"Друзья мои, прекрасен наш союз"

… За окном сгущались сумерки, неторопливо падал снег. Кругом была такая тишина, что, казалось, только треск дров в жарко пылающем камине напоминал о том, что жизнь не прекращалась.

Вдруг Пушкин явственно услышал звон колокольчика. Он бросился к окну. Как был - в одной рубахе, босиком - распахнул двери, ведущие из сеней на крыльцо дома. Из саней выскочил кто-то в шубе, схватил в охапку, потащил в комнаты. Это был Пущин, навестивший поэта в ссылке в Михайловском. Шла зима 1825 года.

Мой первый друг, мой друг бесценный! И я судьбу благословил, Когда мой двор уединенный, Печальным снегом занесенный, Твой колокольчик огласил… Это стихотворение Пушкин передал вместе с посланием "В Сибирь" своему лучшему другу Пущину летом следующего года на каторгу, куда декабрист Пущин был сослан как "государственный преступник". Дружба… Какое древнее и прекрасное русское слово. Что делали бы мы без надежного друга, чье плечо в трудную минуту - бесценнейшая опора?! Образец дружбы, истинной, мужской - лицейское братство Пушкина, Пущина, Данзаса, Кюхли… Как странно нам сегодня сознавать, что это было! Ведь ничего, даже похожего, мы не знали. Нам некогда знать и понимать все это… А жаль!

Пушкин был человеком, который превыше всего ценил этот прекрасный дар - дружбу. Ю.М. Нагибин в своем эссе "У крестовского перевоза" описывает встречу Пушкина с другим лицейским товарищем - Антоном Дельвигом. … Жена вместе с Анной Кери укатила к гусарам. Дельвиг - толстый, неуклюжий, добрый барон, обедневший и пишущий хорошие стихи, остался один дома с маленькой дочерью. Измены жены измучили его. Он достал из ящика стола стихотворение, адресованное ей: "За что, за что ты отравила неисцелимо жизнь мою…" Вздохнув, отложил бумагу, и тут в комнату ворвался сквозняк, а с ним - Александр, сияющий, скалящийся в белозубой улыбке. Мир заполнился Пушкиным. "При встрече и расставаниях они целовали друг другу руки. Этот обычай у них остался с юности", - читаем мы у Нагибина. Пушкин казался бодрым и беспокойным. Он был помолвлен с Натальей Гончаровой. Предстояла свадьба… "Где баронесса?" - спросил Пушкин. Антон виновато развел руками. Внезапно в дальней комнате заплакала дочь - и Дельвиг опрометью бросился на зов. Когда же воротился, Пушкин стоял у стола и читал листок с тем самым стихотворением. На его лице, казавшемся белой маской, горели глаза тигра… О, как хорошо он понял все, что творилось в семье Дельвигов! И сразу же повез друга прогуляться. Они отобедали в трактире у Крестовского перевоза.

Вновь был лицей, было братство, было счастье… Дельвиг долго потом будет удивляться, как щедро тратил себя на него Пушкин в тот день. Никто не думал, что поездка в Болдино затянется из-за холеры, не подозревал, что спустя всего два года Дельвига не станет. А Пушкин даже не сможет проститься с другом. Впрочем, через несколько лет Антон "призовет его к себе"…

Какая прекрасная и сильная дружба связывала этих столь непохожих друг на друга людей! В чем же ее истоки? Наверное, в той исключительной воспитанности, глубокой интеллигентности, вере в высокое назначение человека, которые отличали русских, идущих от победы в 1812 году к декабрю 1825 года. Мой друг! Отчизне посвятим Души прекрасные порывы. Товарищ, верь: взойдет она, Звезда пленительного счастья… Она взошла, эта звезда. Взошла, чтобы осветить своими лучами их путь. Они шли, мучаясь и ошибаясь, страдая и радуясь, к высокой цели. Их согревало ощущение того, что друзья были рядом. Ведь как страшно и просто звучали слова: "Иных уж нет, а те далече". И "иные", и "те" - все это "частицы" великого братства. И черты друзей не стирались, тираны и эпохи были бессильны перед Дружбой… Быстро летит время! Мы читаем пущинские "Записки о Пушкине", а им уже полтораста лет. Но как прекрасны и поучительны для нас те воспоминания о зимнем вечере, когда одинокий колокольчик прорезал ночную тишину занесенного снегом подворья…