СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА РОССИЙСКОГО ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ

Часть 1. Общие тенденции в изменении социальной структуры современного российского общества.

Изменения, произошедшие в России за последние несколько лет не могли не сказаться на стратификационной структуре общества. Эти изменения обусловлены целым рядом причин различного характера. Современная ситуация, когда общество находится в состоянии переходности, становлении, характеризуется неустоявшейся системой общественных отношений. Нет достаточной четкости в социальной дифференциации, и, соответственно, в определенности индивидуальных и групповых интересов. Многие еще не самоопределились, не осознали своих интересов. То же самое относится и к социальным общностям.

Современные изменения социальной структуры в России обуславливают два разнонаправленных процесса; усложнение социальной дифференциации и ее упрощение. Усложнение происходит вследствие возникновения новых форм собственности (смешанной, частной, акционерной, кооперативной и др.), а упрощение - вследствие исчезновения номенклатуры с неинституциализироваными видами привилегий, иерархизации собственников по величине дохода, большей или меньшей свободы, саморегуляции, самореализации и др., то есть в связи с формированием экономических классов.

Следовательно, если раньше основным дифференцирующим критерием являлось место в структуре властных отношений, то сейчас таким критерием становится имущественное неравенство, хотя первый не утратил своего существенного значения.

“Социальная структура современного российского общества характеризуется крайней социальной неустойчивостью, как на уровне процессов, происходящих внутри социальных групп и между ними, так и на уровне самосознания личностью своего места в системе социальной иерархии. Идет активный процесс “размывания” традиционных групп населения; происходит становление новых видов межгрупповой интеграции по формам собственности, доходам, включенности во властные структуры, социальной самоидентификации.”

В настоящее время в социальной структуре российского общества мы наблюдаем сосуществование старых, “регламентированных” классов и слоев и появление новых, тогда как современные западные общества базируют свой общественный порядок и парламентскую демократию на институте частной собственности и среднем классе, поддерживаемых системой стратификации, выполняющей роль инструмента собственного контроля. Следовательно, вопрос сегодня заключается и том, может ли в ближайшей перспективе в России сформироваться достаточно мощный средний класс, ориентированный на демократические ценности. Социально-психологические предпосылки формирования “среднего класса” можно оценить по ценностным ориентациям, установкам населения, престижу принадлежности к среднему слою.

Сегодня важной характеристикой общества является его социальная поляризация, расслоение на бедных и богатых. По данным исследований в 1 квартале 1995 г. соотношение душевых денежных доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных россиян составило около 15 раз. В прошлом году в это же время оно достигало 9 раз. Однако эти цифры не учитывают те 5% сверхбогатого населения, данных о которых статистика не имеет.

Сегодня доминирует установка большинства занятого населения на “твердую”, гарантированную зарплату как единственно приемлемый вид дохода. Другие его виды - предпринимательский доход, доход на активы, равно как и возможность пользоваться кредитом, кажутся призрачными, ненадежными, а многим - просто спекулятивными, и в силу этого неприемлемыми.

Смена форм собственности на средства производства послужила основой для реформирования социальной системы в России. Интенсивное разгосударствление предприятий, работающих во всех отраслях экономики, особенно в торговле и промышленном производстве, привело к оттоку из государственного сектора занятого населения. Согласно данным опроса, проведенного в декабре 1995 года кафедрой прикладной социологии Уральского государственного университета, только 44,7% и 6.5% респондентов работали в тот момент на предприятиях государственной и муниципальной формы собственности соответственно. Этот процесс стал экономическим фундаментом формирования прежде всего класса отечественной буржуазии, которая уже сегодня может быть дифференцирована но сферам вложения капитала (промышленная, торговая, финансовая), по характеру деятельности: предприниматели (обычно собственники), бизнес-слой (в том числе мелкий бизнес), менеджеры (наемные работники) и по уровню доходов (богатств).

Усиливающееся имущественное расслоение особенно жестко дифференцирует население, поляризует слои и группы. Распределение но доходам становится не только важной макроэкономической характеристикой, но и несет огромный политический потенциал.

При оценке динамики уровня доходов всего населения и его отдельных групп исследователи пользовались преимущественно данными органов статистики, так как в силу ряда причин методического характера соответствующие показатели, полученные в процессе социологического опроса, представлялись не вполне надежными, как то: респонденты, особенно высокодоходных групп, занижают показатели своих доходов; большой процент отказов от ответов на данный вопрос и т.д.).

По данным исследования, “после некоторой стабилизации положения бедных слоев населения (со среднедушевым доходом до 1 прожиточного минимума) в течение 1993 г. и первого полугодия 1994 г., в III квартале 1994 г. произошло резкое, а в течение последующего 1995 1. постепенное, снижение относительной величины среднедушевого дохода в этом социальном слое (особенно в группе, стоящей за чертой бедности), одновременно сопровождающееся увеличением доли этого слоя.” Кроме того было отмечено, что падение показателей уровня доходов в бедной группе населения контрастирует с их ростом в высокодоходной. Представляет интерес и оценка показателей в среднедоходной группе: при сравнительной стабилизации уровня доходов, концентрация населения в ней имеет тенденцию к снижению.

Эти данные наглядно свидетельствуют о продолжающемся обеднении населения: размывании среднего слоя, смещении его определенных групп в сторону малообеспеченных и сближении с беднейшими слоями населения. “Тенденция эта противоположной той, которая существует на Западе, где средний слой растет, за счет сокращения слоя бедных, и является гарантом стабильности государства, опорой демократии.”

Характерно, что абсолютно по всем выделенным дифференцирующим признакам обнаруживаются существенные различия показателей уровней доходов. Среди регионов появились устойчивые группы территорий с относительно высоким уровнем жизни (Москва, Московская, Нижегородская, Самарская, Челябинская, Тюменская, Красноярская области и др.) и высокой концентрацией бедных (Калмыкия, Дагестан, Тува, Алтай).

Результаты социологических исследований, как и материалы статистики, показывают существенные различия в размере и структуре доходов горожан и сельчан (среднедушевой доход на одного человека на селе почти в два раза ниже соответствующего показателя у горожан. Но за период 1993-1995 гг. сложилась тенденция некоторого сглаживания этих различий.

Дифференциация доходов населения по отраслям экономики выглядит следующим образом (отрасли перечислены в порядке возрастания доходов занятых в них работ никои). Заработная плата ниже среднего уровня была у работников культуры, искусства. здравоохранения, образования, сельского хозяйства; выше среднего уровня – строительства, транспорта, материально-технического снабжения, финансов и кредитования.

Важнейшим дифференцирующим фактором по доходам является размер и тип семьи. Угроза обнищания особо ощутима для семей многодетных, неполных, безработных, имеющих в своем составе пенсионеров. Средний размер беднейшей семьи, по данным Госкомстата РФ в 1995 г. составляет 4,2 человека: (1-2 работающих содержат двоих и более иждивенцев), около 40% беднейших семей состоят из 5 лиц. В среднем доход на человека в семье, имеющей 1 ребенка, в 2 раза выше чем в семье, имеющей 4 и более детей. С ростом в семье занятого населения уровень бедности снижается. По прогнозам экономистов в ближайший период указанная тенденция сокращения реальных денежных доходов населения сохранится (в 1996 г. ориентировочно на 30% по сравнения с 1995 г.). Причинами уровня снижения доходов являются не только всплески инфляции но и кризис неплатежей, задержки выдачи заработной платы.

Фактором, снижающим реальный уровень заработной платы в масштабах, неадекватных падению производства, является безработица. В зависимости от используемых методик расчета в статистике фигурируют несколько отличающихся друг от друга показателей. Однако, независимо от этого, они фиксируют одинаковую тенденцию: рост доли безработицы в структуре трудоспособного населения. По результатам социологических исследований в 1993 г. к безработным себя относили 2,6% опрошенных, в 1995 г. - 4,6%. На конец 1995 г. в целом по России уровень безработицы составляет ориентировочно 5 - 7% (по ряду регионов до 11 %).

Как видно из цифр, показатели занятости неадекватны падению производства. Причиной этого явления, по видимому, являются рост неполной занятости и "скрытой" безработицы, проявляемых в таких формах, как сокращенный рабочий день, неполная рабочая неделя (3,8% опрошенных в 1993 г., 6,3% - в 1995 г.), вынужденные отпуска (частично или полностью неоплачиваемые), задержка выплат заработной платы, нерациональное использование квалифицированных работников.

Другим обстоятельством, объясняющим низкий показатель безработицы, является тот факт, что в службы занятости за помощью или консультацией обращается только треть ищущих работу.

Слой безработных в той или иной мере пронизывает все социальные группы и страты, размывает их границы. Исключение составляют высокодоходные группы, слои, имеющие высокий социальный статус (управленцы). В меньшей степени, по сравнению с другими, подвержены безработице и люди с высшим образованием: вероятно, полученное образование позволяет им легче и проще адаптироваться к новым экономическим условиям, найти незанятую на рынке труда нишу. Однако не всегда выполняемая ими на новом месте работа соответствует полученной специализации или уровню квалификации.

По данным исследований в период с 1993 по 1995 гг. наметилась тенденция увеличения в структуре безработных доли специалистов со средним специальным образованием, являющихся представителями среднего слоя. Это еще раз свидетельствует о его вымывании, расчленении. Однако наибольшую тревогу и озабоченность вызывает высокий уровень безработных среди молодежи. По данным Госкомстата Российской Федерации уровень безработицы среди молодежи до 20 лет составил в 1995 г. выше 20% экономически активного населения этой возрастной группы и свыше 10% в возрастной группе 20-24 лет. В условиях роста безработицы, распространения различных форм неполной занятости значимым способом сохранения и даже укрепления своего материал нового положения, а опосредовано и социального статуса, являются дополнительные заработки. “Подрабатывает пятая часть опрошенных, причем показатель этот стабилен. Несколько больше таких среди мужчин. Подрабатывают преимущественно либо по профилю своей основной деятельности (используя при этом оборудование, производственные площади, а иногда и сырье своего предприятия), либо занимаются торговлей, посредничеством, оказанием бытовых услуг, выполнением строительных и сельскохозяйственных работ. Наибольшую активность в поиске дополнительных заработков проявляют работники науки, культуры, образования (с должностным статусом специалистов естественнонаучного, гуманитарного профиля, руководителей низшего звена), а также предприниматели, коммерсанты”.

Наиболее откровенно процессы дифференциации выражены и сфере потребления. В системе факторов, обуславливающих потребительское поведение, доминирующим. системообразующим является принадлежность индивида к определенному социальному слою (классу, группе): его род занятий, экономическое положение, социальный статус, образ жизни и т.д.

Каких-либо значительных изменений объема и структуры денежных расходов населения России за рассматриваемый период не произошло. Чуть большую долю, чем прежде, в 1995 г. стали составлять расходы на питание, продолжают сокращаться (и % выражении) расходы на услуги учреждений культуры, образования, искусства. Потребление - универсальная, фокусированная характеристика уровня и качества жизни различных групп и слоев населения. Именно в этой сфере явно представлены их предпочтения, интересы, ориентации, черты образа жизни. Социологическое изучение объективных и субъективных характеристик потребления даст возможность установить ориентировочные границы и размеры этих слоев.

Таким образом, в России складывается качественно иная социальная база. адекватно отражающая процессы рыночных преобразований. Ее перспективы зависят от комплексности и последовательности реформирования российской экономики. Однако уже сейчас можно отметить, что она все более усложняется. Появились новые, реальные классы со своими собственными интересами, ориентациями, притязаниями. При всем своеобразии они во многом подобны тем, что существуют в современном западном обществе (буржуазия, управленцы, специалисты, средний класс).

Кроме экономических изменений на социальную структуру оказали влияние и другие факторы. Одним из важнейших является этнический фактор. К примеру: тенденция повышения статусов коренных этносов характерна для республик Ближнего зарубежья и Татарстана. Однако это не подкрепляется реальностью. На деле среди них нет достаточного числа готовых работников высококвалифицированных видов труда, способных заменить прежних. Следовательно, так можно лишь искусственно сгладить проблему. Напряженную атмосферу создают и потоки миграции из Ближнего зарубежья в Россию и связанные с ними проблемы. Дело обстоит не столько в сохранении прежнего социального статуса, сколько в адаптации к новой местности, поиске рабочего места. Как видно, статусы этнический и социальный - понятия близкие и во многом соприкасающиеся. Вообще, национальные интересы и, следовательно, национальную политику нельзя сводить лишь к проблемам духовным, поскольку они охватывают целый спектр не менее важных вопросов экономического, политического, социального развития. Эти проблемы обозначаются особенно остро при переплетении региональных и национальных интересов.

Таким образом, сплетение политических, экономических, этнических и других факторов и их влияние на социальный статус и социальное положение людей очевидно. В условиях незавершенности становления новой для российского общества социальной структуры, очень важно поводить контрольные исследования с целью проследить динамику стратификационных изменений в нашем государстве. Для этого необходимо разработать систему критериев оценки социального статуса. Поскольку можно говорить о различии этих критериев для городского и для сельского населения, то мы позволим себе несколько сузить объект исследования и рассматривать в дальнейшем только городских жителей.

Часть 2. Социальная стратификация городского населения.

Властные отношения как структурообразующий признак

Такой критерий социальной стратификации, как положение индивида (группы) в системе властных отношений, занимает в настоящее время особое место в ряду других структурообразующих признаков. Принципиальной особенностью властных отношений является то. что они далеко не во всех случаях поддаются непосредственному наблюдению, и тем более - эксперименту. В большинстве случаев наблюдатель вынужден делать выводы о природе власти, ее направленности, о структуре и иерархии подчинения, об эффективности и полезности принимаемых субъектом власти решений по косвенным признакам: характеру принуждения (моральному, юридическому, экономическому и т.п.), связывающего управляющих с управляемыми; по особенностям координирования различных действий в условиях разделения труда. Часто интересующую его информацию о характере властных отношений исследователь может получить лишь в “маргинальных” ситуациях, например, в условиях нарушения исполнителем предписанных им норм и способов поведения когда властвующие структуры вынуждены реализовывать имеющийся у них ресурс властных возможностей.

Так как, насколько нам известно, в Ижевске не проводилось специальных социологических исследований социальной структуры, то главным источником для написания основной части курсовой работы стали результаты исследования “Социальная стратификация городского населения”, проведенного в 1993 году в Иркутске. Все цифры взяты, именно из этого исследования. Несмотря на региональный “срез”, полученные результаты с полным правом можно считать типическими для формирования социальной иерархии крупного российского города.

В описываемом исследовании был сконструирован специальный комплексный показатель “Власть влияние”, “позволивший осуществить “срез” исследуемой совокупности по критерию включенности (как “формальной”, так и реальной) во властные отношения.” В соответствии с осуществленной процедурой массив опрошенных распределился следующим образом.

По данным исследования, наиболее многочисленную часть (73,1%) составила группа исполнителей - лиц, никаким образом не включенных во властные отношения. . Над ними расположились “группы влияния”, т.е. группы лиц. хотя и не обладающих формальным властным статусом, но привлеченных к процессам подготовки и принятия решений, их реализации и контроля. Сюда входят: “группа влияния 1” лица, принимающие участие в управлении на уровне низового звена: участки секторов, лабораторий отделов, цехов (6,6% опрощенных) и “группа влияния 2” - лица, принимающие участие управлении на уровне всего предприятия или учреждения (2,9%). Далее следует группа руководителей низшего и среднего звена - руководителей участков. секторов, лабораторий, бригад, отделов, цехов и т.п., например, бригадиры, мастера, начальники цехов, отделов и т.д. (14,7%). Наконец, на вершине пирамиды влияния и власти расположились руководители высшего звена - руководители предприятий, учреждений и организаций и их заместители. Численность этой группы составила 2,6%.

Таким образом, показатель “Власть и влияние” позволил построить модель, отражающую в основных чертах структуру властных отношений на предприятии: многоуровневый характер этих отношений и наличие сфер формальной и неформальной власти. Интерес и всех отношениях представляет группа руководителей предприятий

Результаты исследования показывают, что, как и следовало ожидать, группа директоров - руководителей предприятий по всем использованным в исследовании показателям весьма существенно отличается от остальных анализируемых групп, и прежде всего от группы исполнителей.

Так, анализ уровня материального благосостояния и доходов в выделенных группах показывает, что все они имеют тенденцию “надстраиваться” друг над другом в следующей иерархической последовательности: группа исполнителей - группа влияния 1 - групп влияния 2 - группа руководителей низшего и среднего уровня и группа руководителе среднего звена.

Например, считают, что покупка дорогих товаров не вызывает у них затруднений. В группе исполнителей всего 4,2%, в группе влияния 1 - 6,7%, в группе руководителей низшего и среднего звена - 7,5%; в группе влияния 2 - 18,8%; в группе руководителей высшего звена - 21,4%. При этом указали на то, что за последние 5 лет их материальное положение улучшилось, в перечисленных группах - 10,7%, 19%, 17,4%, 25% и 71,4% соответственно.

Анализ оценок опрошенными имеющихся у них возможностей для повышения своего заработка (дохода) также в основном подтверждает отмеченную тенденцию: в группе исполнителей видят возможность для повышения своего дохода 19,2%; в группе влияния 1 - 14.7%; в группе влияния 2 - 21,4%; в группе руководителей низшего и среднего звена - 25,7%; в группе руководителей предприятий - 30,8%.

Внимательный анализ данных исследования позволяет сделать еще один существенный 11ывод, а именно: практически но всем показателям группы влияния весьма отличаются от остальной массы исполнителей, а по многим показателям вплотную приближаются к руководителям низшего, среднего и даже высшего звена. Другими словами - и это можно считать одним из основных новых результатов исследования - лица, имеющие неформальный властный статус, т.е. включенные в неофициальную иерархию власти, могут правомерно рассматриваться как особые социальные группы или особый социальный слой.

В связи со сказанным, интерес представляют результаты анализа потенциальной социальной мобильности в рассматриваемых группах. Прямо указали на то, что стремятся к служебному продвижению в группе исполнителей 16,8%, в группе влияния 1 - 27,8%; в группе влияния 2 - 45.7%; в группе руководителей низшего и среднего звена - 30% и в группе руководителей высшего звена - 21,4%.

Как видим, наиболее динамичной в этом отношении является группа влияния 2, участвующая в управлении производством на уровне предприятия. Именно члены этой группы наиболее оптимистично оценивают свои возможности для продвижения по службе в той организации, где они работают: 50% констатируют наличие таких возможностей. В других рассматриваемых группах эти доли несколько ниже. Хорошо коррелируют с этим и данные по удовлетворенности своей должностью. Так, наиболее высока удовлетворенность этим аспектом своей работы в группе влияния 2 - 60%; затем - 57,7% в группе руководителей низшего и среднего уровня; 54,2% - в группе влияния 1 и 42,9% - в группе руководителей высшего звена. Наиболее мала эта доля в группе исполнителей - 36,4%.

Одновременно члены группы влияния 2 в наиболее высокой степени ориентированы на получение большей самостоятельности в своей работе: 66,7% этой группы, считают, что им требуется такая самостоятельность. Минимальное значение эта доля приобретает в группе исполнителей. Характерно, что все группы, включенные во властные отношения, в значительной степени оценивают свою работу как требующую большого умственного напряжения. Доли тех, кто так считает, в рассматриваемых властных группах довольно близки друг к другу и составляют: в группе руководителей высшего звена - 60%; в группе руководителей среднего и низшего уровня - 57,4%; в группе влияния 2 - 70%; в группе влияния 1 - 50%. Группа исполнителей в этом отношении резко обособлена от рассмотренных выше. В то же время группа влияния 2 находится “на другом фланге” этих оценок, в чем, несомненно, определенным образом проявляются и статусные, властные притязания ее членов.

Пожалуй, наиболее четко ориентации групп влияния на обладание властным статусом видны в их ответах на прожективный вопрос “Насколько важно для достижения успеха в жизни занимать руководящую должность?” И здесь группа влияния 2 выделилась наиболее конкретно: 75% се считают обладание руководящей должностью важной, превосходя даже группу руководителей высшего звена. Очевидно, что в лице “групп влияния” (особенно группы влияния 2) мы имеем дело с наиболее активной, динамичной частью группы исполнителей. Группу влияния 2 можно с высокой степенью обоснованности считать основным источником формирования слоя руководителей. В пользу такого вывода говорит как ее возрастной состав (около 40% се численности лица в возрасте от 30 до 40 лет), так и ее социальный состав: существенно более высокое, чем в группе исполнителей или в группе влияния 1 представительство специалистов и рабочих высокой квалификации.

Остановимся на этом несколько подробнее, поскольку проблема “специалисты в структуре власти” (как формальной, так и неформальной) представляет самостоятельный концептуальный интерес. Рассмотрим сначала общий социально-профессиональный состав анализируемых групп. И в группу исполнителей, и в группы влияния входят практически все профессиональные группы, представленные в исследуемой совокупности, но в существенно различных соотношениях.

Так, если доля рабочих высокой квалификации среди исполнителей составила 17,7%, а в группе влияния 1 она выросла до 22.2%. а и группе влияния 2 - уменьшилась до 6,3' (причем рабочие низкой и средней квалификации и этой группе совсем не представлены).

Доли ИТР и производственной интеллигенции составили: среди исполнителей - 27,6%. группе влияния 1 - 41,7%, а в группе влияния 2 - даже 50%. Доля непроизводственной (гуманитарной) интеллигенции в группе влияния 2 также значительно выше (37.5%), чем в группе влияния 1 (25%) и в группе исполнителей.

Как показывает анализ социальной мобильности среди разных категорий опрошенных 39% руководителей низшего и среднего звена и 35.7% руководителей предприятий начало свою трудовую деятельность специалистами. Приведенные результаты говорят о том, что специалисты, обладая соответствующими знаниями и квалификацией, все больше проникают во властные структуры. В ситуации неизбежного усложнения управленческой деятельности и как следствие этого, все большей интеллектуализации процессов принятия решения власть имеет все большую тенденцию к сосредоточению в руках именно этой социальной группы.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: скачать бесплатно конспекты, образец титульный реферата, законодательство реферат.

1  2  3 | Следующая страница реферата