Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата

Однако ж прав упрямый Галлилей.

Может быть, и в данном случае Соссюр прав вопреки «фактам»? Посмотрим же, как, по мнению Соссюра, «язык ускользает от нашей воли» (...).

Соссюр прежде всего устанавливает, что во всякую эпоху, и как бы далеко ни углубляться в древность, язык всегда является наследием предшествующей эпохи (святая истина! но как и все «святые» истины — с изъянцем: язык является не только наследием предшествующей эпохи. В этом вся соль!). Но и эта полусвятая истина еще ничего не доказывает: «... ссылка на наследственный характер языка еще ничего не объясняет, — справедливо говорит Соссюр, — если не пойти дальше». И Соссюр «идет дальше»: «Разве нельзя, — спрашивает он, — изменять время от времени (!) существующие и унаследованные законы?» [15] Это замечание заставляет Соссюра «установить язык в его социальную раму и поставить вопрос так, как его поставили бы по отношению к другим социальным установлениям» [15]. Вступив на путь «социологического» метода (кстати, это очень поучительно для тех, кто готов рукоплескать всякому «социологическому» методу, а в Соссюре видит чуть ли не отца социологической лингвистики), Соссюр вынужден установить «большую или меньшую свободу, которой пользуются остальные установления» в смысле возможности их преобразования со стороны общества, и дальнейший ход его мыслей сводится к полному отъединению языка от остальных социальных установлении и к доказательству того, что язык, не в пример другим «социальным установлениям, находится целиком и насквозь во власти исторического ,,фактора" наследственности, что и исключает возможность его изменения обществом» [16].

На этот предмет у Соссюра имеются четыре пункта аргументов, которые он считает самыми важными, самыми прямыми и такими, от которых зависят все остальные. К рассмотрению «пунктов» Соссюра мы и перейдем, предваряя, во избежание недоразумений, наши возражения дословным цитированием соответствующего пункта.

«Выше он (произвольный характер знака, — Л. Я.) заставлял нас допускать теоретическую возможность изменения; углубляя, мы видим в действительности, что самая произвольность (языкового. — Л. Я.) знака защищает язык от всякой попытки его модифицировать. Масса, будь она даже более сознательна, чем она есть на самом деле, не смогла бы его (язык. — Л. Я.) обсуждать (ne saurait le discuter), потому что для того, чтобы какое-нибудь явление могло быть поставлено на обсуждение, нужно, чтобы оно покоилось на какой-либо разумной норме (sur une norme raisonable). Можно, например, спорить о том, какая форма брака является более разумной — моногамная или полигамная, и приводить доводы за ту или за другую. Можно было бы дискутировать по поводу системы символов, потому что символ имеет рациональную связь с символизируемой им вещью; но для языка, системы произвольных знаков, этой основы нет, и с этим падает всякая твердая почва для дискуссии; нет никаких причин предпочитать французское soeur английскому sister, немецкое Ochs французскому boeuf и т. п.» [17]

Согласимся с Соссюром в том, что языковый знак произволен, т. е. что между означаемым понятием (signifié) и означающим звукосочетанием (significant) нет обязательной «разумной» связи, что вовсе нет необходимости в том, чтобы, например, понятие 'сестра' во французском языке представлялось бы именно звукосочетанием soeur, а понятие 'бык' в немецком языке — звукосочетанием Ochs и т. п. [18]

Верно ли, однако, что только при наличии «разумной» связи внутри данного отдельного языкового знака возможно было бы его обсуждение и связанная с этим замена другими? Неверно, потому что языковый знак, несмотря на свой произвольный характер, обсуждается и в связи с этим может подвергаться и подвергается заменам. А. Мейе довольно пространно обсуждает вопрос о том, какое звукосочетание (significant) более «подходит» в чешском языке понятию (signifié) 'театр', и не только обсуждает, но и приходит к заключению, что во всяком случае не звукосочетание signifié, существующее в современном чешском языке, а сочетание, соответствующее немецкому Theater, французскому théâtre, английскому theatre, русскому театр и т. д.; причем оказывается, что самим divadlo чехи после «обсуждения» в свое время вытеснили слово, соответствующее русскому театр и пр.

Разве не подлежит обсуждению и разрешению (и разве не обсуждается!) вопрос о том, какое significant более «приличествует» понятию 'течёт' в русском языке — течёт или текёт; разве не возможно и не необходимо обсудить и решить по отношению к русскому языку, что лучше: их или ихний, молодежь или молодёжь, местов или мест и т. д. и т. п. Разве мы не имеем своеобразного обсуждения и осуждения своего местного языкового «знака» в случае отхода носителей данного местного говора от своего говора и перехода их на соответствующий общий язык; правда, в последнем случае мы не имеем дискуссии в печати или обсуждения на публичном собрании с прениями и голосованием, но Соссюр, конечно, и не имел в виду исключительно такого «обсуждения» вопроса.

Соссюр не мог не знать фактов, аналогичных тем, которые я привел. Почему же он их не учел (забыл или пренебрег?) По условиям своего абстрактного формально-логического мышления: утверждая произвольный характер языкового знака и заявляя с этой точки зрения, что нет никаких причин предпочитать французское boeuf немецкому Ochs, Соссюр совершенно упустил из виду, что как реальные быки, так и соответствующие им слова существуют не между небом и землей, не обособленно от других явлений. Соссюр не рассматривает языковый знак в его связности с другими явлениями; он не учитывает, что, находясь в динамической системе развивающегося языка, языковый знак приобретает широчайшие рациональные и нерациональные связи — языковые и внеязыковые — и в широкой мере подлежит дискутированию. Соссюр не учитывает противоречивости языкового знака: он и произволен, случаен, безразличен, рассматриваемый с точки зрения своей обособленной внутренней структуры, но он и не произволен, не случаен, не безразличен в развивающейся системе языка и общества в целом. Крестьянин преобразует свою систему языковых знаков в связи и на основе преобразования техники, быта, мышления, стремясь достичь уровня выше стоящей классовой группировки; чешский буржуа в свое время стал называть 'театр' divadlo, потому что он боролся с своими онемечившимися феодалами; русское пекёт лучше, чем печёт, потому что оно лучше увязывается в грамматической системе русского языка, или, для других, русское печёт лучше, чем пекёт, потому что так говорят образованные люди и пишут великие писатели; может быть, для кого-нибудь французский бык предпочтительнее немецкого, потому что у него жена француженка.

Но, шутки в сторону, совершенно очевидно, что может быть весьма много мотивов предпочтения одного significant другому; не все эти мотивы могут быть реально продвигающими преобразование системы, но, во всяком случае, язык в процессе его практического осуществления неотделим от своего исторического содержания, а это обстоятельство выводит языковый знак из состояния безразличия для говорящих и дает возможность его «обсуждения» [19].

Множество (multitude) знаков, необходимых для конституирования любого языка

Важность этого факта значительна. Система письменных знаков, обычно состоящая из двадцати-сорока букв, может быть à la rigeur заменена другой; то же было бы возможно и для языка, если бы он включал ограниченное количество элементов; но языковые знаки неисчислимы.

Установим прежде всего, что аргументы этого пункта решительно опровергают аргументы пункта первого. В самом деле, здесь Соссюр признает возможность преобразования и даже замены системы письменных знаков, т. е. признает досягаемость письменного знака для пишущей массы. Но ясно, что внутренняя структура письменного знака такова же, как и знака языкового (звукового) в том смысле, что и в письменном знаке связь между significant, и signifié произвольна; таким образом, по утверждению самого же Соссюра, системы произвольных знаков могут подвергаться преобразованию, и довод (пункта первого) от произвольности знака к невозможности его изменения говорящими теряет в его собственных устах всякое значение.

Самостоятельная аргументация второго пункта сводится к познанию бесчисленного множества языковых знаков в отличие от ограниченного числа письменных знаков, причем именно бесчисленность языковых знаков и делает невозможным изменение языка говорящими.

Совершенно, однако, непонятно, почему бесчисленность языковых знаков является аргументом о невозможности частичного преобразования системы, а ведь речь идет у Соссюра не о замене данной системы целиком другой системой, а именно о возможности преобразования системы, о досягаемости ее для говорящих. Это во-первых.

Во-вторых, Соссюр совершенно неправильно противопоставляет звуковой и письменный языки по признаку бесчисленности и ограниченности количества знаков. С той точки зрения, с какой это интересует Соссюра, обе системы принципиально тождественны. В самом деле, если Соссюр, говоря о бесчисленности языковых знаков, имеет в виду индивидуальное говорение (раrо1е), то с ним можно было бы согласиться (да и то!), но и в области письменности индивидуальное осуществление письма подразумевает бесчисленное множество знаков (почерка и пр.). Но Соссюр не может иметь в виду в данном случае раrо1е (иначе он перестал бы быть Соссюром), он должен иметь в виду не раrо1е, а язык как систему —langue. Но разве в langue как в системе языковых знаков число знаков бесчисленно? Конечно, нет. Разве нельзя сказать, что фактическая система языка состоит из 20—40 звуков совершенно аналогично тому, как говорит Соссюр о 20—40 буквах системы письменности? Разве количество грамматических знаков бесчисленно? Если Соссюр имеет в виду бесчисленное количество слов в языке, то столь же бесчисленно количество графических слов, но и в данном случае говорить о бесчисленности не приходится.

В погоне за аргументами Соссюр приписывает языку такие качества, которые он не имеет, и вместо доказательств подсовывает наивные гиперболы и путаницу.

Слишком сложный характер системы

«Язык составляет систему. Если, как мы увидим, с этой стороны язык не вполне произволен и в нем царит относительный разум (raison relative) [20], то это как раз такой момент, который обусловливает неспособность массы его преобразовывать. Дело в том, что эта система есть сложный механизм; ее можно схватить только размышлением (réflection); но как раз для тех, кто ежедневно пользуется языком, этот механизм глубоко неизвестен(l’ignorent profondement). Можно было бы мыслить такое изменение с помощью специалистов — грамматиков, логиков и т. д., но опыт показывает, что до сих пор попытки этого рода не имели никакого успеха».

В аргументации этого пункта следует различать два момента: 1) невозможность преобразования языка самой массой и 2) невозможность преобразования языка при помощи специалистов.

Масса потому не может преобразовывать язык, что сложный механизм языка ей «глубоко неизвестен» и не может быть известен, потому что масса не рефлексирует над языком. Ошибка Соссюра заключается в том, что, по его мнению, познание непременно подразумевает созерцание по способу: «сяду я за стол да подумаю». Масса, конечно, не состоит из академиков-филологов, созерцающих язык и глубоко познающих этим путем его сложный механизм, но масса, может быть, не совершенно, но достаточно познает язык в действии: ведь она его осуществляет. Необходимо отметить, что сосуществование разных систем, или, вернее, сосуществование коллективов с разными языковыми системами в высокой мере способствует прояснению этих систем для говорящих и в связи с этим дает основания для их преобразования. В этом отношении чрезвычайно характерны весьма распространенные массовые лингвистические прибаутки, которые являются своего рода сгущенными характеристиками языка той или иной лингвистической группы; например, в станице Аксайской среди местных интеллигентов была распространена следующая поговорка, характеризующая говор местного простого населения:

«Саса, Маса, покутяса!

Бери рогозку,

затворяй окоску,

ходи к нам с оселецциком

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: решебник по математике 6 класс, диплом государственного образца, мтс сообщения.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4 | Следующая страница реферата