Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата

Стихотворение написано в Рославле (Смоленская губ.) по дороге из Москвы в Овстуг и связано с тревожным ожиданием решительной вести о сдаче Севастополя (которая последует лишь 27 августа). Та же тема в связи с образом безмолвной телеграфной линии звучит в письме Тютчева Эрнестине Федоровне, написанном 9 сентября уже из Москвы по возвращении из деревни и после получения роковых севастопольских новостей:

«Я 400 верст ехал вдоль телеграфной нити, но она ничего мне о том не поведала, и только от брата, у которого мы с Катериной по приезде остановились, я  узнал эту ужасную новость. Возможно, если бы я написал тебе тотчас же, то сказал бы что-нибудь очень красноречивое и очень захватывающее. Теперь же слишком поздно...» [Тютчев, 172].

Телеграф выступает в стихотворении в виде магического (и зловещего) средства связи, смысл сообщений которого скрыт от «путника», но явлен вещей птице. «Слава» и «горе» в первой строфе – не антонимы, а синонимы, инвариантом которых будет «кровь» (здесь Тютчев следует общей «севастопольской мифологии», наследующей мифологии бородинской).

Как обычно бывает при усвоении культурой новых тем, они связываются с уже разработанными в ней сюжетами. В нашем случае важно и то, что тема телеграфа уже была известна русской литературе (благодаря относительно раннему введению в лексикон самого термина, ставшего частью титула журнала Н. Полевого) и активному использованию оптического телеграфа, предшественника электромагнитного (он также соединял Петербург и Варшаву) [5]. Таинственные мистические качества могли приписываться и этому устройству; ср., например, частично приведенный М.П. Алексеевым отрывок из поэмы Полонского «В конце сороковых годов»:

И помнит он, как в этом мраке стали

Усталые глаза его встречать

Какие-то огни... они играли,

Качались, подымались и опять

Кувыркались. То телеграфы были,

И ум его впотьмах они дразнили:

Условные огни во все концы

Переносили вести, все дворцы

Их ожидали с жадным нетерпеньем,

А он дремал, глядел, опять дремал,

Хотел понять их и воображеньем

Газетные известья дополнял. [Полонский, 468] [6]

У Тютчева появляется очевидный у Полонского и исключительно важный для дальнейшего развития темы обертон: телеграф – аналог и замена фельдъегерей, переносчик новостей государственного значения, может быть отождествлен с самой историей [7]. Мистический язык телеграфной нити в стихотворении Тютчева сродни неясности для современников смысла совершающихся событий и неясности прорицаний «духов» в стихотворении «1856» («Стоим мы слепо пред судьбою»).

Здесь мы переходим от вопроса о том, как встраивается телеграф в систему культурных смыслов первой половины XIX в. к рассмотрению того, как техническая новинка мифологизируется Тютчевым в рамках его индивидуальной поэтической системы.

Телеграфная связь (как ранее – железные дороги) являет собой победу человека над главными врагами Тютчева – пространством и временем [см. Лотман,  1990; 123–138] и потому может оцениваться положительно (см. вторую подглавку нашей статьи). Однако скрытое знание, требующее интерпретации, всегда двусмысленно в мире Тютчева: начиная со ст. «Безумие» (начало 30-х гг) мы находим ряд деклараций, объявляющих такое знание пустым или даже ложным. Противопоставление человека и птицы, общее место романтической поэзии, которому отдал дань и Тютчев [8] в стихотворении 1855 года, перетолковывается: птице приписывается не только традиционно положительно оценивающаяся в рамках этого противопоставления свобода передвижения по вертикальной оси, но и мистическая способность предвещать беду и «чуять кровь».

Заметим, что сходная формула у Тютчева впервые появляется в ст. «29-ое января 1837» («Кто слышит пролитую кровь»), там она восходит к Книге Бытия и является перифрастическим именованием Бога. Эта же формула всплывает у Тютчева в письме незадолго до написания рассматриваемого нами стихотворения:

«Откуда ты взяла, что отправка «Allgemeine» стоит так дорого? Посылаю тебе сегодня еще три номера. Последний из этих номеров содержит первое телеграфическое известие об их поражении 6/18 сего месяца под Севастополем. Испытываешь истинное наслаждение, читая в их подлых газетах подробности этого разгрома, которые против их воли пробиваются наружу, сквозь все недоговаривание и вранье. На сей раз столько было пролито крови, что она просачивается сквозь их лукавство и, несмотря на все ухищрения редакции, ничего не удается скрыть. Но еще более поражаешься, наблюдая, как мы здесь поддерживаем их ложь и их утайки пошлым смирением наших бюллетеней и непостижимым старанием преуменьшить потери врага в наших донесениях». (Из письма Э.Ф. Тютчевой. СПб., 20 июня 1855 [Тютчев, 1980, 170-171].)

Метафорический ход здесь и в стихотворении един: кровь (реальность) проступает сквозь информационную оболочку и очевидна для чуткого читателя газеты – или для зловещей птицы.

Стихотворение Тютчева «Вот от моря и до моря...» – одно из тютчевских пророчеств. Тютчев откликается на современные событиями «стихотворениями на случай», но очень часто «случай» у Тютчева метонимически представляет собой Историю.

Интересующий нас текст примечателен тем, что речь идет о событии, которого со страхом ожидают, но которое еще не произошло. Это пророчество передоверено ворону.

Ликующий ворон противопоставлен путнику как вещее существо; путник характеризуется глаголом «видит» (это поверхностное зрение, не дающее проникновения в суть вещей), ворон – глаголом «чует» (зловещее чутье, соответствующее фольклорной функции ворона). Однако поэтический язык Тютчева был, по словам Ю.М. Лотмана, «широк и подвижен и давал возможность в разных стихотворениях варьировать – до противоположного – точки зрения» [Лотман, 1990, 123].

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: курсовые, проблема реферат, реферат сила.





Предыдущая страница реферата | 1  2  3  4  5  6  7 | Следующая страница реферата