Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Шел 1992 г. Вовсю развертывались кардинальные (как было объявлено) реформы. И складывалось впечатление, что вот-вот проект Конституции РСФСР превратится в действующую Конституцию.

Проект конституции РСФСР, разработанный группой советских юристов и возвеличенный некоторыми деятелями из Конституционной комиссии, отличался рядом достоинств. Он был свободен от политико-идеологических наслоений и положений, легализующих "руководящую и направляющую" роль компартии. В нем был использован ряд общепризнанных достижений конституционной культуры и в первую очередь важнейшее из таких достижений - принцип разделения властей. В текст проекта был введен ряд положений современной общественной науки, в том числе о гражданском обществе, правах человека и гражданина.

Недаром идеологические службы КПСС с откровенной неприязнью встретили конституционный проект РСФСР, окрестили его "буржуазным" и даже - как это ни странно - "тоталитарным" (впрочем, все эти жесткие характеристики присутствовали до той поры, пока не появились другие проекты, ставшие предметом еще более яростно-негативных, злобных характеристик).

Между тем, если рассматривать официальный проект Конституции РСФСР с деловых критических позиций, то он требовал совсем других оценок, чем те, которые выносили коммунистические идеологи. По мере углубленной проработки текста проекта с профессиональной, юридико-конституционной точки зрения (да и вообще - с точки зрения данных научной теории о современной демократии и праве) стало все более выясняться, что рассматриваемый проект, несмотря на весь демократический антураж, вместе с тем является компилятивным документом, лишенным единого концептуального, последовательно демократического стержня. В этом качестве официальный проект в весьма большой степени воспринял советские конституционные традиции и в этом отношении носил просоветский характер.

Помимо иных моментов это нашло свое выражение в том, что основой организации власти остались Советы (которые неотделимы от советской идеологии всевластия, в корне подрывающей саму идею разделения властей), на первое место в тексте проекта выдвинулись теоретико-декларативные положения (которые нередко допускают вольные интерпретации и произвольное практическое использование); не в полной мере учтены, а порой и совсем не учтены, достижения конституционной культуры последнего времени (которые были заслонены одним лишь непререкаемым идолом - конституционным опытом США).

Вот почему по инициативе ДДР (Движения демократических реформ), влиятельного в те годы реформаторского движения, небольшая группа юристов (возглавлять ее было предложено автору этих строк) подготовила в марте 1992 г. за довольно короткое время новый конституционный проект, который получил название "альтернативного".

Альтернативный проект, благожелательно встреченный демократической печатью, видными общественными деятелями, в то же время вызвал ожесточенные, яростные, злобные нападки. И со стороны прокоммунистических, советских кругов (проект сразу же был назван "капиталистическим"). И не менее ожесточенные - со стороны участников подготовки официального проекта, посчитавших свой документ - напомню, во многом просоветский - единственно возможным и допустимым, непререкаемым документом.

Но дело, разумеется, не в отношении тех или иных, кругов и лиц к новому конституционному проекту. Суть вопроса - в его содержании, в той концепции, которая положена в его основу. Об этом следует сказать особо. В частности, потому, что разработки, содержащиеся в альтернативном проекте, оказали известное влияние (увы, не во всем том объеме и направлениях, как это предполагалось) на последующее конституционное развитие страны.

3. Концепция

Работа над альтернативным конституционным проектом прошла на одном, как говорится, дыхании, с огоньком, заслонив все другое суетное, недоброе.

А это (если коснуться моих личных дел) было, как нельзя, кстати.

Именно первые месяцы 1992 г. были временем нелегких для меня травмирующих переживаний, пожалуй, даже душевного кризиса - и делового, и сугубо личного. Только что рухнуло союзное государство. И хотя ККН вместе с другими общесоюзными подразделениями власти прекратил свою деятельность вполне достойно (Комитет, как и в августовские дни, оказался единственной общесоюзной инстанцией, давшей юридически строгую оценку Беловежским соглашениям), и я, казалось, был поглощен организацией Центра частного права (об этом дальше), горький осадок от всего случившегося и ощущения его глубокой неправедности не давали покоя. Да тут еще нелегкие испытания в сугубо личном плане, усилившие горечь от недобро-ревнивой позиции ряда столичных коллег: стоило мне только оставить руководящий пост, как кое-кто из, казалось, ближайших сотрудников (к счастью, таких оказалось немного, два - три, не более), до того всячески демонстрировавших свой восторг и почтение, разом и круто стали - скажем так - "очень другими".

Работа над текстом альтернативного проекта проходила в С.-Петербурге, в одном из помещений Смольного (под благостной опекой участника разработки тогдашнего петербургского мэра, коллеги по науке и преподаванию, Анатолия Александровича Собчака). Скажу еще, что решающую, незаменимую роль при уточнении концепции и юридической отработке текста проекта сыграл один из выдающихся мастеров юридического дела Станислав Антонович Хохлов, выпускник и преподаватель нашего Свердловского института (прошедший со мной все московские мытарства), человек высокой пробы, надежности, порядочности, увы, в самом расцвете сил в 1996 году ушедший из жизни.

Теперь главное свидетельство. Подчас при обсуждении альтернативного проекта слышались упреки насчет скоропалительности его подготовки ("выскочил, как черт из табакерки", - было сказано в публикации одного из журналистов, обслуживающих тогдашний Верховный Совет).

Выскочил-то выскочил. Но надо видеть основания быстрой подготовки проекта. Они не только в том, что необходимый исходный материал давно был готов (в том числе - в конституционных разработках А. Д. Сахарова, которому и был посвящен проект), и по многим позициям был накоплен значительный собственный опыт теоретического и практического порядка. И не только в том еще [что в данном случае получалось так, как это и считала оптимальным Е. Г. Боннэр, друг, сподвижник и продолжатель дела Андрея Дмитриевича], что проработкой конституционного проекта занимались специалисты, которые в последующем не ставили задачу претендовать на власть, и тогда, смею заметить, работается легко, исключительно в профессиональном ключе. Главное же заключается в том, что на основе указанных разработок и подготовленных материалов с самого начала была отработана концепция конституции, что предопределило целеустремленность и "спорость" при подготовке текста альтернативного проекта.

Что это за концепция? Ее существо в двух словах сводится к тому, чтобы создаваемый конституционный документ стал Конституцией Человека. Такой Конституцией, в соответствии с которой человек - с его высоким достоинством и неотъемлемыми правами - возвысился над властью и стал центром государственно-правовой жизни.

Как же достигнуть этого?

Первое, что в этой связи требуется (и это, действительно, становится первым при подготовке конституции), - упорядочение власти. Точнее - нужна не просто упорядоченная власть, а власть, имеющая строгие очертания, ограничения, нужно обеспечение того, чтобы власть была умеренной, не способной по самой своей природе подавлять человека, - такой, когда бы она находилась под эгидой права, в самоуправляющемся обществе, где доминируют начала самоуправления, личного интереса каждого человека, "своей" собственности, высоких духовных критериев.

И хотя в ходе сложных процессов исторического развития стало очевидным, что само по себе упорядочение власти не есть центральный пункт общественной жизни (таким центральным пунктом является соотношение "власть - человек"), организация и построение власти как таковой неизменно представляется в качестве проблемы номер один.

Здесь надо иметь в виду, что само появление в новейшей истории такого института, как конституция, сопряжено с необходимостью ограничить и связать власть, подчинить ее демократическим порядкам и контролю. Не допустить того, чтобы политическая власть была диктаторской, тиранической, чинила произвол, безраздельно господствовала над человеком.

Ведь власть (как особый социальный феномен) по своей природе - явление жесткое и коварное, стремящееся к некой абсолютности и в этом качестве жестко покоряющее человека - и подвластных, и властвующих ("власть портит человека, абсолютная власть - абсолютно").

Осуществление такой задачи в российских советских посттоталитарных условиях - дело трудное, сопряженное не только с органикой власти, но и с труднопреодолимыми советскими реалиями и постулатами, да и с рядом стойких имперских российских традиций. Одно из наиболее крупных препятствий в этом деле - всеобъемлющая казенная (государственная) собственность, неизбежно предполагающая принуждение к труду, существование огромного управленческого чиновничьего аппарата, а отсюда господство власти над личностью. И при этом какая-то неистребимость укоренившихся представлений о том, что в России "наверху" должен быть всесильный царь, генсек, иная всевластная фигура, а на губернском уровне - могущественный губернатор, первый секретарь обкома, иной всевластно-могущественный, бесконтрольный, безропотно почитаемый начальник.

Поэтому, в частности, в альтернативном проекте были провозглашены как сам тезис об умеренности власти, так и доминирование частной собственности, порядок установления строгих, формально фиксируемых границ для государственных имуществ, за пределами которых должен автоматически вступать в действие режим разгосударствления. Предусматривался также строго разрешительный порядок действия всех государственных учреждений и должностных лиц всех уровней, в соответствии с которым они вправе делать лишь то, что прямо разрешено законом (в том числе было прямо записано о недопустимости использования вооруженных сил при решении внутригосударственных политических проблем).

Вместе с тем умеренность и ограниченность власти требуют также и надлежащей ее организации. Решающее средство такой организации выработано в ходе исторического развития. Им стал принцип разделения властей. Этот принцип выражен не только в четком разделении государственной власти на три ветви - законодательную, исполнительную, судебную, но и в их уравновешивании, системе их взаимного сдерживания, с тем чтобы ни одна из "властей" не стала подавляющей, доминирующей, всевластной.

Наиболее ярко, казалось бы, внешне безукоризненно это было сделано в Конституции США 1887 г. (буква в букву воплотившей предначертания автора рассматриваемого принципа - великого французского просветителя Ш. Монтескье).

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: онегин сочинение, реферат язык.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата