Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата

«Нъ яко же рече Господь: «не может град укрытися врьху горы стоя, ниже свьщь въжьгъше спудъм покрывают, нъ на свьтиль поставляют, да свьтит тьмьныя» - тако и си святая постави свьтити в мире премногыми чюдесы /.../, идеже множьство стражющиих съпасени бывают, слепии прозирают, хромии быстрее сьрны рищут, слуции простьрение приемлют».

«Слово твое исполнися, человьколюбче, еже рече учеником си: «Град не укрыется, верху горы стоя», и сеи свыше град просвьщает всю землю Русьскую явлением святою ти...» (песнь 6, тропарь 3). Всяко место освятися, иже в недузех ицелеваються посещанием ваю, врача преславная: слепии прозирают, хромии ходят, слуции простираются» (там же, тропарь 1).

2) И то, и другое произведение включает в свой состав фрагмент Евангелия от Иоанна (14; 12): «Аминь, аминь, глаголю вам: веруяй в Мя, дела, яже Аз творю, и той сотворит, и болша сих сотворит»:

«О сих бо и сам Господь рече веруяи в Мя, дела яже Аз творю, и тъ сътворит и больша тех».

«Якоже рече Христос веруяи в Мя, дела яже Аз творю, то сътворит и болша сих» (песнь 1, тропарь 2).

3) Глеб обращается к Богу с такими словами: «Вемь Тя, рекъша к своим апостолом, яко за имя мое, мене ради възложат на вы рукы, и предани будете родъмь и другы, и брат брата предаст на смерть, и умьртвять вы имене моего ради, и пакы: въ тьрпении вашемь сътяжите душа ваша» (Мф. 10; 21 - 22). В четвертой песне канона 2-й тропарь имеет следующий вид: «Христовы уведевше заповеди божественныа и Тому въследующа, въстанеть бо, - рече, - брат на брата, сего ради приаста нужную смерть, яко агньца закалаема».

4) Борису и Глебу адресуются слова Христа, посылающего апостолов на проповедь - «туне приясте, туне дадите» (Мф. 10; 15). «От всех бо стран ту приодяще туне почьрплють ицеление, яко же и в святыих евангелиих Господь рече святым апостолом, яко туне приясте, туне и дадите» («Сказание») Û «туне прияста, туне же и дадита болящиимъ ицэление» («Брата прекрасная») (С. 97 - 98).

Пришлось умышленно злоупотребить цитированием исследования Е. В. Антоновой, чтобы представить обоснованность ее вывода: «Многочисленные внутритекстовые параллели и совпадения, а также общий, тождественный, образно-эмоциональный колорит двух литературных памятников склоняют нас к предположению о наличии одного автора, перу которого принадлежит «Сказание» о св. Борисе и Глебе и служба им на 2 мая» (С. 98 - 99).

Одно существенное наблюдение сделала Е. В. Антонова и в отношении связи службы на 24 июля и «Чтения» Нестора: «Служба 24 июля и Чтение одинаково проявляют внимание к событиям жизни святых и их прижизненному благочестию, а также одинаково ограничены в употреблении имени Святополк. Это имя только один раз встречается в текстах песнопений службы 24 июля и всего лишь трижды обнаружено нами в тексте Чтения, причем в начале повествования, где упоминание имени было неизбежно. Далее на всем протяжении Чтения автор, говоря о Святополке, использует указательные местоимения, а также определения типа: яко братъ ему старейший, оканьный. Учитывая летописную характеристику (муж хытр книгам и ученью, ... речист же книгами святыми утешая печальныя, и сякого не бысть преже на Руси), автором службы 24 июля следует считать митрополита Иоанна II (1077 - 1088 гг.)» (С. 101).

Вполне логично предположение исследовательницы, что при жизни Святополка Изяславича (не следует упускать из виду, что во времена святительской деятельности митрополита Иоанна II - Е. В. Антонова ошибочно ограничивает ее 1088 г., на самом деле 14 августа 1089 г. он освящал церковь Успения Киево-Печерского монастыря - и княжения в Киеве Всеволода Ярославича (1078 - 1093) Святополк Изяславич, как старший из внуков Ярослава, был первым претендентом на Киевский престол, который он и занял сразу после Всеволода Ярославича) в «официальном окружении употреблять имя Святополк в негативном контексте было нежелательно. По этой причине Иоанн лишь однажды упоминает имя Святополка в составе службы, Нестор в Чтении употребляет его трижды, в силу явной необходимости»(С. 101).

Поскольку «Сказание» и служба на перенесение мощей св. Бориса и Глеба 2 мая 1115 г. были написаны после смерти Святополка Изяславича (умершего в 1113 г.), то они свободно употребляют имя «Святополк». Более того, перенесение чуда с заключенными в темницу со времени Ярослава Мудрого («Чтение») ко времени Святослава Изяславича («Сказание») «позволило автору Сказания подчеркнуть свое неодобрение государственной деятельности этого князя» (С. 101 - 102), и даже осудить его не от своего лица, но устами первых русских святых Бориса и Глеба, что гораздо весомее: «По что сице твориши, а не исправляя, томиши и мучиши? Нъ още ся сего не покаеши, ни останеши, сице творя, то весто ти буди, яко съблюдаяся пребывай, еда не избудеши»23.

В тексте «Сказания» исследовательницей выявляется и еще ряд других «косвенных характеристик» (С. 103) этого князя, которые в совокупности создают «неприглядный образ князя Святополка - вспыльчивого раздражительного человека, готового верить клевете и жестоко наказывать за несуществующую вину», к тому же еще и завистливого: он не позволил Олегу Святославичу, несмотря на его многочисленные просьбы и «зазьря труду его», перенести мощи святых в новую церковь, «зане не самъ бяше ее съзьдалъ» (С. 103).

Вообще мне кажется, что в этом неуважительном отношении киевского князя Святополка Изяславича к культу св. Бориса и Глеба24 кроется и неуважение автора «Сказания» к самому Святополку Изяславичу (не исключается, конечно же, и негативные качества характера князя). А это еще один признак, датирующий «Сказание» временем после 1115 г. Святополк Изяславич оказывается, по мнению Е. В. Антоновой, «той ключевой фигурой, отношение к которой определяет основные расхождения текстов Чтения и дошедшего до нас Сказания» (С. 103).

В результате своего исследования Е. В. Антонова приходит и к важному текстологическому выводу: «Поскольку мы полагаем, что житие св. Бориса и Глеба по дошедшему до нас тексту Сказания не могло появиться раньше 1113 г., и, следовательно, было написано, равно как и служба 2 мая, именно в связи с событиями 1115 г., Сказание о чудесах, оканчивающееся изложением событий 1115 г., должно восприниматься как принадлежавшее первоначальному составу дошедшего до нас памятника» (С. 101). Время его возникновения относится уже к правлению в Киеве Владимира Мономаха - «князя, - как заметила исследовательница, - любимого автором Сказания немногим менее святых братьев» (С. 104).

Я бы добавил, что и любовь князя к святым сродникам постоянно подчеркивается «Сказанием»: «Володимиръ же, иже и Мономахъ нареченный, сынъ Всеволожь... убо любъвь многу имэяаше ко святыима, и много приношение творяаше има». «Сице и многыими словесы похвалиша благородьство же, въкупь и великоумие, и любъвь, еже къ святыима, кротость же и съмерение, и тьщание къ Богу и къ святымъ цьрьквамъ, яже творяше благоверный князь Володимиръ, паче же и къ сима убо святыима» и др.25 Благоверие кн. Владимира, его почитание св. Бориса и Глеба выступают явной антитезой поступков его предшественника по Киевскому княжению - Святополка Изяславича и вызывает заслуженную симпатию автора «Сказания».

«Под покровительством князя, - по мнению Е. В. Антоновой, - и ... возникло новое житие (т. е. Сказание о Борисе и Глебе), совмещающее похвалу Владимиру Мономаху и его святым предкам с обличением наиболее преступных нарушителей мира в Русской земле» (С. 104)26.

Из сыновей и внуков Ярослава Мудрого только он один, будучи великим князем Киевским, ничего не сделал для прославления свв. Бориса и Глеба. Его отец Изяслав был инициатором строительства новой церкви в Вышгороде и перенесении мощей в 1072 г., его дядя Святослав уже в 1073 г. приступил к строительству нового, уже каменного храма-мавзолея. После его смерти строительство продолжил другой дядя - Всеволод. После смерти Всеволода рухнувшую церковь отстраивает сын Святослава - Олег. Другой двоюродный брат - Владимир Мономах украшает саркофаги святых еще в 1102 г., а в 1115 г. выступает вместе с Олегом инициатором нового перенесения мощей святых.

Не занимаясь вопросом авторства специально, Е. В. Антонова, между тем, заметила: «Гипотезы на счет возможного авторства Сказания оказались к настоящему времени отвергнутыми, но в связи с разысканием возможного автора службы 2 мая довольно настойчиво упоминается имя Григория творца канонов, одного из монахов Киево-Печерского монастыря. Такого мнения, в частности, придерживались преосвященный Макарий и Н. Никольский» (С. 106).

Подведем итоги всему сказанному. Со всей достоверностью можно заключить, что до появления в начале ХII в. жития св. Бориса и Глеба, названного «Сказанием о Борисе и Глебе», существовала самостоятельная историческая повесть, ныне условно называемая «Сказание о гибели Бориса и Глеба», содержащая рассказ о братоубийстве и заканчивающаяся описанием перенесения мощей Бориса и Глеба 20 мая в новую церковь в Вышгороде. Написана она в княжение Святослава Ярославича в Киеве между мартом 1073 г. и декабрем 1076 г. и выражала его интересы в насаждении Глебоборисовского черниговского культа святых. Повесть не могла быть написана позднее, поскольку не соответствовала взглядам (прежде всего - проглебовским) ни одного последующего Киевского князя, и просвятославовы интересы так четко не отражены ни в одном другом литературном произведении последующего времени.

Для церковного почитания первых русских святых Бориса и Глеба, официально признанных и Константинополем, митрополитом Иоанном II между 1086 и 1088 г. была составлена расширенная служба им на 24 июля - день гибели Бориса, ставший главным в церковной службе днем памяти святых. А первая, простая, была написана еще митрополитом Иоанном I до 1035 - 36 г.

Устанавливается Борисоглебский (киевский) культ святых. В это время, т. е. между 1086 и 1088 г. монахом Печерского Киевского монастыря и было создано первое полное житие святых - «Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба», в котором также проповедовался Борисоглебский культ. В его утверждении был заинтересован и княживший в то время в Киеве Всеволод Ярославич, покровителем которого выступал святой Борис. С этого времени 24 июля - день святых мучеников Бориса и Глеба - стал отмечаться как новый и первый по значимости праздник в Русской земле и отнесен к великим годовым (о чем свидетельствуют службы).

Отмечу также, что в «Чтении о Борисе и Глебе», написанном во второй половине 80-х годов XI в., нет еще мотива общерусского значения культа Бориса и Глеба, поскольку и сам культ новоканонизированных святых еще не был широко распространен на Руси. Но он отчетливо уже выражен в похвале святым Борису и Глебу в «Сказании о чудесах», произведении более позднем - второй половины 20-х годов ХII в. - автору которого было уже хорошо известно о повсеместном, даже за пределами Руси, почитании святых.

На такое распространение культа святых Бориса и Глеба - от местночтимых до общерусских - указывает и перенос службы им на 24 июля.27

Важно отметить, что в начале ХII в. у Нестора не было объективных причин для создания канонического жития святых. С одной стороны, князья уже давно, как минимум 30 лет, официально канонизированы, что предполагало уже наличие их жития. С другой стороны, княживший в Киеве в 1098-1113 г. Святополк Изяславич и сам не проявлял интереса к распространению культа святых, и других не поощрял: не разрешил в 1111 г. Олегу Святославичу перенести их мощи в новую специально выстроенную церковь, т. е. устроить еще одно официальное чествование страстотерпцев. А мы можем говорить о литературной деятельности Нестора только до 1112 - 1113 г., окончания им «Повести временных лет». То есть Нестор, в силу сложившихся объективных обстоятельств, мог работать над первым своим агиографическим сочинением только между 1086 и 1088 годами.

С вокняжением в Киеве в 1113 г. Владимир Мономах повел собственную политику, в том числе и в церковных вопросах. Это потребовало переделки имевшихся исторических и создание новых церковных сочинений. Помогал ему в этом отчий Выдубицкий монастырь, пасомый игуменом Сильвестром. Им и была создана новая редакция «Повести временных лет», в которой выражены и симпатии к князю Владимиру Мономаху, и антипатии к Святополку Изяславичу. В частности, в летопись помещена «Повесть об ослеплении Василька Теребовльского», свидетельствующая о причастности к этому преступлению князя Святополка. С другой стороны, в летопись включено «Поучение Владимира Мономаха», проникнутое смирением и братолюбием (не мстит, а прощает Олега Святославича - убийцу своего сына).

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: творчество реферат, реферат на тему функции, экзамен.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата