Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

Особенностью, присущей болгарским заговорам, является религиозная характеристика болезней. Они достаточно часто описываются как представители различных религий или течений христианства. В одном списке с ними стоят собственно болезни и их мифические образы:

«Тръгнале съ сидимдисе i седем вери злини: авреiци, латинци, изедници, изпивници, изтровници, полуношници, самудившници…» («Пошли семьдесят семь злых вер: евреи, католики, изъедающие, иссушающие, сна лишающие (истровницы), полуночницы, самодивщницы…») [СБНУ, кн. 9, № 3, с. 138].

В некоторых текстах каждая болезнь получает свое конкретное описание:

«Тръгнали са девет сестри ерменки, първа – куца, втора – сляпа, третя – няма, четвърта – глуха, пета – зъбата, шеста – носата, седма – гърбава, осма – кривоврата, девета – кривоуста…» («Отправились в путь девять сестер-армянок, первая – хромая, вторая – слепая, третья – немая, четвертая – глухая, пятая – зубастая, шестая – носатая, седьмая – горбатая, восьмая – кривошеяя, девятая – криворотая…») [ЕП, с. 142].

Включение в представления о болезнях представителей чужих этнических групп является лишь одним из способов конкретной маркировки понятия «чужой», «не свой». Оно ни в коем случае не обозначает негативного отношения в обыденной жизни к представителям этих народов. Поскольку они «другие», то они начинают играть роль синонимов, обозначающих живущих в «том мире». Для примера можно сравнить две конкретные реализации формулы отсылки болезней:

«Да се разтурат уроците по турци, по цигане и по еврее…» («Пусть разойдутся уроки по туркам, по цыганам и по евреям…»), что семантически равнозначно следующей:

«Да са разпилей по фиданки, по клончета и по дзверове…» («Пусть разойдутся по побегам, по ветвям и по зверям…») [БиМ, с.74].

Болезнь может настигнуть человека как акт отмщения за его неблаговидные поступки: «Седнали са девет юди, девет самудиви на път на кръстопът си приспали детето и си турили софрата и си налели крондира и седнали да ядат. Там ми минала (името), та им превратила софрата, разляла им крондира, събудила им детето и те им се наядило, та взели нож с черно черенде, та я пробучили в ребрата, та и строшили кокале» («Сели девять самодив на дороге, на перепутье, укачали ребенка и поставили столик и наполнили фляжки и сели кушать. Проходила мимо (имя), из фляжек, разбудила ребенка, и рассердились>вино<перевернула столик, разлила они, да взяли нож с черной рукояткой, и прокололи ей ребра, сломали кости») [ЕП, с. 142].

Однако болезнь можно спровоцировать и нечаянно:

«Пошал е (името) у градина за мерудиiа, па стъпи (името) на трън, на глок, на смокови кости, на орлови нокти, на гребен, на дарак…» («Пошел (имя) в огород за петрушкой да наступил (имя) на колючку терновую, боярышниковую, на косточку смоковницы, на орлиные когти, на гребень, на дарак…») [СБНУ, кн. 12, № 4, с. 114-115], либо при встрече с болезнью, как в заговоре из Пловдивского округа, где картина начала заболевания описывается следующим образом:

«Тръгнали са сидимдисе i седеем вери ис пътишта, ис друмишта, кръви кръвици с кървави дреи, с кървави сабе. Па са срешнале (името) та му кърве испиле, та му снага потрушили и глава гу забулеа. (Името) викнал та цвили и плаче ис тъмни пътища» («Пустились семьдесят семь вер по путям, по дорогам, кровавые кровяницы в кровавых одеждах с кровавыми саблями. И встретили (имя рек), и кровь его выпили, да тело его разбили, и голова у него заболела. (Имя рек) закричал, застонал и заплакал на темных дорогах») [СБНУ, кн. 9, № 1, с. 137].

Значительное место в тексте эпического заговора обычно занимает описание процесса исцеления. Например, в заговоре против усиления боли ее устранение сравнивается с воздействием различных колюще-режущих инструментов:

«Ете отът идат седмдесе и седм дунгерина, носат седмдесе и седм секири, носат седмдесе и седм тривоня, носат седмдесе и седм свърдела… Сос секири че исечат, сос тривонье че претрият, сос свърдели че извъртат…» («Вот идут семьдеся семь работников, несут семьдесят семь топоров, несут семьдесят семь пил, несут семьдесят семь сверел… Секирами иссекут, пилами перепилят, сверлами рассверлят…») [Арнаудов, т. 2, с. 175].

Во многих текстах на помощь больному приходят Пресвятая Богородица, святой Георгий, целители Кузьма и Дамиан и др. Они либо не позволяют болезни настичь человека, поскольку он христианин:

«Од дол идее страшен страшник, страшен страшник, буен буiник: една му джуна на небо, една му джуна на земи… Насрешта му света маiка Богородица: “Каде отиваш?.. Не оди, страшен страшник, не оди, буен буiник, че е Цоло кръстен и миросан, Ристу Богу предаден…”» («Идет страшное страшилище, страшное страшилище, буйное буянище, одна губа на небе, другая на земле… Навстречу ему Мать Пресвятая Богородица: “Куда идешь?.. Не ходи, страшное страшилище, не ходи, буйное буянище, ведь Цоло крещен и помазан, Христу Богу посвящен…”») [СБНУ, кн. 6, № 1, с. 98], либо сами оказывают ему необходимую помощь:

