Русское религиозное искусство конца XIX- начала ХХ века и православные храмы в Русском Зарубежье на Дальнем Востоке первой трети ХХ в.

Левошко С.С.

…всюду, куда бы не закинуло русских наше безвременье, они сохраняют верность своей религии. И по всему лицу земли строятся и строятся все новые и новые православные храмы

Рубеж, 1931.

Архитектура продолжает оставаться малоисследованной главой истории культуры Русского Зарубежья в целом. И культовое зодчество, как важнейшая часть этой исключительно актуальной задачи отечественного архитектуроведения, не является исключением. С полным основанием то же самое можно сказать и о православном храмостроительстве в Русском Зарубежье на Дальнем Востоке к. XIX в. первой пол. ХХ в.: его архитектурно-художественная традиция практически не изучена.

История русского православия на Дальнем Востоке и неизбежно сопутствующая ей тема храмостроительства, имеет свою историографию, сравнительно молодую, но уже достаточно обширную. Это и понятно. Большое количество документальных публикаций, архивных материалов, переизданных историографических источников, стало осмысляться не так давно, с конца 1980-х, а в отношении непосредственно культового зодчества - только с середины 1990-х гг. И публикации современных авторов стали уже частью формирующейся российской историографии.

Учитывая положительную динамику в исследованиях русского православного храмоздательства в Маньчжурии, Китае и Японии к. XIX в. 1940-х гг. представляется возможным подвести некоторые итоги. Сразу оговоримся, что исследования, проведенные и изданные за рубежом, не будут учитываться. И одной из главных причин является их слабая изученность. Сказать можно лишь следующее. Своим объемом выделяется японоязычная историография второй половины ХХ в. При этом, надо иметь в виду, что православные храмы Японии в ХХ в. осуществлялись по проектам и под руководством японских архитекторов и строителей. Несмотря на это, труды японских авторов, посвященные влиянию византийского и русского культового зодчества на японское православное храмостроительство, представляют огромный интерес. Но пока они остаются практически неизвестными для российских исследователей.

Тема православного храмостроительства в Японии освещена и в отечественных исследованиях, но очень фрагментарно и лишь в той степени, в какой она пересекается с изучением истории православной миссии в Японии, а так же деятельности архиепископа Николая создателя национальной Японской Православной Церкви. Они ограничиваются, как правило, историей строительства кафедрального собора Воскресения Христова в Токио(1). В первоначальной стадии находится и изучение православной религиозной живописи в Японии(2).

Православная церковь в Корее, по мнению Т. М. Симбирцевой, является единственно сохранившимся там по сей день русским духовным наследием. Несмотря на это и то, что православная духовная миссия в Корее ведет свою деятельность с 1900 г., Корея не включена в данное исследование по одной простой причине. По сведениям, которыми располагает автор, храмов, выстроенных по проектам либо под руководством российских зодчих, там никогда не существовало.

