Содержание.
1 Группы интересов и система их представительства на Западе. 3
1.1 Электоральное представительство интересов. 3
1.2 Функциональное представительство интересов. 5
2 Группы интересов в России. 7
2.1 "Секторизация" российского стиля политики. 7
2.2 Закрытость переговоров между правительством и группами интересов. 7
2.3 Лоббизм в России при принятии и инициализации законопроектов. 8
2.4 Законопроект «о лоббизме». 9
2.5 Взаимоотношения государства и бизнеса в России. 10
2.6 Вывод. 10
3 Список литературы. 11

1 Группы интересов и система их представительства на Западе.

Опыт всех стран с демократическим правопорядком показывает, что наряду с представительством граждан и территорий в них была создана и достаточно отработана система представительства интересов. Оба вида представительства тесно взаимосвязаны между собой и только в своей совокупности решают проблему адекватного взаимодействия и взаимосвязей гражданского общества и государства.

1.1 Электоральное представительство интересов.

Так как основные участники предвыборной борьбы, и следовательно дележа мест в представительных учреждений – партии, то различного рода непартийные объединения, заинтересованные в оказании влияния на органы государственной власти, изначально стремились к установлению достаточно тесных связей между ними.

Чем ближе были между собой эти организации по своим политико- идеологическим характеристикам, тем сильнее было их взаимное тяготение. В период существования «классовых» партий («буржуазных», «рабочих» и т. д.), сформировались различные виды связей, многие из которых сохранились.
«Буржуазные» партии – центр политического притяжения предпринимательских ассоциаций и других групп бизнеса, включая отдельные компании; «рабочие» устанавливали тесные отношения с профсоюзами.

Связи бизнеса и близких к нему партий в основном осуществлялись и осуществляются до сих пор в форме финансовой поддержки партий и отдельных кандидатов, выделении средств на проведение предвыборных кампаний. Однако подобные опосредованные связи, отвечают интересам бизнеса в целом, но не устраивают многие крупные корпорации, заинтересованные в получении прямых для себя выгод от своих партийных «клиентов». Поэтому в большинстве стран
Запада в последние десятилетия устанавливаются непосредственные формы взаимодействия партий и крупных корпораций.

В США в начале 70-х годов законом были запрещены «пожертвования» со стороны отдельных фирм и организаций, в результате чего получили распространение Комитеты политического содействия (КПД), которые создают фирмы на «индивидуальной» основе; они собирают средства у персонала и акционеров с последующей передачей их на нужды избирательной кампании того или иного кандидата. Причем если в 1976 году было менее 300 КПД, то уже в
1986 их насчитывалось не менее 1700. И примером успешного действия КПД может служить то, что поддержка ими консерваторов в 80-е годы привела к избранию Рейгана.

Хотя политическая деятельность корпораций по линии КПД легальна, ряд американских политиков и политологов выражают опасения, что эта деятельность ведет к несоразмерно большому влиянию более мощных группировок бизнеса на законодателей и негативно сказывается на политической роли других общественных сил, чем ослабляет устои американской демократии. Но система действует, и вряд ли будет пересмотрена в ближайшем будущем, лишь обсуждаются ограничения на передаваемые средства.

В странах, где узаконенные каналы связей между бизнесом и партиями либо ограничены, либо отсутствуют вообще, ситуация сложнее. Хроническая нехватка средств у партий на избирательные кампании и содержание своего аппарата при одновременном стремлении корпораций выйти с помощью партий и их лидеров на органы государственной власти приводят к широкому распространению незаконных, часто уголовно наказуемых связей. Подтверждением этому служат периодические скандальные разоблачения в Японии, Франции и других странах.
И так как отношение к различным формам политического участия большого бизнеса в Западной Европе и Японии менее терпимо, чем в США, его легализация в ближайшее время маловероятна. Но поскольку потребность во взаимной поддержке сохраняется и даже растет, поиск связей, устраивающий как обе стороны, так и общество в целом, будет, скорее всего, интенсифицирован.

Несколько иначе складывались партийные связи профсоюзов. Дела не ограничивались финансовой поддержкой партий. В Великобритании, Швеции,
Австралии профсоюзы активно участвовали в создании социал-демократических партий, значительная часть профорганизаций вошла в них в качестве коллективных членов.

В США профсоюзы традиционно входят в коалицию, поддерживающую демократическую партию. В обмен на эту поддержку демократы немало сделали для осуществления законодательных и иных мер по защите интересов лиц наемного труда, расширения прав и полномочий профсоюзов.

В последние годы, однако, партийные связи профсоюзов существенно изменились. В странах с системой коллективного членства происходит либо модификация (в Великобритании, например, лейбористская партия теперь значительно ограничивает влияние тред-юнионов на выработку партийной политики), либо полный отказ от нее (Швеция). Место жестких институциональных связей занимают более гибкие опосредованные отношения, позволяющие социал-демократам претендовать на расширение представительства и в то же время не лишать профсоюзы возможности иметь «своих» людей в парламентах и местных органах власти. «Зависимость» этих партий от профсоюзов, хоть и не столь жесткая, как прежде, сохраняется, причем не только финансовая, но и политическая, так как голоса членов профсоюзов и их сторонников по-прежнему составляют значительную часть электората социал- демократии.

Меняется и «американская модель» партийно-политического участия профсоюзов. Ослабление традиционной коалиции демократов в связи с
«консервативной волной» конца 70-х годов, как и усиление активности бизнеса по линии КПД, побудили американские профсоюзы включиться в подобного рода электоральную деятельность. Однако и общее количество профсоюзных КПД и их финансовые возможности на порядок ниже КПД корпораций.

В целом в 80-х – начале 90-х годов практически повсеместно ослабляется роль профсоюзов, как в партийной политике, так и в электоральном процессе.
Главная причина тому – кризис профдвижения из-за изменений в структуре и характере производства и экономики. К тому же изменилось отношение избирателя к профсоюзам и бизнесу. Профсоюзы воспринимаются сейчас большей частью как выразители сектантских, корпоративных интересов, зачастую противоречащих интересам общества в целом. Бизнес же гораздо чаще, чем в прошлом, ассоциируется с интересами общенациональными. Причина таких сдвигов в массовом сознании состоит не только в кризисе целей и приоритетов профдвижения, но и в существенном расширении социального представительства бизнеса, в том числе и крупного.

Также с конца 60-х – начала 70-х в странах Запада заявляют о себе такие группы как экологисты и потребители, феминистки, сексуальные меньшинства и прочие. Для доступа к центрам принятия решений они также проявляют активность по партийной линии, предлагая в качестве платы за возможные «услуги» наверху свою электоральную поддержку.

Общий вывод вышесказанного в следующем. Так же как полноценный электоральный процесс невозможен без партий, являющихся в нем главными действующими лицами, он невозможен и без участия в нем групп интересов. Оба типа объединений для реализации своих целей нуждаются друг в друге и устанавливают те или иные формы взаимодействия и сотрудничества. При этом существует четкое разделение труда, в соответствии с которым первую скрипку играют партии, которые и пожинают основные плоды совместных усилий – места в парламентах и органах местного самоуправления. Группы интересов играют хотя и важную, но все же вспомогательную роль. К примеру, в случае успеха их союзников на выборах они могут оказывать влияние на процесс принятия государственных решений. Основой нормальных, не нарушающих демократических принципов, связей между партиями и группами интересов является полная самостоятельность последних, обоюдная добровольность отношений и отсутствие каких бы то ни было принудительных действий с обеих сторон.

1.2 Функциональное представительство интересов.

Процесс принятия конкретных решений требует постоянного и оперативного взаимодействия с теми, чьи интересы эти решения затрагивают, и кто располагает наиболее соответствующими ценной информацией и знаниями.
Поэтому по мере расширения государственного вмешательства в различные сферы общественной жизни (в том числе в экономику и социальные отношения) возникла и развивается структура прямых, не опосредованных выборами связей между группами интересов и органами власти.

Опять наиболее активны бизнес и профсоюзы. Усилия бизнеса были на порядок значительнее профсоюзов, что объясняется широтой и разнообразием интересов бизнеса, затрагиваемых государственным вмешательством. Но есть сфера, в которой представительство бизнеса и профсоюзов развивалось почти на равных: область трудовых и распределительных отношений, где обе стороны имеют примерно равные, хотя часто и противоположные интересы, где государство пытается играть роль арбитра или посредника.

Результатом подобных обоюдных устремлений государства и групп интересов стало создание особой системы представительства, которое (в отличие от территориального или электорального) принято называть функциональным. В течение ряда десятилетий оно является органической частью структуры политического управления стран Запада. Без такого рода представительства и взаимодействия нормальное (или близкое к нормальному) функционирование современного общественного организма было бы невозможным.

В разных странах сложились собственные системы функционального представительства. Но практически у всех есть общие черты и особенности: наличие специальных институтов и учреждений, в рамках которых осуществляется «диалог» представителей организованных интересов и государства, принципы комплектования и способы деятельности таких институтов. К тому же практически везде существует система неформальных связей и отношений, нередко играющую роль более важную, чем формализованные связи.

Пример формализованных структур – советы или комитеты при органах исполнительной власти. Они состоят из руководителей данных органов, представителей групп интересов и независимых экспертов. Большинство таких комитетов существует на постоянной основе, часть же создается для поисков тех или иных решений «разового» характера, в основном в законодательной сфере.

Другая форма институциональных связей между правительственными учреждениями и парламентами, с одной стороны, и группами интересов с другой. Например, в Великобритании при социально- экономических ведомствах уже давно функционируют так называемые спонсорные подразделения. В их задачи входят регулярные связи с отраслевыми ассоциациями бизнеса и отдельными корпорациями, выработка совместных с ними рекомендаций для министерских и правительственных решений. В отличие от консультативных комитетов эти подразделения государственные и не включают в свой состав представителей групп интересов.

Еще существуют учреждения, наделенные распорядительными и управленческими функциями и полномочиями. Пример (Швеция, Великобритания) – органы, регулирующие рынок рабочей силы, осуществляющие комплекс мер по ограничению масштабов и смягчению последствий безработицы.