ОБРАЩЕНИЯ ГРАЖДАН В ФЕДЕРАЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ

О том, кто имеет участие в законосовещательной или судебной власти, мы и можем утверждать, что он и является гражданином данного государства.

Государством же мы и называем совокупность таких граждан, достаточную, вообще говоря, для самодовлеющего существования.

(Аристотель, “Политика”, III, 1, 8)[1]

А каков жалобник к боярину приидет, и ему жалобников от себе не отсылати, а давати всемъ жалобником управа в всемъ, которымъ пригоже.

А которого жалобника а непригоже управити, и то сказати великому князю, или к тому его послати, которому которые люди приказаны ведати.

(Судебник Ивана III, 1497 г., ст.2)[2]

ВВЕДЕНИЕ

Так уж сложилось исторически, что с давних времён в России государственная власть была необычайно влиятельной. И в основном на власть люди возлагали надежды, часто неоправданные. В лице царя от века видели наместника Бога, гаранта справедливости и защитника всех “сирых и убогих”.
И в сущности до сего дня мало что изменилось. Царя заменил “вождь”,
Генеральный секретарь, теперь - Президент. То, что власть “разделилась” хотя бы формально, в народном сознании осталось не замеченным. Власть по- прежнему воспринимают как некое целое, притом власть законодательную и судебную считают лишь нижними этажами этого целого, а центром властной системы, “властью как таковой” считается власть исполнительная. Этому народному восприятию власти отдают дань и многие отечественные правоведы. В частности, весьма распространены взгляды, согласно которым институт президентской власти лежит “вне” системы разделения властей, а Президент как “глава государства” имеет совершенно особый статус, возвышающий его над всеми ветвями власти. Естественно, отсюда недалеко и до признания права
Президента вмешиваться в законодательный процесс или в судопроизводство.
Кроме того, издавна не особенно доверяя местной власти (условно говоря,
“воеводам”), боьшинство россиян ищут заступничества и справедливости “в
Москве”, то есть у федеральных органов исполнительной власти. Таким образом, мы видим, что главным центром, к которому обращены народные чаяния, являются органы исполнительной власти, притом прежде всего федеральные и особенно - Президент. Именно к ним в первую очередь обращались и обращаются граждане за защитой своих прав. Это вовсе не голословное утверждение, достаточно взглянуть на статистику. Согласно аналитическим отчётам Администрации Президента РФ и Аппарата Правительства
РФ, за 2000 г. на имя Президента поступило порядка 300 тыс. обращений граждан, в Правительство РФ - 94 тыс., а в самое “популярное” из федеральных министерств - Министерство юстиции - 35 тысяч[3], притом даже исковых заявлений по гражданским делам во все суды (исключая арбитражные) было подано едва ли не меньше. В предшествующие годы соотношение было приблизительно такое же, хотя порядок цифр менялся. Комментарии здесь излишни, цифры говорят сами за себя. Следует также отметить, что судебная власть, основной “защитник” гражданских прав в развитых странах, в России даже юридически находится в большой зависимости от власти исполнительной. В последние годы существенно возросло количество гражданских исков, но, - и на это необходимо обратить внимание, - эти иски могут привести к реальному восстановлению нарушенных прав, возмещению ущерба и т.п. только при содействии исполнительной власти. Какое бы решение не вынес суд, оно должно быть исполнено судебными приставами, не входящими в систему судебной власти как таковой (все судебные приставы России подчинены Департаменту судебных приставов Минюста России). И очень часто судебные решения не могут быть исполнены именно из-за проволочек, допускаемых судебными приставами.
Итак, мы видим, что исполнительная власть остаётся главным гарантом гражданских прав, и единственным “центром”, к которому обращены надежды подавляющего большинства граждан России. И что бы не говорили о разделении властей, необходимости построения сильной и независимой судебной системы и т.п., подобное положение вещей будет сохраняться ещё долго, и народное сознание долго будет видеть в исполнительной власти главного “защитника и заступника”. Потому именно по тому, насколько успешно будут функционировать административно-правовые механизмы реализации и защиты прав граждан, насколько чутко и эффективно будет реагировать на обращения граждан исполнительная власть, будут судить об эффективности и состоятельности государства в целом.
Сегодня везде и всюду говорят о необходимости повышения уровня доверия к государству, без чего никакое прогрессивное развитие невозможно. Это можно слышать и на заседаниях Правительства, на съездах промышленников и банкиров, на Гражданском форуме, на различных научных конференциях. Так, в докладе Е.Г. Ясина на Второй Международной конференции “Модернизация экономики России”, проходившей в ГУ-ВШЭ 3-5 апреля 2001 года, отмечалось, что “восстановление доверия” является основным условием роста инвестиций[4]. И это отмечают не только экономисты, но и политологи, юристы, действующие политики и управленцы. Притом не только как условие
“роста инвестиций” но как вообще основу всякого движения вперёд. “Что мешает построить систему, основанную на доверии людей к власти?”,- спрашивает руководитель одного из важнейших и богатейших субъектов РФ[5]. О том, что “велик дефицит доверия народа к власти”, говорил даже нынешний
Президент[6]. И в самом деле, получается парадоксальная, и пугающая картина: народ все надежды возлагает на власть, но при этом не доверяет ей.
Значит, народ лишён внешней опоры, и не имеет веры в то, что хоть кто-то сможет защитить простого человека.
Единственный выход из этой ситуации в одном - совершенствовать механизмы реализации и защиты гражданских прав, прежде всего административно- правовые. А важнейшим из этих механизмов является “механизм обратной связи”, т.е. институт обращений граждан в органы государственной власти, прежде всего исполнительной.
Здесь мы пока сталкиваемся с ситуацией весьма безрадостной. До сих пор нет единого порядка принятия, учёта и рассмотрения обращений граждан, нет их чёткой классификации. Федерального закона об обращениях граждан нет.
Несмотря на то, что количество обращений граждан в федеральные органы исполнительной власти (в настоящей работе мы ограничимся только ими, поскольку объём данной работы не позволяет достаточно детально рассмотреть особенности работы с обращениями граждан во всех органах государственной власти), год от года растёт, механизмы их рассмотрения не совершенствуются и процентная доля разрешённых по существу обращений остаётся постоянной, кстати, весьма низкой. Например, из поступивших в Правительство РФ в 2000 году обращений лишь 1/3 была рассмотрена по существу. Это означает прежде всего, что уровень ожиданий граждан растёт, но действия власти остаются прежними, следовательно, всё более увеличивается разрыв между ожиданиями и действительностью. Долго это продолжаться не может. Значит, нужно принимать меры к тому, чтобы работа с обращениями граждан стала более эффективной и граждане могли в полной мере реализовать своё право на обращение, закреплённое в Конституции. Но для того, чтобы принимать какие-либо меры, необходимо изучить сущность проблемы, рассмотреть возможные пути её решения и только потом приступать к разработке конкретной программы действий.
Однако последнее - задача политиков, а наша цель - изучить становление, развитие и современное состояние института обращений граждан, выявить причины низкого уровня “рассматриваемости” обращений и, по возможности, предложить пути устранения возникающих проблем. Этому и будет посвящена настоящая работа.
Итак, что же есть обращение гражданина и какова его роль? Сразу отметим, что обращение - это далеко не каждое послание гражданина к государственному органу или должностному лицу. Обращение - это всегда юридический акт, т.е. действие, сознательно направленное на создание юридических последствий[7].
Направляя обращение в какой-либо государственный орган, гражданин вступает с ним в определённые правоотношения. Таким образом, обращением можно считать только такое послание, из смысла которого явно следует желание автора побудить адресата (орган или должностное лицо) к каким-либо юридически значимым действиям. Следовательно, со всей очевидностью можно утверждать, что не являются обращениями поздравления, благодарности, рассказы о своей нелёгкой судьбе* без каких-либо требований и прочие подобные послания.
Роль института обращений граждан огромна. Обращения выполняют в сущности, три важнейшие функции. Во-первых, обращения есть средство защиты прав граждан. Наряду с судебной защитой, защита административная, проявляющаяся в реакции органов исполнительной власти на обращение гражданина и принятии ими соответствующих мер, есть важнейшее средство охраны человека, его прав и свобод. Во-вторых, обращение гражданина - это форма реализации его конституционного права на участие в управлении государством, и, следовательно, одна из форм выражения народовластия. Посредством обращений гражданин может воздействовать на принятие решений органами государственной власти, внося свой вклад в выработку государственной политики в различных областях жизни. И в-третьих, обращения граждан - это средство обратной связи, выражения реакции народа, масс на решения, принимаемые государственной властью. В условиях демократического государства и общества отработанные механизмы обратной связи необходимы как воздух, притом в первую очередь самой власти. Кроме того, обращения граждан часто могут вскрыть некую ещё не замеченную проблему, возможно, указать пути её разрешения, и способствовать таким образом совершенствованию системы государственного управления, улучшению социальной действительности в целом.
Так что, изучая обращения граждан, внимательно и чутко относясь к поднимаемым в них вопросам, власть будет быстрее поспевать за изменениями в современном необычайно динамичном, обществе, что поможет ей стать более эффективной. В силу всего этого институт обращений граждан в современной правовой действительности занимает одно из важнейших мест.
Далее, следует сказать несколько слов о структуре данной работы. Для начала следует обратить внимание на то, что само понятие “обращение” в нашей стране нигде не зафиксировано и чёткой классификации обращений не существует. Поэтому представляется правильным в начале данной работы детально рассмотреть сущность обращения, возможные виды обращений, дабы чётко определить, что же понимается под обращением и различными его разновидностями.
Необходимо также изучить становление и развитие института обращений граждан. Вообще, в России этот институт имеет богатейшую историю - впервые он был закреплён законодательно ещё в XV веке, поэтому опыт работы с обращениями и нормативный материал был накоплен огромный. Разумеется, что без обзора, хотя бы краткого, всего этого, анализ института обращений граждан в целом и в федеральные органы исполнительной власти в частности, будет неполноценным. Поэтому следующую главу настоящей работы целесообразно посвятить историческому обзору становления института обращений в России, и, по возможности, зарубежных стран, дабы существовал хотя бы какой-то материал для сравнения.
Затем необходимо описать современные конституционные основы работы с обращениями граждан, существующие правила и нормы, регулирующие вопросы, связанные с обращениями граждан. Поскольку на сегодняшний день нет базового закона об обращениях граждан, следует базируясь на Конституции, действующих нормативно-правовых актах, в том числе ведомственных, попытаться вывести основные принципы работы с обращениями. И, конечно, особое внимание следует уделить особенностям рассмотрения обращений граждан в административном порядке, поскольку объектом исследования в данной работе являются не все обращения, а только в федеральные органы исполнительной власти.
Рассмотрению всех этих вопросов будет посвящена третья глава.
Необычайно важно для нашей работы выявить, как реализуются все изученные правила и принципы на практике, как строится работа с обращениями “по ту сторону”, в самих федеральных органах исполнительной власти, рассмотреть как проблемы и недостатки в работе, так и положительный опыт. Эта часть исследования является во многом попыткой проникновения в закрытую прежде сферу. Материалы о деятельности федеральных органов исполнительной власти сегодня очень труднодоступны, особенно сложно ознакомиться именно с “живой” практикой, в силу действующих и по сей день старинных, оставшихся с тоталитарной эпохи, запретов. Автору удалось во время стажировок в
Министерстве юстиции РФ и Аппарате Правительства РФ собрать некоторые сведения о деятельности их подразделений, отвечающих за работу с обращениями граждан, и не воспользоваться этим, хотя и бедным, материалом, было бы, на мой взгляд, неправильно. Поэтому ещё одну главу данной работы мы посвятим обзору практики федеральных органов исполнительной власти и изучению их опыта по работе с обращениями граждан.
Наконец, в заключение данной работы хотелось бы попытаться выработать некоторые предложения по разрешению тех проблем, которые удастся выявить в ходе нашего исследования. Навряд ли тот объём информации, который удалось изучить и проанализировать в ходе подготовки настоящей работы, позволит сделать какие-либо фундаментальные открытия или предложения, однако тем не менее попытка такие предложения разработать должна быть. Во всяком случае, обрисовать основные проблемы, возникающие на пути дальнейшего совершенствования института обращений и попытаться указать на пути их решения - это, на наш взгляд, достойная цель для завершающей части данного исследования.
Завершая вводную часть, хотелось бы отметить, что сейчас происходит формирование нового, демократического подхода к работе с обращениями граждан. Сегодня защита прав граждан - уже не милость, а обязанность власти и в этой связи обращения должны перестать выглядеть “челобитными”, они должны превратиться в форму, механизм взаимодействия равноправных
(подчеркнём: равноправных) партнёров. Поэтому становление новых принципов регулирования работы с обращениями граждан, становление новых форм обращений есть важная часть становления самого демократического правового государства.

ГЛАВА 1

Понятие и виды обращений граждан

1. понятие и содержание права граждан на обращение

Само понятие “обращение” весьма неоднозначно. Действующее законодательство такого термина вообще не знает, разве только в Конституции
РФ говорится, что “граждане Российской Федерации имеют право... направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы..”, притом не поясняется, что под обращением понимать. Однозначного определения обращения нет не только в законодательстве, но и доктрине. Так, Большой юридический словарь, выпущенный издательством “Инфра-М” в 1999 году также не содержит определения обращения. В проекте ФЗ “Об обращениях граждан”, седьмой год рассматриваемом Государственной Думой обращение определяется всего лишь как “изложенное в письменной или устной форме предложение, заявление, ходатайство или жалоба гражданина”, т.е. лишь опосредованно, через отдельные его виды. И кроме того, указанные виды далеко не исчерпывают всего разнообразия обращений, что постараемся показать ниже.
Так что остаётся не вполне понятным, что понимать под “обращением” не в философском или этимологическом (что для нашей работы не имеет значения), а строго в формально-юридическом смысле, остаётся неясным. Проще говоря, непонятно, что может считаться обращением, имеющим определённую силу, подлежащем обязательному рассмотрению строго в установленные законом сроки и т.п.; каковы его обязательные признаки и формальные реквизиты. Очевидно, что без решения этого вопроса невозможно говорить о нормативном регулировании работы с обращениями граждан. Однако этот вопрос совсем не прост и для решения его необходимо проделать значительную работу.
Собственно говоря, попытка сформулировать общее определение обращения, возможное для закрепления в законе и выявить его главные, необходимые признаки и есть главная цель настоящего исследования. К этой проблеме мы вернёмся ниже, а сейчас постараемся понять сущность и содержание обращения как в обыденном, так и в формально-юридическом смысле.
Общественные отношения, через которые выражается право граждан на обращения являются предметом регулирования различных отраслей отечественного права: административного, гражданско-процессуального, уголовно-процессуального и некоторых других. Однако, основное содержание этих правоотношений должно закладываться нормами государственного
(конституционного) права. Для такого подхода есть ряд оснований.
Во-первых, характер нормативно-правового обеспечения реализации права граждан на обращения в государственные органы и органы местного самоуправления является одной из характеристик уровня развития демократии в стране, в конечном счёте - типа сформировавшегося в ней государственного
(политического) режима.
Во-вторых, в подавляющем большинстве случаев причиной обращения гражданина в государственные органы и органы местного самоуправления является неудовлетворительная работа тех властных органов или их должностных лиц, действия которых обжалуются. При этом, как справедливо отмечает М.Д. Загряцков, "воля государства может быть выражена только волей физических лиц, но именно соблюдение закона (его буквы, цели или предписанных форм) преобразует конкретную волю индивида в отвлечённое волеизъявление государства"[8]. Иными словами, обжалуя действия или решения должностного лица в полномочный государственный орган, гражданин тем самым выступает либо против воли государства (когда обжалует нормативный акт, вступивший в законную силу) либо в защиту этой воли (когда обжалует действия должностного лица не основанные на законе).
При этом, несмотря на то, что целью обращения, как правило, является частный интерес гражданина, последствия его обращения, в подавляющем большинстве случаев, имеют публично-правовое значение. Это перемена является следствием целого ряда обстоятельств.
Во-первых, право обращения превращается в один из способов контроля за действиями государственных и органов местного самоуправления. Во-вторых, отмена неправомерного акта или осуждения действия должностного лица является одним из элементов системы обеспечения законности. В-третьих, восстановление законности и справедливости в результате рассмотрения обращения по существу превращает гражданина в участника (иногда неосознанно) государственно-властных отношений, значительная часть которых является предметом конституционно-правового регулирования.
Таким образом, с точки зрения содержания, право граждан на обращения в государственные органы и органы местного самоуправления подпадает под предмет регулирования государственного (конституционного) права. Однако, есть и ряд формальных оснований, позволяющих отнести данные правоотношения к сфере государственно-правового регулирования. Во-первых, на современном этапе конституционного развития России право граждан на обращения получило закрепление в Основном законе страны. Таким образом с формально-юридической точки зрения оно стало одним из основных (конституционных) прав граждан.
Причём, с учётом вышеизложенного, это право граждан можно отнести к числу политических. Как известно, правовое регулирование конституционных прав граждан относится к сфере действия государственного (конституционного) права. А что касается основных политических прав граждан, то их регулирование относится к сфере действия государственно-правовых отношений не только на конституционном уровне, но и на уровне отраслевого законодательства.
Во-вторых, конечно все правоотношения в исследуемой области не могут быть включены в сферу конституционно-правового регулирования. Значительная их часть относится к сфере действия перечисленных в начале параграфа отраслей права. Однако, государственное (конституционное) право, как базисная отрасль права, в данном случае выступает как системообразующий фактор. Она формирует важнейшие - базисные - правоотношения, устраняя коллизии и пробелы в правовом регулировании, которые неизбежно возникают в процессе нормативно-правового регулирования близких по содержанию правоотношений несколькими отраслями права.
Определив отраслевой предмет правового регулирования, мы можем перейти к более подробной характеристике содержания государственно-правового института права граждан на обращения в государственные органы. Прежде всего представляется необходимым выяснить проблему соотношения частного и публичного интереса в этой сфере. Так, Ю.А. Тихомиров определяет публичный интерес как "признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит условием и гарантией её существования и развития"[9]. Следовательно, всё, что не входит в сферу публичного интереса, методом исключения может быть отнесено к сфере частного интереса. Под этим углом зрения и попытаемся рассмотреть содержание права граждан на обращения.
Наиболее распространённый в нашей стране порядок рассмотрения обращений граждан - административный, и в данной работе мы будем рассматривать именно его. Граждане, обращаясь в органы исполнительной власти, вступают с ними в определённые отношения, и эти отношения со всей очевидностью являются ничем иным как административно-правовыми отношениями. Таким образом, процедура рассмотрения обращений граждан в федеральные органы исполнительной власти, которая исследуется в данной работе, может быть отнесена к специфической сфере правоотношений, названной выдающимся отечественным административистом
М.Д. Загряцковым административной юстицией. По его мнению, под административной юстицией понимается "особый порядок рассмотрения жалоб на незаконные административные акты, осуществляемый с участием жалобщика, как стороны, и имеющий своим последствием отмену или исправление этих актов"[10]. Следует отметить, что в своих рассуждениях М.Д. Загряцков опирался на работы российских государствоведов дореволюционного периода, среди которых не было единства в вопросе о правовых последствиях действий органов административной юстиции. В частности, Н.М. Коркунов считал, что задача административной юстиции сводится к отмене "неправильного" административного акта, а Н.И. Лазаревский считал, что к её функциям относится “исправление” этого акта. Заметим, что подобные действия органов административной юстиции, независимо от того, к какой из ветвей власти - исполнительной или судебной - они относятся в современной правовой системе не всегда возможны. Так, например, если речь идёт об Указе Президента, то его отмена, а тем более исправление вряд ли возможны на уровне органов административной юстиции. Тем не менее, нельзя не согласиться, что в идеале целью производства по обращениям граждан должна стать отмена или исправление любого "неправильного" акта (то есть акта, не соответствующего законным интересам заявителя) или. добавим, - издание нового акта в случае его отсутствия.
Вместе с тем, при защите публично-правового интереса - восстановления законности, нельзя забывать и о частных интересах лица, обратившегося в полномочный орган. Поэтому главной целью процесса рассмотрения обращения гражданина по существу должно стать восстановление прежнего положения, нарушенного теми или иными неправомерными действиями или решениями органа государственной власти или местного самоуправления. К сожалению, эта задача не всегда решается на практике, поскольку законодательство, регламентирующее право граждан на обращения, не содержит такого требования.
Однако вернёмся к анализу содержания административной юстиции. Думается, что даже исходя из того, что отечественное и зарубежное законодательство позволяет гражданам подавать как индивидуальные, так и коллективные обращения в государственные органы, разграничение публичного и частного интересов в этой сфере не может быть сведено к количеству субъектов, подписавших обращение. Соотношение общественного и индивидуального интереса, по нашему мнению, гораздо сложнее. Продолжим рассмотрение позиции
М.Д. Загряцкова по данному вопросу. "Самоограничение государства, - утверждает учёный, - признание за гражданином, даже только в пределах частного права, положения субъекта права, логически неизбежно ведёт к признанию за ним права на иск или жалобу в праве процессуальном (нет права без иска), то есть признание за ним статуса публичного субъекта права"[11].
С этой позицией нельзя не согласиться, особенно в свете современной теории правового государства, основанной на равноправии гражданина и государства как субъектов публично-правовых отношений. Однако, данная позиция раскрывает лишь внешнюю - формально-процессуальную сторону рассматриваемых отношений. А у неё имеется и вторая - материальная сторона, раскрываемая через содержание права на обращения. Суть её сводится к правовому значению того или иного обращения. Если в индивидуальном обращении гражданина присутствует интерес социальной общности, то такое обращение будет направлено на защиту социального интереса. Остаётся только одна проблема: как выявить этот интерес социальной общности в обилии частных интересов, присутствующих в большом количестве обращений граждан. Здесь может быть три пути: анализ и обобщение обращений граждан, социологические исследования и опросы населения и, наконец, петиционная форма самого обращения, требующая сбора установленного законом количества подписей[12]. Однако, последняя форма обращений выходит за рамки административной юстиции.
Таким образом, одной из характеристик, права граждан на обращения как государственно-правового института является наличие в этих правоотношениях публичного интереса, как в материальной, так и процессуальной форме.
В то же время, сведение права на обращения только к деятельности административной юстиции означает ограничение предмета этого права, поскольку причиной обращения граждан в государственные органы может стать не только административный произвол и основанный на нём индивидуальный исполнительно-распорядительный акт, но и закон, принятый представительным, вплоть до высшего, органом власти, либо отсутствие необходимого закона
(хотя обращения в законодательные органы власти выходят за рамки данного исследования). Последнее может быть восполнено путём реализации гражданской
(народной) инициативы, выражающейся в таких специфических формах обращений как петиция (коллективное обращение) и гражданский наказ. Подробнее особенности этих видов обращений мы постараемся показать ниже, при рассмотрении вопроса о классификации обращений.
В целом, подводя итоги сказанного, можно заключить, что содержанием государственно-правового института права граждан на обращения в государственные органы является: а) одна из форм народовластия, осуществляемая в виде обязательной для рассмотрения в установленном законом порядке гражданской инициативы, направленной на принятие органом государственной власти или местного самоуправления в пределах установленной компетенции нормативно-правового акта, не противоречащего Конституции и законам РФ, или решения им в иной форме общественно значимого вопроса, содержащегося в предложениях граждан; б) установленный законом порядок защиты прав, свобод и законных интересов граждан, осуществляемый ими в публично-правовой форме путём направления заявлений, жалоб (и иных видов обращений) в органы государственной власти или местного самоуправления.
Таким образом, право граждан на обращения в органы государственной власти и местного самоуправления можно рассматривать как составную часть народовластия, содержанием которой является непосредственное выражение гражданами и их объединениями своей воли в различного рода посланиях, направляемых в эти органы.