В 1904 г. известнейшим петербургским гражданским инженером Вас. А. Косяковым был разработан проект православной церкви при русской дипломатической миссии в Сеуле(3). Но это проекту не суждено было осуществиться. В связи с крайней сложностью функционирования и скудостью средств православной миссии в Корее богослужение там с самого начала осуществлялось в приспособленных помещениях: первоначально в здании Русской дипломатической миссии в Сеуле, с 1903 г. в б. женской гимназии, а также в протестантских, англиканских христианских храмах. В первой трети ХХ в. в северной Корее также существовали приходы: в Пхеньяне, Вонсане, в поместье Янковских Новина в пр. Сев. Хамген. За исключением специально построенной Ю. М. Янковским церкви, вероятней всего, они также размещались в подходящих бывших общественных зданиях(4). Есть данные , что в 1903 г. отец Хрисанф (Щетковский) построил маленькую временную часовню в Сеуле в честь Святителя Николая, где и началась его миссионерская деятельность(5). Фотографии, запечатлевшей бы облик этой часовни не обнаружено. Дальнейшие исследования, возможно и выявят новые факты о православном храмостроительстве в Корее. Таким образом, говоря об историографии заявленной проблемы, имеются в виду прежде всего Маньчжурия и Китай, по которым она несравнима богаче во всех отношениях. Деятельность православных приходов городов и поселков КВжд, других поселений Маньчжурии, Тяньцзина, Шанхая, Пекина, история возведения храмов, их внешний вид и внутреннее убранство затрагивается в той или иной степени в научно-религиозных изданиях(6), во многих ранних(7) и современных научно-исторических, историко-литературных трудах, в части посвященной православной церкви и ее роли в духовной жизни русской диаспоры доэмигрансткого и эмигрансткого периодов(8), а так же в книгах и периодических изданиях мемуарного характера(9). Однако источников, архивных и опубликованных (проекты, эскизы, архивные фотографии и открытки, пояснительные записки, доклады, записки и труды самих архитекторов, художников и т.п.), касающихся непосредственно культового зодчества, выявлено пока не достаточно, да и потенциал выявленного на сегодня далеко не исчерпан(10) Конечно, все ретроспективные источники могут нести в себе элементы историографии, но они локальны, не рассматривают русскую храмовую архитектуру на Дальнем Востоке в архитектурно-художественном аспекте, не выходят на уровень обобщений. Одним словом традиции ее целенаправленного изучения нет, она только начала формироваться. В связи с этим необходимо выделить имеющиеся архитектурно-исторические исследования православного храмостроительства в Маньчжурии и Китае последних лет. Они ценны своей новизной, актуальностью, первой попыткой архитектурно-художественного анализа. В диссертационном исследовании Т. Ю. Троицкой, посвященном особенностям архитектуры КВжд (1995), анализировалась в частности и архитектура ряда православных храмов Харбина и Дальнего(11). Автор определяет православный храм как основной тип общественных зданий на завершающем 1919-1935 гг - этапе формирования архитектурной системы КВжд, ориентированный на сохранение русских истоков и традиционных архитектурных форм. Неизбежно, что в первом в отечественном архитектуроведении специальном исследовании русской архитектуры в дальневосточном зарубежье были допущены некоторые неточности в атрибуции храмов, а стилистические характеристики даны в первом приближении. Но надо учитывать, что архитектура православных храмов и не являлась собственно темой диссертации. Серия публикаций Н. П. Крадина посвящена русским православным церквям в Китае (1997-2000)(12). В них впервые в хронологической последовательности дана относительно полная на данный момент история православного храмостроительства с конца XVII в. до 30-х гг. ХХ вв., а также история проектирования, возведения и краткий архитектурный анализ семи крупнейших храмов Харбина (Свято-Николаевского собора, церквей Святой Софии, Благовещенской, Иверской, Алексеевской, Покровской, Николая Чудотворца в Затоне). Автором в ряде статей (2000-2001) предпринят анализ византийского, русского и неорусского стилей, воплощенных в православных храмах Дальнего Востока к. XIX первой трети ХХ в.: в Харбине, Дальнем, церквях-школах по линии КВжд, Токио, Хакодатэ(13). Ставилась задача выявления их особенностей и типичности в сравнении с храмами российского Дальнего Востока, оценки их композиционной роли в формировании городских панорам и силуэтов, а также попытки сформулировать их значение в процессе формирования своего культурного образа вновь осваиваемых территорий.

В аккумулированном виде все перечисленные историографические источники и научные работы представляют бесспорную ценность, формируют исходную базу, закладывают традицию изучения художественной проблематики православного храмостроительства в РЗ на Дальнем Востоке. Но для того, чтобы эволюцию православной культовой архитектуры в данном регионе воссоздать во всей целостности и особенностях нужны еще огромные усилия.

Цель настоящего исследования - продолжить начатую разработку архитектурно- художественных вопросов православного храмостроительства в РЗ на Дальнем Востоке в к. XIX в. 1940-х гг. А именно: провести архитектурно-художественный анализ нескольких значительных русских православных храмов в трех странах Маньчжурии, Китае и Японии (Токио) в контексте особенностей архитектурно- художественного процесса России к. XIX нач. ХХ в., и на этой основе попытаться сформулировать основные тенденции развития православной архитектурной традиции в русском зарубежье на Дальнем Востоке. Православное храмовое зодчество в странах Дальнего Востока к. XIX- первой половины ХХ вв. актуально по крайней мере дважды. Во-первых, оно предстает как явление культуры РЗ в целом, о чем говорилось во вступлении, а во-вторых, как часть русского религиозного искусства, переживающего свой ренессанс в России в к. XIX- нач. ХХ вв. Именно этот, последний ракурс, является концептуальным для предпринятого исследования. Русское религиозное искусство указанного периода храмы, росписи, иконопись является важнейшей составляющей серебрянного века русского искусства, которое наравне с русской религиозной философией стали открытиями 1980-х гг. в мировой гуманитарной науке. Ныне оно неизвестно не только за рубежом, но и у нас(14).

Значимость русского религиозного искусства России к. XIX- начала ХХ вв., и одновременно его малоизвестность, обусловливает новизну и актуальность его изучения не только в России, но и, подчеркнем, в специфических условиях РЗ. Эта специфика накладывает на его характеристики черты своеобразия и одновременно является фактором дополнительной сложности изучения.

Религиозное искусство в дальневосточном РЗ бытовало в контексте слияния двух значительных факторов, двух объективных реалей: с одной стороны, ренессанс русского религиозного искусства как таковой, а с другой - особые условия РЗ. Последние благоприятствовали расцвету этой ветви русского искусства. Особость определялась духовно-нравственным настроем людей, оказавшихся на чужбине И объяснялось это не какой-то чрезмерной набожностью первых строителей КВжд или российских эмигрантов. Причины лежали в другом. Русские люди прибывшие в далекую Маньчжурию, всеми силами стремились сохранить привычный для них уклад жизни(15). смоделировать привычный культурный порядок, в котором религия традиционно играла основополагающую роль. вера в Бога и особая церковность в смысле приверженности к Храму Божию и соблюдению исстари сложившихся в России церковных традиций помогала людям адаптироваться(16). Они стремились найти в вере успокоение и забвение от боли, вызванной потерей родных мест и близких(17). А в результате именно религиозное сознание явилось самым крупным из сохранившихся достояний национальной России за рубежом(18).

