Предыдущая страница реферата | 1  2  3

“Николай был хозяин простой, не любил нововведений, в особенности английских, которые входили тогда в моду, смеялся над теоретическими сочинениями о хозяйстве, не любил заводов, дорогих производств, посевов дорогих хлебов и вообще не занимался отдельно ни одной частью хозяйства. У него перед глазами всегда было только одно именье, а не какая-нибудь отдельная часть его. В именье же главным предметом был не азот и не кислород, находящиеся в почве и воздухе, не особенный плуг и назем, а то главное орудие, посредством которого действует и азот, и кислород, и назем, и плуг — то есть работник-мужик.

И только тогда, когда он понял вкусы и стремления мужика, научился говорить его речью и понимать тайный смысл его речи, когда почувствовал себя сроднившимся с ним, только тогда стал он смело управлять им, то есть исполнять по отношению к мужикам ту самую должность, исполнение которой от него требовалось. И хозяйство Николая приносило самые блестящие результаты” (Эпилог, ч. 1, гл. VII).

Николай Ростов — ярый “антиреформатор” в ведении хозяйства. Его взгляды на сей счёт (справедливость которых доказана на практике) — разительный контраст к нововведениям Онегина, заменившего “ярём барщины старинной” “оброком лёгким”, и бесплодным реформам Николая Петровича Кирсанова из тургеневских «Отцов и детей».

На словах Ростов не любит русского мужика: “Он часто говаривал с досадой о какой-нибудь неудаче или беспорядке: «С нашим русским народом», — и воображал себе, что он терпеть не может мужика.

Но он всеми силами души любил этот наш русский народ и его быт, потому только понял и усвоил себе тот единственный путь и приём хозяйства, которые приносили хорошие результаты”.

Эта внешняя нелюбовь при настоящей, глубинной, — как она непохожа на показное “мужиколюбие” Павла Петровича Кирсанова из «Отцов и детей», который даже держит на столике серебряную пепельницу в форме лаптя.

Ни Пушкин, приветствовавший нововведения Онегина (“И раб судьбу благословил”), ни Тургенев не писали о любви мужиков к господам. Толстой решился и на это: “И, должно быть, потому, что Николай не позволял себе мысли о том, что он делает что-нибудь для других, для добродетели, — всё, что он делал, было плодотворно: состояние его быстро увеличивалось; соседние мужики приходили просить его, чтобы он купил их, и долго после его смерти в народе хранилась набожная память об его управлении. «Хозяин был… Наперёд мужицкое, а потом своё. Ну, и потачки не давал. Одно слово — хозяин!»” (Эпилог, ч. 1, гл. VII).

Он “простил” Николаю Ростову даже то, что либеральная мысль и словесность почитали неискупимым, неизбывным грехом, тягчайшим преступлением, — рукоприкладство по отношению к мужикам (точнее,

к управляющим из мужиков).

“Одно, что мучило Николая по отношению к его хозяйничанию, это была его вспыльчивость в соединении с старой гусарской привычкой давать волю рукам. В первое время он не видел в этом ничего предосудительного, но на второй год своей женитьбы его взгляд на такого рода расправы вдруг изменился.

Однажды летом из Богучарова был вызван староста обвиняемый в разных мошенничествах и неисправностях. Николай вышел к нему на крыльцо, и с первых ответов старосты в сенях послышались крики и удары.

—Эдакой наглый мерзавец, — говорил он, горячась при одном воспоминании. — Ну, сказал бы он мне, что был пьян, не видал… Да что с тобой, Мари? — вдруг спросил он” (Эпилог, ч. 1, гл. VIII).

Жена упрекает мужа в таких поступках. Не одобряет, конечно, и Толстой. Но Николай не всегда может сдержать себя, и автор не судит строго за это своего героя: “С тех пор, как только при объяснениях со старостами и приказчиками кровь бросалась ему в лицо и руки начинали сжиматься в кулаками, Николай вертел разбитый перстень на пальце и опускал глаза перед человеком, рассердившим его. Однако же раза два в год он забывался и тогда, придя к жене, признавался и опять давал обещание, что уже теперь это было в последний раз.

—Мари, ты, верно, меня презираешь? — говорил он ей. — Я стoю этого.

—Ты уйди, уйди поскорее, ежели чувствуешь себя не в силах удержаться, — с грустью говорила графиня Марья, стараясь утешить мужа” (Эпилог, ч. 1, гл. VIII).

Конечно, «Война и мир» — это отнюдь не просто запоздалая апология “старого барства”. Но понять роман Толстого без учёта противостояния автора влиятельной “либеральной” традиции в отечественной словесности невозможно. Иначе происходит неизменное упрощение смысла этого произведения и позиции его создателя.

Скачали данный реферат: Андрона, Sultanov, Вергун, Ягода, Tizengauzen, Lota, Irinej, Gusarov.
Последние просмотренные рефераты на тему: бесплатные решебники скачать, реферат по русскому языку, ценные бумаги реферат, сочинение язык.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3