2. классификация обращений граждан

Строгой единой классификации обращений граждан на сегодняшний день не существует. В трудах различных исследователей выделяется разное число разновидностей обращений, и классифицируются они по самым различным признакам. Однако, проблема классификации обращений является не просто отвлечённо-научной, она имеет огромное значение для нормативного регулирования работы с обращениями граждан.
Точность терминологии, употребляемой в юридических документах, способствует правильному применению и исполнению правовых понятий, помогает гражданам лучше использовать свои права, выполнять обязанности. Проведение законодателем четкого разграничения между различными видами обращений играет положительную роль в упорядочении рассмотрения этих категорий дел, в осуществлении более глубокого анализа их в целях выявления тенденций общего состояния законности, степени удовлетворения потребностей граждан и т.д.
Каждый из видов обращений имеет свою специфику, и следовательно, свой статус, который должен быть нормативно определен.
Различные виды обращений требуют и различной процедуры их рассмотрения,
-в противном случае теряется сам смысл права на обращение. Так, например, смысл жалобы состоит прежде всего в восстановлении нарушенных прав жалобщика (или устранении препятствий к реализации жалобщиком своих прав).
Смысл же предложения совсем иной - внесение изменений в существующий порядок работы государственных органов, в законодательство и подзаконные акты. Предложения должны прежде всего учитываться, высказанные в них пожелания анализироваться, обобщаться и направляться соответствующим должностным лицам. Все эти пожелания не могут и не должны быть немедленно выполнены. Случай с жалобами обратный - по каждой жалобе должны быть незамедлительно приняты меры, направленные на устранение указанных жалобщиком нарушений. Соответственно, процедура рассмотрения для этих видов обращений должна быть различной. Особенности производства по разным видам обращений мы постараемся рассмотреть в последующих главах, здесь же важно отметить следующее: очевидно, что действенной системы рассмотрения обращений граждан быть не может без чёткой, детально разработанной процедуры, единых процессуальных норм,- а их, в свою очередь, не может быть без единой классификации обращений. Притом классификация должна быть такой, чтобы каждому виду обращений соответствовала определённая процедура, определённая процессуальная форма. Таким образом, здесь перед нами стоит задача - определить, какие можно выделить виды обращений граждан, каковы их специфические черты и, самое главное, для каких видов должна быть разработана особая процедура рассмотрения.
Существуют две основные классификации обращений: по форме и по содержанию. Первая достаточно проста - обращения классифицируются в зависимости от формы их подачи. Таких форм существует две (что признано всеми правоведами и отражено в законодательстве): устная и письменная.
Правильный подход к устному обращению обеспечивает максимальную быстроту и законность его разрешения. По несложному вопросу гражданину гораздо проще обратиться именно с устным обращением, а должностному лицу порой целесообразно сразу же постараться дать на него ответ. Таким образом, применение устных обращений способствует сокращению сроков их рассмотрения, устраняет переписку и бумажную волокиту и помогает более оперативно решить возникший вопрос. Устные обращения могут подразделяться на личные, поданные при личной встрече, и телефонные, поданные по телефону. Особой формой устных обращений можно признать и обращения, поданные в ходе телемостов высших руководителей государства и граждан. Подобная форма применяется в
России недавно - впервые она была опробована 24 декабря прошлого года, когда Президент РФ отвечал в прямом эфире на вопросы заданные по телефону, через Интернет и посредством телемостов. Примером подобного обращения может быть звонок волгоградской пенсионерки Антонины Емельяновны Ржановой в кремлёвскую студию во время данного мероприятия. Она пожаловалась на низкую пенсию и Президент выразил своё удивление столь малым её размером и пообещал дать указание произвести перерасчёт. Судя по сообщениям СМИ, пенсия А.Е. Ржановой была пересчитана и выплачивается сейчас в надлежащем, установленном законодательством размере. Здесь налицо все атрибуты обращения, хотя и форма его подачи была весьма специфической.

Конечно, не всегда и не по всем вопросам целесообразно устное обращение.
Тогда граждане могут подать письменное обращение. Такие жалобы обычно пересылаются по почте, телеграфу, вручаются через бюро жалоб или лично, через секретариат и т.п. И письменные, и устные обращения обладают одинаковой силой, поэтому форма обращения не имеет юридического значения.
Так, в Указе от 12 апреля 1968 г. зафиксировано право обращаться с предложениями, заявлениями и жалобами в письменной и устной форме. Вместе с тем практика показывает, что рассмотрение устных обращений подчас поставлено лучше, чем письменных, и именно устное обращение гражданина, поданное на личном приёме в приёмной соответствующего органа или у должностного лица позволяет оперативно решить проблему. В принципе по форме подачи можно выделить так называемые “смешанные” или “устно-письменные” обращения - выполненные в письменном виде, но поданные на личном приёме, а не присланные по почте. Эта форма, не признанная законодательно и не замеченная юристами, имеет немалое значение для практики. Хотя юридически не важно, как и в какой форме было подано обращение, но при рассмотрении обращений в некоторых органах исполнительной власти обращения, поданные на личном приёме имеют значительное преимущество - их рассмотрение контролируется (подробнее рассмотрим это в главе 4). Так что на практике устная или “устно-письменная” форма подачи обращения часто делает обращение более “действенным”, даёт больше шансов на скорое его рассмотрение решение поднятых в нём проблем.
Также следует отметить такую специфическую форму подачи обращений, публикация в печати материалов, связанных с предложениями, заявлениями, жалобами. Впервые подобная форма была зафиксирована в п. 11 Указа
Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1968 г. № 2534-VII “О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан”. Этот Указ впервые признал публикации в прессе обращениями. Поскольку Указ действует и ныне, эту форму обращений тоже приходится принимать. Здесь мы сталкиваемся только с одной существенной проблемой - публикации в прессе лишены одного важнейшего признака обращения - адресата. Они обращены “к народу”, т.е. ни к кому конкретно, следовательно, нельзя требовать чтобы какой-либо орган или должностное лицо их рассматривали. Кроме того, нет гарантии, что газету, в которой “обращение” было опубликовано, прочтёт именно то должностное лицо, которое по компетенции должно его рассматривать. Здесь не может идти речь об отказе в рассмотрении обращения или о его
“нерассмотрении”, как о нарушении должностным лицом прав гражданина, поскольку вины данное должностное лицо не имеет, и, следовательно, не может нести ответственности. А в таком случае нет и никаких гарантий того, что это обращение будет своевременно и надлежащим образом рассмотрено. В советское время, когда в прессе не могло быть опубликовано ничего без одобрения партийных инстанций, подобный подход ещё мог дать какой-то результат, но в современных условиях это абсурдно. Пользоваться поддержкой
СМИ для защиты своих прав гражданин может (недаром, газетные публикации используются и в судебных разбирательствах в качестве доказательств), однако считать газетные публикации обращениями, т.е. юридическими актами, обладающими определённой силой нельзя. Кстати сказать, публикация в прессе даже не всегда может считаться юридическим актом (действием, сознательно направленным на возникновение юридически значимых последствий). Поэтому, на мой взгляд, положение о признании обращениями газетных публикаций определённого содержания надлежит удалить из законодательства (подробнее об этой проблеме см. гл.5).
Что касается классификации обращений по содержанию, то здесь ситуация значительно сложнее. Разные исследователи предлагали разные классификации обращений, называя разное количество видов и приводя разные определения этих видов. В действующем законодательстве разграничения между различными видами обращений не проводится: Указ от 12 апреля 1968 г. только перечисляет три вида обращений: предложения, заявления и жалобы, при этом определения этих понятий не даёт. Между тем, в работах большинства исследователей приводится гораздо большее количество разновидностей обращений. Поэтому далее попытаемся привести все разновидности обращений, которые автору довелось встретить в литературе, и рассмотреть вопрос о том, какие из них целесообразно закрепить в законодательстве, зафиксировав особую процедуру рассмотрения для каждого из них, а какие нет.
Итак, первые три вида обращений нами уже названы. Эта, законодательно закреплённая классификация базируется на так называемом “правозащитном” подходе, предложенном в 1959 году Н.А. Ямпольской. Согласно этому подходу,
“процесс развития субъективных прав заключается в активных действиях граждан по охране и защите своих прав и таким образом способствующих укреплению законности”[13]. Проще говоря, субъективные права воплощаются в реальную жизнь, реализуются на практике лишь тогда, когда носитель этих прав предпринимает действия по их защите; эти действия он совершает с частной целью - защитить свои права, но вместе с тем его правозащитные действия способствуют устранению подобных нарушений в будущем, и, значит, укреплению правопорядка. Таким образом, в действиях индивидов по защите субъективных прав реализуется одновременно и частный, и публичный интерес
(что уже отмечалось выше). Обращения граждан понимались именно как форма
“правозащитных” действий. Такие “правозащитные” действия Н.А. Ямпольская разделяла на три разновидности, каждой из которых соответствует определённый вид обращений граждан[14]:
- профилактические действия (цель их не в устранении нарушений, а в создании лучших условий для реализации субъективных прав), их формой являются предложения;

- сигнальные действия (их цель - устранение не нарушений, а возможности их совершения, предупреждение нарушений), характерная форма - заявления и письма-сигналы*;

- защитные действия (цель - защита уже нарушенных прав, устранение последствий нарушения), характерная форма - жалобы.

Подобный подход представляется нам оптимальным в качестве базы для систематизации и классификации обращений граждан по содержанию. Он даёт возможность (ниже мы постараемся это показать) “привязать” любую разновидность обращений к трём формам “правозащитных” действий. Поэтому в настоящей работе будем использовать именно этот подход.
Помимо жалоб, заявлений и предложений возможно существование иных форм обращений,- в чём их особенности и требуют ли они специальной процедуры рассмотрения, постараемся показать ниже. Однако три вышеназванных разновидности обращений являются, на наш взгляд, основными и наиболее распространёнными, поэтому представляется целесообразным начать рассмотрение классификации обращений граждан по содержанию именно с них.
Как показывает практика, наиболее часто встречающимся видом обращения являются жалобы граждан. Кроме того, это наиболее исследованный в отечественной юридической литературе вид обращений. Виднейшие советские административисты В.И. Ремнёв, Ю.М. Козлов, В.В. Мальков уделяли в своих трудах наибольшее внимание именно жалобам[15].
Как определить само понятие жалобы? Проект Федерального закона “Об обращениях граждан”, с 1996 года дожидающийся принятия (далее будем называть его Проект)* определяет жалобу как “обращение гражданина по поводу нарушенных решениями и действиями (или бездействием) органа или должностного лица либо юридического или физического лица прав, свобод, законных интересов, в том числе предоставлением официальной информации, послужившей основанием для принятия решений и совершения действий (или бездействия)”. Это определение, хотя и несколько громоздко, в целом представляется справедливым.
Жалоба появляется в той сфере правовых отношений, которые возникают из нарушения прав и законных интересов гражданина, установленных и закрепленных законодательством и другими нормами, регламентирующими права и личные интересы граждан, т.е. в тех случаях, когда отношения между гражданином и властью выходят за рамки позитивных. Цель подачи жалобы заключается в защите и восстановлении прав. Однако сами по себе жалобы не обеспечивают законность и не могут устранить её нарушения. Жалобу следует рассматривать как одну из гарантий соблюдения законности, так как она является одним из проявлений критики “снизу”. Жалоба всегда является как средством защиты прав и свобод законных интересов индивида, нарушенных деяниями или актами государственных органов, иных структур, должностных лиц служащих, так и одним из средств осуществления этих прав. Путем её подачи граждане реализуют предоставленные им государством права или требуют восстановления нарушенных прав. Таким образом, в жалобе наиболее ярко проявляется сочетание публичного и частного интереса, характерного для обращений граждан вообще. Однако подача жалобы не сводится к осуществлению только охранной функции. Исследование социально-правовой сущности этого института дает основание полагать, что жалобы имеют двуединое значение. Они являются, с одной стороны, средством, способом зашиты прав и законных интересов человека, нарушенных действиями (бездействием) властных структур, а с другой — сигналами о существующих недостатках в их работе, способствуют устранению последних, улучшению работы государственного аппарата, укреплению режима законности. Одна из основных функций конституционного права на обжалование — служить средством охраны прав и законных интересов граждан. Следует отметить, что один из аспектов института права жалобы выражается в возможности гражданина посредством своего обращения участвовать в управлении общественными и государственными делами, выражать свою позицию, личное мнение по различным вопросам*. Вместе с тем это положение требует, на наш взгляд, уточнения. Практика и опыт многих десятилетий показали, что главной целью, которую ставит гражданин, обращаясь с жалобой, является защита нарушенных прав человека (прежде всего самого себя), устранение препятствий для осуществления гражданином его прав и свобод и т.д. Лишь опосредованно, в ходе борьбы за свои права гражданин одновременно участвует и в управлении делами общества и государства, а точнее в деятельности по укреплению законности. Любой человек, обращаясь с жалобой с целью защитить нарушенные права, тем самым доводит до сведения компетентных органов факты, которые, по его мнению, являются негативными, обусловливают нарушение его прав и интересов и нуждаются в устранении.
Таким образом гражданин проверяет соответствие поведения различных органов и должностных лиц установленным для них масштабам поведения в целях выявления и недопущения возможных отклонений. Исходя из этой посылки, право на жалобу представляет собой важное средство социального контроля, через призму которого можно и нужно рассматривать реализацию права как элемент участия граждан в управлении делами общества и государства. В этом смысле, используя право на жалобу, гражданин посредством ее подачи выражает свое отношение к тем или иным реалиям. Подобная информация, заложенная в данного рода обращении, должна восприниматься как существенный источник выявления общественных интересов. Таким образом, очевидно, что право на жалобу прежде всего обеспечивает личный интерес гражданина в защите его нарушенного права
(либо коллективов в отношении своих членов).
Заявление определяется в проекте ФЗ "Об обращениях граждан" как
“обращение гражданина по поводу реализации прав и свобод, закреплённых
Конституцией Российской Федерации и законодательством Российской
Федерации”. Подобное определение в значительной степени противоречит ст.2, п.1 ст.17 и п.1 ст.55 Конституции РФ, так как указывает лишь на права, закреплённые Конституцией и законодательством, в то время как из вышеперечисленных статей Конституции РФ прямо следует, что “отсутствие в
Конституции прямой записи общепризнанного права или свободы человека... не означают их отрицания (непризнания)”[16]. Значит, в соответствии со ст.45
Конституции РФ, государственной защите подлежит любое из общепризнанных прав, если даже оно и не закреплено законодательно. Поэтому данное определение необходимо несколько подкорректировать, но в целом оно представляется более-менее правильным. Так, В.И. Ремнёв определял заявление схожим образом, как “обращение гражданина по поводу реализации права или законного интереса в порядке обычной, нормальной деятельности органов государства или общественной организации”[17]. Правда, здесь нужно обратить снимание на то, что и жалоба, по замечанию В.В. Малькова, подаётся и рассматривается в порядке обычной деятельности госорганов. Разграничение между жалобой и заявлением, по В.В. Малькову должно проводится по иным основаниям. Предметом заявления является не обжалование каких-либо нарушений субъективных прав и интересов, а, во-первых, реализация через соответствующие органы законных прав и интересов граждан, и, во-вторых, реализация права на участие в управлении делами государства путём информирования о различных недостатках, недочётах, злоупотреблениях[18].
Иными словами, заявления граждан не связаны с имевшими место нарушениями конкретных субъективных прав и интересов. Отказ же в удовлетворении этих прав и интересов и порождает жалобу (то есть действие направленное на защиту частного интереса). Этот подход прослеживается и в упоминавшемся выше проекте федерального Закона "Об обращениях граждан". Такой же смысл в содержание рассматриваемых терминов заложен и действующим гражданским и уголовным правом.
Предложения - крайне интересный вид обращений. Проект ФЗ "Об обращениях граждан" определяет его как “обращение гражданина, направленное на улучшение порядка организации и деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности, общественных объединений, на совершенствование правовой основы государственной и общественной жизни, на решение вопросов экономической, политической, социально-культурной и других сфер деятельности государства и общества”. Это определение, на наш взгляд, слишком громоздко, хотя сущность предложения передаёт верно. Предложение не связано с нарушением прав, оно не связано и с реализацией каких-либо прав заявителя, оно направлено на внесение каких-либо изменений в существующий порядок. Предложение является одной из важнейших форм реализации права граждан на участие в управлении, зафиксированного в п.1 ст.32 Конституции
РФ. Предложения могут быть самыми различными по содержанию, однако для нашей работы имеют значение только предложения, направленные на улучшение работы федеральных органов исполнительной власти либо изменение изданных ими нормативных актов. Предложения по совершенствованию законодательства, даже те из них, которые направлены в адрес исполнительных органов, относятся всё же к сфере ведения органов законодательной власти. В принципе предложения в общей массе обращений граждан в федеральные органы исполнительной власти составляют очень незначительное число, но следует отметить, что с годами это число растёт. Так, за 1999 г. в Минюст России поступило около 30 предложений (из 39625 всего), в 2000 г. - 102 (хотя общее число обращений снизилось), а в 2001 г. - уже 392[19]! Хотя большую их часть составляли предложения по изменению действующего законодательства, в данной работе не рассматриваемые, цифры сами по себе весьма красноречивы.
Кроме того, эта форма обращений является одним из наиболее весомых проявлений народовластия. Внося предложение, гражданин не преследует личной цели, не стремится защитить свои права от нарушений, а пытается воздействовать на принятие решений государственной властью, т.е. реализует одно из главнейших гражданских прав - непосредственного участия в управлении государством. Само существование права предложения является как бы реальным, “вещественным” подтверждением того, что власть в России исходит от народа и может реализовываться им непосредственно, как на это указывает ст. 3 Конституции РФ. Поэтому, сколь не было бы незначительно число предложений, к ним надлежит относится с максимальным вниманием.
Таковы три “главные” формы обращений, закреплённые действующим Указом от
12 апреля 1968 г., кроме них в литературе называются и другие формы.
Рассмотрим вкратце и их.
Одной из таких форм является ходатайство. В Указе о нём не сказано ни слова, но проект ФЗ "Об обращениях граждан" упоминает о нём как об одной из форм обращений. Там ходатайство определяется как “обращение гражданина с просьбой о признании определённого статуса, прав и свобод, изложенное в письменной форме, в случаях, которые прямо установлены законодательством
Российской Федерации”. Это определение также полагаем верным; по крайней мере, автору не встретилось в литературе каких-либо иных подходов к определению ходатайства. То, что этим определением для него предусматривается только письменная форма, существенного значения не имеет*, так что эту формулировку из определения вполне можно удалить. Здесь существенным является то, что ходатайство может иметь место только в прямо предусмотренных законом случаях и являет собой просьбу гражданина о признании за ним определённого статуса, дающего некоторые специальные права. Например, ходатайством является просьба гражданина о признании его участником войны, что автоматически даст ему право на пользование определёнными льготами. Поэтому, на первый взгляд, ходатайство не вполне может быть вписано в рамки “правозащитного” подхода, т.к. гражданин, подавая ходатайство не пытается защитить неотъемлемые права или устранить препятствия к их реализации, а просит соответствующий государственный орган о предоставлении ему специальных, т.е. “октроированных”, дарованных прав.
Однако, нам представляется, что ходатайство представляет собой не прошение особой милости в обход закона, весьма распространенное во времена самодержавия[20], а требование к властям признать специальное право, уже предоставленное законом и выполнить соответствующие действия. Проще говоря, гражданин, подающий ходатайство (если, конечно, он не мошенник) уже имеет специальное право, и ходатайством он лишь заявляет о том, что оно у него есть и не молит, а требует от властей совершить некоторые действия или предоставить блага, соответствующие его праву. Таким образом, если ходатайство не будет принято, то право гражданина будет нарушено. С этой точки зрения ходатайство является формой предупреждения нарушения, или, в соответствии с “правозащитным” подходом Н.А. Ямпольской, одной из форм сигнальных действий, наряду с заявлениями и письмами-сигналами.
Ещё одна форма обращений граждан - письма-сигналы (хотя слово “письмо” здесь скорее дань традиции, т.к. они могут подаваться и в устной форме). В нормативных актах, и в проекте ФЗ "Об обращениях граждан" о них ничего не говорится. По своей сути они направлены не на защиту прав гражданина, не на реализацию права, а на уведомление властей о каком-либо нарушении закона
(или подзаконного акта) - совершённом или могущем совершиться, об ущемлении прав других граждан, не имеющих прямого отношения к заявителю. Письма- сигналы, таким образом, вообще не связаны с личностью заявителя, почему часто бывают анонимными (и поэтому в соответствии с п.1 Указа от 12 апреля
1968 г. не подлежат рассмотрению*). Гражданин, направляя подобное обращение, не ищет ничего для себя, не преследует (по крайней мере, явно и очевидно) своего интереса. Прежде всего он пытается защитить законность, права других граждан, обратить внимание властей на нарушения публичного порядка, и таким способом гражданин выполняет предупредительную, профилактическую функцию, в принципе являющуюся одной из основных функций государственной власти, следовательно участвует в управлении. Таким образом, как это ни покажется парадоксальным, но сигнальные обращения, по мнению автора, возможно считать также одной из форм реализации права на участие в управлении (п.1 ст.32 Конституции РФ). Разновидностью сигнальных обращений являются это сообщения о преступлениях, как готовящихся так и уже совершённых (сигнальные обращения могут сообщать о нарушениях всех видов, в т.ч. не являющихся преступлениями и вообще прямыми нарушениями закона). В принципе сообщения о совершённых или готовящихся преступлениях вполне укладываются в рамки рассмотренных выше форм обращений граждан и имеют специфику в процедуре рассмотрения лишь в рамках уголовного и уголовно- процессуального законодательства, но детальное рассмотрение этой процедуры увело бы нас слишком далеко в сторону.
Итак, таковы основные виды обращений граждан, используемые в законодательстве и в отечественной юридической литературе. Достаточно взглянуть на представленную нами классификацию, чтобы понять, что разные виды обращений требуют детально проработанной, особой для каждой формы, процедуры рассмотрения. Разработка такой процедуры не входит в задачи автора, но основные черты и подходы постараемся рассмотреть (также мы коснёмся этого вопроса в гл.3 и 5). Очевидно, что жалоба имеет двойную цель
- восстановление нарушенного права и привлечение к ответственности нарушителя (либо отмену нормативного акта, ущемляющего права).
Соответственно, она должна рассматриваться по этим двум направлениям, возможно, даже разными должностными лицами или органами. Кроме того, ущемление прав гражданина является ненормальным, оно выходит за рамки права, следовательно, должно быть устранено как можно скорее. Из этого вытекает необходимость рассмотрения жалобы в максимально сжатые сроки, чтобы временной интервал между подачей жалобы и устранением нарушения был минимальным.
Заявление не сопряжено с привлечением кого-либо к ответственности, следовательно, процедура его рассмотрения должна быть несколько иной.
Вместе с тем сроки рассмотрения заявлений также должны быть небольшими*, так как в заявления представляют собой форму предупреждения нарушений, устранение возможности их совершения, и его необходимо рассмотреть в сжатые сроки, дабы нарушение не совершилось.
Сигнальные обращения, в отличие от заявления, прежде всего связаны с привлечением нарушителя к ответственности и иногда к устранению возможного нарушения (если обращение сигнализирует о возможном нарушении, например, готовящемся преступлении). Поскольку оно совсем не связано с личностью заявителя, для таких обращений требуется принципиально отличная процедура рассмотрения. В частности, на них, видимо, не следует распространять ограничений, связанных с анонимностью. Эти обращения, особенно о готовящихся правонарушениях должны рассматриваться максимально быстро, дабы предупредить их совершение.
Ходатайство, как требование о признании права, предоставленного законом не связано ни с устранением нарушения, ни с ответственностью. Оно также требует особой процедуры, где особое место занимает проверка сведений, представленных заявителем в доказательство того, что он действительно обладает специальным правом. При рассмотрении любого обращения необходимо удостовериться в правильности содержащейся в нём информации, однако при рассмотрении ходатайства это необходимо сделать в первую очередь. В сущности всё рассмотрение ходатайства сводится к проверке, так как специальное право уже предоставлено заявителю законом и задача органа, получившего ходатайства, выяснит, действительно ли заявитель относится к категории граждан, этим правом обладающих. Если представленные заявителем сведения окажутся верными, отказать в удовлетворении ходатайства уже нельзя. Таким образом, проверка сведений определяет положительное решение по ходатайству.
Таковы описанные в литературе формы обращений, направляемых гражданами в органы государственной власти. Однако существует ещё одна классификация обращений - по субъекту (заявителю): индивидуальные и коллективные.
Индивидуальное обращение подписывается одним лицом - заявителем.
Коллективное, согласно определению, данному в проекте ФЗ "Об обращениях граждан", это “обращение двух и более граждан, а также обращение принятое на митинге или собрании и подписанное организаторами этого митинга и собрания”. Здесь важно обратить внимание на то, что множество одинаковых индивидуальных обращений, подписанных разными гражданами по поводу одной проблемы есть лишь множество индивидуальных обращений. Коллективным может быть признано только обращение нескольких граждан одновременно и совокупно.
Теперь рассмотрим, как соотносится классификация обращений по субъекту с рассмотренными выше классификациями по форме и содержанию. По форме коллективные обращения, очевидно, могут быть только письменными. Достаточно сложно представить, что одно общее обращение может быть подано устно.
Возможно представить, что на личный приём к должностному лицу придёт группа граждан с некоей общей проблемой, и такое обращение можно признать коллективным и устным, но, насколько известно автору, такие приёмы в федеральных органах исполнительной власти не практикуются (хотя в органах местного самоуправления допускается). По содержанию коллективные обращения также могут быть практически таких же видов, как и индивидуальные.
Существует мнение, что ходатайства не могут быть коллективными, но оно представляется не вполне справедливым. Вполне допустимо, чтобы группа граждан, обладающих одним и тем же специальным правом и на одних и тех же основаниях, подали общее ходатайство о признании за ними этого права. Нет никаких оснований для того, чтобы законодательно ограничивать такую возможность. Так что все перечисленные выше виды обращений по содержанию могут быть как индивидуальными, так и коллективными. Особой процедуры рассмотрения такие коллективные обращения не требуют. Рассматривать их в сокращённые сроки, особо контролировать их рассмотрение и т.п. было бы, на наш взгляд, в корне неверно. Очевидно, что подобный подход порождается расхожим мнением о превосходстве большинства над меньшинством, коллектива над индивидом, но это мнение полностью противоречит основному принципу современного права - принципу верховенства прав человека, закреплённому в ст.2 и 18 Конституции РФ. Из этого принципа прямо вытекает, что один человек обладает теми же правами, что и коллектив, и они равны по своему юридическому статусу, и, следовательно, в реализации и защите своих прав они должны обладать равными возможностями. Было бы несправедливо и противно праву оказывать “предпочтение” коллективным обращениям, давать им преимущество в сроках рассмотрения и т.п., ибо тогда получится, что человек, не сумевший собрать ещё несколько подписей под своим обращением, будет в некоторой степени поражён в правах (в праве на юридическую защиту), что недопустимо[21]. Поэтому рассмотрение коллективных обращений должно проходить в том же порядке, что и аналогичных по содержанию индивидуальных.
Однако, существуют и описаны в литературе ещё две формы обращений. Эти обращения могут быть только коллективными и со всей очевидностью требуют специальной процедуры рассмотрения. Эти формы мы и рассмотрим далее.

3. Особенности коллективных обращений - петиций и гражданских наказов

Одной из разновидностей коллективных обращений являются петиции. Они давно уже регламентированы в зарубежном законодательстве как важная форма выражения общественного мнения, постановки перед органами государственной власти, местными органами значимых экономических, политических и социальных проблем развития общества, страны в целом, отдельных ее регионов, охраны прав и свобод личности.
Сразу оговоримся, что говоря о петициях в связи с обращениями граждан, нужно обратить внимание на то, что петиции - лишь одна из форм обращений граждан в органы государственной власти и местного самоуправления. В этой связи нельзя согласиться с позицией тех учёных, которые пытаются использовать термин "петиции" как обобщающий по отношению ко всем видам обращений граждан[22].
В Конституции РФ нет термина “петиция”, он заменен общим понятием
“коллективное обращение”. Здесь существенно отметить, что коллективные обращения, как мы показали выше по содержанию существуют в тех же формах, что и обращения индивидуальные. Петиция же по сути является предложением, направленным на изменение законодательства (иногда подзаконных актов). Цель петиции состоит в реализации так называемой народной нормотворческой инициативы, которая, хотя и не закреплена прямо в Конституции и законодательстве РФ, имеет полное право на существование, как это следует из смысла пп. 1 и 2 ст.3, и п.1 ст.32 Конституции РФ. К тому же имеется обширный положительный опыт зарубежных стран, в которых давно и активно применяется народная нормотворческая инициатива. Так, впервые эта форма волеизъявления граждан получила признание в Швейцарии. Согласно ст. 121 действующей Конституции Швейцарии "народная инициатива состоит в требовании, предъявленном 100000 швейцарских граждан, имеющих право голоса, о включении, отмене или изменении определённых статей действующей
Конституции"[23]. Петиция является разновидностью предложения, однако имеет ряд существенных отличий от него. Во-первых, предложение, как неоднократно упоминалось выше, может быть как индивидуальным, так и коллективным, а петиция - только коллективной. Во-вторых, предложение может быть направлено на улучшение социальной действительности вообще, в то время как петиция - на изменение нормативного акта, она стремится воздействовать на позитивное право*. Это последнее обстоятельство и предполагает коллективный характер петиции. Если обычные обращения могут и должны рассматриваться одинаково вне зависимости от того, сколько граждан их подписало, то с петицией всё обстоит наоборот. Поскольку петиция предполагает изменение нормативных актов и по сути являет собой юридический акт, направленный на запуск нормотворческой процедуры, то право её подачи должно быть существенно ограничено. Было бы совершенно нелепо, если бы петицию мог подать один человек. В рамках муниципальных образований, такое, может быть, и возможно
(но в таком случае нет смысла выделять петиции из массива предложений), но на федеральном уровне - это абсолютно невозможно, так как означало бы наделение каждого гражданина правом законодательной инициативы, что просто бессмысленно и абсурдно. Поэтому петицией может быть признано только такое обращение, которое подписало некоторое количество граждан, притом (и это важно) не меньше установленного законом минимума. По большому счёту, установленный ст.8 ФКЗ “О референдуме Российской Федерации” порядок, согласно которому “инициатива проведения референдума Российской Федерации принадлежит не менее чем двум миллионам граждан Российской Федерации, имеющих право на участие в референдуме Российской Федерации, при условии, что на территории одного субъекта Российской Федерации или в совокупности за пределами территории Российской Федерации проживают не более 10 процентов из них” является признанием и закреплением народной инициативы, и закреплением “петиционного минимума”. И в-третьих, предложения должны рассматриваться должностными лицами, но вполне могут отклоняться ими без объяснения причин; петиция же является началом нормотворческой процедуры и соответствующий орган обязан не просто её рассмотреть, но и вынести по ней однозначное решение (подобно тому, как сбор установленного законом числа подписей обязывает власти провести референдум). В Российской Федерации право гражданской инициативы пока получило признание не на общегосударственном, а на региональном и местном уровнях. Однако, это обстоятельство не снижает значимости обращений данного вида. Да и кроме того, петиции не только в обязательном порядке подлежат рассмотрению но и удовлетворению, если не содержат в себе неустранимых противоречий с действующим законодательством (как можно видеть на примере зарубежных государств)[24]. Это позволяет утверждать, что народная инициатива в форме подачи петиций в органы государственной власти и местного самоуправления по форме и содержанию близка к народной инициативе, направленной на проведение референдума. Думается даже, что в случае отсутствия принципиальных возражений против принятия нормативно-правового акта, проект которого вносится в порядке народной инициативы, первое может успешно подменять второе, в целях экономии времени и денежных средств.
И ещё одним специфическим видом коллективных обращений является гражданский наказ. По содержанию он почти не отличается от петиции. Отличие здесь в другом. Если субъектом петиции выступает определённое количество граждан (притом не менее установленного законом числа), то субъектом, заявителем в гражданском наказе должна выступать инициативная гражданская организация, общественное объединение. Притом здесь крайне важно отметить следующее - гражданский наказ есть именно обращение граждан, составляющих это объединение, а не обращение объединения как юридического лица (кстати, согласно ФЗ “Об общественных объединения”, они могут и не быть юридическими лицами), которое здесь не рассматривается. А общественные объединения
(гражданские организации) характерны прежде всего тем, что они объединяют, как правило, самых инициативных граждан, во-вторых, обладают опытом реализации инициатив и, в-третьих ясно видят интересы тех групп граждан, которые они представляют (например, ветеранские организации - интересы ветеранов). Даже если число членов какой-либо организации невелико, предложения её могут быть очень ценны и полезны, подчас даже небольшая организация может внести такие предложения, до которых чиновники сами никогда не смогли бы додуматься по недостатку информации.
Но для чего потребовалось выделять гражданский наказ в особую разновидность обращения? На то есть две причины. Во-первых, петиции имеют один существенный недостаток - необходимость сбора “норматива” подписей. А при этом, как показывает опыт референдумов, одновременно очень легко и очень сложно собрать должное число подписей. Предположим, что под петицией по закону должны подписаться 10 тыс. граждан. С одной стороны, организация, насчитывающая, 2 или 3 тыс. членов будет испытывать серьёзные трудности со сбором 10 тыс. подписей - ей придётся искать поддержку у посторонних, что подчас бессмысленно. Представим себе, что некая беженская организация хочет внести предложение по улучшению положения беженцев, членов организации 2 тыс., всего беженцев в регионе - 6 тыс. И где искать ещё 4 тыс. подписей?
Собирать с местных жителей, ничего не знающих о беженцах, а подчас относящихся к ним с враждебностью? Одновременно, если нужно “продавить” какой-то проект, всегда можно найти фирму, которая за деньги соберёт сколько угодно подписей. Да и кроме того, не раз уже бывало, что гражданским организациям огромными усилиями удавалось собрать 2 млн. подписей для проведения референдума, но ЦИК заявлял, что они “собраны с нарушениями” и в итоге отклонял предложение о проведении референдума.
Значит простая петиционная форма обращения слишком уязвима. Поэтому гражданский наказ, подаваемый от имени общественного объединения можно и должно признать особой формой коллективного обращения граждан и распространить на него специальную “петиционную” процедуру рассмотрения*.
Весьма кстати отметить, что в ходе Всероссийского Гражданского Форума, в работе которого автор принимал непосредственное участие, в Минюсте России проходила “переговорная площадка” под названием “Правовые механизмы реализации гражданских наказов”. На ней был подписан (от “гражданского общества” - лидером коалиции “Мы, граждане” Н.Ю. Беляевой, от “федеральной власти” - Первым заместителем Министра юстиции А.Б. Карлиным) протокол, согласно которому федеральная власть согласилась “признать гражданский наказ особой формой обращения граждан как способ участия граждан в управлении государством”[25]. Конечно, такой документ не имеет юридической силы, но сам факт признания гражданского наказа, подтверждённого подписью высокопоставленного должностного лица, говорит о многом.
Подводя итоги сказанному, отметим характерные особенности петиции и гражданского наказа: а) направленность на принятие нового или изменение действующего нормативно-правового акта; б) обязательность рассмотрения в рамках нормотворческой процедуры; в) наличие подписей установленного законом числа граждан (для гражданского наказа - лидеров общественного объединения + ещё ряд указанных в законе реквизитов).

ГЛАВА 2

Историческое развитие института обращений граждан

Как мы показали выше, доктрина предполагет 6 видов обращений (хотя в трудах разных учёных называются разные цифры), но ведь так было далеко не всегда. Само по себе возникновение права на обращение именно как конституционного права появилось только в эпоху конституций, но ведь так или иначе оно проявлялось и в гораздо более ранних законодательных актах, даже и древних памятниках права. Конечно, в средние века, когда, по сути, исполнительная власть была и судебной, и законодательной, очень сложно было отделить обращение от судебного иска. Но, тем не менее и в этом направлении были достигнуты некоторые успехи. Когда именно впервые право на обращение
(или, точнее сказать, возможность обращения), было закреплено в законодательстве крайне трудно. Однако очевидно, что право такая возможность всегда существовала. Правда, в эпоху расцвета монархических форм правления сама возможность обращения граждан к органам государственной власти и должностным лицам любого уровня была минимальной, а последствия таких обращений - ничтожны. Редко когда челобитчикам удавалось прорваться к царю и тем более - добиться положительного решения в ответ на свои просьбы.
Однако, с развитием элементов демократии это право граждан получает не только фактическое, но и юридическое развитие. Не случайно родиной этого конституционного права граждан считается Великобритания, на территории которой оно было впервые закреплено юридически в виде права на петиции.
Петиции являются далеко не единственной формой реализации права граждан на обращения (о чём более подробно будет сказано ниже), но одной из самых эффективных, поскольку, с точки зрения конституционного права, речь идёт об обращениях отдельных лиц или групп населения к органам верховной власти - монарху или законодательным собраниям - с ходатайством об издании законов или принятии каких-либо особых мер. В таком смысле это право было сформулировано в английском конституционном праве, как следствие традиционного права отдельных лиц и общин обращаться к королю, как источнику правосудия. При этом король со своим советом, в состав которого входили и королевские судьи разрешал эти просьбы, оформляя эти решения в виде своих указов; разрешение поставленных в петиции вопросов таким способом фактически означало соединение административного и судебного порядков производства по обращениям заинтересованных лиц.
Со временем, после образования в 1213 г. Британского парламента петиции стали направляться в его нижнюю палату поскольку её составили облечённые властными полномочиями представители английских общин. Каждый представитель привозил их с собой из избирательного округа от своих выборщиков и для их разбора в составе палаты был сформирован особый комитет. Петиции, разрешение которых по существу требовало простого применения действующего закона, передавались королевским судам, а те петиции, разрешение которых не могло быть произведено в рамках действующего законодательства, а требовало его изменения или дополнения - составляли основу законодательной деятельности палаты и представлялись от её имени королю. При этом, по мнению П. Люблинского, сами общины здесь выступали в роли петиционеров.
Характерным примером подобного акта является знаменитая Петиция лордов и общин королю "О свободе обсуждения вопросов в парламенте", явившаяся следствием объявления палатой общин 4 января 1649 г. себя верховной властью английского государства[26].
Практически, процесс разрешения петиций, направляемых в парламент общинами, по существу лёг в основу современного законодательного процесса, осуществляемого в демократических государствах, когда обращения граждан с гражданской инициативой и иных лиц, обладающих правом законодательной инициативы в парламенте, являются основой для выработки законопроекта, приобретающего юридическую силу после подписания его монархом или президентом.
В своём первоначальном виде право петиций в Великобритании не имело юридического закрепления, а существовало в силу исторически сложившегося обычая. Особенно большую роль петиции сыграли в ходе Английской буржуазной революции 1640-60 гг. Поэтому не случайно, что в эпоху реставрации была впервые предпринята попытка ограничения данного субъективного права. Карл
II издал специальный закон, которым число лиц, подающих петицию, было ограничено 10 человеками, а число подписей под ней - 20. Однако, этот
Закон, никем не отменённый, фактически перестал применяться ещё во времена
Георга IV.
Но уже спустя 18 лет в Билле о правах 1689 г. провозглашалось неограниченное право подданных обращаться с ходатайствами к королю, причём всякое задержание и преследование за такие ходатайства признавалось незаконным[27]. Таким образом, право петиций получило юридическое закрепление не только в виде материальной нормы, но и в виде нормы процессуальной, провозгласившей юридические гарантии первой. Вместе с тем, ограничение 1661 г., несмотря на то, что формально не было отменено, фактически не действовало.
Провозглашённое в ходе английской буржуазной революции XVII века, право петиций не могло не быть воспринято законодательством Великой французской революции XVIII века. Проект Декларации прав и свобод человека и гражданина, составленный Э.-Ж. Сийесом в 1789 г. определял право петиций как "право активного гражданина обращаться к законодательному корпусу, королю, представителям администрации с ходатайствами по предметам управления и администрации". Реализация этой инициативы предполагалась в области закона и социальных учреждений. При этом, как следует из выступления того же Э.-Ж. Сийеса в Конституционном комитете, из числа
"активных" граждан исключались "женщины, по крайней мере в настоящем их положении, дети, иностранцы, а также те, кто никак не участвует в государственных расходах"[28].
Естественно, что позиция аббата в данном вопросе была подвергнута М.-М.-
Ж. Робеспьером и другими вождями революции жёсткой критике, в результате чего право петиций вообще не получило закрепления в окончательном тексте
Декларации прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г. Зато спустя два года, очевидно стремясь компенсировать утрату избирательных прав большим числом "пассивных" граждан Франции, законодатели в Конституции от 3 сентября 1791 г. наделили их в качестве права естественного и гражданского свободой обращаться к установленным органам власти с петициями, подписанными отдельными гражданами.
В таком виде право на петиции действовало во Франции до 1848 г., пока устанавливающая его норма не получила закрепления в Конституции от 4 ноября
1848 г. Более того, в период реставрации, когда, в соответствии с положениями Хартии 1814 г., парламент был лишён права законодательной инициативы перед королем, отсутствующее полномочие парламента было, в известной степени, восполнено правом граждан на петиции.
В России развитие законодательства о праве граждан на обращения также насчитывает многолетнюю историю. Как известно, наиболее распространённой формой обращения заинтересованных лиц к органам государственной власти в условиях российского самодержавия была челобитная - письменное или устное обращение одного или нескольких человек (иногда целых сословий) передаваемая в собственные руки какого-либо должностного лица, вплоть до императора.
Несмотря на то, что челобитные фактически имеют место практически с момента возникновения феодальных отношений на Руси, тем не менее попытка юридического регулирования порядка их подачи и рассмотрения впервые предпринимается лишь в XV веке. В Судебнике 1497 года прямо указано, что
“каков жалобник к боярину приидет, и ему жалобников от себе не отсылати, а давати всемъ жалобником управа в всемъ, которымъ пригоже. А которого жалобника а непригоже управити, и то сказати великому князю, или к тому его послати, которому которые люди приказаны ведати”[29]. Из текста прямо следует, что в Московском государстве Ивана Великого не только закреплялась возможность подачи обращений - челобитных, но и устанавливались определённый порядок их прохождения и рассмотрения (“к государю - только через бояр”) и обязанность должностных лиц - “бояр” обязательно рассматривать поданные жалобы по существу, и, кроме того, существовали специальные должностные лица, “которым люди приказаны ведати”, т.е. было понятие распределения обращений по компетенции.
В Судебнике 1550 года, в п. 7 процедура прохождения обращения регламентируется более детально, и даётся строгое предписание должностным лицам решать дело по существу, даже если это потребует вмешательства самого государя. Одновременно там устанавливается и ответственность за ложные, не соответствующие действительности жалобы и наветы - битьё кнутом и тюремное заключение[30].
В новом Соборном Уложении, принятом уже в середине XVII века, право на обращение регламентируется более детально. Так, в главе 10 Соборного уложения 1649 г. содержится ряд статей (13-17 и др.), регламентирующих отдельные вопросы рассмотрения челобитий и ответственности недобросовестных жалобщиков. Этим же и иным частным вопросам, связанным с процедурными вопросами подачи и рассмотрения жалоб, посвящены иные статьи Уложения[31].
Как показывает практика, хотя большинство челобитных содержали частные жалобы на произвол и самоуправство государственных чиновников и представителей правящего класса, тем не менее, некоторые из них легли в основу нормативных актов, издаваемых в период расцвета абсолютизма. Так например, Н.А. Воскресенский среди источников петровской Табели о рангах называет, в первую очередь, русскую практику, потом челобитные, и лишь на третьем месте находится, по его мнению, иностранное законодательство[32].
Челобитные, как видно из текста нормативного акта, стали одним из источников Новоторгового устава, подписанного царём Алексеем Михайловичем
22 апреля 1667 г. И в последующие годы челобитные были важным каналом обратной связи от отдельных слоев населения к органам государственной власти страны, вплоть до высших. Немалая их роль в обеспечении деятельности государственной власти настоятельно требовала упорядочения производства по существу содержащихся в них вопросов. Неслучайно 14 июня 1763 г. Екатерина
II подписывает Манифест о порядке рассмотрения жалоб и просьб на высочайшее имя. Этим мaнифecтoм статс-секретари Кабинета императрицы обязывались принимать от частных лиц:
1) жалобы по поводу действий административных органов;
2) специальные обращения "в собственные руки".
Дела, подлежащие судебному разбирательству, статс-секретарями не разбирались, их возвращали просителям с обязательством передачи дела в суд.
На рассмотрение императрицы поступали лишь те прошения, которые по своему содержанию требовали исключительно её решения .
Таким образом, принципиальное значение Манифеста от 14 июня 1763 г. состоит в том, что он, во-первых, был первым актом, установившим порядок разбирательства обращений по существу. Во-вторых, он определил порядок работы с обращениями не только статс-секретарей, но всего государственного аппарата. В третьих, он впервые разделил административное и судебное производство по обращениям в государственные органы[33].
Однако, несмотря на безусловное прогрессивное значение Манифеста 14 июня
1763 г., он не смог преодолеть сословно-представительного характера
Российской империи периода абсолютизма. А это означало, что объём правомочий лиц, выступающих с обращениями в государственные органы, был различным и зависел от сословной их принадлежности. Самым большим объёмом полномочий в этой сфере правоотношений обладали собрания дворянства, которые, в соответствии со статьями 47 и 48 Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства (более известной под названием "Жалованная грамота дворянству") от 21 апреля 1785 г., обладали правом направлять представления о своих общественных нуждах и пользах генерал-губернатору или губернатору, а жалобы - Сенату и императорскому величеству. Однако, эти обращения, в соответствии со статьей 49 той же грамоты, не могли быть "противны законам или требованиям узаконений"[34].
Для сравнения следует заметить, что крестьяне в соответствии с рядом актов 30-х годов XVIII в. могли направлять прошения только должностным лицам местного уровня, при этом им было запрещено жаловаться на действия помещиков, которым они принадлежали. Что же касается городского населения, то в соответствии с Грамотой на права и выгоды городам Российской империи от 21 апреля 1785 г.("Жалованная грамота городам") городское общество представления о своих общественных нуждах и пользах могло направить только губернатору (ст. 36), а само представление, как не рассмотренном выше случае с представлениями собраний дворянства, не могло быть "противным законам или требованиям узаконениий.
Очередные изменения в порядок производства по обращениям в органы государственной власти были внесены разработанным М.М. Сперанским
Манифестом "Об образовании Государственного совета" от 1 января 1810 г. В соответствии с этим актом в составе Государственного совета создавалось специальное подразделение, возглавляемое одним из членов Совета - Комиссия прошений, которая принимала обращения на высочайшее имя. К компетенции комиссии относились три вида обращений: жалобы, прошения наград и милостей, проекты*. Нужно отметить, что примерно в то же время появилось первое отечественное научное исследование, посвящённое проблемам работы с обращениями граждан[35].
По каждому из обращений устанавливался особый порядок производства кат: по форме, так и по существу вопроса. Манифест устанавливал также перечень обращений, которые исключались из рассмотрения Комиссии. К ним относились анонимные обращения, повторные обращения, по которым уже был дан отказ, а также жалобы на решения, утратившие юридическую силу. При этом была особая категория прошений "кои под общим видом могли содержать в себе дела особой важности", которые в комиссию не поступали, а вносились "непосредственно к высочайшему усмотрению"[36].
Рассматриваемый акт заслуживает безусловно высокой оценки с точки зрения законодательной техники: им установлен достаточно эффективный и объективный порядок административного производства по обращениям, направленным на имя
Российского императора. Однако, он не устранил главного дефекта этого производства: его сословного характера. Необходимо напомнить, что обращаться на имя императора могли только дворянские собрания. Для всех же остальных категорий населения вплоть до февраля 1905 г. сохранялся прежний порядок обращений, ограниченный должностным лицом вышестоящей администрации. Указом от 21 марта 1890 г. Комиссия по принятию прошений была преобразована в Канцелярию Его Императорского Величества по принятию прошений на Высочайшее Имя приносимых. Этим же Указом устанавливался порядок работы Канцелярии. Незначительные изменения в порядок принятия и рассмотрения обращений были внесены Манифестом 1895 г. "О Государственном совете и его преобразовании".
В своих положениях названные акты подтвердили нормы, изложенные выше: прошения на высочайшее имя могут приноситься как отдельными лицами, так и целыми сословиями и общественными установлениями, но лишь по вопросам, не противоречащим законам. Конкретный перечень оснований для обжалования был установлен статьёй 9 Указа от 21.03.1890 г. К ним были отнесены:
-жалобы на определения Департаментов Правительствующего Сената, кроме кассационных;
-жалобы на постановления высших государственных установлений, когда жалоба приносится по делам не судебным, и притом не по существу дела, а собственно на противное событию изложение в постановлении обстоятельств дела, и сие подтверждено достоверными доказательствами;
-жалобы на действия и распоряжения Министров, Главноуправляющих отдельными частями Сената и Генерал-губернаторов, когда таковые действия и распоряжения не подлежат по закону обжалованию Правительствующему Сенату;
-прошения о даровании милостей, в особых случаях, не подходящих под действие общих законов, когда сим не нарушаются ничьи права и ограждённые законом интересы;
-прошения о помиловании и смягчении участи лиц, осуждённых или отбывающих наказания[37].
Таким образом, даже сословие ограниченный круг лиц, обладающий правом обращаться на Высочайшее Имя, мог подать прошения далеко не по всем вопросам, имевшим для них жизненно важное значение. Что касается иных обращений, поступавших в Канцелярию, то они делились на две группы: оставляемые без рассмотрения и оставляемые без последствий. Разница состояла в том, что по первым не только не принималось решение по существу, но они даже и не рассматривались, хотя, как будет показано ниже, в ряде случаев, чтобы отнести некоторые обращений к данной категории их всё-таки необходимо было, как минимум, прочитать. Вторая категория обращений рассмотрению подлежала, но юридических последствий для заявителя это не имело. Помимо юридически очевидных оснований: принесение жалобы по вопросу, не относящемуся к компетенции Канцелярии (не предусмотренных ст. 9 Указа); повторные обращения, на которые получен отказ; жалобы, имеющие иной, установленный законом порядок обращения; прошения о наградах, приносимые без ведома начальства; жалобы на увольнение от должности по представлению начальства, представленные без объяснения причин, - статья 16 Указа предусматривала основания, которые нельзя отнести к категории юридически обоснованных. В частности, речь идёт о жалобах на места низкие и средние
(ст. 16, п. 2) и подлежащие рассмотрению Кабинета Министров (ст. 16, п. 4).
Дело в том, что Указ, несмотря на то, что подробно регламентировал порядок подачи жалоб, не предусматривал обязанности Канцелярии пересылать, жалобы, не относящиеся к предметам её ведения, по подведомственности, то есть тем учреждениям, в чьём ведении находилось решение вопроса, изложенного в жалобе, по существу. Причём этот недостаток характерен для всего российского законодательства рассматриваемого периода. Что же касается жалоб, оставляемых без рассмотрения, то поводом для такого решения являлись следующие основания. Не рассматривались жалобы:
-поданные с отступлением от правил, изложенных в ст. 11-14 Указа, т.е. анонимные жалобы, а также поданные поверенным, не имеющим юридических оснований действовать от имени своего поручителя, или не сопровождающиеся приложением необходимых документов (текста обжалуемого решения или нарушенного, по мнению заявителя, закона);
-принесённые по истечении 4-х месячного срока со времени объявления или приведения в исполнение обжалуемого постановления;
-заключающие в себе несколько предметов, имеющих различный порядок производства по ним;
-жалобы, изложенные в телеграммах;
-жалобы и прошения, писанные беспорядочно или бессмысленно, на клочках бумаги или с неприличными выражениями.
Оценивая описанный порядок подачи жалоб на Высочайшее Имя, необходимо отметить ряд его недостатков. Во-первых, несмотря на подробнейшую регламентацию процедуры подачи жалоб, рассматриваемый акт не содержит норм, регулирующих работу Канцелярии по существу изложенного в жалобе вопроса.
Подавляющее большинство жалоб пересылалось ею в соответствующие департаменты, чьи решения или действия чиновников обжаловались заявителями.
Во-вторых, усложнённый порядок обращения с прошениями на Высочайшее Имя требовал наличия специальных знаний или высокой общей культуры заявителя.
Что, в принципе, соответствовало категории заявителей - представителей дворянского сословия. Однако, абстрагируясь от последнего обстоятельства, необходимо отметить излишнюю организованность процедуры подачи прошений, особенно в сочетании с коротким сроком исковой давности. Отмеченные недостатки не компенсируются теми положительными моментами, которые имеют место в данном Указе. Это ряд гарантий прав заявителя: освобождение от гербового сбора (ст. 10), обязательность уведомления заявителя о положении дел (ст. 28) и об окончательном распоряжении или передаче жалобы (ст. 29) и некоторых. др.
Однако, главным недостатком рассматриваемого порядка подачи жалоб на
Высочайшее Имя остаётся ограниченный круг вопросов, подлежащих обжалованию.
Дело в том, что в Российской империи на рубеже XIX-XX столетий, сословный порядок подачи жалоб был усилен сложной иерархией учреждений, разрешающих их по существу. Канцелярия Его Императорского Величества по принятию прошений на Высочайшее Имя приносимых была лишь верхней частью айсберга российской бюрократии.
Следующим звеном в системе учреждений, занимавшихся приёмом жалоб и иных обращений российских подданных, было Особое Присутствие для предварительного рассмотрения всеподданнейших жалоб на определения
Департаментов Правительствующего Сената. Оно было создано одновременно с
Канцелярией Его Императорского Величества по принятию прошений и, по существу, было одним из органов, действующих по её поручению. Дело в том, что Особое Присутствие рассматривало только те жалобы, которые направлялись в него Главноуправляющим Канцелярии и "никакие другие жалобы, прошения, объяснения, документы и иные бумаги им ни от кого не принимались" (ст. 100 гл. 3 Указа об учреждениях Государственного Совета)[38]. Любопытно, что и
Особое Присутствие не разрешало дела по существу. Оно лишь давало заключение о том "в какой мере изложенные в жалобе объяснения могут служить достаточным основанием к переносу дела на рассмотрение Общего Собрания
Сената" (ст. 104). В дополнение к общей характеристике этого корпоративного органа следует добавить, что участие в деле посторонних лиц, равно как и представителей печати не допускалось (ст. 101), а доклад о существе дела производился устно (ст. 103).
По общему правилу, на решение Сената не могло быть апелляций ст. 217
Указа об учреждениях Правительствующего Сената)[39]. Однако, нет правила без исключений, о чём весьма образно повествует законодатель в той же ст.
217: "Как могут быть крайности, в коих возбранить всякое прибежище к
Императорскому Величеству было бы отнять избавление у страждущего, то в таком случае допускаются всеподданнейшие жалобы на определения исключённых выше, в ст. 10, Департаментов Сената с соблюдением условий, означенных в ст. 5-9 Правил о порядке принятия и направления прошений и жалоб на
Высочайшее Имя приносимых". Речь идёт о том редком случае, когда в установленном порядке направления жалоб среди огромного числа правовых норм процессуального характера, встречается одна-единственная, касающаяся разрешения жалобы по существу, в соответствии с которой Правительствующий
Сенат требует от подлежащего установления или должностного лица объяснений в связи с проявлением им бюрократизма и волокиты при рассмотрении жалобы
(ст. 10). Очевидно, что российская бюрократия оказалась настолько развитой, что ради борьбы с ней официальные власти готовы были пойти на любые уступки, вплоть до признания неправоты со стороны высших должностных лиц государства. В этом случае, если жалоба будет признана уважительной, то дело о её рассмотрении по существу предлагается Общему Собранию Сената (ст.
218), решение которого является окончательным (ст. 220).
Канцелярия Его Императорского Величества по принятию прошений, Особое
Присутствие для предварительного рассмотрения всеподданнейших жалоб, а также Общее Собрание Сената относились к числу органов, рассматривающих жалобы на действия высших должностных лиц государства, действующих на общегосударственном уровне (исключая, естественно, самодержца, персона которого была, априори вне рамок юридической ответственности.
Систему органов, принимающих жалобы на действия и решения должностных лиц, следующего - губернского - уровня возглавлял так называемый Второй
Департамент Правительствующего Сената. К компетенции этого органа относилось разрешение жалоб на постановления губернских Присутствий, на окончательные постановления губернских землеустроительных комиссий и
"прочие дела, отнесённые на основании подлежащих узаконений о сельском состоянии к ведению сего Департамента" (ст. 23 Указа об учреждениях
Правительствующего Сената) 3). Статьёй 52 Указа предусмотрено, что к производству в Департаменте принимаются как прошения и жалобы лично подаваемые, так и по почте пересылаемые. Зато примечаниями к данной статье установлены Правила о порядке написания и подачи прошений и жалоб, приносимых Департаментом Правительствуюшего Сената и о порядке принятия оных обер-секретарями. Данные правила устанавливали не менее жесткие требования, предъявляемые к процедуре подачи жалобы, чем рассмотренные выше акты о порядке рассмотрения жалоб, поданных на Высочайшее Имя.
К государственным органам, принимающим жалобы на действия и решения должностных лиц губернского и уездного уровня, относятся также Министерства
(ст. 171-173 Указа об учреждениях Правительствующего Сената), действующие по той же схеме, что и рассмотренные выше учреждения.
И наконец, завершает систему органов, принимающих жалобы, третий
(местный) уровень, на котором рассматриваются жалобы частных лиц, обществ и установлений на действия и распоряжения земских учреждений и городского общественного управления в случаях, указанных в Положении о губернских и уездных земских учреждениях и в Положениях об общественном управлении городов.
Такой порядок подачи петиций действовал до начала революционных событий
1905-07 гг., которые многие историки считают началом конституционных преобразований России. Так или иначе, 18 февраля 1905 г. Николай II подписал Именной высочайший Указ Правительствующему Сенату, которым он
"признал за благо облегчить всем Нашим верноподданным, радеющим об общей пользе и нуждах государственных, возможность непосредственно быть Нами услышанными" и возлагал на Совет Министров рассмотрение и обсуждение петиций, поступающих на Высочайшее Имя[40]. Достоинство Указа состояло в том, что он разрушал прежнюю сословную систему подачи петиций и предоставлял это право всем без исключения подданным Российской империи.
Правда, то обстоятельство, что подлежали рассмотрению обращения "по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства и улучшения народного благосостояния" может рассматриваться как ограничение права петиций по содержанию. Однако, сам факт возможности подачи данных предложений "частными лицами и учреждениями всех видов" является знаменательным явлением, свидетельством начала в России буржуазно- демократических преобразований.
Вместе с тем, необходимо отметить, что, в отличие от других политических прав и свобод подданных Российской империи, право на обращения ещё не стало конституционным их правом. Этот вывод основан на том обстоятельстве, что в тексте Основных государственных законов, утверждённых императором 22 апреля
1906 г. это право не закреплено.
Февральская буржуазная революция не отменила действия Законов Российской империи, равно как и многих других нормативных актов монархии, так что правовое регулирование института обращений никаких изменений не претерпело.
После Октябрьской Социалистической революции 1917 г., напротив, действие всех до единого актов “старого режима” было прекращено. Вместо них вводились новые нормативные акты, вырабатываемые Советской властью. Первым таким актом, относящимся к институту обращений было постановление VI
Всероссийского Съезда Советов от 8 ноября 1918 г. “О точном соблюдении законов”. Этим постановлением устанавливалась обязанность всех должностных лиц и учреждений Советского государства принимать обращения от “любого гражданина Республики, желающего обжаловать их действия, волокиту или чинимые ему в его законных притязаниях затруднения”[41]. Примерно в то же время возникла практика “железнодорожного приёма”. Суть её состояла в том, что по железным дорогам страны курсировали поезда с высшими руководителями
Советов, в том числе с Председателем ВЦИК; во время стоянок на станциях они принимали ходоков, собирали письменные обращения и т.п. Как правило, большая часть этих обращений оперативно рассматривалась прямо на месте инструкторами народных комиссариатов, ехавших в том же поезде. После принятия 12 апреля 1919 г. Декрета ВЦИК “О государственном контроле”, был образован Народный комиссариат Государственного контроля (позднее - Рабоче-
Крестьянская Инспекция), а в его составе - Центральное бюро жалоб и заявлений, в задачу которого входило принимать жалобы и заявления граждан, а также контролировать их рассмотрение различными органами государственной власти, вмешиваясь в случае обнаружения волокиты. В Декрете СНК РСФСР от 30 декабря 1919 г. “Об устранении волокиты” впервые после революции устанавливался порядок подачи обращений и прописывалась процедура их рассмотрения. Положения этого декрета легли в основу постановления ВЦИК от
30 июня 1921 г. “О порядке подачи жалоб и заявлений”. Этим постановлением было также установлено, что приём обращений граждан кроме Центрального бюро жалоб Рабоче-Крестьянской Инспекции ведёт и непосредственно Президиум ВЦИК, где для этого создавался особый отдел. После этого специальные подразделения по работе с почтой трудящихся были созданы во всех государственных органах, а также на предприятиях, в учреждениях и т.п.
После создания СССР был принят ряд новых документов, регламентировавших работу с обращениями граждан. Особо следует отметить Постановление ЦИК СССР от 14 декабря 1935 года “О положении дел с разбором жалоб трудящихся”, в котором впервые были подробно прописаны правила работы с жалобами граждан, до того определявшиеся ведомствами самостоятельно. Установленные этим документом правила действовали более 30 лет, да и потом постоянно воспроизводились в многочисленных инструкциях по делопроизводству и работе с обращениями граждан в различных министерствах и ведомствах как Союза, так и Союзных республик (а затем и Российской Федерации). Так что в значительной степени установленный тогда порядок продолжает действовать по сей день.
Здесь необходимо обратить внимание на то, что в данном нормативном акте
(как и в предшествовавших ему) понятия “обращение” не было. Его заменяло общее понятие “жалоба”, что вообще характерно для советской доктрины.
Весьма показателен тот факт, что крупнейшие правоведы-административисты советской эпохи, такие как М.Д. Загряцков, Ю.М. Козлов, В.И. Ремнёв в своих работах огромное внимание уделяют именно жалобам граждан (“трудящихся”), и практически не замечают других видов обращений, как будто бы их вовсе не существовало.
Следует отметить также две существенных особенности института обращений граждан в советское время. Во-первых, право на обращение в течение очень длительного времени не было конституционным правом, хотя Советское государство имело богатую конституционную традицию. Следовательно, регулирование вопросов, связанных с рассмотрением обращений граждан, и, что самое главное, с гарантиями своевременного разрешения поднятых в них проблем оставалось делом нормативных актов более низкого порядка. А во- вторых, начиная с 1922 года, советские органы государственной власти стали всё больше подменяться партийными структурами. Это очень быстро поняли граждане и, следовательно, старались обращаться прежде всего туда, так как добиться решения какого-либо вопроса через посредство партийных структур было намного проще и эффективнее, чем через государственные органы. В итоге основной поток жалоб, заявлений и т.д. направлялся прежде всего в органы
Коммунистической партии, а там порядок их рассмотрения определялся уже различными внутрипартийными инструкциями. Таким образом, в регулировании работы с обращениями граждан внутрипартийные (корпоративные) акты играли едва ли не большую роль, чем нормативные акты государства.
После 1935 года существенных изменений в нормативном регулировании работы с обращениями граждан длительное время не происходило. Только 33 года спустя был издан знаменитый Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1968 г. № 2534-VII “О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан”, действующий по сей день. Этот документ представлял собой значительный шаг вперёд хотя бы потому, что в нём впервые прямо закреплялись такие виды обращений как заявление и предложение. В этом нормативном акте порядок работы с обращениями граждан прописывался достаточно детально, а также устанавливались юридические гарантии своевременного рассмотрения обращений (включая ответственность должностных лиц). Также значительной новацией было признание как особой разновидности обращений граждан “предложений, заявлений и жалоб граждан, поступающих из редакций газет, журналов, телевидения, радио и других средств массовой информации, а также выступлений и опубликованных в печати материалов, связанных с предложениями, заявлениями, жалобами..”, которые до того не рассматривались государственными органами как “не поступившие в их адрес”.
С 7 октября 1977 года право на обращение стало конституционным правом советских граждан,- принятая в этот день новая Конституция СССР впервые закрепила это важнейшее право (ст. 49). Конституционная формулировка была весьма интересной: ”Каждый гражданин СССР имеет право вносить в государственные органы и общественные организации предложения об улучшении их деятельности, критиковать недостатки в работе.”[42], т.е. здесь упоминалось о предложениях, но уже ничего не говорилось о жалобах.
Вероятно, законодатели, верные традиции “политического конституционализма”, при которой текст Основного закона был предназначен более для пропаганды действительных или мнимых достоинств социалистического государства, решили таким способом продемонстрировать, что советские граждане жалоб в госорганы не направляют, так как им не на что жаловаться. Декларативность этой конституционной статьи очевидна, но тем не менее она была очень значима, как первая в российской истории попытка на самом высшем юридическом уровне закрепить право граждан на обращение.
В той же статье Конституции устанавливалась обязанность должностных лиц
“в установленные сроки рассматривать предложения и заявления граждан, давать на них ответы и принимать необходимые меры”. Эти положения были воспроизведены и в Конституциях союзных республик, в том числе в
Конституции РСФСР 1978 года.
После принятия 12 декабря 1993 года новой, ныне действующей Конституции
РФ, где право граждан на обращение было прямо закреплено в ст. 33 и косвенно (как форма реализации права на участие в управлении) в п.1 ст.
32[43], в истории правового регулирования института обращений наступил новый этап. Новые конституционные формулировки потребовали принятия федерального закона, который детально регулировал бы работу с обращениями граждан и устанавливал твёрдые юридические гарантии их внимательного и своевременного рассмотрения.
Проект этого закона был подготовлен 6 лет назад депутатом Государственной
Думы В.И. Зоркальцевым, однако судьба его оказалась очень сложной. Этот
Закон был принят Думой 15 ноября 1996 года, но отклонён Советом Федерации.
Затем, после длительных согласительных процедур, так и не приведших к общему консенсусу, он всё-таки был принят Думой большинством голосов, достаточным для преодоления вето СФ. Однако после этого закон вновь был отклонён - Президентом. Дума не пыталась преодолеть президентское вето и пошла на создание специальной комиссии для доработки закона - соответствующее постановление было принято 15 марта 2000 г. (ровно 4 года спустя после его “первого” принятия Государственной Думой). Эта комиссия работает уже третий год, но прийти к какому-либо конкретному результату так пока и не удалось. Подробнее особенности этого законопроекта и причины столь длительного и мучительного его “прохождения” мы постараемся рассмотреть в заключительной главе настоящей работы.

В заключение данной главы хотелось бы отметить следующее - институт обращений граждан в России имеет богатейшую историческую традицию. Впервые он был законодательно закреплён ещё в XV веке - раньше, чем во многих других государствах. Разумеется, большую часть своей истории российское государство было авторитарным, поэтому и институт обращений носит оттенок
“челобитья”- мольбы низшего к высшему “снизойти к убожеству”. В современном
Российском демократическом государстве необходим принципиально иной - партнёрский - подход к регулированию вопросов, связанных с обращениями граждан. Однако тот огромный опыт работы с обращениями и нормативный и юридико-технический материал, который был накоплен в предшествующие годы может оказаться чрезвычайно полезным при формировании новой нормативно- правовой базы работы с обращениями граждан в современной демократической
России.