Структура общества и структура языка

Бок Ф.

Поиски убедительных аналогий между структурой языка и структурой других аспектов культуры занимают значительное место в современных антропологических исследованиях. Ученых, обращавшихся последнее время к этой проблематике, можно, пожалуй, разделить на две большие группы. К первой относятся последователи Уорфа, которые самыми разнообразными способами пытаются обнаружить соответствия (congruencies) между языком какого-либо конкретного социума и его культурными ценностями, системой восприятия и практическим поведением. Вторая группа - это ученые типа Пайка, стремящиеся сформулировать общую теорию человеческого поведения. В рамках этой теории язык является лишь одним из изучаемых специфических объектов. несмотря на то, что ему принадлежит центральное место (Пайк 1954-1960).

Настоящая работа была осуществлена в рамках этого последнего направления. Я проведу несколько аналогий между структурой языка и структурой общества. Аналогии эти в другой моей работе послужили основой для дескриптивного описания структурных единиц общества и выяснения отношения между этими единицами [ 1 ].

Основой такого подхода является убеждение, что все языковые формы (морфемы, синтаксические и морфологические структуры и т. п.) составляют подкласс более общей категории - категории культурных форм . Следуя определению Редфилда, согласно которому культура есть "традиционная общность понимания (understandings), реализующаяся в действии и артефакте - его материальном результате" (Редфилд 1941, 132), я предлагаю понимать под культурной формой следующее. Культурная форма - это набор взаимосвязанных и частично произвольных ожиданий, понимании, верований и соглашений, разделяемых членами социальной группы, который, как это можно показать, воздействует или воздействовал на поведение некоторых членов данной группы (Бок 1962, 15).

Языковые формы - это культурные формы par excellence, поскольку в целом между членами языкового сообщества существует очень высокая степень согласия в определении свойств и потенциальном распределении известных данной группе фонем, морфем, тагмем и т. д. Такие частично произвольные понимания и ожидания воздействуют вполне предсказуемым и определимым образом на языковое поведение членов коллектива, оставаясь, как правило, в области под- или надсознания. Регулярность этого "влияния" настолько велика, что лингвист может построить описание языковой структуры на базе довольно ограниченного количества наблюдений.

Адекватное описание структуры какого-либо языка - это представленное в терминах оппозиций определение конечного числа языковых форм и строгое фиксирование потенциальных возможностей комбинации их в речи [ 2 ]. Я полагаю, что сходным образом могут быть описаны (причем описаны систематически и экономно) единицы и отношения других культурных форм, функционирующих иначе, чем речевое поведение. Для описания такого рода я бы предложил ввести по меньшей мере три типа единиц, а именно: I. Социальные роли (и классы ролей). II. Отрезки (и измерения) социального времени. III. Участки (и измерения) социального пространства.

Подобно языковым формам социальные роли также образуют некий подкласс культурных форм. Каждая роль состоит из ожиданий относительно поведения классов индивидов, иначе именуемых "исполнителями" ("actors"). Эти поведенческие ожидания (частично произвольные и связанные между собой), формирующие данную социальную роль, называются атрибутами этой роли (Брунер и др. 1956, 25-49). Один или несколько таких атрибутов являются "критериальными" (там же, стр. 30), или "опорными" (Надель 1957, 32), в том смысле, что они определяют право исполнителей нести функции данной роли. Другие атрибуты, связанные с ними или являющиеся их результатом, могут рассматриваться как свободные или связанные поведенческие варианты. И наконец, в соответствии с присущими им атрибутами и/или их заменяемостью в некотором окружении социальные роли могут группироваться в классы ролей .

При таком подходе языковым аналогом социальной роли будет морфема со своими свободными и связанными алломорфами и вхождением в дистрибуциошше классы морфем. Попытаемся теперь исследовать внутреннюю структуру и внешнюю дистрибуцию этих двух аналогичных единиц.

По мнению Брауна (см. Брунер и др. 1956, 263-264), морфемы являются содержательными категориями, а фонемы - их атрибутами; именно неповторимость отбора и упорядочения этих атрибутов (которые на другом уровне анализа сами являются категориями) определяет каждую морфему. Любая языковая система предписывает одни способы упорядочения и запрещает другие. Как считает большинство лингвистов, фонемы-атрибуты сами по себе не имеют значения, они приобретают его только в некоторых традиционных сочетаниях.

Сходство этих свойств языковых единиц и внутренней структуры социальных ролей на первый взгляд не столь очевидно. И все же я попытаюсь продемонстрировать полезность такой аналогии. Прежде всего, поведенческие атрибуты - как абстрактные (например, легкая шуточка, осуществление юридической власти), так и конкретные (обращение к слушателям, приготовление пищи) - могут относиться к нескольким ролям в рамках данной культуры; некоторые же из этих атрибутов могут выходить за рамки одной культуры. Поэтому именно дистинктивный отбор и упорядочение таких атрибутов делает возможным идентификацию какой-либо роли внутри конкретной культуры в терминах теории оппозиций. При структурном подходе манифестацию одного какого-либо поведенческого атрибута можно рассматривать как не имеющую значения - она становится значимой только в сочетании с другими атрибутами, квалифицируя некоторую социальную роль. Все это аналогично тому, как фонемы, сами значения не имеющие, делают высказывания отличными друг от друга.

Однако спецификация атрибутов, составляющих внутреннюю структуру роли (или морфемы), есть только одна сторона анализа. Не менее важно установить потенциальную внешнюю дистрибуцию этих единиц.

Внешняя дистрибуция социальной роли определяется в первую очередь ее отношением к другим социальным ролям, то есть возможностями их сочетаемости. Мёртон в своих работах о "наборе ролей" (role-set) рассматривал эту проблему с несколько иной точки зрения. Он употребляет этот термин для обозначения "того комплекса ролевых отношений, в который личности вовлекаются лишь в силу того, что они имеют определенный социальный статус" (Мёртон 1957, 110). Он подчеркивает, что с каждым социальным статусом связана "не одна, а целое множество ролей", так что, например, "статус школьного учителя в США имеет свой отличительный набор ролей, включающий учеников, коллег, директора школы и инспектора, отдел народного образования, профессиональные ассоциации и порой даже местные благотворительные организации" (Мёртон 1957, 110-111).

Центральным пунктом теоретических интересов Мёртона в этой области является "функциональная проблема формирования компонентов многочисленных наборов ролей... так что создается определенная степень социальной регулярности", и носители социального статуса не подвергаются опасности "крайнего конфликта в их наборах ролей" (там же, стр. 111). Мёртон анализирует и некоторые социальные механизмы, которые формируют эти наборы ролей, смягчая воздействие разного рода ожиданий на носителя статуса. И все же остается несомненным, что, поскольку в соответствующий набор ролей входит много разных членов, с ролью "учителя" действительно связываются принципиально различные поведенческие ожидания. Обладая разной возможностью воплощения, атрибуты всякой роли могут меняться в зависимости от других ролей, с которыми они сочетаются и которые могут обусловить сущность этих атрибутов. Точно так же фонемный облик морфемы определяется ее встречаемостью с другими дистрибутивными классами морфем.

Итак, мы можем сформулировать следующий общий принцип: для всякого алломорфа или варианта роли поведенческая манифестация определяется его внешней дистрибуцией. Таким образом, оказывается, что та общая форма , которая перечисляет варианты роли "учитель", допустимые в сочетании с разными членами соответствующего набора ролей, совпадает с общей формой описания алломорфов, ну, скажем, английской морфемы множественного числа [-S] в их комбинации с разными фонологическими и морфологическими классами именных основ (см. табл. 1).

Таблица 1. Изоморфизм двух структурных описаний