Уголовная ответственность

Социальные предпосылки уголовной ответственности

Сущность любой ответственности, в том числе и уголовной, обусловливается взаимодействием трех основных слагаемых человеческого бытия: личности, общества и государства. Каждый человек испытывает на себе, как минимум, тройную социально-нравственную коррекцию: собственную сознательно-волевую регуляцию, общественное воздействие и влияние государственных установлении.

Аристотель говорил, что человек, не нуждающийся в обществе людей, — не человек: он или животное, или бог. Как ни парадоксально, но самостоятельность человек приобретает лишь в обществе; и чем большую самостоятельность общество ему предоставляет, тем выше степень его свободы. В древние периоды истории человеческой цивилизации изгнание из племени рассматривалось как самое тяжкое наказание.

Государство воздействует на человека двояко: опосредованно — через общество (сограждан) и непосредственно— как на гражданина. Вместе с тем стопроцентное "растворение" личности в обществе, как и полное подчинение ее государству, недопустимо, ибо в противном случае человек лишается своей сознательно-правовой индивидуальности. В демократическом государстве человек является личностью отдельной, свободной и вместе с тем неразрывен с общей государственной жизнью.

Можно заключить, что от животного человека отличает разум, а от раба — свобода. Основой всей человеческой деятельности выступает его свободная воля, и только при ее наличии можно требовать от человека отчета в его поступках (деяниях). По Гегелю, право есть сама воля, так как почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом, исходным пунктом является воля, которая свободна, ибо свобода составляет ее субстанцию и определение, и система права есть царство реализованной свободы, мир духа, порожденный им самим, как некая вторая природа. Воля и свобода взаимодополняют друг друга. Воля без свободы представляет собой пустое слово, и точно так же и свобода действительна лишь как воля, как субъект. Вместе с тем свобода противна произволу, ибо в произволе и заключена несвобода человека. Когда мы слышим, что свобода — это возможность делать все, то мы можем признать такое представление полным отсутствием культуры мысли (Гегель). Таким образом, свободная воля есть как раз тот самый механизм, сила которого заставляет человека принимать соответствующее решение, в том числе и правового (уголовно-правового) характера.

Сила воли способна как положительно, так и отрицательно влиять на выбор человеческих поступков. Это зависит от многих обстоятельств, как субъективных, к возникновению которых причастен сам человек, так и объективных, существование которых от него не зависит. Феномен ответственности, таким образом, зарождается в точке пересечения: личных потребностей и интересов человека; общественного мнения, осуждающего или одобряющего соответствующий поступок; велений государственной власти. Указанные факторы неоднородны по содержанию и неоднозначны по своим функциям, в силу чего между ними идет постоянная (вполне естественная) социально-нравственная и общественно-политическая борьба. "Примирить" их на определенное время или надолго (если не навсегда) может лишь единство целей, взаимный интерес. Чем выше степень этого единства, тем меньше вероятность криминального поведения людей.

С точки зрения ответственности нас в первую очередь интересует вопрос, что происходит после того, как человек совершил неблаговидный поступок, и во вторую, почему он это сделал? Первое требует наличия ответственности, второе — ее меру. Силы, стимулирующие человека к этому поступку, угасают после его совершения. Остается деяние, оно отдаляется от его творца и предстает перед ним как фактор, уже существующий для других (и официального судьи). А поскольку совершаемое деяние касается их, затрагивает их интересы, постольку оно превращается в социальный (общественно значимый) феномен, требующий отрицательной оценки.

Во всем мире нет ничего более святого, по И. Канту, чем право других людей. Оно неприкосновенно и ненарушимо. Значит, поистине свободен лишь тот, кто, осуществляя свою свободу, не награждает несвободой других. Категорический императив Канта заключается в следующем: мы должны поступать так, как требуем от других, чтобы они поступали по отношению к нам. Мы должны уважать человека, права которого нарушены, требовать, даже при помощи насилия, удовлетворения оскорбленного права. Но если же наша жажда права идет дальше, чем необходимо, то это уже месть.

Уголовная ответственность — феномен индивидуального правосознания

Матрицей уголовной ответственности служат уголовные правоотношения. В сфере этих отношений важным признаком социальной связи между людьми является специфическая обязанность строго определенного поведения (состояния) взаимодействующих субъектов. Уголовно-правовые веления органично сочетаются (должны сочетаться) с общеобязательными нормами поведения, установленными в данном обществе. Действуя объективно, социальные (уголовно-правовые) нормы, как и социальная среда, сами по себе, однако, не приводят человека к фатальной неизбежности выбора своего поведения в единственно (желаемом или нежелаемом) для него варианте. Отсутствие фатального давления внешних обстоятельств на поведение человека требует правильной оценки субъективных факторов в детерминации сдабриваемого обществом поведения, так как в реальной действительности социальное (объективное) "работает" через личное (субъективное). В личностных понятиях общественные нормативы или нормы уголовного права принимаются и осознаются самим деятельным субъектом; становятся его самовелениями и самооценками. На этом уровне принятие того или иного решения, выбор варианта поведения зависит от чувства ответственности, которое при определенных условиях органически трансформируется в сознание ответственности, своеобразный социальный фильтр. При высоком уровне правосознания уважение к уголовному закону превращается в личное убеждение каждого. Успех правового воздействия, таким образом, обусловлен тем, насколько право проникает в сознание членов общества и встречает в них нравственное сочувствие и поддержку.

Обыденное правосознание может либо отторгнуть, либо принять соответствующие правовые модели поведения. Мы имеем немало примеров, когда законы, принятые без учета обыденного сознания граждан, обрекались на скорое или медленное умирание либо превращались в пустые идеологизированные декларации. Значит, только тот закон может быть признан действенным и жизнеспособным, который обладает необходимым зарядом социализации, и чем больше этот заряд, тем эффективней действие закона. Кроме того, норма уголовного права только тогда может побудить индивида к должному поведению, когда она тесно связана с действительностью, адекватно ее отражает, и если эта правовая норма воспринимается не как отвлеченное понятие, а как явление, вытекающее из фактического поведения людей.

Законы, по Монтескье, должны соответствовать физическим свойствам страны, ее климату — холодному, жаркому или умеренному, качествам почвы, ее положению, размерам, образу жизни ее народов — земледельцев, охотников или пастухов, степени свободы, допускаемой устройством государства, религии населения, его склонностям, богатству, численности, торговле, нравам и обычаям; наконец, они связаны между собой и обусловлены обстоятельствами своего возникновения, целями законодателя, порядком вещей, на котором они утверждаются. Весь ход исторического развития общества доказал, что право, в том числе и уголовное, не может "обгонять" развитие производственных отношений и не считаться с экономическими возможностями общества. Это с одной стороны. С другой — право не может игнорировать и личностный срез общественных отношений, для охраны (урегулирования) которых оно предназначено. Данное положение обусловлено тем, что экономические и организационно обеспеченные интересы человека приобретают свойство субъективных прав лишь в том случае, если они закреплены в законе в качестве таковых и снабжены юридическими гарантиями. Как известно, субъективные права и свободы человека должны обеспечиваться единством нравственных, экономических и организационных гарантий. Очевидно, что лишь при таком условии уголовно-правовая норма и ее требования в сознании индивида будут восприниматься не как пустая словесно-терминологическая оболочка, а как отражение объективного мира. Отсутствие же указанных и иных гарантий создает состояние беззащитности, социально-нравственной обреченности людей и — как ни парадоксально это воспринимается — правового беспредела. Кроме всего прочего, следует учитывать еще и то, что уголовные законы приобретают особую важность в зависимости от того, кто их проводит. Самые лучшие правила могут потерять свое значение в неопытных, грубых или недобросовестных руках (А. Ф. Кони). Он не случайно призывал, оградив судей от условий, дающих основание к развитию в них малодушия и вынужденной угодливости, создать такое положение, при котором они могут совершенно не помышлять о своем завтрашнем дне, а думать лишь о дне судимого им обвиняемого. Для того, чтобы применение уголовного права было социально полезным и справедливым, необходимо наличие таких норм, которые бы отвечали насущным потребностям общества, что значительно повышает их социальную восприимчивость. И хотя модель связи отношения в уголовно-правовых нормах носит общий, абстрактный характер, она отражает уго-ловно-правовые отношения, индивидуализированные в своей основе. Социально-психологический механизм восприятия индивидом велений уголовно-правовой нормы в таком случае заключается в том, что он сталкивается в своем поведении не просто с формальным требованием этой нормы, а с требованием правомерного поведения со стороны большей части людей или общества в целом, подкрепленного социально-правовым и социально-нравственным авторитетом, подчиняясь которому (или хотя бы учитывая который), он избирает приемлемый для него в данной конкретной ситуации вариант поведения.

Нередко законы, в том числе и уголовные, не исполняются не только потому, что их не уважают, а потому, что в силу своей социальной неприемлемости они вообще неисполнимы. Характерно в этом плане наставление Дон Кихота Санчо Пансе, ставшему губернатором острова Баратория: "Не издавай слишком много указов... главное, позаботься, чтобы их соблюдали и исполняли. Если законы не исполняются, то подданным невольно приходит на мысль, что у правителя, издавшего их, хватило разума, чтобы их составить, но не хватило мужества и власти настоять на их соблюдении. Помни, что самые суровые законы, если их не исполняют, подобны тому чурбану, который сделался царем у лягушек: сначала они его пугались, а потом стали презирать" (М. Сервантес).

Необходимо особо подчеркнуть, что в действительно правовом государстве высок престиж права в целом, его отраслей и институтов, что, естественно, вызывает доверие со стороны подавляющего большинства граждан. В таком государстве имеются все объективные предпосылки к превращению в действительность известного суждения древних юристов: "Право — это искусство добра и справедливости".

Можно заключить, что поведение личности выступает как равнодействующая многих факторов: объективных, внешних по отношению к личности, связанных с характером социальной среды, и субъективных, зависящих от качеств человека, среди которых важное место занимает особая обязанность индивида, обусловленная общественной категорией "должное". Эта обязанность заключается в сознании человеком и (при наличии у него возможности) в практическом осуществлении общесоциальных или уголовно-правовых велений. При этом необходимо иметь в виду то обстоятельство, что в личном сознании индивида нравственные побуждения вовсе не обязательно должны выступать как чувство долга. Моральным, или правомерным, будет признана мотивация поведения в диапазоне от самопринуждения до внутренней убежденности следовать должному. В этой связи мы имеем дело с социально-правовой аксиомой: чем шире круг возможностей индивида в выборе должного, дозволенного варианта поведения, тем выше степень ответственности за свое поведение, если оно противоречит велению уголовно-правовой нормы.

Уголовную ответственность следует рассматривать как с позиции побудительного мотива поведения, мотивообразу-ющего фактора действия, так и с позиции меры требуемого от индивида поведения. Иными словами, уголовная ответственность выполняет роль разновидности социально-правового контроля в соотношении должного с возможным, свободой воли с необходимостью и, тем самым, занимает центральное (узловое) место в механизме уголовно-правового регулирования.

Объективная сторона уголовной ответственности заключается в том, что закрепленное в соответствующей уголовно-правовой норме (системе норм) общеобязательное требование к определенному поведению (состоянию) индивида обусловлено объективными законами общественной жизни людей. Этим самым уголовное право поощряет, стимулирует ответственное поведение участников общественных отношений. В этом плане важно заметить, что уголовно-правовая среда не является лишь чем-то внешним по отношению к личности. Она представляет собой единое социально-правовое явление, основную суть которого пронизывает нравственное начало.

Субъективная сторона ответственности находит свое выражение в том, что обусловленные социальными отношениями общеобязательные уголовно-правовые требования определенного поведения (состояния) преломляются в сознании и психологии человека (любой социальной общности), в усвоении им норм уголовного права, выработке у него социально-позитивной мотивации.

Таким образом, уголовно-правовое регулирование общественных отношений включает в свой механизм сознание и волю индивидов, вступающих друг с другом в общение. Вне сознания и воли общение немыслимо, возможны лишь импульсивно-инстинктивные контакты, не способные создать систему отношений.

Иными словами, содержательная характеристика отношений между людьми на уголовно-правовом уровне в немалой степени зависит от ориентации человека в мире социальных ценностей, охраняемых уголовным законом, личностных возможностей и способностей человека к избирательному поведению относительно этих ценностей. Только в этом смысле можно говорить об уголовной ответственности человека за свои деяния, которые способны причинить или фактически причиняют вред этим ценностям.

Место уголовной ответственности в социально-правовом пространстве

Уголовная ответственность в широком плане является реально существующим феноменом, определяемым совместной деятельностью людей при наличии свободы их сознания и воли. Вместе с тем ответственность, в том числе и уголовную, нельзя рассматривать лишь как "продукт", результат социальной взаимосвязи человека и общества. Она, в свою очередь обладает активным, динамичным началом, дающим возможность реального воздействия (как элемент механизма уголовно-правового регулирования) на процессы общественного развития. В этом плане об институте уголовной ответственности можно говорить как об одной из важных упорядочивающих и организующих форм взаимосвязи человека, общества и государства.

В плане анализа проблемы ответственности вообще необходимо заметить, что до недавнего времени она исследовалась либо как нравственно-психологическая категория, либо как категория права. Однако в последние годы возросли попытки найти точки их соприкосновения. Этому в немалой степени способствует и то, что современная теория социальной ответственности в настоящий период реализуется весьма успешно, и ее результаты, естественно, используются и учеными-правоведами, равно как исследования юристов оказывают обратное, обогащающее воздействие на теорию социальной ответственности. В силу этого обстоятельства "стыковые" проблемы, к которым относится проблема ответственности, в том числе и уголовной, успешно разрешается в исследовательском "содружестве" наук различной ориентации.

С активизацией этого процесса непосредственно связана и проблема так называемой позитивной социальной ответственности, которая бурно развивается с 60-х годов.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение изложение, баллов.





1  2  3  4  5 | Следующая страница реферата