Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

В. Парето (1848–1923) также проанализировал роль неосознанных элементов человеческой психики в поведении человека и в общественной жизни. Он является автором оригинальной психологической теории идеологии, в которой рассматриваются как теоретические построения, призванные маскировать эмоции и предрассудки.

Парето считал, что логическое (рациональное) поведение охватывает лишь часть всех видов поведения человека и основное внимание сосредоточил на анализе иррационального и алогичного поведения. По Парето, основное свойство человека – руководствоваться не столько разумом, сколько чувством, но при этом давать псевдологическое (как бы рациональное) оправдание сентиментальному (чувственному) поведению.

Врожденные психические структуры, лежащие в основе чувств, Парето назвал “остатками”. Именно они толкают индивида к нелогичному поступку. Выступая как скрытые пружины действий, они не осознаются человеком в качестве истинных причин поступков. Но человек должен как-то объяснять свои действия. И делает это он с помощью “дериваций”, т.е. производных от чувств интеллектуальных систем защиты, маскирующих страсти и придающих видимость рациональности высказываниям и поступкам, не являющимся таковыми.

“Остатки”, лежащие в основе чувств, которые испытывает человек (например, отвращение к убийству), – величина постоянная, в то время как объяснения – “деривации”, почему люди испытывают такие чувства, – величина переменная (например, запрет на убийство, присутствующий в сознании, может объясняться волей Бога или уважением к человеческому достоинству и т.д.). Эта переменная величина, в роли которой может выступить любая теория, объясняющая “остатки”, и называется идеологией.

Парето обнаружил роль чувств в поведении человека: чувства реально приводят в движение людей; идеологические системы – системы ложного сознания, производные от чувств, коренящихся в иррациональных пластах человеческой психики. Человек, верящий в либерализм, фашизм, социализм или демократию, не менее чем человек, верящий в Бога, колдуна и т.д., является игрушкой своих чувств.

Парето, как и Маркс, противопоставляет идеологию науке, но подчеркивает, что логическая несостоятельность вовсе не уменьшает ее социальное значение для общества в целом и для человека как члена общества. Иррациональное с точки зрения науки может быть результативным и полезным в социальном плане. [c.335]

Парето отмечал активную роль идеологий в обществе, их мобилизующую силу. Идеологическое воздействие – один из двух основных ресурсов власти, наряду с силовым, которое находится в распоряжении правящих элит. Так называемые элиты “лис”, наделенные остатками “инстинкта комбинаций”, предпочитают управлять, используя в первую очередь убеждение, хитрость и изворотливость, стремятся поддерживать свою власть эффективной пропагандой. Парето раскрыл механизм манипулирования массовым сознанием, связанный с воздействием на структуру чувств, описал методы идеологического и психологического воздействия, которые обычно используют политики.

Социологическое направление в изучении идеологий. Важный вклад в разработку теории идеологий внесла работа К. Мангейма (1893–1947) “Идеология и утопия”2. По общепризнанному мнению, она дает самый полный анализ феномена идеологии. Западные исследователи обычно отмечают схожесть взглядов на идеологию Мангейма и Маркса, а также то, что Мангейм пошел дальше в раскрытии корней идеологии, создав так называемую социологию знания. Заимствовав у Маркса положение о зависимости общественного сознания от общественного бытия и социальной обусловленности идей, Мангейм полагал, что общественное бытие не сводится только к экономическим отношениям в сфере материального производства. Для него “социальное бытие”, определяющее стиль различных эпох, может строиться не только вокруг “экономического фактора”, как это происходит в современную эпоху, но и вокруг религиозного фактора, как это было в средние века.

Развивая “социологию знания”, Мангейм подчеркивал, что мышление вообще, в том числе и научное, происходит в социально обусловленной атмосфере и задача социологии знания – соотнести “духовные образования” с социальными позициями их носителей. При этом следует учитывать, что на мышление оказывают большое влияние бессознательно сформированные данной социальной средой элементы. Каждый из нас детерминирован в своем мышлении собственной системой предубеждений – так называемой тотальной идеологией. А в области политики теоретик в своих оценках и волевых импульсах настолько тесно связан с определенным политическим течением, с одной из борющихся сил, что можно говорить о различии стилей мышления, различии, которое простирается даже на логику. Мангейм доказывает свой тезис на примере важнейших социально-политических течений XIX–XX вв. с присущими им особыми стилями мышления: бюрократически-консервативного мышления, исторического консерватизма, либерально-демократического буржуазного мышления, социалистически-коммунистического мышления, а также особого стиля мышления, присущего фашизму. [c.336]

Именно в политической борьбе, считал Мангейм, люди впервые обнаружили бессознательные коллективные мотивации, которые определяли направление их мышления. В бескомпромиссных политических дискуссиях они не останавливаются на теоретических аргументах, а стремятся сорвать маски, открыть неосознанные мотивы убеждений и действий идейного противника.

Коллективное бессознательное как господствующих, так и угнетенных групп скрывает от них действительное состояние общества. Мышление правящих групп не в состоянии увидеть ряд фактов, которые поставили бы под сомнение и подорвали их уверенность в своем господстве. Выдвигая и теоретически обосновывая свою систему идей как единственно истинную, правящий класс создает духовное образование, называемое идеологией. При этом должно быть совершенно ясно, что понятие “идеология” не предполагает наличия сознательной политической лжи, его назначение – указать на аспект социальной обусловленности мышления бытием, хотя, конечно, тем самым не исключается, что в определенных условиях может быть выявлена и сознательная политическая ложь.

Любая идеология – это апология существующего строя, защита статус-кво. В этом состоит стабилизирующая роль идеологий. Каждая политико-идеологическая точка зрения означает нечто неизмеримо большее, чем простое утверждение или отрицание однозначно постигаемых фактов. Она означает одновременно законченное мировоззрение, проявляющееся в стремлении политиков влиять на формирование не только партийных взглядов, но и мировоззренческое мышление масс, формировать у них политическую установку, т.е. определенное отношение к миру.

По Мангейму, идеологиям противостоят утопии – “духовные образования”, столь же субъективно пристрастные, как и идеологии, но порожденные сознанием оппозиционных классов. Угнетенные группы, заинтересованные в уничтожении статус-кво и своем освобождении, невольно видят в окружающей их действительности только то, что соответствует их настроениям. Они не принимают в расчет все то, что может поколебать их веру или парализовать желание изменить положение вещей. С приходом к власти ранее угнетенных слоев утопии автоматически переходят в идеологии. Получается, что и идеологии, и утопии противоположны науке. Научно мыслить, поднявшись над классовыми пристрастиями, дано только интеллигенции, поскольку она мало связана с каким-либо классом. “Свободно парящая интеллигенция”, чутко улавливая все социальные импульсы, способна из одностороннего знания всех политических течений синтезировать знание целого. [c.337]

Таким образом, в первой половине XX в. были открыты два новых направления в изучении идеологий – психологическое и социологическое. Согласно первому направлению, идеологии – это ментальные (рациональные) конструкции, скрывающие бессознательные импульсы человеческой психики (теория скрытых интересов). Политические идеологии вырабатываются правящим классом (элитой) для осуществления функций управления и манипулирования массовым сознанием.

В соответствии с идеями, развитыми в рамках социологии знания, идеологии есть теоретически оформленное выражение самосознания группы, средство защиты интересов группы, системы одностороннего подхода к объяснению действительности и потому сохраняющие статус ложных систем знания, скрывающих от правящих групп действительное состояние общества, но именно в силу этого стабилизирующие его.

§ 3. Теории идеологии второй половины XX в.

Во второй половине XX в. продолжалась разработка теории идеологии. Новым было выступление некоторых ведущих представителей политической науки с идеей вообще отказаться от идеологии. С этим требованием выступили как авторы концепции “деидеологизации”, так и представители франкфуртской школы.

Концепция “деидеологизации”. В середине XX в. в условиях стартовавшей научно-технической революции, открывавшей большие возможности для роста благосостояния широких народных масс, изменения и даже “размывания” социальной структуры, для регулирования классовых конфликтов с помощью правовых механизмов, у многих известных представителей западной политической науки возникло убеждение, что век идеологии уходит в прошлое. Американский социолог Э. Шиле выдвинул лозунг “конца идеологий” Авторами концепции “деидеологизации” наряду с Э. Шилсом выступили такие известные ученые, как Д. Белл, издавший в 1960 г. книгу под названием “Конец идеологии” и С. Липсет в США, Р. Арон во Франции.

