Основные достижения русской культуры XIX века: романтизм в России; корни русского романтизма; русская национальная музыкальная школа и живопись во второй половине XIX века
| Категория реферата: Рефераты по культурологии
| Теги реферата: банк курсовых работ бесплатно, рассказ язык
| Добавил(а) на сайт: Гордей.
Предыдущая страница реферата | 1 2 3 4 5 6 | Следующая страница реферата
Перов, вспоминая годы своего ученичества, говорил, что съезжались туда
“со всех концов великой и разноплеменной России. И откуда у нас только не
было учеников!.. Были они из далекой и холодной Сибири, из теплого Крыма и
Астрахани, из Польши, Дона, даже с Соловецких островов и Афона, а в
заключение были и из Константинополя. Боже, какая, бывало, разнообразная, разнохарактерная толпа собиралась в стенах Училища!..”.
Самобытные таланты, выкристаллизовавшиеся из этого раствора, из этой
пестрой смеси “племен, наречий и состояний”, стремились, наконец, поведать
о том, чем они жили, что им было кровно близко. В Москве этот процесс был
начат, в Петербурге он скоро ознаменовался двумя поворотными событиями, положившими конец академической монополии в искусстве. Первое: в 1863 году
14 выпускников Академии во главе с И. Крамским отказались писать дипломную
картину на предложенный сюжет “Пир в Валгалле” и просили предоставить им
самим выбор сюжетов. Им было отказано, и они демонстративно вышли из
Академии, образовав независимую Артель художников по типу коммун, описанных
Чернышевским в романе “Что делать?”. Второе событие - создание в 1870 году
Товарищества передвижных выставок, душою которого стал тот же Крамской.
Товарищество передвижников не в пример многим позднейшим объединениям обошлось без всяких деклараций и манифестов. В его уставе лишь говорилось, что члены Товарищества должны сами вести свои материальные дела, не завися в этом отношении ни от кого, а также сами устраивать выставки и вывозить их в разные города (“передвигать” по России), чтобы знакомить страну с русским искусством. Оба эти пункта имели существенное значение, утверждая независимость искусства от властей и волю художников к широкому общению с людьми не только столичными. Главная роль в создании Товарищества и выработке его устава принадлежала помимо Крамского Мясоедову, Ге - из петербуржцев, а из москвичей - Перову, Прянишникову, Саврасову.
9 ноября 1863 г. большая группа выпускников Академии художеств
отказалась писать конкурсные работы на предложенную тему из скандинавской
мифологии и покинула Академию. Во главе бунтарей стоял Иван Николаевич
Крамской (1837—1887). Они объединились в артель и стали жить коммуной.
Через семь лет она распалась, но к этому времени зародилось «Товарищество
художественных передвижных вставок», профессионально-коммерческое
объединение художников, стоявших на близких идейных позициях.
«Передвижники» были едины в своем неприятии «академизма» его
мифологией, декоративными пейзажами и напыщенной театральностью. Они хотели
изображать живую жизнь. Ведущее место в их творчестве заняли жанровые
(бытовые) сцены. Особой симпатией «передвижников» пользовалось
крестьянство. Они показывали его нужду, страдания, угнетенное положение. В
ту пору — в 60—70-е гг. XIX в.— идейная сторона искусства ценилась выше, чем эстетическая. Лишь со временем художники вспомнили о самоценности
живописи.
Пожалуй, самую большую дань идейности отдал Василий Григорьевич Перов
(1834—1882). Достаточно вспомнить такие его картины, как «Приезд станового
на следствие», «Чаепитие в Мытищах». Некоторые работы Перова проникнуты
подлинным трагизмом («Тройка», «Старики-родители на могиле сына»). Кисти
Перова принадлежит ряд портретов его знаменитых современников (Островского,
Тургенева, Достоевского).
Некоторые полотна «передвижников», писанные с натуры или под впечатлением от реальных сцен, обогатили наши представления о крестьянской жизни. В картине С. А. Коровина «На миру» показана стычка на сельском сходе между богачом и бедняком. В. М. Максимов запечатлел ярость, слезы, и горе семейного раздела. Торжественная праздничность крестьянского труда отражена в картине Г. Г. Мясоедова «Косцы».
В творчестве Крамского главное место занимала портретная живопись. Он писал Гончарова, Салтыкова-Щедрина, Некрасова. Ему принадлежит один из лучших портретов Льва Толстого. Пристальный взгляд писателя не оставляет зрителя, с какой бы точки он ни смотрел на полотно. Одно из наиболее сильных произведений Крамского — картина «Христос в пустыне».
Открывшаяся в 1871 году первая выставка «передвижников» убедительно
продемонстрировала существование нового направления, складывавшегося на
протяжении 60-х годов. На ней было всего 46 экспонатов (в отличие от
громоздких выставок Академии), но тщательно отобранных, и хотя выставка не
была нарочито программной, общая неписаная программа вырисовывалась
достаточно ясно. Были представлены все жанры - исторический, бытовой, пейзажный портретный, - и зрители могли судить, что нового внесли в них
«передвижники». Не повезло только скульптуре (была одна, и то мало
примечательная скульптура Ф. Каменского), но этому виду искусства «не
везло» долго, собственно всю вторую половину века.
К началу 90-х годов среди молодых художников московской школы были, правда, те, кто достойно и серьезно продолжали гражданственную
передвижническую традицию: С. Иванов с его циклом картин о переселенцах, С.
Коровин - автор картины «На миру», где интересно и вдумчиво раскрыты
драматические (действительно драматические!) коллизии дореформенной
деревни. Но не они задавали тон: близился выход на авансцену «Мира
искусства», равно далекого и от передвижничества и от Академии. Как
выглядела в ту пору Академия? Ее художественные прежние ригористические
установки выветрились, она больше не настаивала на строгих требованиях
неоклассицизма, на пресловутой иерархии жанров, к бытовому жанру относилась
вполне терпимо, только предпочитала, чтобы он был «красивым», а не
«мужицким» (пример «красивых» неакадемических произведений - сцены из
античной жизни популярного тогда С. Бакаловича). В массе своей
неакадемическая продукция, как это было и в других странах, являлась
буржуазно-салонной, ее «красота» - пошловатой красивостью. Но нельзя
сказать, чтобы она не выдвигала талантов: очень талантлив был упоминавшийся
выше Г. Семирадский, рано умерший В. Смирнов (успевший создать впечатляющую
большую картину «Смерть Нерона»); нельзя отрицать определенных
художественных достоинств живописи А. Сведомского и В. Котарбинского. Об
этих художниках, считая их носителями «эллинского духа» одобрительно
отзывался в свои поздние годы Репин, они импонировали Врубелю, так же как и
Айвазовский - тоже «академический» художник. С другой стороны, не кто иной, как Семирадский, в период реорганизации Академии решительно высказался в
пользу бытового жанра, указывая как на положительный пример на Перова,
Репина и В. Маяковского. Так что точек схода между «передвижниками» и
Академией было достаточно, и это понял тогдашний вице-президент Академии
И.И. Толстой, по инициативе которого и были призваны к преподаванию ведущие
«передвижники».
Но главное, что не позволяет вовсе сбрасывать со счетов роль Академии
художеств, прежде всего как учебного заведения, во второй половине века, -
это то простое обстоятельство, что из ее стен вышли многие выдающиеся
художники. Это и Репин, и Суриков, и Поленов, и Васнецов, а позже - Серов и
Врубель. Причем они не повторили «бунта четырнадцати» и, по-видимому, извлекли пользу из своего ученичества. Точнее, они все извлекли пользу из
уроков П.П. Чистякова, которого поэтому и называли «всеобщим учителем».
Чистякова заслуживает особого внимания.
Есть даже что-то загадочное во всеобщей популярности Чистякова у
художников очень разных по своей творческой индивидуальности.
Несловоохотливый Суриков писал Чистякову длиннейшие письма из-за границы.
В. Васнецов обращался к Чистякову со словами: «Желал бы называться вашим
сыном по духу». Врубель с гордостью называл себя чистяковцем. И это, не
смотря на то, что как художник Чистяков был второстепенным, писал вообще
мало. Зато как педагог был в своем роде единственным. Уже в 1908 году Серов
писал ему: «Помню вас, как учителя, и считаю вас единственным (в России)
истинным учителем вечных, незыблемых законов формы - чему только и можно
учить». Мудрость Чистякова была в том, что он понимал, чему учить можно и
должно, как фундаменту необходимого мастерства, а чему нельзя - что идет от
таланта и личности художника, которые надо уважать и относиться с
пониманием и бережно. Поэтому его система обучению рисунку, анатомии и
перспективе не кого не сковывала, каждый извлекал из нее нужное для себя, оставался простор личным дарованиям и поискам, а фундамент закладывался
прочный. Чистяков не оставил развернутого изложения своей «системы», она
реконструируется в основном по воспоминаниям его учеников. Эта была система
рационалистическая, суть ее заключалась в сознательном аналитическом
подходе к построению формы. Чистяков учил «рисовать формой». Не контурами, не «чертежно» и не тушевкой, а строить объемную форму в пространстве, идя
от общего к частному. Рисование по Чистякову, есть интеллектуальный
процесс, “выведение законов из натуры” - это он и считал необходимой
основой искусства, какая бы не была у художника «манера» и «природный
оттенок». На приоритете рисунка Чистяков настаивал и со своей склонностью к
шутливым афоризмам выражал это так: «Рисунок - мужская часть, мужчина;
живопись – женщина».
Уважение к рисунку, к построенной конструктивной форме укоренилось в
русском искусстве. Был ли тут причиной Чистяков с его «системой» или общая
направленность русской культуры к реализму была причиной популярности
чистяковского метода, - так или иначе, русские живописцы до Серова,
Нестерова и Врубеля включительно чтили «незыблемые вечные законы формы» и
остерегались «развеществления» или подчинения красочной аморфной стихии, как бы ни любили цвет.
В числе передвижников, приглашенных в Академию, было двое пейзажистов
- Шишкин и Куинджи. Как раз в то время начиналось в искусстве гегемония
пейзажа и как самостоятельного жанра, где царил Левитан, и как
равноправного элемента бытовой, исторической, отчасти и портретной
живописи. Вопреки прогнозам Стасова, полагающего, что роль пейзажа будет
уменьшаться, она в 90-е годы возросла, как никогда. Преобладал лирический
«пейзаж настроения», ведущий свою родословную от Саврасова и Поленова.
«Передвижники» совершили подлинные открытия в пейзажной живописи.
Алексей Кондратьевич Саврасов (1830—1897) сумел показать красоту и тонкий
лиризм простого русского пейзажа. Его картина «Грачи прилетели» (1871)
заставила многих современников по-новому взглянуть на родную природу.
Федор Александрович Васильев (1850—1873) прожил короткую жизнь. Его творчество, оборвавшееся в самом начале, обогатило отечественную живопись рядом динамичных, волнующих пейзажей. Художнику особенно удавались переходные состояния в природе: от солнца к дождю, от затишья к буре.
Певцом русского леса, эпической широты русской природы стал Иван
Иванович Шишкин (1832—1898). Архипа Ивановича Куинджи (1841—1910)
привлекала живописная игра света и воздуха. Таинственный свет луны в редких
облаках, красные отсветы зари на белых стенах украинских хат, косые
утренние лучи, пробившиеся сквозь туман и играющие в лужицах на раскисшей
дороге, — эти и многие другие живописные открытия запечатлены на его
полотнах.
Своей вершины русская пейзажная живопись XIX века достигла в творчестве ученика Саврасова Исаака Ильича Левитана (1860—1900). Левитан — мастер спокойных, тихих пейзажей Человек очень робкий, стеснительный и ранимый, он умел отдыхать только наедине с природой, проникаясь настроением полюбившегося пейзажа.
Однажды приехал он на Волгу писать солнце, воздух и речные просторы. Но
солнца не было, по небу ползли бесконечные тучи, и прекращались унылые
дожди. Художник нервничал, пока не втянулся в эту погоду и не обнаружил
особую прелесть сиреневых красок русского ненастья. С той поры Верхняя
Волга заштатный городок Плес прочно вошли в его творчество. В тех краях он
создал свои «дождливые» работы: «После дождя», «Хмурый день», «Над вечным
покоем». Там же были написаны умиротворенные вечерние пейзажи: «Вечер на
Волге», «Вечер. Золотой плес», «Вечерний звон», «Тихая обитель».
В последние годы жизни Левитан обратил внимание на творчество французских художников-импрессионистов (Э. Мане, К. Моне, К. Писарро). Он понял, что у него с ними много общего, что их творческие поиски шли в том же направлении. Как и они, он предпочитал работать не в мастерской, а на воздухе (на пленэре, как говорят художники). Как и они, он высветлил палитру, изгнав темные, землистые краски. Как и они, он стремился запечатлеть мимолетность бытия, передать движения света и воздуха. В этом они пошли дальше его, но почти растворили в световоздушных потоках объемные формы (дома, деревья). Он избежал этого.
«Картины Левитана требуют медленного рассматривания, — писал большой знаток его творчества К. Г. Паустовский, — Они не ошеломляют глаз. Они скромны и точны, подобно чеховским рассказам, но чем дольше вглядываешься в них, тем все милее становится тишина провинциальных посадов, знакомых рек и проселков».
На вторую половину XIX в. приходится творческий расцвет И. Е. Репина,
В. И. Сурикова и В. А. Серова.
Илья Ефимович Репин (1844—1930) родился в городе Чугуев, в семье
военного поселенца. Ему удалось поступить в Академию художеств, где его
учителем стал П. П. Чистяков, воспитавший целую плеяду знаменитых
художников (В. И. Сурикова, В. М. Васнецова, М.А. Врубеля, В.А. Серова).
Многому научился Репин также у Крамского. В 1870 г. молодой художник
совершил путешествие по Волге. Многочисленные этюды, привезенные из
путешествия, он использовал для картины «Бурлаки на Волге» (1872). Она
произвела сильное впечатление на общественность. Автор сразу выдвинулся в
ряды самых известных мастеров.
Репин был очень разносторонним художником. Его кисти принадлежит ряд
монументальных жанровых полотен. Пожалуй, не меньшее впечатление, чем
«Бурлаки», производит «Крестный ход в Курской губернии». Яркое голубое
небо, пронизанные солнцем облака дорожной пыли, золотое сияние крестов и
облачений, полиция, простой народ и калеки — все уместилось на этом
полотне: величие, сила, немощь и боль России.
Во многих картинах Репина затрагивалась революционная тематика («Отказ
от исповеди», «Не ждали», «Арест пропагандиста»). Революционеры на его
картинах держатся просто и естественно, чуждаясь театральных поз и жестов.
На картине «Отказ от исповеди» приговоренный к смерти словно бы нарочно
спрятал руки в рукава. Художник явно сочувствовал героям своих картин.
Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: сочинение 7, скачать реферат бесплатно без регистрации.
Категории:
Предыдущая страница реферата | 1 2 3 4 5 6 | Следующая страница реферата