Художественные особенности храмовой архитектурной традиции Дальнего Востока обусловлены философско-мировоззренческими особенностях России к. XIX нач. ХХ вв. С чем было связано обретение самостоятельного значения религиозного искусства впервые после XVII в. в русском искусстве и этот поиск новых средств выразительности? Чем был обусловлен этот небывалый еще в России взрыв церковного и монастырского строительства, который эхом отразился и на КВжд? Так, например, во время расцвета Харбинской епархии в ее состав входило 60 приходов с монастырями при 100 священнослужителях(19). В фундаментальных исследованиях русского стиля в русском искусстве и взаимосвязи русской религиозной философии с русским искусством конца XIX- нач. ХХ вв., формулируются следующие положения в ответ на эти основополагающие вопросы(20). Новая, резко возросшая роль религиозного искусства связана с мировоззренческим переворотом, произошедшим в России в 1880-х гг. Своеобразие культурологической доктрины русских религиозных философов сводится к тому, что разрешение проблем русской жизни возможно лишь на путях возрождения единства народа и интеллигенции на основе православия как духовной идеи русского народа. Понятия соборности и всеединства кардинальные для русской религиозно-философской школы к. XIX нач. ХХ в. одна из самых существенных в отечественном духовном наследии традиция. Она освящена памятью о Сергии Радонежском и понимается не просто как православная, но именно как русская национальная идея(21). В XIX в. сооруженный в русском стиле храм воспринимался как символическое выражение ключевых для времени понятий народности и национальности. В начале ХХ в. символика храма и религиозного искусства прочитывается иначе. Национальная идея как таковая не является главной. Она утрачивает самостоятельное значение. Главным в национальной идее становится духовно-нравственное начало. В привнесении его в мир видится универсальное средство преображение мира. Древнерусский храм в целом превращается в реальное выражение этого средства. По словам Е. Н. Трубецкого храм понимается как то начало, которое должно господствовать в мире. Сама вселенная должна стать храмом Божьим(22). Храм по Н. Ф. Федорову, - символическое подобие идеальной вселенной, в которую внесен строй и смысл, видимый образ небесной церкви и Святого града(23). Храм для П. А. Флоренского - символ и путь горнего восхождения. Понятия русских религиозных мыслителей не могут быть истолкованы как сугубо художественные. Но неразрывность религиозной и художественной проблематики одна из особенностей их концепций(24). Русской религиозной философии и монашеству начала XX века была свойственность устремленность к прямому участию в мирских дел. Новое религиозное сознание ориентировалось на вселенское дело. Благотворительная и просветительская миссия церкви становится главной миссией церкви и в РЗ. Церкви и монастыри русской православной миссии осуществляли программу соединения духовности и практической деятельности в той мере, насколько она была вообще возможна. очень много занимались строительством церквей, общественных больниц, домов милосердия, - писал Вс. Н. Иванов. Много, очень много делала церковь для всех нуждающихся, - пишет Таскина. Об этом же - богословы Е. Н. Сумароков, В. М. Демидов, священник Н. Падерин и др. Нет необходимости в рамках этой работы освещать известную многогранную благотворительную деятельность различных приходов православной миссии в Китае в годы беженства. Уделим только особое внимание харбинскому храму Божией Матери Всех скорбящих радостей, подобно другим храмам выразившего в себе идею единства духовности и созидательности. В 1921 г. архиепископом Камчатским и Петропавловским Нестором был основан приют для хронических больных - Дом милосердия, а позже - иконописная мастерская, музей-хранилище, типография. Но не это важно в данном случае. Дом милосердия отмечен для нас тем, что в отношении именно его прозвучали еще раз мысли вслух Н. К. Рериха, в очередной раз посетивший в Харбин в начале 1930-х.

Рерих - один их самых крупных представителей неорусского стиля, вошел в историю русского искусства своими работами для церкви, хотя РПЦ и не приняла его философию. В его выступлении ко Дню русской культуры отразились основополагающие философско-религиозные мысли начала ХХ в. о мирообъемлющей идее храма, об идее распространения действенного добра, личном нравственно-религиозном подвиге, о красоте как важной духовной и преобразующей силе.

Каждый раз, когда посещаешь Дом милосердия, он всегда восхищает меня своей действенностью () Поистине можно преклониться перед неустанной благой энергий духовного хозяина Дома милосердия архиепископа Нестора. () в этом явлен необыкновенный пример созидательства, которое так сочетается с истинной духовностью. () Его глубокая мысль живет среди великих миротворческих задач, всюду объединяя, заживляя и внося радость. () Жизнь поверх всех невежественных разрушений все-таки напоминает о великой ответственности человека, и в особенности мы должны быть признательны тем, кто, несмотря на все очевидные трудности, продолжает творить и созидать.() Именно преподобный воспитатель русского народного духа , сам неустанный труженик и созидатель, преподобный Сергий (Радонежский С. Л.) , так живо вспоминается при каждом ко благу направленном строительстве ()(25).

И в 1934 г. (дни такой неслыханной разрухи и ущерба по словам Рериха) в Русском Зарубежье духовное наследие Сергия Радонежского для духовно-нравственных исканий русской интеллигенции и духовенства, как и в начале ХХ в., имело живой, непреходящий смысл.

Проектируя и расписывая храмы архитекторы и художники своими средствами представляют тот же идеал, что и религиозные философы. Для русских мыслителей, художников и зодчих идеальным воплощением синтеза искусств видится храм, совершающееся там богослужение.

Постановка художественной проблемы храмового зодчества на Дальнем Востоке в такой ракурсе в контексте русского религиозного искусства России к. XIX нач. ХХ вв.- определяет необходимость рассматривать архитектурно-художественную структуру храма в единстве с его внутренним убранством росписями и иконописью.

При этом автор, осознавая аксиоматичность богословской основы храмостроения, обусловливающей изучение русской храмовой архитектуры во взаимосвязи с ней, не ставит цель полностью реализовать принцип комплексного рассмотрения различных аспектов, - с ведущей ролью сакрального фактора. На данном этапе теоретической разработки проблемы в целом (а требуются специальные изыскания по осмыслению сакрального содержание храмовой архитектуры Нового времени, взаимодействия традиционных церковных представлений о храме и привносимых светско-дворцовых образов, соотнесенности нового синтеза с идеей храма и т. д., ) и состояния историко-архитектурных исследований храмов в дальневосточном регионе в частности (стадия первоначального осмысления) это нереально, по крайней мере в рамках статьи. Принцип комплексности реализуется автором в той мере, в какой позволяют результаты исследований, имеющих свою традицию.

Стремящийся к всеобъемности подход ограничен имеющейся источниковой базой. Но учитывая тот факт, что подобный подход предпринимается впервые, позволительно выбрать несколько объектов, репрезентативных для означенной постановки проблемы.

Итак, религиозное искусство - архитектура, церковная живопись - переживает в России к. XIX начале ХХ века период активного и сознательного обновления. Новые веяния в искусстве соотносились в первую очередь с неорусским стилем, . Он характеризуется обращением к иному по сравнению со второй половиной XIX века кругу образцов и новыми принципами их переосмысления.

Православных храмов в дальневосточном РЗ, выполненных в неорусском стиле, выявлено пока не так уж много. Но именно этот стиль особо значим для целей данного исследования, поэтому каждому выявленному объекту обоснованно уделить то внимание, которое возможно, исходя из обеспеченности документальными источниками. В неорусском стиле возведены следующие церкви : Свято-Николаевский кафедральный собор (1899-1900), Иверская церковь ( Пристань, 1907) , Успенская церковь (1908), Свято-Николаевская церковь (каменная в Старом Харбине, 1926) в Харбине, проект Соборного храма в Дальнем (до 1903), Свято-Николаевский храм-памятник Николаю II (1934) и Свято-Богородицкий кафедральный собор (1934) в Шанхае, церковь Свято-Софийского Православного Братства в г. Циндао (1928), Храм Святых Мучеников (1904) и надвратная колокольня церкви Успения Божией Матери подворья Русской православной духовной миссии в Бейгуане (нач. 1900-х гг, предместье Пекина). Несомненно, это неполный список, были и другие храмы в неорусском стиле, но на сегодняшний день автором они не выявлены.

В архитектуре некоторых, не перечисленных здесь храмов, черты неорусского стиля не читаются явно, но они определенно имеются, если на равных основаниях с архитектурной иконографией учитывать всю художественную систему интерьеров.

Например, Свято-Николаевская церковь (1923-1928) на левом берегу Сунгари в Затоне, внешний облик которой довольно традиционен, хотя и не лишен переосмысления некоторых канонических принципов древнерусского зодчества (слияние пространства трапезной с храмом, своеобразно решенный верхний четверик колокольни), имела высокохудожественный иконостас, исполненный художниками-иконописцами братьями Н. и П. Задорожными в духе нового времени, .

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: служба реферат, мировая экономика.





1  2  3  4 | Следующая страница реферата