«Кренал (името) воз село, низ село, та вика, та писка. На срешта му Света Богородица, Света Недельа и Света Петка и носат сребрено котленце, у котленцето водица, у водица перце, та зеа с перцето, с перцето помажа, с водица попръскоа, попръскоа на (името) рана, та на (името) олекна…» («Пошел (имя) по селу, кричит и стонет. Навстречу ему Пресвятая Богородица, св. Неделя и св. Петка. И несут они котелочек, в котелочке водица, в водице перышко, перышком помажут, водицей оросят, оросят (имя) рану, и станет легче…») [СБНУ, кн. 5, № 3, с. 120],

либо предоставляют помощников:

«Мълчи (името). Iа шта пруводи триста iунаци с триста клоче, и триста момицъ с триста метлицъ: iунаци ште гу иссекот с калочънъ, мумицънъ ште гу изметот с митлтцънъ…» («Не плачь, (имя). Сейчас пришлем триста молодцов с тремястами топорами и триста девиц с тремястами метлами: молодцы их посекут топорами, девицы их выметут метлами…») [СБНУ, кн. 1, № 5, с. 90].

Однако чаще всего они направляют больного за помощью к знахарке:

«Иди при Мина басмарка да ти побае с бело перце, с червен кончец, с ръжен класец….» («Иди к Мине-знахарке, пусть она тебе позаговаривает с белым перышком, красной ниточкой, со ржаным колоском…») [СБНУ, кн. 11, № 2, с. 88].

Для описания процесса удаления болезни и состояния больного после того, как его оставила болезнь, используется прием нанизывания сравнений:

«…да се разидат уроките като сестри по мъже, като мъгла по планина, като мъже по механа, като деца от игра, като жени от кръщене, като риба по дълбине, като пяна по море» («…пусть разойдутся уроки как сестры по мужьям, как туман по горам, как мужики из кабака, как дети после игры, как женщины после крещения, как рыба в глубине, как пена по морю…») [СБНУ, кн. 11, № 2, с. 90], «…да са разитат, да са разнеасоат, каiну пилцеа утора, каiну моми ут хору, каiну офцеа ут кошеара, каiну прах ут друмеа, каiну пеана пу мореа; да са учисти кату чмсту сребру; да му ульокнеа кату льоку перу; да са утраси кату рожан класс» («…пусть разойдутся и разлетятся они, как птенцы из гнезда, как девушки из хоровода, как овцы из загона, как пыль по дороге, как пена по морю; чтоб очистился, как чистое серебро; чтоб стало легко, как легкому перу, чтоб сбросил с себя болезни (обсыпался), как ржаной колос») [СБНУ, кн. 4, № 2, с. 102], «…да ти олекне, като леко перо, да заспиш, като пиле краi кокошка, като егне краi маiка…» («…пусть тебе станет легче, как легкому перу, чтоб заснул ты, как цыпленок возле курицы, как ягненок возле матери») [СБНУ, кн. 11, № 2, с. 88]; «…да ти олекнеiа рани, като леко перо, да ти облегнеiа, като конка на Велигден, като iагне на Гергьовден, като мед на Илиенден» («…чтобы полегчали твои раны, как легкое перо, чтобы тебе порадоваться, как причастию на Великий день, как ягненку на Георгиев день и как меду на Ильин день») [СБНУ, кн. 3, № 1, с. 142].

Третья часть заговорного эпического текста описывает место, куда знахарка или другие помощники отправляют болезнь. В подавляющем большинстве текстов указывается, что это «пуста гора», то есть «пустынный лес». Иногда он получает имя собственное, восходящее к Библейским традициям – Галилейски (Телилейски). Из водных преград встречается только река. Еще одним местом изгнания названы горы, причем они также поименованы. Интересным представляется то, что иногда они получают реалистичные названия. Так, в заговоре от суставного артрита, записанном в Демир-Хисарском округе, наряду с фантастическими горами фигурирует и Пирин: «Ела земи тузи листо капинъ, та иди на Доспатската планина, къде слънце ни изгрява; ела земи тузи листо капинъ, та иди на Смийнишката планина, къде вятър ни дунова; ела земи тузи листо капинъ, та иди на Пирин планина, къде са нищо ни свърта» («Пойди возьми этот листок ежевики да иди в Доспатские горы, где солнце не греет; пойди возьми этот листок ежевики да иди в Смийнистские горы, где ветер не дует; пойди возьми этот листок ежевики да иди на гору Пирин, где ничто не задерживается») [СБНУ, кн. 4, № 3, с. 105].

Месту изгнания дается двойственная характеристика: с одной стороны, там не может обитать ничто живое, однако, с другой стороны, это место привлекательно для болезни. Отрицательная характеристика преобладает, а если появляется положительная, то она обязательно следует после отрицательной:

«Да идеш фъф диви гори, дету ньама пител дъ испеа, дету ньама вол дъ изреве, дету ньама куче дъ излае, дету ньама вълък дъ извие, дету ньама егне да изблеа, офца дъ изблеа, куза дъ изврьаска, мъгаре дъ изреве, кон дъ изцвили, мул да измивкъ. Там имъ зелени ливади и високи дървета. Чи е сьанка дибелъ и пот сьанка кладинче. Ду кладинче дъ седниш, дъ гребиш Вуда, дъ пииш и дъ съ умииш…» («Уходи в дикие леса, где петух не запоет, где вол не замычит, где собака не залает, где волк не завоет, где ягненок не заблеет, овца не заблеет, коза не заверещит, осел не заревет, конь не заржет, мул не замычит. Там есть зеленые луга и высокие деревья. Тень там густая, а в тени – колодец. У колодца сядь, воду бери, пей и умывайся…») [СБНУ, кн. 9, № 6, с. 139].

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: контрольные бесплатно, рефераты.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата