Предыдущая страница реферата | 1  2  3

Но жив еще был русский народ, жива была его душа православная. Ее светлое, ее святое, все объединяющее проявление мы видим в обители преподобного Сергия, в учениках первосвятителя Гермогена.

Из Москвы и из других центров разоренной и умиравшей Руси потянулся в 1611 году страшный, можно сказать, Голгофский крестный ход: под сень Троицкой лавры шли орошенные кровавым потом русские люди, ограбленные, голодные, страшно изувеченные (у иных были ремни на спинах выкроены и глаза из глазниц вырваны). Они шли под кров святой обители уже без всякой мысли о земной жизни, с одним желанием помолиться и по-христиански встретить здесь свой смертный час.

В толпе двигавшихся сюда людей виделась вся ужасающая картина погибавшей Москвы и всей Руси, но и все величие и зиждительная сила ее исторического духа, заключавшаяся в неизменной до смерти верности своему отечеству, его православию, его народности, его царству. Дух этот воспрянул во весь рост свой в игумене Троицкой лавры - архимандрите Дионисии и келаре Авраамии Палицыне. Они поняли, что их задачи не в благотворительности только измученным русским людям, не в напутствии только их в иную жизнь, но в призыве всех русских людей, кто в силах, еще раз подняться, с мечом в руках, на спасение отечества.

Чем менее земных надежд на это представляла окружающая действительность, тем животворнее была вера патриотов, что рука Божия не оставила Россию на погибель. Кто не знает, что сделали Троицкие грамоты, как воскресили они всю Русь, ополчили ее на врагов, воздвигли и гражданина Минина, и князя Пожарского, и их сподвижников.

Мы не станем передавать известных подробностей об этом народном ополчении, которое из глубины подземелья благословил умиравший в Чудовом монастыре патриарх Гермоген.

Но мы обязаны внести здесь в летопись Москвы недавние знаменательные чествования этого величайшего из русских патриотов и самого выдающегося из числа десяти наших патриархов, запечатлевшего высокую святость своей жизни великим подвигом мученичества за веру и отечество. 17 февраля 1912 года в Москве было торжественно совершено церковное, государственное и народное чествование трехсотлетия с кончины этого иерарха. В следующем 1913 году 12 мая, на 302 году после его мученической смерти, по определению высшей церковной власти, с еще большею торжественностью было совершено причисление к лику святых священномученика и чудотворца. Это торжество, приняв народный характер, привлекло к себе сочувствие не только властей, но и науки и искусства: появилось множество исторических исследований о новопрославленном патриархе и изданий, посвященных ему, как, например, напечатанные Церковной юбилейной комиссией его "Творения", фототипическое воспроизведение его собственной рукописи "Явление Казанской иконы Божией Матери" и другие. Живопись дала множество изображений первосвятителя, среди которых первенствуют посвященные ему и воспроизводимые выше произведения В. М. Васнецова. От живописи не отставала и музыка, перелагавшая в свои звуки в честь святейшего патриарха песнопения, среди которых особенно выдаются произведения М. М. Ипполитова-Иванова. Все это не должно быть обойдено молчанием в летописи Москвы.

Но возвратимся к тому великому делу, на которое вдохновил св. Гермоген Минина и Пожарского и их народные ополчения. 18 августа ополчение подошло к Москве. Князь Трубецкой прислал звать князя Пожарского и его ратников в свой стан. Но тот, зная дух казаков, отказался от этого и расположился станом у Арбатских ворот. В это время подошли к Москве и поляки, под начальством пана Ходкевича, и остановились на Поклонной горе.

Пожарский, по левому берегу Москвы, двинул свое ополчение к Новодевичьему монастырю, а Трубецкой со своими казаками стал на правом берегу у Крымского брода (где теперь Крымский мост), чтобы не пропускать Ходкевича к Кремлю на соединение с польским гарнизоном.

22 августа, переправившись через реку, поляки напали на Пожарского. Хотя русские храбро отбивались, но едва не были подавлены. Казаки Трубецкого злонамеренно бездействовали, не подавая помощи своим. Но в самое критическое мгновение посланные Пожарским на помощь казакам, по просьбе Трубецкого, несколько сот ополченцев, несмотря на запрет, вырвались от казаков и поспешили на выручку товарищей; к ним присоединились некоторые казаки. Прибывшее подкрепление дало перевес русским, и побитые поляки отступили на Поклонную гору. В то же время были отбиты и поляки, сделавшие вылазку из Кремля; при этом у них отняты были знамена и много провианта, доставленного им.

23 августа поляки сделали вылазку из Кремля и в этот раз захватили укрепление у церкви Георгия в Яндове, за Москвой-рекой, а Ходкевич с Поклонной горы перешел к Донскому монастырю. Теперь против него были только казаки; но князь Пожарский, не помня зла, перешел к ним с большею частью своего войска. 24 августа, с рассветом, поляки ударили на наших с такою силою, что их смяли; Пожарский перешел назад через реку, а казаки ушли в свои таборы. Но келарь Авраамий Палицын уговорил казаков не покидать общерусского дела. Общими силами отнято было занятое поляками укрепление у церкви Климента на Пятницкой, а затем пехота залегла по ямам, чтобы не пропускать неприятеля в Кремль.

В это время Минин с тремястами охотников из дворян и ротмистром Хмелевым перешел через Москву-реку и ударил по стоявшим там у Крымского двора двум польским ротам. Те были смяты и побежали. Тогда залегшие в ямах ратники, вместе с конницей, бросились на поляков. Эти, потеряв 500 человек убитыми, направились к Воробьевым горам и на рассвете ушли от Москвы, по Можайской дороге. Воспроизводим выше то знамя, под коим русское ополчение сражалось за Русь святую и за освобождение Москвы. Внизу этого достопамятного и драгоценного стяга изображены сабли Пожарского и Минина.

Таким образом, пан Хоткевич был прогнан от Москвы; но нужно было очистить сердце ее - Кремль от поляков, сидевших здесь с полковником Струсем. И в это время открывается рознь между ополчением и казаками, кои хотели опять уйти из Москвы. Архимандрит Троицкой лавры св. Дионисий прислал казакам последние монастырские ризы, епитрахили и стихари. Но те устыдились и, возвратив к Троице присланное, обещали не покидать общего дела. Разногласие воевод, составивших правительство, было устранено; они решили съезжаться на Неглинной (где теперь Труба) для совещаний.

Стали дружно готовиться к осаде Китай-города и Кремля. Поставили туры: один на Софийке, у Пушечного двора, другой - у Георгиевского монастыря, сзади нынешнего дворянского собрания, третий - у Всех Святых на Кулишках. Окопали рвом Замоскворецкий полуостров и загородили его плетнем. Осажденные терпели голод, питались трупами, но не сдавались. 22 октября казаки приступом взяли Китай-город, но поляки держались еще в Кремле, выпустив оттуда боярских жен. Наконец, томимые голодом осажденные начали переговоры о сдаче и, когда им обещано было сохранение жизни, прежде всего выпустили из Кремля бояр, в числе коих были Иван Никитич Романов и его племянник Михаил Феодорович с матерью инокиней Марфой, вынесшие много ужасов от поляков и от самой осады. На следующий день сдались и поляки с паном Николаем Струсем во главе.

27 октября 1612 года на Красную площадь двинулось ополчение князя Пожарского от церкви Иоанна Милостивого (на Кисловке, существовала до 1812 года), а казаки князя Трубецкого - от церкви Казанской за Покровскими воротами. Когда рать, сопровождаемая народом, с крестами и образами, подошла к Лобному месту, и святой Дионисий начал служить здесь благодарственный молебен, из Спасских ворот показались кремлевские хоругви и духовенство, несшее икону Владимирской Божьей Матери. Глубоко растроганный народ при виде этой великой святыни - "Знамени отечества", залился слезами радости и в чувстве невыразимого умиления пал на колени пред этим крестным ходом. По окончании молебна на Лобном месте войска и народ радостно вступили в Кремль. Он был страшно опустошен. В Успенском соборе совершено было молебствие, и затем началась литургия, не совершавшаяся здесь в течение осады. В это тяжкое время первопрестольный собор всея Руси заменялся собором Успения на Крутицах, бывшим кафедрой митрополитов Сарских и Подонских.

Так начался великий день освобождения России. Сброшено было с России польское иго, и началось действие зиждительных сил русского народа. Никто из освободителей России не подумал захватить в свои руки верховную власть и по своим замыслам и планам произвольно строить лежавшее в развалинах государство. Воспрянувший государственный дух русского народа приступил к воскрешению только того, что было создано страдною историей Москвы. Созванные в Москву из всех городов уважаемые люди на великий земский собор единодушно и безусловно добровольно решили восстановить прежнюю национальную монархию, с неограниченною властью царя-самодержца, как созданы были они Москвою и в таком виде как существовали они, испытанные веками, при угасшей династии св. Владимира. Сошедшиеся в Москве выборные заявили, что России прежде всего необходим не патриарх, а царь, и не иностранного происхождения государь, а прирожденный русский и православный. Выбор остановили на роде, близком уже прежде этого к царскому престолу, - бояр Романовых, и именно на юном боярине Михаиле Феодоровиче Романове, к коему было снаряжено от Москвы великое посольство, состоявшее из высшего духовенства, боярства и других людей.

Но возвратимся к тому великому делу, на которое вдохновил св. Гермоген Минина и Пожарского и их народные ополчения. 18 августа ополчение подошло к Москве. Князь Трубецкой прислал звать князя Пожарского и его ратников в свой стан. Но тот, зная дух казаков, отказался от этого и расположился станом у Арбатских ворот. В это время подошли к Москве и поляки, под начальством пана Ходкевича, и остановились на Поклонной горе.

Пожарский, по левому берегу Москвы, двинул свое ополчение к Новодевичьему монастырю, а Трубецкой со своими казаками стал на правом берегу у Крымского брода (где теперь Крымский мост), чтобы не пропускать Ходкевича к Кремлю на соединение с польским гарнизоном.

22 августа, переправившись через реку, поляки напали на Пожарского. Хотя русские храбро отбивались, но едва не были подавлены. Казаки Трубецкого злонамеренно бездействовали, не подавая помощи своим. Но в самое критическое мгновение посланные Пожарским на помощь казакам, по просьбе Трубецкого, несколько сот ополченцев, несмотря на запрет, вырвались от казаков и поспешили на выручку товарищей; к ним присоединились некоторые казаки. Прибывшее подкрепление дало перевес русским, и побитые поляки отступили на Поклонную гору. В то же время были отбиты и поляки, сделавшие вылазку из Кремля; при этом у них отняты были знамена и много провианта, доставленного им.

23 августа поляки сделали вылазку из Кремля и в этот раз захватили укрепление у церкви Георгия в Яндове, за Москвой-рекой, а Ходкевич с Поклонной горы перешел к Донскому монастырю. Теперь против него были только казаки; но князь Пожарский, не помня зла, перешел к ним с большею частью своего войска. 24 августа, с рассветом, поляки ударили на наших с такою силою, что их смяли; Пожарский перешел назад через реку, а казаки ушли в свои таборы. Но келарь Авраамий Палицын уговорил казаков не покидать общерусского дела. Общими силами отнято было занятое поляками укрепление у церкви Климента на Пятницкой, а затем пехота залегла по ямам, чтобы не пропускать неприятеля в Кремль.

В это время Минин с тремястами охотников из дворян и ротмистром Хмелевым перешел через Москву-реку и ударил по стоявшим там у Крымского двора двум польским ротам. Те были смяты и побежали. Тогда залегшие в ямах ратники, вместе с конницей, бросились на поляков. Эти, потеряв 500 человек убитыми, направились к Воробьевым горам и на рассвете ушли от Москвы, по Можайской дороге. Воспроизводим выше то знамя, под коим русское ополчение сражалось за Русь святую и за освобождение Москвы. Внизу этого достопамятного и драгоценного стяга изображены сабли Пожарского и Минина.

Таким образом, пан Хоткевич был прогнан от Москвы; но нужно было очистить сердце ее - Кремль от поляков, сидевших здесь с полковником Струсем. И в это время открывается рознь между ополчением и казаками, кои хотели опять уйти из Москвы. Архимандрит Троицкой лавры св. Дионисий прислал казакам последние монастырские ризы, епитрахили и стихари. Но те устыдились и, возвратив к Троице присланное, обещали не покидать общего дела. Разногласие воевод, составивших правительство, было устранено; они решили съезжаться на Неглинной (где теперь Труба) для совещаний.

Стали дружно готовиться к осаде Китай-города и Кремля. Поставили туры: один на Софийке, у Пушечного двора, другой - у Георгиевского монастыря, сзади нынешнего дворянского собрания, третий - у Всех Святых на Кулишках. Окопали рвом Замоскворецкий полуостров и загородили его плетнем. Осажденные терпели голод, питались трупами, но не сдавались. 22 октября казаки приступом взяли Китай-город, но поляки держались еще в Кремле, выпустив оттуда боярских жен. Наконец, томимые голодом осажденные начали переговоры о сдаче и, когда им обещано было сохранение жизни, прежде всего выпустили из Кремля бояр, в числе коих были Иван Никитич Романов и его племянник Михаил Феодорович с матерью инокиней Марфой, вынесшие много ужасов от поляков и от самой осады. На следующий день сдались и поляки с паном Николаем Струсем во главе.

27 октября 1612 года на Красную площадь двинулось ополчение князя Пожарского от церкви Иоанна Милостивого (на Кисловке, существовала до 1812 года), а казаки князя Трубецкого - от церкви Казанской за Покровскими воротами. Когда рать, сопровождаемая народом, с крестами и образами, подошла к Лобному месту, и святой Дионисий начал служить здесь благодарственный молебен, из Спасских ворот показались кремлевские хоругви и духовенство, несшее икону Владимирской Божьей Матери. Глубоко растроганный народ при виде этой великой святыни - "Знамени отечества", залился слезами радости и в чувстве невыразимого умиления пал на колени пред этим крестным ходом. По окончании молебна на Лобном месте войска и народ радостно вступили в Кремль. Он был страшно опустошен. В Успенском соборе совершено было молебствие, и затем началась литургия, не совершавшаяся здесь в течение осады. В это тяжкое время первопрестольный собор всея Руси заменялся собором Успения на Крутицах, бывшим кафедрой митрополитов Сарских и Подонских.

Так начался великий день освобождения России. Сброшено было с России польское иго, и началось действие зиждительных сил русского народа. Никто из освободителей России не подумал захватить в свои руки верховную власть и по своим замыслам и планам произвольно строить лежавшее в развалинах государство. Воспрянувший государственный дух русского народа приступил к воскрешению только того, что было создано страдною историей Москвы. Созванные в Москву из всех городов уважаемые люди на великий земский собор единодушно и безусловно добровольно решили восстановить прежнюю национальную монархию, с неограниченною властью царя-самодержца, как созданы были они Москвою и в таком виде как существовали они, испытанные веками, при угасшей династии св. Владимира. Сошедшиеся в Москве выборные заявили, что России прежде всего необходим не патриарх, а царь, и не иностранного происхождения государь, а прирожденный русский и православный. Выбор остановили на роде, близком уже прежде этого к царскому престолу, - бояр Романовых, и именно на юном боярине Михаиле Феодоровиче Романове, к коему было снаряжено от Москвы великое посольство, состоявшее из высшего духовенства, боярства и других людей.

Скачали данный реферат: Firs, Миропия, Blinov, Judashkin, Saltykov, Евникия.
Последние просмотренные рефераты на тему: капитанская дочка сочинение, свобода реферат, диплом купить, реферат мировой.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3