Основные теоретические положения концепция “деидеологизации” заимствовала у неопозитивизма и социологии знания. Сторонники концепции “деидеологизации”, противопоставляя науку и идеологию, пытались доказать, что Наука располагает объективно истинным знанием, в то время как идеологии выражают субъективные, социально-классовые интересы. Согласно С. Липсету, идеологии к середине XX в. якобы утратили какую бы то ни было идейную состоятельность, современное индустриальное общество способно решать свои проблемы вне идеологических догм. Э. Шиле предпринял попытку обосновать чистую, свободную от оценочных суждений социальную науку, которая необходима в таком обществе. [c.338]

Это был бунт рационалистического сознания против иррациональных идеологий, который одновременно позволил отойти от трактовки идеологии как исключительно ложного сознания, которое не может держать в плену общество в век научных достижений. Или это сознание ложно, и тогда неизбежен крах идеологий, на чем настаивали сторонники теории “деидеологизации”, или идеологии – это явление гораздо более сложное, чем это казалось в обстановке острой конфронтации двух систем, оставлявшей мало места беспристрастной научной рассудительности с обеих сторон.

Под впечатлением новых социальных движений, Д. Белл, С. Липсет и др. признали ошибочность концепции “деидеологизации”. А в 70-е гг. как реакция на развернувшиеся в мире различные демократические и освободительные движения возникла концепция “реидеологизации”, которая возвеличивала роль и значение идеологии в общественном развитии.

Критика идеологии франкфуртской школой западного марксизма. Франкфуртская школа западного марксизма в 20–70 гг. сосредоточила свое внимание на вопросах теории культуры и идеологии. Как писал в 1968 г. Ю. Хабермас, вся социальная философия франкфуртцев была, по-существу, перманентной критикой идеологии. В 30–40-е гг. они в основном критиковали Мангейма, а в 60-е гг. высказали ряд новых идей. Если Мангейм объяснял ложность взглядов идеолога групповым характером его интересов (классовой принадлежностью), то Адорно в статье “Идеология” (1964) утверждал, что ложность сознания нужно объяснять ложностью самой действительности. Адорно, Хабермас и др. проводили различие между формой и ролью идеологии в буржуазном обществе XIX в. и позднекапиталистическом обществе. В XIX в. идеология была в первую очередь политической теорией. Теперь идеология выступает в иной форме – в форме массовой культуры. Она перестала быть теорией, и все больше сращивается с пропагандой, формируя вкусы “человека массы”. На место идеологии как выражения, часто бессознательного, коллективных интересов пришла вполне сознательная и централизованная манипуляция массовым сознанием. Адорно отмечал, что даже сама речь превращается в инструмент, с помощью которого буржуазная идеология манипулирует людьми. Стандартный язык, языковые клише служат для приспособления к существующему строю. Идеология больше не существует как политическая идеология.

Известна полемика Ю. Хабермаса с Н. Луманом, представлявшим школу структурного функционализма. Функционалисты отрицательно от-

носились к теории “деидеологизации”, поскольку в их концепции общества идеологии отводилась интегрирующая и стабилизирующая роль. [c.339] На замечание Лумана о том, что “идеология” является функциональной категорией и имеет целью не достижение истины, а ориентацию людей на определенное поведение, Хабермас отвечал, что от этого идеологическое сознание не перестает быть ложным. Что же касается стабилизирующей функции идеологии, то она стабилизирует не систему, а отношения господства. В современных условиях стабилизирующая роль идеологий падает, они держатся только на жестком контроле за средствами массовой информации.

В работе “Техника и наука как идеология” Хабермас предложил различать две формы идеологии – политическую идеологию, свойственную прошлым эпохам, и современную “идеологию”, возникшую в условиях индустриального общества – технократическое сознание. Она свободна от некоторых элементов “ложного сознания”, присущих предыдущей форме. Г. Маркузе также разделял представление о науке и технике как новых формах идеологии (само понятие “технический разум”, возможно, становится новой идеологией). Техника стала элементом “репрессивного управления” и социального контроля, и таким образом обрела политическое и идеологическое измерение.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: конспект по изо, оценка реферата.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата