Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4

Г). В качестве доказательства теории восходящей тенденции ее сто­ронники часто указывают на уменьшение фактора наследования высоких социальных позиций и на замену его на фактор выборности. Избранные президенты вместо легитимных монархов, избранные или назначенные верховные администраторы вместо наследственной знати, талантливые восхожденцы вместо наследственных владельцев учреждений и т. д.

- таков их аргумент. Сожалею, что мне приходится указывать на элементарные факты, которые, как кажется, забыли защитники этого аргумента. Во-первых, принцип выборности лидеров и королей или других высокопоставленных общественных лиц в прошлом был известен ничуть не меньше, чем сейчас. Вожди и короли большей части первобыт­ных племен выбиралась. Консулы, трибуны и другие политические позиции в Древнем Риме были выборными. Римские императоры избира­лись или становились императорами в результате насилия или борьбы за власть. Римские католические папы и верховные авторитеты средневеко­вой церкви всегда избирались. Власть во многих средневековых респуб­ликах также выбиралась. И это очевидно для каждого, кто хоть немного изучал историю. Но нам могут возразить, что в прошлом эти авторитеты избирались узким кругом привилегированного меньшинства, а сейчас мы имеем дело со всеобщим избирательным правом. И вновь это утвержде­ние неверно. В прошлом во многих политических организациях выборы были всеобщими. С другой стороны, 300 миллионов населения Индии или других британских колоний, аборигенное население колоний Франции, Бельгии также не имеют права голоса при выборах правительства в метрополиях и выработке законов, которые ими управляют. Все это и мираж всеобщности сегодняшнего избирательного права делают ар­гументы в пользу тенденции перехода от наследования власти к ее выборности ошибочными.

Неверно также и то, что самые высокие социальные позиции, как, например, ранг монарха, сейчас остаются в руках одной и той же династии на более, правда, короткий срок, чем в прошлом.

Ответ дают следующие цифры. Если существующие династии Анг­лии, Дании, Нидерландов, Испании и Италии царствуют более 200 лет, а династии Габсбургов, Романовых, Оттоманов, Гогенцоллернов, не говоря уж о других, правили более 300—400 лет (мы не должны забы­вать, что они были низложены только вчера), то в прошлом средняя продолжительность правления династий была скорее короче, чем длин­нее. В Древнем Египте 3-я династия правила 80 лет; 4-я — 150 лет; 5-я — 125 лет; 6-я — 150 лет; 7-я и 8-я, вместе взятые,—30 лет; 9-я и 10-я, вместе взятые,—285 лет; 11-я — 160 лет; 12-я — 213 лет; время правления 13—17-й династий — 208 лет; 18-я — 230 лет; 19-я — 145 лет; 20-я — 110 лет; 21-я — 145 лет; 22-я — 200 лет; 23-я — 27 лет; 24-я — 6 лет; 25-я — 50 лет; 26-я — 138 лет; некоторые "вновь появлявшиеся" династии царствовали от 3 дней до одного-двух лет. Нечто подобное мы наблю­даем и в последовательной смене китайских династий. В Древнем Риме ни одна из династий не правила больше 100 лет, большая же их часть правила несколько лет или даже несколько месяцев (или даже несколько дней). Меровинги проправили во Франции около 260 лет, Каролинги— около 235 лет, Капетинги — 341 год, Валуа — 261 год. Этих примеров достаточно, чтобы показать, что не существует никакого "ускорения" или сокращения "наследственного сохранения позиции монарха" в со­временный период по сравнению с прошлым. Что же касается вновь образованных республик, то и они могут легко уступить место монархи­ям в будущем, как это уже не раз происходило в истории. Современные республики следует сравнивать с древними; такое сравнение приводит к заключению, что в древних республиках сохранение положения главы государства внутри одной семьи было столь же коротким, как и в насто­ящее время.

Д). Что касается "новых" людей и карьеристов в прошлом и насто­ящем, то список этих неожиданно выдвинувшихся людей среди монар­хов и руководителей государств был дан выше. Согласно списку, про­цент "новичков" среди императоров Западной и Восточной Римских империй был выше, чем среди президентов Франции и Германии; он близок к проценту президентов-"выскочек" США, которые выдвинулись из бедных классов, но намного выше, чем процент этих людей среди монархов и правителей европейских стран за последние несколько сто­летий. В Европе, за исключением России, процент выдвинувшихся из нижних слоев до позиции монарха в прошлом был выше, чем в самое последнее время. К этим данным можно добавить, что удельный вес римских католических пап, которые выдвинулись из беднейших классов, составляет 19,4%, из средних классов — 18,8, а из знатных и богатых слоев общества — 61,8%. Выдвижение пап из низших слоев общества также более типично отдаленному прошлому, чем последним двум столетиям. Тенденция к непотизму или к наследственному сохранению позиции "папы" внутри одной семьи была заметной, хотя и не в - -т* и христианской церкви, как следовало бы ожидать по гипотезе напрвленного развития, а много позднее — в XIII—XVI веках. То же можно сказать и о верховных церковных авторитетах, и высших эшелонах знати в европейском обществе.

Этих фактов, перечисление которых можно было бы продолжить сколько угодно, чтобы оспаривать вышеупомянутые "тенденции" перехода от наследуемой к выборной или свободно достягаемой "позиции".

Нет необходимости продолжать перечисление фактов. Очевидно, что тенденция к социальной исключительности и прочности на поздних стадиях развития многих социальных организмов была довольно типич­ной. Но не будем спешить объявлять эту тенденцию постоянной. Она упомянута здесь только для противопоставления мнимой тенденции усиления социальной мобильности с ходом истории.

Основные выводы.

1. Основные формы индивидуальной социальной мобильности и мобильности социальных объектов следующие: горизонтальная и вертикальная. Вертикальная мобильность существует в форме восходящих и нисходящих течений. Обе имеют две разновидности:

1) индивидуальное проникновение и 2) коллективный подъем или спад положения целой группы в системе отношений с другими группами.

2. По степени перемещений справедливо различать подвижные и не­подвижные типы обществ.

3. Едва ли существует такое общество, страты которого были бы абсолютно эзотеричными.

4. Едва ли существует такое общество, в котором бы вертикальная мобильность была бы свободной, беспрепятственной.

5. Интенсивность и всеобщность вертикальной мобильности из­меняется от группы к группе, от одного периода времени к другом'. (изменения во времени и пространстве). В истории социальных организмов улавливаются ритмы сравнительно подвижных и неподвижных периодов.

6. В этих изменениях не существует постоянной тенденции ни к усиле­нию, ни к ослаблению вертикальной мобильности.

7. Хотя так называемые демократические общества зачастую более подвижны, чем автократичные, тем не менее это правило не без исключений.

Теперь перед нами стоит задача анализа общих черт и механизмов функционирования мобильности в обществе. Когда же он будет прове­ден, то можно будет подвести итог изучению мобильности в современ­ных обществах.

Скачали данный реферат: Buchnev, Решетов, Липов, Кудров, Балабанов, Дубков, Седегов, Сюсин.
Последние просмотренные рефераты на тему: лечение реферат, банк рефератов 5 баллов, предмет культурологии, реферат бесплатно без регистрации.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4