Личность и политика

| Категория реферата: Рефераты по политологии
| Теги реферата: акт, ценные бумаги реферат
| Добавил(а) на сайт: Korbylev.

Объяснение насущной пользы типологического подхода, однако, лежит не в статистическом и биологическом, а напротив, в динамическом и социальном. Тот факт, что человеческое общество разделено на классы, до сих пор имеет большее влияние, чем внешние связи людей. Следы общественного подавления остаются в душе индивидуума. Французский социолог Дюркгейм, в частности, показал, как и до какой степени иерархический социальный порядок пропитывает индивидуальное мышление, отношение и поведение. Люди формируют психологические «классы» ввиду того, что на них отпечатываются разнообразные социальные процессы.

Поверхностная зависть. Феномен, обсуждаемый здесь, находится не на том же логическом уровне, что и различные «типы» с высоким или низким количеством баллов, которые мы охарактеризуем далее. В самом деле, он не заключен внутри и не является сам по себе психологическим «типом», но, скорее, представляет конденсацию более рациональных, как сознательных, так и подсознательных проявлений предрассудков, поскольку они могут быть различимы на более глубоких, подсознательных уровнях.
> Синдром конформиста. Представляет стереотипы, приходящие извне, но интегрированные внутри личности в общую согласованную структуру. У женщин особенно проявляются изящество и женственность, у мужчин—стремление быть

«настоящим» мужчиной. Предрассудки, очевидно, не выполняют решающей функции во внутри психологическом устройстве индивидов, а являются лишь средствами внешней идентификации с группой, к которой они принадлежат или хотели бы принадлежать. Предрассудки у них проявляются в особом смысле: они перенимают ходячие суждения от других, не затрудняясь самостоятельно вникнуть в суть дела. Существует антагонизм между предрассудками и опытом; их предрассудок «нерационален», равно как и слабо связан с их собственными тревогами, но в то же время, по крайней мере внешне, он не выражен подробно, по причине характерного отсутствия сильных импульсов, благодаря полному восприятию ценностей цивилизации и

«благопристойности». Хотя этот синдром и включает «вскормленных антисемитов», он присущ, несомненно, высшим социальным слоям.
> Авторитарный синдром. Субъект достигает собственной социальной приспособленности, только получая удовольствие от подчинения субординации. Это включает в игру импульсы садомазохистской структуры, равно как условие и результат социальной приспособленности. Картиной трансляции таких подкреплений в черты характера является особое разрешение Эдипова комплекса, определяющие формирование синдрома, о котором здесь идет речь. Трансформация ненависти в любовь—наиболее трудная задача, которую личность должна проделать на раннем этапе развития, никогда не завершается полностью успешно. В психодинамике

«авторитарного характера» часть предыдущей агрессивности впитывается и превращается в мазохизм, в то время как другая часть соотнесена с садизмом, который ищет выхода в том, с чем субъект себя не идентифицирует, т.е. во внешних группах. Это двоякость всепроникающа, причем явственно сопровождается слепой верой в авторитет и готовностью атаковать тех, кто проявляет слабость и социально подходит в качестве

«жертвы». Социологически, такой синдром особенно характерен для средних классов Европы. В США мы можем ожидать его среди людей, чей действительный статус отличается от того, которого они домогаются.
> Бунтовщик и психопат. Вместо идентификации с родительским авторитетом может проявиться «бунт». Это, конечно, в определенных случаях ликвидирует садомазохистские тенденции. Однако бунт может проявиться таким образом, что авторитарная структура личности в целом не будет затронута. Так, ненавистный родительский авторитет может исчезнуть лишь для того, чтобы уступить место другому авторитету. Это может привести к иррациональной и слепой ненависти к любому авторитету, с мощным деструктивным дополнением, сопровождаемой тайной готовностью «сдаться» и подать руку «ненавистной» силе. На самом деле крайне сложно отличить такое отношение от действительно неавторитарного, и почти невозможно достичь такого отличия на чисто психологическом уровне: здесь, как и повсюду, принимается в расчет социополитическое поведение, определяющее, правда ли независима личность, или просто замещает свою независимость негативным переносом.
> Крайним представителем этого синдрома является “крутой” парень, или

«психопат» в терминах психиатрии. Эти индивиды наиболее «инфантильны» из всех: им так и не удалось «развиться», испытать формирующие влияние цивилизации. Они «асоциальны». Граница между ними и преступниками зыбка.
> Чудак. Это люди, которые не смогли приспособиться к миру, воспринять «принцип реальности», которые не сумели найти равновесие между отречением и удовлетворенностью, и чья внутренняя жизнь определяется отрицаниями, накладываемыми на них извне, не только в течение детства, но также и в течение взрослой жизни. Эти люди ввергаются в изоляцию. Они должны построить ложный внутренний мир, часто близкий к иллюзии, настойчиво противопоставляя его внешней реальности. Они могут существовать только благодаря самовозвеличиванию, в сочетании с мощным отрицанием внешнего мира. Они высокопроективны и подозрительны. Нельзя пропустить склонность к психозам: они «параноидальны».
> Функционер-манипулятор. Этот синдром, потенциально наиболее опасный, определяется стереотипами в крайней степени: жесткие представления—скорее, цель, чем средства, и весь мир разделяется на пустые, схематичные, административные поля. Практически полностью отсутствуют объективный катексис и эмоциональные связи. Разрыв между внешним и внутренним миром в этом случае выливается в некий тип принудительного сверх реализма, который рассматривает всех и вся как объект для манипулирования, управления, который берется для собственных теоретических и практических целей. Особо проявляется любовь к

«исполнению» при глубоком безразличии к содержанию выполняемой работы.

Трезвый ум, наряду с почти полным отсутствием каких-либо привязанностей, делает их самыми безжалостными из всех.
>

Достижение целей широкого политического участия людей значительно зависит от мотивов, которыми руководствуется личность в своей политической деятельности, ибо сама мотивация может оказаться с точки зрения общественных интересов настолько негативной, что не будет способствовать ни укреплению демократии в обществе, ни нравственному совершенствованию и всестороннему развитию личности. Вопрос о мотивации политического участия или неучастия является очень сложным. Здесь с политологией состыкуется социология и психология.

По этому поводу высказывались различные суждения. Г.Лассвеллом была выдвинута теория, которая объясняла присущее части людей стремление к политическому лидерству. Суть ее заключается в том, что стремление человека к власти есть отражение его низкой самооценки, что при помощи власти такая личность стремится компенсировать низкую самооценку, повысить свой престиж и преодолеть чувство собственной неполноценности.

Эта точка зрения, хотя и довольно распространенная, однако не получила всеобщего признания. Высказывалось и другое мнение: низкая самооценка тормозит вовлечение личности в политический процесс снижает ее возможности в развертывании активной политической деятельности.

И в том и другом случае проблема мотивации политического участия сильно психологизируется, т.е. вопрос о мотивах политической деятельности сводится к личным, психологическим качествам участников политической жизни. Поэтому для более полной адекватной картины вопрос о мотивации политической деятельности следует поставить в более широком социальном контексте.

Отмечалось, что участие в управлении государством и обществом, в политическом процессе представляет для гражданина в одном случае право реализовать свои возможности, в другом - морально-политическую обязанность, в третьем - заинтересованность (морально-политическую или материальную).

Активное включение личности в политический процесс требует определенных предпосылок. Их можно разделить на три группы: материальные, социально-культурные и политико-правовые. Опыт показывает, что для участия человека в нормальной политической деятельности необходимо первичное удовлетворение его потребностей в основных продуктах питания, товарах и услугах, жилищно-бытовых условиях, достижения определенного уровня общеобразовательной и профессиональной подготовки, общей и политической культуры.

В зарубежных политологических исследованиях взаимосвязь благосостояния общества и его политической системы рассматривается по крайней мере в трех аспектах.

Во-первых, вполне обоснован тезис что, чем богаче общество, тем оно более открыто демократическим формам функционирования. В экономически развитом обществе основные по численности и по влиянию социальные группы не принадлежащие ни к крайне бедным, ни к сказочно богатым; резкая, по существу двух полосная, имущественная поляризация исчезает, образуется сильный "средний класс", который по своему положению в обществе и объективным интересам составляет опору демократического режима.

Во-вторых, уровень благосостояния оказывает заметное влияние на политические убеждения и ориентации человека. С.М.Липсет пришел к выводу, что материально более обеспеченные люди являются более либеральными, а более бедные являются и более интолерантными (нетерпимыми).

В-третьих, достаточно высокое национальное благосостояние служит необходимой базой формирования компетентной гражданской службы, корпуса профессионально подготовленных управленческих кадров. В условиях бедности трудно добиться в массовом масштабе высокого уровня общеобразовательной и профессиональной подготовки, необходимого для эффективного управления на демократической основе.

Агрессивное (насильственное) в политике представляет собой такой тип поведения, которое несет угрозу благополучному существованию индивида, группы лиц, социально-политического института посредствам лишения их свободы в своей деятельности и реализации основных принципов на теоретическом и практическом уровне. Агрессия, следовательно, это не только такое поведение, которое наносит физический ущерб субъекту политической деятельности, но и осуществляет нравственную, духовную, идеологическую угрозу. Агрессивность в политике связана с реализацией интересов субъекта агрессивного поведения, желанием добиться подчинения окружающих путем насильственной власти или иных форм контроля, связанных с насильственным действием.

К формам ярко выраженного агрессивного поведения, носящего политический характер, следует отнести военные действия (поведение военнослужащих в период боя, подготовки к нему), стимулируемые политиками

(вручение боевых наград, повышение в звании и др.), политический терроризм, истоки которого могут вызываться национальными, религиозными, личностными мотивами. Агрессивное поведение выступает частью общего процесса дегуманизации личности, в ходе которого личность не только теряет свойства своего человеческого «Я», но и лишает такой возможности себе подобных.

Агрессивное поведение служит также одной из форм самоутверждения в политике путем насильственного навязывания оппоненту несвойственных ему политических действий и теоретических концепций. Агрессивность компенсирует отсутствие других атрибутов личности—логики политического действия, конструктивных подходов и др. Особенно самоутвержденческая роль агрессии характерна для молодежных неформальных группировок, где господствует культ силы как норма поведения и взаимоотношения между членами группы.

Среди факторов, способствующих закреплению агрессивного поведения в качестве нормы, следует назвать внешнюю среду (природную и социальную)—посягательство на личное пространство, интенсивность и качество общения, воздушные. Водные и температурные факторы, воздействие шума, алкоголя, наркотиков и т.п. Следует учитывать также гормональные факторы агрессивного поведения.

Терроризм, как уже говорилось ранее, является типом агрессивного политического поведения. Политический терроризм стал объектом научного анализа в последние десятилетия, а его становление как заметного явления в политической жизни обычно датируют концом 60х—началом 70-х годов.