Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Мир современного ребенка, начиная с середины прошлого века, всячески очищается от отрицательных чувств, неприятных ощущений и переживаний. Наиболее здоровым аффектом считается радость, и она всячески стимулируется путем быстрого переключения ребенка от возникших слез на более приятные переживания.

В зависимости от того, насколько важной и желательной считается эмоция в той или иной культуре, она может быть больше или меньше представлена в языке (Levy, 1984). Так, в культуре Таити отсутствует слово для выражения эмоции печали, поэтому матери в случаи такого горя, как смерть ребенка, воспринимают слезы и тяжкое физиологическое состояние как болезнь, не связывая их с душевной болью. В восточных культурах много слов, выражающих оттенки стыда, и на вызывании этого чувства в значительной степени построена система воспитания.

Некоторые наши наблюдения и эксперименты наводят на мысль о сокращении эмоционального словаря у современного человека. Во время семинаров по психологии и психиатрии мы всегда просим аудиторию назвать слова, обозначающие различные эмоции, что неизменно вызывает довольно сильное затруднение у присутствующих. Люди говорят о том, что им редко приходится использовать эти слова в повседневной жизни.

Комментируя посредством слов состояние ребенка, придавая определенное выражение своему лицу и также сопровождая это словесным комментарием, мать с детства приучает (или не приучает) малыша дифференцировать свои эмоциональные реакции, определять, давая им обозначение, и, таким образом, потенциально делать предметом работы и переработки. На наш взгляд, чрезвычайно эвристичной для понимания алекситимного типа сознания и мышления является теория Л.С.Выгоского о единстве мышления и речи. Бедность и недифференцированность эмоционального словаря матери ведет к формированию у ребенка особого типа сознания и мышления, в котором внутренняя жизнь как таковая очень бедно представлена.

Начиная с работ Боулби, считается, что наличие эмпатического, близкого эмоционального контакта с матерью в младенчестве (теория attachment) является залогом психического здоровья человека в будущем. Сейчас эта теория подвергается активной экспериментальной проверке. Полученные данные свидетельствуют, что не столько младенческий возраст оказывается решающим для формирования здоровых близких отношений с окружающими во взрослом возрасте, сколько раннее детство (7-10 лет): эмоциональный контакт с родителями в этом возрасте оказывают решающие влияние на контакты взрослого человека, в том числе с его супругом или партнером.

Эмоции и семейное окружение

В рамках исследований социальной поддержки, число которых стремительно растет в течение двух последних десятилетий, показана важная роль интимных доверительных отношений для психического и физического здоровья. Группа Brown (1978) показала, что у депрессивных женщин отношения с партнером менее близкие и доверительные.

Упоминавшиеся в начале статьи исследования эмоциональной экспрессивности в семье дали и дают поразительные результаты в плане значения эмоционального поведения родственников для выхода из болезненного состояния одного из членов семьи и дальнейшего течения заболевания, которым он страдает. На первый взгляд, эти данные противоречат тезису о важности свободного выражения чувств. В силу чрезвычайной значимости данных этого направления для практики и теории современной психотерапии остановимся на них подробнее.

Результаты многочисленных работ, посвященных изучению ЭЭ и проведенных в разных странах и культурах, полностью корреспондируются друг с другом и подтверждают со всеми статистическим выкладками следующий вывод. Если в семье больного шизофренией или депрессией хотя бы кто-то из проживающих с ним родственников склонен переживать и выражать большое число негативных эмоций по отношению к больному, то у этого больного резко (более, чем в вдвое) повышается риск повторного приступа и неблагоприятного течения болезни, по сравнению с больными, родственники которых имеют низкий уровень эмоциональной экспрессивности, т.е. не склонны выражать отрицательные эмоции по отношению к больному.

Под эмоциональной экспрессивностью имеется в виду высота тона, интонация и эмоциональное содержание высказываний. Традиционно измерение индекса ЭЭ проводится с помощью Кэмбервильского семейного интервью (CFI), разработанного группой Броуна (Brown, Rutter, 1966). Интервью представляет собой полуструктурированный опросник, включающий пять показателей эмоциональной экспрессивности:

критические комментарии

позитивные комментарии

враждебность

сверхвключенность

тепло

Наиболее сложным показателем является сверхвключенность, которая представляет собой современную характеристику того, что психоналитики Р. Лидз и Т.Лидз (Lidz, Lidz, 1976) и М.Боуэн (Bowen, 1972) называли симбиотической связью. Это понятие предполагает сверхконтроль, повышенную эмоциональную включенность во все дела и проблемы больного, нередко сопровождающуюся самопожертвованием и гиперпротекцией, а также эмоциональной экзальтацией в виде, например, чрезмерного восхваления и т.д. Следует отметить, что сам термин – эмоциональная экспрессивность является не очень удачным. Он создает иллюзию, что можно переживать отрицательные эмоции, но никак не выражать их. В соответствии с этим заблуждением может создаваться впечатление, что главное – обучить родственников не выражать отрицательные эмоции. Между тем, существующие негативные установки и эмоции обязательно находят более или менее косвенное выражение в поведении, по крайней мере, невербальном. Наконец, такая характеристика ЭЭ, как сверхвключенность, характеризует далеко не только выражение эмоций, но и общую организацию жизни семьи. Все это следует учитывать, рассматривая исследования по эмоциональной экспрессивности. За тем, что называется ЭЭ, фактически стоит качество отношений между членами семьи и, соответственно, качество переживаемых эмоций.

Родственник рассматривается как имеющий высокий индекс ЭЭ, если он или она делает шесть и более критических замечаний во время CFI, выражает хоть какую-то враждебность и высказывает хотя бы три комментария, свидетельствующих о сверхвключенности. Если хотя бы у одного члена семьи баллы по этим трем шкалам выше нормы, то вся семья определяется как имеющая высокий индекс ЭЭ.

В семьях больных как шизофренией, так и депрессией, высокий индекс ЭЭ в разных культурах оказался надежным предиктором последующего рецидива заболевания, позволяя надежно выявлять стрессогенное семейное окружение. Напротив, низкая ЭЭ не является нейтральной, а ассоциируется с лучшим выходом из болезни (Vaughnn, Leff, 1976). Во всех исследованиях отмечается негативная корреляция между показателями тепла и высоким уровнем ЭЭ. В интервенционных исследованиях Лефа и соавторов было показано, что снижение уровня критицизма в результате работы с семьей сопровождается повышением тепла. Таким образом, низкий индекс ЭЭ и высокий уровень тепла ассоциируются с поддержкой и помощью в преодолении стрессов.

Больные депрессией оказались даже более чувствительными к критике, чем больные шизофренией, и для них границей, за которой начинается неблагоприятное течение заболевания, является всего три критических замечания на основе Кэмбервильского интервью. Женщины, страдающие 6у-лемией, также гораздо чаще испытывают приступы обжорства, если супруг склонен к чрезмерной критике.

Исследователи также приходят к выводу (Leff, 1989), что в семейных интервенциях важно не снижение уровня эмоциональной экспрессивности само по себе, а изменение стоящих за высокой ЭЭ дисфункциональных отношений в семейной системе, что требует работы со всей семьей, включая больного. Важно, что родственники с низкой ЭЭ не просто нейтральны, но оказывают поддержку и помогают больным справляться с жизненными стрессами, в то время как родственники с высокой ЭЭ сами становятся источником постоянно действующего стресса. Так, в исследованиях Tamer (1979, 1986) показано, что в присутствии родственников с высоким индексом ЭЭ у больных на соответствующей аппаратуре регистрируются все физиологические корреляты психологического стресса.

Общая позитивистская ориентация этой традиции – изучать внешнее поведение, т.е. в данном случае проявление эмоций, опасна новой и обманчиво научно-обоснованной дискредитацией эмоций как деструктивной силы. Поэтому следует еще раз подчеркнуть, что отрицательные эмоции лишь отражают дисфункциональные отношения в семье, и сигнализируют о необходимости их изменения. Конструктивным может быть только изменение этих отношений, ведущее к уменьшению отрицательных эмоций, но не отказ от эмоций вообще как вредных для психического здоровья.

Психическое здоровье как баланс аффекта и интеллекта

Культ эмоций, однако, также опасен, как и культ рацио (как любой культ или крайность вообще). Психическое здоровье – это прежде всего баланс различных психических свойств и процессов (баланс между умением отдать и взять от другого, быть одному и быть среди людей, любви к себе и любви к другим и др.). В случае проблемы эмоций речь идет о балансе аффекта и интеллекта, т.е. свободы и права на выражение чувств со способностью осознавать их и управлять ими.

Напомним исследование двух эскимосских этносов (Eaton, Weil, 1955). В сообществе эскимосов, где чувства выражались более свободно, детей в большей степени баловали и воспитывали без особых требований с установкой на немедленное удовлетворение потребностей, депрессии почти не встречались, зато можно было наблюдать истерические реакции и конверсионные симптомы, которые возникали чаще всего в случае отказа и невозможности удовлетворить какое-либо желание. Современная западная культура, напротив, требует от человека слишком многого в смысле внешнего благополучия и достижений.

Процитируем одного из современных писателей философско-психологической ориентации, пытающегося вскрыть конфликты современного человека: "Чрезмерные требования к себе губят большинство человеческих жизней... За последнее десятилетие сознание человека изменилось очень сильно, мир его чувств – значительно меньше. Отсюда разрыв между интеллектуальным и эмоциональным уровнем. У большинства из нас имеются чувства, которых мы предпочли бы не иметь. Существуют два выхода, и оба никуда не ведут: либо мы, насколько возможно, подавляем наши примитивные эмоции, рискуя при этом и вовсе убить мир своих чувств, либо называем недостойные чувства другими именами – налепляем на них фальшивый ярлык, угодный нашему сознанию. Чем утонченнее и изощреннее наше сознание, тем многочисленнее, тем благороднее лазейки, которые мы изыскиваем, тем остроумнее самообман. Завышенные требования к себе обязательно приводят к необоснованным угрызениям совести: один ставит себе в укор, что он не гений, другой, что, несмотря на все старания, не стал святым. Сознавая свои поражения, мы, однако, не понимаем их как сигналы, как симптомы неправильного устремления, уводящего нас прочь от себя, странным образом наше тщеславие направлено не на сближение с собой, а на дальнейший разрыв" (М.Фриш).

Парадокс заключается в том, что запрет на эмоции делает бессмысленной и неэффективной рефлексию – главное средство человеческого самопознания и саморегуляции, имеющее интеллектуальную природу (Зейгарник, Холмогорова, Мазур, 1989). Ведь по настоящему эффективный самоанализ возможен только при условии понимания своих реальных чувств. Иначе человек все дальше уходит от самого себя, от своих проблем и противоречий, которые презентируются нам в наших чувствах. Его выборы и решения оказываются ложными, и он проживает чужую жизнь, подобно герою выше процитированного произведения М.Фриша. В этом, на наш взгляд, ярче всего проявляется единство аффекта и интеллекта, о котором писал Л.С.Выготский (Выготский,1984).

И все же за человеком всегда остается выбор: казаться сильным и благополучным или принять "мирской удел" и быть – быть человеком со всеми слабостями и проблемами, предполагаемыми человеческой природой. Как писал великий психоаналитик К.Г.Юнг:

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: краткое изложение, механизм реферат.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата