она возникла на основе логического наследия, обработанного арабской классической мыслью и воспринятого средневековой культурой; она подготовила почву для нового подхода к проблемам возможного и действительного, к бесконечности, что позволило затем безболезненно оперировать бесконечностями в математике. Именно рецепция античного логического наследия в средние века явилась одной из основ для дальнейшего развития математики и возникновения европейской экспериментальной науки.

С XI в. в результате крестовых походов Западная Европа познакомилась с культурой Востока и Византии; возникли новые культурные центры в Испании и
Сицилии. На латинский язык переводились труды греческих и арабских ученых:
Птолемея, Архимеда, Галена, Авиценны и др. Знакомство с этими трудами способствовало распространению в XIII в. вольнодумства и рационализма, в первую очередь в парижском университете. Магистры этого университета Амори
Венский и Давид Динанский высказывали мысли о том, что бог в понимании католической церкви не существует, что он — во всей природе, сливается с ней. Это пантеистическое представление получило широкое распространение; жестоко преследуя подобные взгляды, церковь сама попыталась приспособить учение Аристотеля для обоснования догматов католической веры.

Крупными схоластами ортодоксального направления были Альберт Великий
(1193-1280) и Фома Аквинский (1225-1274). Альберт Великий был почитателем
Аристотеля, автором многих сочинений богословского и естественноисторического характера. Фома Аквинский создал своеобразную энциклопедию католического богословия «Сумма теологии», в которой вопросы познания природы и общества рассматривались в ортодоксально-католическом духе. Он выработал общие принципы католического богословия, считаемые церковью незыблемыми и по сей день. Выдвигая идею гармонии веры и разума,
Фома Аквинский тем не менее подчинил науку богословию (наука — служанка богословия).

Наука в средние века была в основном книжным делом, она опиралась главным образом на абстрактное мышление. При непосредственном обращении к природе она пользовалась, как правило, методами наблюдения, крайне редко — эксперимента; видела свою цель не в том, чтобы способствовать преобразованию природы, а стремилась понять мир таким, каким он предстает в процессе созерцания, не вмешивающегося в естественный ход событий и не руководствующегося соображениями практической пользы. В этом отношении средневековая наука была антиподом как науки Нового времени, так и средневековой техники, именно последняя была первоначально носителем духа преобразования, который в XVI—XVII вв. стал доминирующим и в науке.

В средневековой науке выделяются четыре больших направления. Первое — физико-космологическое, ядром которого является учение о движении; на основе аристотелевской натурфилософии оно объединяет массив физических, астрономических и математических знаний, послуживших почвой для развития математической физики Нового времени.

Второе — учение о свете, оптика в узком смысле слова является частью общей доктрины - «метафизики света», в рамках которой строится модель вселенной, соответствующая принципам неоплатонизма. Следующее направление средневекового знания составляют науки о живом, они понимались как науки о душе, рассматриваемой как принцип и источник и растительной, и животной, и разумной жизни, и содержали богатый эмпирический материал и систему аристотелевского толка. Наконец, комплекс астролого-медицинских знаний (к которому в известном отношении примыкает также учение о минералах) и алхимию следует выделить как особое направление средневековой науки.

Алхимия представляет собой специфический феномен средневековой культуры — нечто целостное, включающее в себя такие компоненты, как научные обобщения и фантазии, рациональная логика и мифология. Алхимический рецепт
— это форма познания природы, связанная с особенностями средневекового мышления. Согласно христианской догматике, мир есть изделие (Лактанций), т.е. мир вышел из рук бога законченным, совершенным. Вот почему любое действие — лишь комментирование мира, копирование образца. Фундаментальной особенностью средневекового мышления является его рецептурный характер, связанный с его авторитарностью и иерархичностью, причем средневековый рецепт — и действие, и священнодействие сразу. Таким образом, в алхимии как бы вместе проявляются иррационалистическая и рационалистическая тенденция средневековой культуры Запада.

Рационалистическая тенденция средневековой культуры весьма ярко обнаружилась в трудах английского ученого монаха францисканского ордена
Роджера Бэкона (1214—1292). Он был одним из первых, кто настаивал на необходимости опытного познания природы, противопоставляя опытное знание ложным авторитетам. В своих сочинениях, основным из которых был «Большой труд», он выдвигает ряд замечательных догадок, мечтает о летательных аппаратах, о подъемных кранах, облегчающих труд человека. Р.Бэкон установил способы получения многих химических веществ, составил рецепт пороха; его сочинения католическая церковь предала анафеме, а он сам провел 14 лет в заключении.

Кроме схоластики в средние века существовали иные направления в философии и богословии, которые вели борьбу со схоластикой. Одним из таких направлений была мистика, чьи представители отвергли необходимость изучать
Аристотеля и пользоваться логическими

Мистики считали, что религиозные доктрины познаются не с помощью разума и науки, а путем интуиции, озарения или «созерцания», молитв и бдений. К известным мистикам средневековья относятся Бернард Клервовский, организатор второго крестового похода, Иоганн Баулер и Фома Кемпийский, написавшие немало произведений и оказавшие большое влияние на деятельность немецких реформаторов радикального направления XVI в. Мистики отрицали роль разума в познании мира и бога и в этом отношении были более реакционными, чем схоласты. Но среди них были сильны демократические настроения, мистические секты критически относились к феодальному строю и предсказывали необходимость переворота и установления царства божия на земле. К ним относился Иоахим Флорский (1132—1202), предвещавший наступление на земле тысячелетнего царства, в котором не будет частной собственности, неравенства и эксплуатации.

В XII—XIII вв. под влиянием школьного и университетского образования в городах Западной Европы развивалась латинская литература (на церковные и светские сюжеты): стихотворения с описанием природы и обличительные произведения, осуждающие пороки духовенства. Особое место в этой литературе занимала поэзия вагантов — "бродячие", появившаяся в Германии, Франции,
Англии и Северной Италии. Расцвет поэзии вагантов совпал с развитием школ и средневековых университетов; носителями этой поэзии были бродячие студенты.
Их вольнодумная, озорная поэзия была очень далека от аскетических идеалов средневековья; ваганты шли по пути создания чисто светской литературы. Они воспевали беспечное веселье, свободную жизнь: «Бросим все премудрости, побоку учение, наслаждаться в юности — наше назначение...» Очень остро в их поэзии звучали сатирические антиклерикальные ноты; они резко обличали римско-католическую церковь: «Рим и всех и каждого грабит безобразно; пресвятая курия — это рынок грязный!»

Ваганты были связаны с традициями латинской поэзии и заимствовали у нее стихотворные ритмы, даже когда писали пародии на богослужебные тексты.
Большое влияние на их стихи оказала античная поэзия. Иногда в стихах вагантов звучали жалобы на их бесприютную и необеспеченную жизнь. «Не для суетной тщеты, не для развлечения — из-за горькой нищеты бросил я учение».
Церковь не уставала преследовать вагантов и за критику пороков церкви, и за прославление радостей земной жизни.

В XI—XII вв. оформился и был записан героический эпос, который до этого передавался только в устной традиции. Героями народных сказаний были обычно воины, защищавшие свою страну и свой народ; в эпических сказаниях воспевались храбрость, сила, верность, воинская доблесть. Записанный в условиях феодализма, героический эпос испытал на себе влияние рыцарских и церковных представлений: героями эпоса всегда были преданные вассалы своих сюзеренов, защитники христианства. Величайшим памятником французского эпоса является «Песнь о Роланде», где франки оказываются жертвой низкого предательства графа Ганелона, в лице которого автор поэмы осуждает вероломство и феодальный произвол. Ганелону противопоставлен патриот
Роланд, считающий целью своей жизни служение императору и «милой Франции».
Но Роланд является также и верным вассалом своего сюзерена Карла: «Ведь для сеньора доблестный вассал обязан претерпеть великие страданья: снести и холод, и палящий жар и за него и плоть и кровь отдать...» Образ Карла воплощает идею государственного единства и величия. Во времена крестовых походов этот эпос служил призывом к борьбе христиан против «неверных».

Крупнейшим памятником немецкого героического эпоса является "Песнь о
Нибелунгах "(1200). В основе эпоса лежат древние германские сказания времен
«великого переселения», историческая основа произведения — гибель
Бургундского королевства, разрушенного гуннами в 437 г. Но весь характер песни связан скорее с феодальной рыцарской Германией XII в., чем с жизнью варварского общества V в.: при дворе бургундских королей царят рыцарские обычаи, проводятся пышные празднества, турниры. На этом основании некоторые зарубежные критики утверждают, что поэма — апофеоз феодальных порядков; но это скорее осуждение злодеяний феодального мира. Произведения средневекового эпоса типа «Песни о Роланде» или «Песни о Нибелунгах» — выдающиеся памятники мировой культуры.

В XI—XII вв. сложился морально-этический образ рыцаря, отличавшегося светским характером, чуждым аскетизму. Рыцарь должен молиться, избегать греха, высокомерия и низких поступков, он должен защищать церковь, вдов и сирот, а также заботиться о подданных. Он должен быть храбрым, верным и не лишать никого его собственности; воевать он обязан лишь за правое дело. Он должен быть заядлым путешественником, сражающимся на турнирах в честь дамы сердца, повсюду искать отличия, сторонясь всего недостойного; любить своего сюзерена и оберегать его достояние; быть щедрым и справедливым; искать общества храбрых и учиться у них свершению великих деяний по примеру
Александра Македонского. Этот образ получил отражение в рыцарской литературе.

Рыцарская поэзия возникла на юге Франции, где сложился очаг светской культуры в средневековой Западной Европе. В Лангедоке получила широкое распространение лирическая поэзия трубадуров на провансальском языке. При дворах феодальных сеньоров появилась куртуазная поэзия, прославлявшая интимные чувства и культ служения «прекрасной даме». Этот культ занимал центральное место в творчестве трубадуров — провансальских поэтов, среди которых были рыцари, крупные феодалы, короли, простые люди. Поэзия трубадуров имела много самых разнообразных жанров: любовные песни (одним из ярких певцов был Бернард де Вентадорн), лирические песни, политические песни (наиболее яркие песни у Бертрана де Борна), песни, выражавшие скорбь поэта по поводу смерти какого-либо сеньора или близкого поэту человека, песни-диспуты на любовные, философские, поэтические темы, плясовые песни, связанные с весенними обрядами.

Особое место в рыцарской литературе принадлежит стихотворной повести на любовно-приключенческий сюжет, заимствованный из кельтских преданий и легенд. Главная из них — история короля бриттов Артура и его рыцарей, живших в V—VI вв. и собиравшихся за круглым столом. Из этих легенд составился цикл романов, так называемый бретонский цикл о короле Артуре и святом Граале.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: реферат личность, реферат отношения.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата