Сексуальная революция в российской педагогике как отражение ее нерешенных ключевых проблем

| Категория реферата: психология, педагогика
| Теги реферата: инновационная деятельность, рефераты на казахском языке
| Добавил(а) на сайт: Жилин.

Вся эта лавина наукообразной информации призвана обрушиться на головы 14—15-летних подростков с тем, чтобы самим ее фактом сделать из них законопослушных и добропорядочных граждан. Девятому классу добавляют сведения о балансе и дисбалансе половых гормонов в организме и «представление о нейроэндокринном процессе управления половыми функциями». Само собой, не остается без рассмотрения проблема сексуальных отклонений, «истинные и ложные атрибуты мужественности и женственности» и, наконец «неблагоприятные психофизические эффекты негативных аспектов молодежной культуры». И снова — полоролевые игры, на этот раз с целью — перенесения навыков бесконфликтного общения в сферу межполового общения, особенности межполовых конфликтов и их разрешения, правила примирения и даже «тренинг общения с соперником».

Одни из этих программ более психологичны (А.С. Спиваковская, А.Б. Орлов, В.К. Лосева, А.И. Луньков. Курс лекционно-семинарских и практических занятий для 8—11 классов), другие более перегружены специальной информацией и напоминают скорее вузовский курс, чем программу для школьников (С.Т. Агарков и И.И. Лунин. Основы сексологии и семейной жизни), но у авторов всех программ просматривается святая уверенность в том, что все предложенные знания будут немедленно усвоены и послужат благим целям — и не иначе.

Примерно та же степень уверенности в своей правоте, помнится, была присуща в свое время преподавателям истории и обществоведения, убеждавших своих юных слушателей в «превосходстве социализма над капитализмом, в правильности политики, которую выработала партия и предложила народу». Поневоле вспоминается мысль крупнейшего советского ученого, кораблестроителя, академика А.Н. Крылова: «Каждая программа составляется профессором, заведующим кафедрой и преподавателями по этой кафедре... и они всегда склонны изложить свой предмет в полном его объеме... Надо отрезать не то что треть сверху и треть снизу, а по меньшей мере две пятых сверху и снизу, и только после этого выучить оставшуюся середину» (А.Н. Крылов. Мои воспоминания. Л., 1984, с. 322—323).

Однако перегрузка специфическим материалом — не главный недостаток составленных программ. Главная беда — это присущее советским педагогам убеждение, что путем обучения автоматически решаются проблемы воспитания, что стоит обстоятельно рассказать человеку, как надо себя вести — и депо в шляпе. Авторы программ забывают, что «сегодня мы сталкиваемся с сексуальной инфляцией, которая, как и любая инфляция, в том числе и на денежном рынке, идет рука об руку с девальвацией. Сексуальность обесценивается в той мере, в какой она обесчеловечивается. Ведь человеческая сексуальность — это больше, чем просто сексуальность, и большим, чем просто сексуальность, она является в той степени, в какой она — на человеческом уровне — выступает носителем внесексуальных, личностных отношений». И далее: «Нормальное сексуальное развитие и созревание человека заключается в возрастающей интеграции сексуальности в целостную структуру его личности. Отсюда явствует, что любая изоляция сексуальности, напротив, противоречит интегративным процессам и тем самым поддерживают невротизирующие тенденции. Дезинтеграция сексуальности, вырывание ее из контекста личностных и межличностных внесексуальных отношений означает, говоря одним словом, регресс».

Переведем эту мысль со специального на общепонятный язык: человек, способный сопереживать и любить не только в сексуальном плане, имеет намного больше шансов быть сексуально счастливым, чем специфически озабоченная особь, занятая лишь собственными ощущениями и переживаниями. Вспомните А.С. Макаренко, господа: «Любовь не может быть выращена из недр полового влечения. Силы любовной любви могут быть найдены только в опыте неполовой человеческой симпатии». Другими словами, своими программами, во многом уместными, Вы ставите телегу впереди лошади. Озаботьтесь первым делом развитием человеческих отношений в детской, школьной, подростковой среде. Насколько Вы уверены, что обильно поданная Вами информация не послужит в руках юных циников и эгоистов прямо противоположным задуманным Вами целям?

Исследования, проведенные на базе 65 школ четырех округов Москвы, показали, что отношения между учащимися в 35 школах были далеки от сколько-нибудь удовлетворительного уровня. Речь шла об установках ребят на взаимопонимание, сочувствие в отношениях, на доброжелательность, готовность к сотрудничеству, об отсутствии жесткой иерархии в отношениях внутри классов (Лишин О.В. Педагогическая психология воспитания М., 1997, с. 69—72). Изучение 46 школ Российской Федерации дало еще более жесткие результаты; всего 16 школ могли в этом отношении быть оценены положительно. Здесь, на наш взгляд, и лежит ключ к проблеме сексуальной и общей культуре нашей молодежи. Просвещение в сфере секса — штука обоюдоострая. Опасным, с точки зрения профилактики сексуальных неврозов, является принуждение к сексуальному потреблению, исходящее от «индустрии просвещения».

«Мы, психиатры, — пишет В. Франкл, — постоянно видим у наших пациентов, насколько же они под давлением этой индустрии «просвещения», манипулирующей общественным мнением, чувствуют себя прямо-таки обязанными стремиться к сексу ради него самого, развивать интерес к сексуальности в ее деперсонализированном и дегуманизированном обличье» (В. Франкл. Указ. соч. с. 35). Мы берем на себя смелость утверждать, что раздел 8 «Основ сексологии и семейной жизни», рассказывающий об эротических влечениях подростков, носит именно деперсонализированный и дегуманизированный характер, ибо рассматривает юного человека как объект, как посторонний предмет, в конечном счете, — как вещь, подлежащую изучению. То, что уместно в ученом трактате или учебном пособии по психологии, неуместно в прямом обращении к аудитории, особенно когда дело касается ее глубоко личных проблем.

Вообще, надо сказать, непонятно, почему в программах сексуального, то есть нравственного, профиля их авторы нигде и ни разу не обратились к поэзии. Ведь нигде, как в поэзии, не улавливается смысловой подтекст мужского или женского, детского, юношеского восприятия интереса, влюбленности, любви, привязанности, верности, ревности и многих эмоциональных оттенков человеческих чувств. Когда язык чувств переводят на язык атласа анатомии, это и есть дегуманизация, пусть в самых благих целях. А деперсонализация — это когда автору программ — преподавателю — глубоко безразлична судьба реального Пети, Маши, Веры, стоящая за строкой его трактата, а интересна лишь «закономерность» в ее общем понимании. Поэтому речь не о том, надо ли давать школьникам информацию сексологического характера. Давать надо, хотя 6ы для того, чтобы не оставлять ребят безоружными перед натиском индустрии сексуальных развлечений и массой заинтересованных лиц — от извращенцев до «простых развратников». Надо вооружить ребят пониманием того, что самая изощренная сексуальная техника не способна сделать человека счастливым там, где нет внимания к личности партнера и сопереживания ему, заботы о нем больше, чем о себе.

Культ «любовной техники», пропагандируемый сексуальной индустрией, не опасен только для тех людей и отношений, которые опираются на прочный фундамент дружбы и уважения друг к другу. Впрочем, он чаще всего здесь и не нужен. В любом другом случае он лишает отношения той непосредственности, искренности, самостоятельности, яркости переживания, которые являются условием и предпосылкой нормальной сексуальной жизни. Речь может идти только о том, насколько необходим и достаточен объем этой информации, чтобы лекарство не стало ядом, и о том, как она должна даваться, на какую нравственную почву должна лечь.

Существует и еще одна грань вопроса: кто будет давать детям эту информацию. Дело в том, что Российская школа 90-х практически не имеет в своих рядах педагогов-воспитателей. Ушли в прошлое вожатые, педагоги-организаторы, исчезли детские организации, а такие черты школьного сообщества, как самоуправление, трудовая дисциплина, клубные занятия, кружки, индивидуальный подход к воспитаннику, рассматриваются ныне как анахронизм, если не наследие проклятого коммунистического прошлого. Тем не менее здесь, а не в одном сексуальном просвещении лежит ключ к оздоровлению российского общества.

Здесь было бы уместно продолжить разговор о психолого-педагогической сущности воспитания. Однако же это — другая тема. Скажем лишь о том, что, на наш взгляд, проблема сексуального просвещения должна быть менее всего сексологической и более всего психологической, вплетенной в проблемы человеческого общения, самооценки, различных видов человеческих отношений, поиска и нахождения смысла жизни, наконец, формирования личности в процессе ее развития. Все это вещи не менее интересные для молодежи, чем секс, не исключающие ни его, ни других острых вопросов человеческого бытия.

Попробуйте например, объяснить девочкам-подросткам из неблагополучных семей, почему плохо быть проституткой, почему это занятие корежит и ломает личность женщины. Вряд ли вы сумеете при этом остаться в рамках сексологии, если хотите, чтобы Вас поняли и поддержали. А это лишь одна из проблем, требующих вмешательства педагога. Только одна, хотя и неотложная.