Убийство в состоянии аффекта

Оглавление

Введение

Глава 1. Убийство в состоянии аффекта и его правовая и психологическая характеристика

Глава 2. Состав преступления, совершенного в состоянии аффекта

Глава 3. Отличие преступлений, совершаемых в состоянии физиологического аффекта от смежных составов преступлений

Заключение

Принят новый Уголовный кодекс РФ, который начал свое действие с 1 января 1997 года. В нем есть существенные изменения и нововведения, в том числе по таким категориям преступлений, как умышленные убийства.

Эффективность действия уголовно-правовых норм, предусматривающих уголовную ответственность за умышленное убийство во многом зависит от эффективности и меткости применения судебной репрессии, которая не возможна без правильного разграничения преступлений с отягчающими и смягчающими обстоятельствами.

Борьба с этими опасными и наиболее тяжкими преступлениями является приоритетной задачей правоохранительных органов. Между тем важная роль здесь принадлежит и Уголовному Закону. Именно Уголовный Закон вводит разграничение преступлений со смягчающими и отягчающими обстоятельствами. Такое разграничение отвечает основным принципам защиты прав и свобод человека и гражданина, закрепленным в Конституции РФ; а также отвечает принципу справедливости при назначении наказания, закрепленному в новом Уголовном кодексе, в соответствии с которым наказание, применяемое к лицу должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

С учетом этого Уголовный кодекс РФ выделяет виды умышленного убийства при смягчающих обстоятельствах. Одним из них является убийство, совершенное в состоянии аффекта.

Проблема аффекта в уголовном праве привлекала внимание многих ученых-криминалистов. Отдельные ее аспекты рассматривались Н.И. Загородниковым. С.В. Бородиным. Ю.И. Ляпуновым, М.К. Аниянцем, В.И. Ткаченко и рядом других авторов. В работах названных ученых содержатся научно обоснованные и практически полезные выводы, но, тем не менее, имеется ряд аспектов, остающихся дискуссионными, требующими дальнейшей научной разработки с учетом нового законодательства.

Предпринимаются попытки и комплексного рассмотрения данной проблемы — Т.Г. Шавгулидзе, И.П. Портновым, М.И. Дубининой, В.В. Сидоровым. Однако, несмотря на весомую позитивную роль этих исследований, многие высказанные в них суждения требуют дополнительного анализа, а некоторые сформулированные теоретические положения, будучи спорными — более углубленной аргументации с позиций современной психологии и нового Уголовного кодекса РФ.

В более детальном изучении нуждается вопрос о влиянии аффекта на поведение виновного в период критической ситуации и по миновании ее.

По-прежнему значительный теоретический и практический интерес представляют вопросы мотивации поведения и вины в убийстве, совершенном в состоянии аффекта.

Нуждаются в дополнительном исследовании и виктимологические аспекты убийства, совершенного в состоянии аффекта.

Этим определяется выбор автором темы дипломной работы. Целью дипломной работы является изучение и анализ состава преступления действующей уголовно-правовой нормы, исследование виктимологических аспектов проблемы ответственности за убийство, совершенное в состоянии аффекта. Автор делает попытку на этой основе сделать определенные выводы и внести предложения теоретического и практического характера по совершенствованию уголовного законодательства.

Поставленные цели дипломной работы автор решает путем осуществления комплекса взаимосвязанных задач, в числе которых:

1) изучение понятия убийства как родового понятия для всех умышленных убийств;

2) анализ элементов и признаков исследуемого состава преступления с учетом выработанных современной психологией положений о природе аффекта, его свойствах и механизме воздействия на интеллектуально-волевую сферу виновного, а также с учетом нового уголовного законодательства;

3) изучение социальной и психологической природы аффектированного убийства;

4) анализ межличностного конфликта, роли потерпевшего в детерминации преступного поведения;

5) анализ природы физиологического аффекта как состояния, оказывающего воздействие на субъективную и объективную стороны рассматриваемого преступления;

6) разработка предложений и рекомендаций по совершенствованию уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за аффектированное убийство.

Поставленные задачи автор попытался решить, используя сравнительно-правовой, психологический, статистический, социологический и технико-юридический методы исследования, и специальные методики: опрос, интервьюирование, анализ нормативно-правового материала.

Дипломная работа состоит из трех глав: глава 1: Убийство в состоянии аффекта, его правовая и психологическая характеристика, глава 2: Состав преступления, совершенного в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, глава 3: Отличие преступлений, совершаемых в состоянии физиологического аффекта от смежных составов преступлений.

В первой главе автор рассматривает понятие “убийство”, исходной предпосылкой которого является правильное определение начального и конечного моментов жизни человека. Дается правовая характеристика убийства, совершенного в состоянии аффекта. Раскрывается социальная и психологическая природа аффектированного убийства.

Во второй главе исследуемой работы дается анализ элементов и признаков рассматриваемого состава преступления с учетом современных положений психологии о природе аффекта, его свойствах и механизме воздействия на сознание и волю человека. А также определяется значение поведения, потерпевшего в детерминации убийства, совершенного в состоянии аффекта.

В третьей главе дипломной работы автор рассматривает психологическую природу аффекта, его отличие от патологического аффективного состояния. Изучаются проблема, возникающие при квалификации рассматриваемого преступления и даются рекомендации по совершенствованию уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за аффектированное убийство. А также проводится анализ такой правовой категории как ограниченная вменяемость применительно к состоянию аффекта, в котором совершается изучаемое убийство. В связи с этим предлагается ввести в уголовный закон данную категорию в отношении лиц, совершивших аффектированное убийство.

По итогам рассмотрения этих вопросов автором делается попытка прийти к определенным выводам в заключении и вносятся определенные предложения.

Данная работа и выводы по ней основаны на изучении и анализе конкретных уголовных дел, рассмотренных районными судами Томской области (всего изучено 50 уголовных дел). А также в работе были использованы данные, полученные автором при изучении следственных материалов о личности потерпевших и виновных по конкретным уголовным делам (всего изучено лиц — 102).

Дипломная работа опирается на законодательный материал, изданные комментарии и на работы таких ученых как: Т.Г. Шавгулидзе, В.В. Сидорова, С.В. Бородина, В.Н. Кудрявцева, В.И. Ткаченко и других.

Жизнь человека представляет собой важнейшее, от природы ему данное благо, основополагающую социальную ценность. При совершении преступлений против жизни наступают последствия, которые не поддаются восстановлению или возмещению: утрата жизни необратима. Первой заповедью Христа, как известно, является заповедь “не убий”, т.е. не посягай на жизнь другого человека. Это подчеркивает особую общественную опасность преступлений против жизни. Именно к таким преступлениям относится убийство. В истории общественной жизни убийство является одним из наиболее древних преступлений. Как отмечал известный историк права И.А. Малиновский, что история преступлений против жизни в значительной степени совпадает с историей преступлений вообще. Так было в истории права всех народов. Так было и в истории русского права.

Убийство является одним из наиболее тяжких преступлений в обществе. Особая общественная опасность, как уже отмечалось выше, состоит в том, что оно (убийство) посягает на одно из самых ценных благ человека — его жизнь, а причиненный от него вред не имеет равного эквивалента.

До недавних пор (а именно до введения в действие нового Уголовного Кодекса РФ, принятого Государственной Думой РФ 24 мая 1996 года) Российское законодательство не содержало понятия убийства. Однако с 1 января 1997г., с введением в действие нового УК РФ, законодательство вводит понятие убийства в статье 105 УК, где в ч.1 сказано, что убийство, есть умышленное причинение смерти другому человеку. На первый взгляд может показаться, что в этом не было необходимости, т.к. понятие убийства само по себе достаточно ясно. Между тем это понятие в житейском смысле не раскрывало и не могло раскрыть юридической природы данного преступления. В уголовно-правовом смысле понятие убийства более узкое, т.к. для наступления уголовной ответственности за убийство необходимо наличие ряда признаков, которые бы свидетельствовали о совершении данного преступления, в то время как вне сферы действия уголовного закона под убийством часто понималось не только преступное лишение жизни другого человека, но и совершение других действий в отношении другого лица. Все это привело к необходимости четкого определения на уровне закона понятия убийства, что во многом облегчило понимание многих спорных аспектов в этой проблеме.

Если заглянуть в историю развития института убийства, то уже в Русской Правде убийство определялось как “душегубство”, а в Своде Законов Российской империи (1832 год) — как “смертоубийство”. Однако окончательное утверждение понятия убийства произошло только во второй половине 19-го века.

Понятие убийства неразрывно связано с такими категориями, как жизнь и смерть человека, и без выяснения содержания и сущности этих категорий нельзя понять и всю характерную сущность понятия убийства.

Известно, что жизнь человека, с биологической точки зрения, состоит в непрерывном обмене веществ и энергии, питании и выделении. С прекращением этих жизненно важных функций прекращается и сама жизнь человека. В уголовно-правовом смысле жизнь существует тогда, когда человек уже родился, но еще не умер. Практически общепризнан в науке уголовного права момент начала жизни — им признается начало физиологических родов, другими словами можно сказать, что началом жизни считается появление плода во время родов, столь тщательный подход к атому вопросу обусловлен тем обстоятельством, что лишить жизни человека можно уже в этот момент, в момент его появления на свет. Поэтому лишение жизни ребенка в этот момент и позднее признается убийством. Важное правовое значение имеет факт появления головки плода ребенка в процессе физиологических родов. Именно это время признается многими учеными началом жизни человека. В числе многих, такой позиции по этому вопросу придерживаются и авторы нового учебника по Уголовному праву.

Думается, что с такой точкой зрения на эту проблему можно согласиться в полной мере.

Уголовный закон предусматривает ответственность за убийство матерью своего новорожденного ребенка во время родов или сразу же после них (ст.106 УК РФ 1996г.). Однако начало физиологических родов следует отличать от начала самостоятельного внеутробного существования ребенка (отделение плода от утробы матери, начала дыхания и т.п.).

Таким образом, можно согласиться с теми авторами, которые понимают под начальным моментом жизни человека начало процесса родов и появление головки плода из чрева матери.

Более спорным, до сих пор вызывающим оживленную дискуссию вопросом, является вопрос о конечном моменте жизни человека, его смерти.

Одни авторы полагают, что смерть человека наступает с момента прекращения дыхания и сердцебиения. Однако таких ученых на сегодняшний день меньшинство. Сторонники другой позиции (а их большинство) утверждают, что сердцебиение не является абсолютным доказательством жизни и признают бесспорным наступление смерти с того момента, когда в коре головного мозга человека наступают необратимые процессы распада клеток (т.е. наступление в головном мозге органических изменений), а также органические изменения в центральной нервной системе. До наступления этих изменений смерть человека называют клинической. Встречаются случаи, когда после наступления клинической смерти удается восстановить дыхание и сердцебиение и вернуть человека к жизни. Особенно в последние годы достижения медицинской науки и практики в области реаниматологии способствовали изменению отношения к смерти как к одномоментному процессу. Ее все больше стали представлять как процесс, растянутый во времени, соответствующий постепенному разрушению отдельных частей человеческого организма.

Поэтому преобладающим в настоящее время и основанным на данных современной медицины является мнение о том, что под конечным моментом жизни человека следует понимать момент наступления биологической смерти, когда вслед за остановкой сердца наступают необратимые процессы в коре головного мозга. Биологическая смерть человека — это состояние необратимой гибели организма как целого, когда остановлена сердечная деятельность, исчезла пульсация в крупных артериях, прекращено дыхание, утрачены функции центральной нервной системы.

Таким образом, если брать за основу медико-биологические концепции в современной науке, то под начальным моментом жизни человека следует понимать начало физиологических родов, а именно появление головки плода ребенка из чрева матери; в свою очередь под конечным моментом жизни — начало необратимых органических изменений в коре головного мозга и центральной нервной системе.

Теперь обратимся непосредственно к самому понятию убийства. Долгое время в науке уголовного права велась полемика по поводу того, какое определение понятия убийства является наиболее верным. Проблемой определения этого понятия в советском уголовном праве занимались Н.И. Загородников. К.Д. Шаргородский. С.В. Бородин, Э.Ф. Побегайло и многие другие ученые. Самым распространенным, однако, было определение, которое понимало под убийством противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни другого человека.

В настоящее время уже сам Уголовный Закон определяет, что понимать под словом “убийство”. В Особенной части Уголовного Кодекса РФ, в разделе 7, в главе 16: “Преступления против жизни и здоровья” есть статья 105, которая содержит такое определение: “Убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку...” (п.1 ст.105 УК РФ).

В Уголовном кодексе РФ впервые в истории отечественного уголовного законодательства дается определение понятия убийства. По новому УК убийством признается только умышленное причинение смерти другому человеку.

В отличие от Уголовного Кодекса РСФСР (1960г.) новый УК РФ (1996г.) не знает термина “неосторожное убийство”. Думается, что такая позиция законодателя является вполне правомерной, ибо в общественном сознании убийство ассоциируется лишь с умышленным причинением смерти. Такой подход соответствует и традициям русского дореволюционного уголовного права. Причинение смерти по неосторожности образует по новому Уголовному Кодексу самостоятельный состав преступления (статья 109 УК РФ).

Статья 107 Уголовного Кодекса РФ предусматривает уголовную ответственность за убийство, совершенное в состоянии аффекта. Данная уголовно-правовая норма находится в разделе 7: “Преступления против личности”, в главе 16 “Преступления против жизни и здоровья” Особенной Части УК.

Все преступления против личности, предусмотренные в разделе 7 УК, посягают на один объект, который в уголовно-правовой теории носит название родовой объект — это общественные отношения, охраняющие права и свободы личности как человека и гражданина. Видовым объектом преступлений главы 16 УК является жизнь и здоровье человека, понимаемые в биологическом смысле.

Непосредственным объектом убийства в состоянии аффекта является жизнь человека как биологическое состояние.

Убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), спровоцированного противоправным или аморальным поведением потерпевшего традиционно относится к привилегированным, менее опасным видам преступлений против жизни.

Основанием смягчения ответственности в таких случаях является, прежде всего, виктимное (неправомерное или аморальное) поведение потерпевшего и вызванное им состояние сильного душевного волнения у виновного. В психологии такое состояние психики человека носит название физиологического аффекта.

Физиологический аффект характеризуется как эмоциональная вспышка высокой степени. Он выводит психику человека из обычного состояния, тормозит сознательную интеллектуальную деятельность, в известной степени нарушает избирательный момент в мотивации поведения, затрудняет самоконтроль, лишает человека возможности твердо и всесторонне взвесить последствия своего поведения. В состоянии аффекта способность сознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, а также руководить ими в значительной степени понижена, что является одним из оснований для признания совершенного в таком состоянии преступления менее общественно опасным, чем преступление, совершенное при спокойном состоянии психики.

От физиологического аффекта следует отличать так называемый патологический аффект, который представляет собой временное болезненное расстройство психики. При нем наступает глубокое помрачение сознания и человек утрачивает способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. Лицо в таких случаях признается невменяемым, а значит и не может нести уголовную ответственность в соответствии со ст. 21 УК РФ.

Для решения вопроса о том, совершено ли деяние в состоянии физиологического или патологического аффекта, необходимо назначить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

Убийство в состоянии аффекта признается совершенным при смягчающих обстоятельствах лишь при наличии определенных условий:

1) сильное душевное волнение и умысел на преступление должны возникнуть внезапно;

2) они вызваны противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

Внезапность сильного душевного волнения, по общему правилу, состоит в том, что оно возникает немедленно, как ответная реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего. Умысел здесь может быть также внезапно возникший. Между убийством и провокационным поведением потерпевшего, вызвавшим состояние аффекта и умысел на преступление, в подавляющем большинстве случаев не должно быть разрыва во времени. Однако возможно возникновение аффекта не сразу после противоправных действий потерпевшего, а спустя определенное время. Однако значительный временной разрыв уже не может свидетельствовать о сохранении состояния внезапно возникшего сильного душевного волнения.

Провокация со стороны потерпевшего, вызывающая состояние сильного душевного волнения у виновного, представляет собой: а) насилие; б) издевательство; в) тяжкое оскорбление; г) иные противоправные действия (бездействие) потерпевшего; д) аморальные действия (бездействие) потерпевшего; е) систематическое противоправное или аморальное поведение потерпевшего.

Насилие со стороны потерпевшего может быть физическим (например, нанесение ударов, побои, истязания, причинение вреда здоровью разной степени тяжести, насильственное ограничение свободы неправомерного характера, (изнасилование) или психическим (угроза причинить вред здоровью и жизни). Насилие, вызывающее аффект, должно носить противоправный характер.

Издевательство, которое может вызвать состояние аффекта, представляет собой злую насмешку, глумление над виновным. В отличие от тяжкого оскорбления, которое всегда выражается в неприличной форме, издевательство может осуществляться в пристойном виде, хотя по своему содержанию является столь же циничным и оскорбительным, глубоко ранящим психику человека. Таковы, например, насмешки над физическими недостатками человека или какой-либо его ущербностью. Издевательство может быть растянуто во времени.

Под тяжким оскорблением, которое может вызвать состояние сильного душевного волнения, понимается глубокое циничное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме. Вопрос о том, какое оскорбление считать тяжким, — это вопрос факта, решаемый в каждом отдельном случае с учетом всех конкретных обстоятельств дела. Таково, например, обвинение человека в совершении им преступления или аморального поступка, оскорбление национального, религиозного чувства. При оценке степени тяжести оскорбления учитывается и индивидуальные особенности виновного (болезненное состояние, душевное потрясение, беременность и т.п.).

Под иными противоправными действиями (бездействием) потерпевшего следует понимать такие акты поведения, которые хотя и не являются насилием, издевательством или оскорблением, но вместе с тем характеризуются грубым нарушением прав и законных интересов виновного или других лиц. Это может быть дерзкое, грубое самоуправство, наезд на ребенка автомобиля на глазах родителей, шантаж — угроза разгласить какие-либо компрометирующие виновного или его близких сведения, отказ от выполнения служебного долга, клевета, повреждение или уничтожение имущества, злоупотребление должностными полномочиями, невозвращение крупной суммы долга и др.

В отличие от Уголовного Кодекса РСФСР (статьи 104) в статье 107 УК РФ (1996г.) нет указаний на то, чтобы такие действия потерпевшего повлекли или могли повлечь тяжкие последствия для виновного или его близких. Тем самым рамки применения статьи 107 расширены. Это означает, что такие последствия могут быть любыми по своей природе, а не только тяжкими; отсутствие такой ссылки в статье 107 может означать и отсутствие вообще каких бы-то ни было последствий, как для самого виновного, так и для его близких. Другими словами последствия от противоправного (аморального) поведения потерпевшего могут быть любыми или их может не быть вообще. Наступление любых последствий или ненаступление их вообще не играет юридического (правового) значения в рассматриваемом случае, и не является квалифицирующими признаками статьи 107 УК РФ.

Под аморальными действиями (бездействием) потерпевшего понимаются противоречащие нормам морали поступки, которые могут оказаться поводом для возникновения аффекта, например, очевидный факт супружеской измены, предательство близких людей и прочее.

В результате систематического противоправного поведения потерпевшего может возникнуть длительная психотравмирующая ситуация, нередко вызывающая состояние аффекта. В такой ситуации психическое напряжение у виновного постепенно накапливается, и когда “чаша терпения” переполняется, возникает сильное душевное волнение, которое может привести к совершению убийства.

По делам этой категории довольно часто приходится сталкиваться со случаями физиологического аффекта, формирующегося постепенно под воздействием длительной психотравмирующей ситуации, вызванной систематическим неправомерным или аморальным поведением потерпевшего. Особенно это характерно для убийств, совершаемых в семейно-бытовой сфере (типичный пример: пьяница-муж — на этой почве в семье постоянные скандалы, дебоши, драки, оскорбления — и, наконец, его убийство в состоянии аффекта отчаявшимися домочадцами). Известно, что УК РСФСР не рассматривал такую длительную психотравмирующую ситуацию в качестве основания возникновения аффекта. Однако надзорная практика нередко исходила из того, что ответственность за убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения, наступает и в том случае, когда аффект возникает как результат неоднократных противоправных действий потерпевшего, из которых последнее явилось непосредственной причиной возникновения такого состояния у виновного.

Действительно, несправедливо считать более общественно опасным преступление, совершенное в состоянии аффекта, вызванного системой противоправных действий со стороны потерпевшего, чем преступление под влиянием того же аффекта, но вызванного разовым насилием, оскорблением или другим противоправным действием. В новом Уголовном Кодексе такая несправедливость устранена.

Однако следует отметить одно обстоятельство, касающееся определения у виновного состояния аффекта под воздействием длительной психотравмирующей ситуации.

Если аффект у виновного возникает под влиянием разового насилия или издевательства, то в таком случае определяют, было ли вообще в отношении виновного совершено какое-либо насилие, издевательство и прочее, медики, и в конечном итоге суд, анализируя все обстоятельства дела в совокупности.

Но медики не могут определить, возник ли у виновного аффект вследствие длительной травмирующей его психику обстановки. В таких ситуациях нужны познания специалистов — психологов. Психологи на основе изучения личностных качеств и характеристик виновного, взаимоотношений между виновным и потерпевшим, на основе анализа конфликтных ситуаций между ними и как такие ситуации отражались на психике виновного (глубоко ли они его ранили, получал ли он от них сильный эмоциональный стресс и т.д.), определяют, что возникновению аффекта предшествовала длительная психотравмирующая обстановка.

Ситуацию можно признать травмирующей не во всех рассматриваемых случаях, а только когда такие ситуации пагубно воздействовали на психику виновного, вызывали у него глубокие эмоциональные переживания, стресс. При этом надо не забывать, что такие эмоциональные переживания у виновного должны быть вызваны непосредственно действиями (бездействием) потерпевшего, которые носили в отношении виновного противоправный или аморальный характер. При длительной психотравмирующей ситуации, все эмоциональные переживания, вся обида у виновного постепенно накапливается и “последняя капля” терпения выливается в аффективную вспышку.

Таким образом, определить было ли у виновного состояние аффекта вызвано длительной психотравмирующей ситуацией, можно лишь с помощью специальных познаний в области психологии, прибегая к специальным методам изучения личности виновного.

В подавляющем большинстве случаев под воздействием длительных психотравмирующих ситуаций оказываются женщины, которые терпят и сносят все обиды, причиняемые им мужьями или сожителями. “Последней каплей терпения” всех предыдущих переживаний становится аффект.

В статью 107 УК введена вторая часть, чего не было в ст. 104 УК РФ 1960 года. Такая новелла отвечает фактическому увеличению степени общественной опасности преступления. Квалифицирующий вид данного преступления (ч.2 ст.107) имеет место в тех случаях, когда в состоянии аффекта совершено убийство двух или более лиц. Речь идет о нескольких убийствах, совершенных одновременно и на протяжении короткого промежутка времени и охватываемых единым умыслом виновного. Содеянное квалифицируется по ч.2 ст. 107 УК независимо от того, какие мотивы обусловили первое и последующие убийства. Главное, чтобы эти убийства были совершены в состоянии физиологического аффекта, вызванного противоправным или аморальным поведением каждого из потерпевших. Аффективное убийство одного человека и покушение на жизнь другого не может рассматриваться как оконченное преступление, предусмотренное ч.2 ст.107 УК РФ.

Содеянное в таких случаях следует квалифицировать по ч.1 ст. 107, а также по ст. 30 и ч. 2 ст. 107 УК.

Говоря о мере наказания, вызывает сомнение снижение наказания за убийство в состоянии аффекта. По ст. 104 УК 1960 г. оно предусмотрено в виде лишения свободы до 5 лет, а по ч.1 ст. 107 только до 3-х лет лишения свободы. Наказание до 5 лет лишения свободы устанавливается за убийство двух и более лиц. Это вряд ли соответствует положению, которое заложено в ст. 105 и ст. 106 УК РФ и не следует из ст. 2 Конституции РФ.

Социальная сущность убийства в состоянии аффекта кроется в причинах и условиях, которые способствуют совершению данного преступного деяния.

Порождает такие причины и условия конкретная жизненная ситуаций, т.е. совокупность обстоятельств жизни данного лица перед совершением преступления, которые при решающей роли его антиобщественных взглядов, стремлений и привычек влияют на его уголовно наказуемые действия.

Каждая жизненная ситуация несет в себе объективное содержание, т.е. происшедшее в действительности событие и субъективное значение, которое придается ей субъектом в зависимости от его взглядов, опыта, наклонностей, характера и т.д. Объективное содержание и субъективное значение могут сильно расходиться, при этом человек поступает в соответствии со своим представлением о ситуации, с тем субъективным значением, которое он ей придает.

Человек по-разному ведет себя в обыденной и в экстремальной ситуации. Поэтому, оценивая его действия, приведшие к преступному результату, следует выяснить, предвидел ли он заранее такое стечение обстоятельств или оно явилось для него неожиданностью. Это необходимо, прежде всего, для правильного понимания нравственного развития личности, выяснения его моральной и эмоциональной устойчивости. Давая оценку неправомерным поступкам, следует также учитывать, что поведение человека вообще, а тем более в сложной ситуации, зависит не только и не столько от природных особенностей нервной системы, но и от его нравственных качеств, убеждений, наклонностей, индивидуального опыта, тренированности в преодолении трудностей, влияние социальных установок и навыков общественного поведения.

Для правильного понимания причин совершения конкретных преступлений необходимо рассмотреть такую важную разновидность конкретной жизненной ситуации, как конфликтная ситуация. Она представляет собой такую ситуацию, в которой происходит столкновение противоположных интересов, взглядов, стремлений, возникают серьезные разногласия сторон, влекущие за собой сложные Формы борьбы. Анализ конфликтной ситуации, предшествующей возникновению аффекта и совершению преступления в этом состоянии, показывает, что неблагоприятные внешние условия и другие обстоятельства, характеризующие данную ситуацию, в значительной мере обуславливают выбор преступного варианта поведения, оказывая решающее влияние на психику, сознание и волю лица.

Особую роль конкретная жизненная ситуация играет при совершении преступлений против личности в результате внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного противоправными действиями потерпевшего. В обстановке конфликтной ситуации лицо часто не имеет возможности тщательно и всесторонне обдумать свое поведение, соразмерить его с соответствующими нравственными принципами и понятиями. Такие ситуации вызывают нравственные переживания, которые окрашивают непосредственную реакцию на сложившиеся обстоятельства. Возникая неожиданно, они обнаруживают себя тогда, когда соответствующие обстоятельства уже возникли. Поэтому они лишь ориентируют человека в сложившихся условиях. Но в то же время они могут стать предпосылками поступка. Однако при самой напряженной стрессовой ситуации действия субъекта имеют волевой характер, проходят стадию принятия решения, где возможен выбор альтернатив поведения и, следовательно, есть основания для его нравственной и правовой ответственности. Если раздражение и душевное волнение настолько сильны, что лицо полностью теряет контроль над собой, неспособно отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, то оно является невменяемым, что исключает уголовную ответственность.

В острых, внезапно возникших конфликтных ситуациях поведение лица во многом зависит не только от его нравственных качеств, но и от собранности, сдержанности, умения владеть собой, быстро ориентироваться и находить правильный выход из создавшейся экстремальной обстановке, а также от навыков в преодолении трудностей. В факторах, определяющих поведение людей в подобных ситуациях, значительное место занимает и так называемый автоматизм в поведении.

Поведение лица, в том числе и противоправное, является результатом взаимодействия, как внешних факторов, так и внутренних личностных качеств и свойств человека, в свою очередь детерминированных прошлым влиянием социальной среды к внешним факторам, обусловливающим совершение преступления, относятся неблагоприятные условия нравственного формирования личности преступника, а также те особенности ситуации, которые способствуют возникновению преступного намерения, заключая в себе объективные возможности для совершения преступления.

Внутренние факторы — это социально отрицательные взгляды, интересы, отношения, ориентация. И только внутренние факторы в конечном итоге являются причиной совершения конкретного преступления.

Однако некоторые авторы, говоря о причинности преступного поведения, считают, что в тех случаях, когда решающую роль играет конфликтная ситуация, ее нужно считать причиной преступного поведения, а антиобщественная направленность личности в таких случаях не является непосредственной причиной преступления.

Если разделить эту позицию, то можно прийти к выводу, что ситуация, поскольку она является причиной преступления, иногда действует помимо воли и сознания субъекта и даже вопреки его желанию, человек в этом случае не может нести ответственность за наступившие вредные последствия.

Другие убеждены, что в допреступной ситуации важное место занимают интересы личности, взгляды и мировоззрения, которые позволяют судить о поведении человека в такой ситуации.

Однако надо отметить, принимая во внимание обе точки зрения на эту проблему, что не во всех случаях реакция человека на ситуацию является выражением его устойчивых навыков, четко определенных жизненных ориентации и стремлений. Нередко поведение человека, даже преступное, является неустойчивым временным состоянием, а мотивация поступков — нехарактерной для данной личности. Такое положение можно встретить часто у лиц, совершивших убийство в состоянии сильного душевного волнения.

Таким образом, говоря о причинах преступного поведения, надо отметить тот факт, что преступление является результатом взаимодействия двух факторов: факторов социальной внешней среды и внутренних личностных качеств и свойств личности преступника. Хотя возникают такие жизненные ситуации, когда один из этих факторов выступает в качестве детерминирующего. Ярким подтверждением этого тезиса является убийство в состоянии аффекта, при котором немаловажную роль играет именно допреступная конфликтная ситуация между виновным и потерпевшим.

Не последнюю роль в таких конфликтных (стрессовых) ситуациях играют эмоции человека. Так как реакции человека на то или иное явление внешней среды, его поступки в определенной ситуации в значительной степени зависят от его эмоциональной реакции на внешнюю (окружающую) обстановку.

Психологи давно отметили, что в экстремальных условиях у человека возникает особое состояние психической напряженности — стресс, который, как правило, отрицательно влияет на результат поведения человека.

Условия психической напряженности могут приводить к ухудшению или полной дезорганизации поведения. Так состояние физиологического аффекта в стрессовой ситуации тормозит интеллектуальную деятельность человека, а динамические моменты преобладают над смысловым содержанием поведения человека.

Роль эмоционального напряжения проявляется и в другом. Если человеку предварительное эмоциональное переживание позволяет оценить условия планируемой им деятельности, то эмоциональный стресс выступает в виде фактора, разрушающего это предварительное “эмоциональное планирование”, а значит, и всю схему предстоящей деятельности. В этих условиях ошибочный выбор того или иного варианта действий часто является следствием влияния эмоционального стресса.

Состояние напряженности, особенно стрессовое, оказывает огромное влияние на поведение человека в конкретной ситуации. При эмоциональной напряженности (стрессе) человек может принять решение, которое у него в обычном состоянии могло бы и не возникнуть, в частности, он легче может совершить преступление. Опять же, особенно ярко это проявляется в насильственных преступлениях против личности, в первую очередь тех, которые совершаются в состоянии сильного душевного волнения.

Психологическая сущность преступления в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения заключается в том, что этот преступный акт (преступное поведение) лица носит с точки зрения психологии нетранзитный эмоциональный характер, в противоположность транзитному поведению. Последнее характеризуется оптимальным программированием ценности каждого возможного варианта поведения, которые, в свою очередь, располагаются мысленно по так называемой “шкале предпочтений” и в соответствии с нею, на основе анализа реальных возможностей производится выбор дальнейшего поведения.

В отличие от транзитного, нетранзитное поведение отличается несоблюдением последовательности предпочтения одного варианта другому и противоречивым выбором.

Убийство в состоянии аффекта имеет эмоциональную природу, т.к. в основе акта преступного поведения лежит эмоциональное состояние человека — сильное душевное волнение. В таких случаях преступник принимает нетранзитивное решение, поскольку принятие такого решения происходит в случайно сложившейся и притом весьма наряженной ситуации, когда нет ни времени, ни субъективных возможностей взвесить все “за” и “против”. Для таких лиц совершение преступления часто является жизненной катастрофой.

По некоторым данным, приводимым в разных источниках, более чем в 50% случаев совершения убийств в состоянии аффекта возникновению последнего предшествовала длительная психотравмирующая обстановка. Такая обстановка “располагает” к аффекту, и в иных случаях достаточным и непосредственным поводом для его возникновения могут оказаться очередное или повторное насилие, тяжкое оскорбление или иные противоправные действия потерпевшего. В этом случае сказывается воздействие истощающих психику факторов вследствие затяжки в разрешении конфликта, которые отрицательно влияют на сдерживающую силу коры головного мозга и облегчают возникновение состояния аффекта. По мнению психологов, неблагоприятные условия, особенно если они принимают длительный, затяжной характер, либо следующие один за другим обстоятельства, вызывающие отрицательные эмоции, способны вывести из строя любую до этого вполне здоровую нервную систему, в том числе принадлежащую к сильному типу. Если неправомерные действия потерпевшего продолжались непрерывно в течение какого-то промежутка времени до возникновения аффекта, оценка характера и серьезности непосредственного повода, вызвавшего это состояние, не может даваться в отрыве от предшествующего поведения потерпевшего.

Говоря о психологической природе (сущности) аффектированного убийства, надо понять психологическую сущность самого аффекта, понять его проявления во вне, а также разобрать какое влияние оказывает это состояние на сознание и поведение вообще. Поняв это, можно понять и саму сущность убийства в состоянии аффекта — как акта человеческого поведения, носящего общественно опасный характер.

Особый класс психических процессов и состояний образуют эмоции, выполняющие функцию регулирования активности субъекта путем определения значимости внешних и внутренних ситуаций для осуществления его жизнедеятельности. В психологии к эмоциям принято относить собственно эмоции, чувства и аффекты.

Являясь одним из видов внутренней регуляции деятельности, аффект отражает тот смысл, который имеет для субъекта объекты и ситуации, воздействующие на него.

Поэтому возникновение аффекта связано с оценочными моментами, с личностным значением происходящего.

По своей психологической структуре аффект является сложным психологическим процессом. “Аффект — это эмоциональный процесс, быстро овладевающий человеком, бурно протекающим, характеризующийся значительными изменениями сознания, нарушением волевого контроля за действиями (утратой самообладания), а так же изменением всей жизнедеятельности организма”.

С.Л. Рубинштейн в своих работах также дает оценку этому эмоциональному состоянию и определяет его так: “Аффект — это стремительно и бурно протекающий эмоциональный процесс взрывного характера, который может дать неподчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии”.

Наиболее существенное свойство аффекта заключается в его способности оказывать влияние на сознание человека, на всю его психическую деятельность.

Для аффекта характерно сужение сознания, его фиксация на раздражителях, вызывающих аффект. Эти изменения сознания проявляются в концентрации на аффективно окрашенных переживаниях и представлениях, связанных с травмирующей ситуацией, снижением полноты и точности ее отражения.

В результате специфических изменений, сознанием охватывается не все, что необходимо для упорядоченного поведения. Это приводит к ослаблению способности человека осознавать значение своих действий, уменьшает возможность самоконтроля и управления своим поведением. Поэтому под влиянием аффекта человек подчас совершает поступки, о которых в дальнейшем сожалеет и которых не позволил бы себе в спокойном состоянии.

Однако неверно считать, что в состоянии аффекта человек совершенно не понимает и не сознает того, что делает. Своеобразие действий, совершенных влиянием аффекта заключается не в полной бессознательности их, а в том, что отсутствует достаточно ясное осознание цели действия и затрудняется сознательный контроль за своим поведением.

В психологии признается, что сдержаться, не потерять власти над собой на первой стадии аффекта может каждый человек, и не только взрослый, но и ребенок. На дальнейших стадиях человек нередко утрачивает волевой контроль, совершает безотчетные движения и безрассудные действия. У людей с более или менее здоровой нервной системой эти стадии наблюдаются в связи с безответственной распущенностью или опьянением: такой человек не столько приходит в состояние тяжелого аффекта, сколько позволяет себе прийти в подобное состояние, а потому должен нести ответственность за совершаемые поступки.

Осознание лишь ближайших, а не конечных целей, ослабление критики в отношении внешних воздействий находят свое выражение в нарушении целенаправленности поведения, его негибкости и последовательности.

В состоянии аффекта происходит высвобождение и проявление вовне автоматизмов, т.е. непроизвольных действий, имеющих стереотипный характер. При аффекте отдельное, только что возникшее желание дает стремительную разрядку, сознательный учет всех последствий и взвешивание мотивов становятся невозможными, действие теряет характер избирательного акта.

Действия в состоянии аффекта беспорядочны, возникают как следствие общего возбуждения; они вырываются у человека, а не регулируются им, как бы “проходят через него”, а не исходят от него.

Психологическая категория аффекта включает в себя анализ условий и факторов, которые способствуют возникновению этого состояния. К их числу относятся личностные и возрастные особенности человека, свойства его нервной системы, аффектогенная ситуация, факторы, временно ослабляющие организм.

Особое значение в таких случаях, как уже отмечалось выше, имеет ситуация, способствующая возникновению аффекта, т.е. аффектогенная ситуация. В таких ситуациях психологи выделяют 3 фактора: новизну, необычность и внезапность, влияние которых в значительной степени определяется прошлым опытом человека.

Психологическое изучение особенностей возникновения аффекта привело к выводу о существовании 3-х типов аффектогенных ситуаций:

а) когда раздражитель, действующий на организм, слишком силен, задача слишком трудна и человек не может с ней справиться, ответить соответствующей реакцией;

б) когда та или иная тенденция индивида не может быть выявлена в результате внешних запретов, противоречий социальным нормам, установкам и навыкам личности;

г) когда в поведении индивида сталкиваются две противоположно направленные тенденции, взаимоисключающие друг друга.

Во всех этих случаях в основе возникновения аффекта лежит механизм конфликта. Являясь важнейшим признаком аффектогенной ситуации, конфликтность в значительной степени определяется индивидуальной оценкой значимости ситуации, ее смыслом для конкретного лица.

Изучение диагностических признаков аффекта позволяет понять сознательные и волевые процессы, структуру и механизм преступного поведения, мотивацию преступного акта.

Одной из наиболее важных и существенных характеристик аффекта является влияние его на способность человека в полной мере сознавать значение своих действий и руководить ими. Это объясняется тем, что при аффекте происходит сужение сознания, концентрация его на аффективно значимых переживаниях. Внешне это выражается в нарушении адекватности, целенаправленности и последовательности поведения, при этом человек совершает действия. Обращенные на ближайшие объекты и цели, без учета возможных последствий.

Говоря о внезапности возникновения аффекта, подразумевается, что состояние аффекта переживается человеком как навязанное, независимо от его воли. Внезапность с точки зрения психологии, следует понимать в смысле внезапности субъективной, т.е. неожиданно для самого субъекта возникновения эмоциональной вспышки. Надо заметить, что субъективная внезапность возникновения аффекта может иметь место с одинаковой вероятностью, как в случае возникновения сильного аффективного раздражителя, так и в результате аккумуляции аффективных переживаний. В психологии известно, что повторение ситуаций, вызывающих отрицательные переживания и состояние в целом человека, ведет к аккумуляции аффекта, что может приводить к возникновению сильного душевного волнения в ответ, казалось бы, на незначительный повод.

В последнем случае может сложиться впечатление, что субъект должен был уже привыкнуть, приспособиться к аффектогенным раздражителям или же, наоборот, у него сформировалась внутренняя готовность к аффективной вспышке. При таком взгляде, действительно, возникает иллюзия отсутствия характера внезапности. Ошибочность такого подхода состоит в подмене субъективной внезапности кажущейся подготовленностью к вспышке всем ходом событий, в игнорировании того факта, что конфликтные ситуации вызывают не привыкание, а аккумуляцию аффекта.

Действия, совершенные в состоянии аффекта, представляют собой единую ответную реакцию на те или иные субъективно значимые для человека действия потерпевшего. При этом характерно нарушение сложных действий, стереотипные в таких случаях протекают быстрее, имея тенденцию к автоматизму. Двигательное возбуждение, беспорядочные действия, наличие в них автоматизма являются важными показателями аффекта.

В случае совершения убийства при помощи огнестрельного оружия о наличии автоматизма могут свидетельствовать не только неоднократность выстрелов, но и короткий временной интервал между ними. Те же закономерности характерны и для совершения преступления с применением холодного оружия. Значительное количество ножевых ранений, часть из которых наносится посмертно, могут служить показателями автоматизма действий.

Рассматривая характерные (диагностические) признаки состояния аффекта, не нужно забывать о том, что все-таки, несмотря на всю сложность этого эмоционального, бурно протекающего состояния, человек в принципе способен подавить наступление аффекта на первой, подготовительной стадии развития аффекта. Возможность воздержаться от совершения преступления в состоянии сильного душевного волнения является основанием для уголовной ответственности, за такие деяния.

Таким образом, можно подвести итог из всего вышеназванного. Наказуемость убийства в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения обоснована тем что:

а) действия, совершенные в состоянии аффекта, не относятся к числу таких, которые не могут быть преодолены человеком (что уже доказано в науке психологами);

б) аффект как психологическое состояние не полностью исключает сознательный контроль человека, а только уменьшает его.

Как известно из теории уголовного права, уголовная ответственность связывается с волевым поведением, с возможностью человека произвольно регулировать свои действия и поступки на основе сознательного отношения к окружающему в момент совершения преступления. Однако уголовная ответственность может быть связана и с таким импульсивным (эмоциональным) поведением, когда субъект имеет способность включить в поведение волю. К такому виду поведения человека и относится аффектированное убийство.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что “непосредственными” причинами убийства, совершенного в состоянии аффекта являются обстоятельства, характеризующие конфликтную ситуацию, в особенности неправомерные действия потерпевшего, и внутренние условия, обеспечивающие соответствующее реагирование субъекта преступного поведения на неблагоприятное воздействие конфликтной ситуации. Другими словами, обстоятельства объективного характера (конфликтная ситуация, неблагоприятные внешние условия) должны найти личностную оценку виновного, стать как бы его “внутренним фактором”, чтобы оказать какое-то воздействие на его поведение, а субъективные обстоятельства (утомление, болезненное состояние, взгляды, интересы, алкогольное опьянение, неприязненные отношения с потерпевшим) становятся этим “внутренним фактором” в момент совершения убийства.

В.Н. Кудрявцев в своей работе о структуре индивидуального преступного поведения говорит о том, что соотношение внешних факторов (конкретной жизненной ситуации) и внутренних факторов (антисоциальные установки человека) происходит по-разному.

Однако, крайними точками этих соотношений, по его мнению, являются два момента:

а) сильное влияние конкретной жизненной ситуации при отсутствии у человека антисоциальных установок;

б) глубокая и устойчивая антисоциальная установка при отсутствии по существу какого-либо давления внешней ситуации.

Между этими крайними точками расположен ряд переходных случаев, когда взаимодействуют между собой оба момента.

По мнению Кудрявцева, существуют такие случаи, когда детерминирующим фактором является допреступная конфликтная ситуация. В качестве примера он в своей работе приводит следующее уголовное дело, довольно распространенное в судебной практике. Потерпевший Смолин В.И., систематически пьянствовал, а возвращаясь домой в нетрезвом состоянии, издевался над женой и детьми, раздевал детей догола и избивал их, избивал также жену, выгонял ее из дома. Ставил детей к стене, брал ружье и стрелял в потолок. Ранее он был трижды судим за злостное хулиганство, взятку и покушение на убийство.

В день происшествия Смолин с утра распивал спиртное, а затем стал беспричинно избивать двенадцатилетнего сына. Старший сын Р. спросил отца, за что он избивает детей. Смолин в ответ нанес ему удар в живот и сбил с ног. Поднявшись, Р. бросился на отца и стал наносить ему беспорядочные удары ножом и топором, что привело к смерти Смолина.

Исходя из этого, Кудрявцев делает вывод о том, что здесь нет каких-либо оснований усматривать у Р. антисоциальную установку личности. Тем не менее это не исключает его ответственности. Признавая осуждение Р. за умышленное убийство правильным, Верховный Суд, указал, что оно совершено в состоянии аффекта, вызванного насилием со стороны потерпевшего.

“В таком случае, —- говорит Кудрявцев, продолжая свою мысль —конкретная жизненная ситуация играет роль причины преступления, а не взгляды и стереотипы Р., (которые, конечно, в известной мере также обусловили сделанное)”.

Думаю, что с доводами, приведенными этим автором, можно согласиться, т.к. действительно практике известно много случаев, когда виновные без каких-либо определенных антисоциальных установок, совершают убийства в состоянии аффекта, причинами которых в большей части явились острые конфликтные ситуации между потерпевшим и виновным.

Однако, при этом, не нужно отрицать и тот факт, что во многих случаях именно отрицательные личностные качества виновного во многом определяют совершение убийства в состоянии сильного душевного волнения. Особую роль при этом играет пристрастие к алкоголю, который деформирует психику, отрицательно сказывается на интеллекте. Некоторые отрицательные черты, свойственные преступнику, значительно чаще проявляются в состоянии алкогольного опьянения (о чем, в частности, свидетельствует достаточно высокий показатель осужденных за преступления, которое они совершили в этом состоянии).

Убийство в состоянии аффекта относится к числу так называемых бытовых преступлений. Действительно, в подавляющем большинстве случаев такие преступления “созревают” на почве неудовлетворительных семейно-бытовых отношений, которые приобретают характер все более напряженных конфликтных ситуаций, которые постепенно расшатывающих нервную систему и неуклонно приближающих ее к стрессовому состоянию, а конфликтующие стороны — к нередкой в таких случаях трагической развязке.

Преступление, совершенное в состоянии аффекта, по своей сути, социальное явление, и, как всякое иное общественно опасное поведение, оно имеет свои социальные причины, которые я попытался раскрыть выше.

Как уже отмечалось выше, объектом всякого убийства, в том числе и аффективного убийства, является жизнь человека. Однако в рассматриваемом случае объектом посягательства является жизнь ни какого-нибудь человека, а человека, который играет в структуре преступного деяния отнюдь не последнюю роль. Такая роль, которую уголовный закон (ст.107 УК РФ) отводит поведению потерпевшего как обстоятельству, вызывающему состояние “оправданного” аффекта виновного в процессе совершения преступления, обязывает более глубоко, чем по любой другой категории дел, исследовать личность самого потерпевшего. Именно на жизнь этого субъекта посягает виновный, причиняя ему смерть.

Аффект, в состоянии которого совершается данное преступление, непосредственно связывается с определенным неправомерным или аморальным поведением потерпевшего: насилием, издевательством или тяжким оскорблением либо другими противоправными или аморальными действиями (бездействием), а также длительной психотравмирующей ситуацией, которая возникает в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Такие действия (бездействие) должны быть совершены лицом, на жизнь которого посягает преступник, именно такие действия (бездействие) потерпевшего являются необходимым обязательным условием возникновения аффекта виновного в рассматриваемом преступлении.

Действия (бездействие) лица, которое в результате посягательства виновного на его жизнь становится потерпевшим, должны быть по смыслу закона не всякие, а во-первых, достаточно сильными раздражителями, которые способны вызвать аффективное состояние у виновного; во-вторых, неправомерными или аморальными, свидетельствующими об извинительном характере возникшего аффекта; в-третьих, обстоятельствами, выступающими в качестве непосредственного повода возникновения аффекта и совершения в этом состоянии преступления.

Из всего вышесказанного, следует вывод о том, что в рассматриваемом преступлении имеется особый потерпевший, ни какой-нибудь случайный по своему характеру или выбранный в качестве такого преступником по каким-либо своим соображениям, а субъект, который из-за своего определенного поведения в отношении виновного становится потерпевшим (жертвой) преступного посягательства.

Именно потерпевший, вернее его неправомерное или аморальное поведение, провоцируют ответные действия виновного, который в аффективном состоянии причиняет первому смерть.

Таким образом, здесь можно проследить цепочку последовательных событий, в которой поведение самого потерпевшего играет инициирующую роль. На первом этапе этой цепи должны быть противоправные (аморальные) действия или бездействие потерпевшего, затем следует вызванное ими состояние аффекта у виновного (далее созревает мотив, цель, умысел у виновного под влиянием аффекта), и лишь потом наступает окончательная стадия (развязка) преступного посягательства — ответные действия виновного, в результате которых он причиняет смерть потерпевшему.

Соответствующее поведение потерпевшего в таких ситуациях снижает степень вины преступника, так как оно инициирует состояние аффекта, в котором виновный совершает убийство.

Другими словами можно сказать, что лицо которому причиняется смерть, в рассматриваемых случаях становится жертвой своего же злонамеренного и провокационного поведения.

Подводя итог, можно отметить, что преступление, предусмотренное ст. 107 УК РФ имеет в качестве объекта посягательства — жизнь человека, схожего по своей природе с объектами остальных преступлений против жизни; однако лицо, на жизнь которого посягает преступник и которому в результате этого посягательства причиняется смерть (другими словами потерпевший) отличается от других категорий потерпевших тем, что сам провоцирует преступное посягательство своим противоправным (или аморальным) поведением.

Убийство, как и всякое другое преступное деяние, можно рассматривать с разных позиций. Поскольку убийство — это человеческий акт поведения, то вполне закономерным и весьма сложным представляется его психологический анализ — изучение убийства как проявление свойств данной личности, раскрытие мотивов и целей преступника. При этом изучается внутренняя, субъективная сторона преступного поведения и устанавливаются его непосредственные причины.

Отдавая должное изучению этих вопросов, надо отметить, что не менее важным, а порой и главным, представляется другой аспект изучения убийства, при котором основное внимание обращается на его внешнюю, объективную сторону.

Как и всякий акт внешнего человеческого поведения, убийство представляет собой определенное психофизическое единство. Оно не только имеет субъективное, психологическое содержание, но и вместе с тем, выражается во внешних объективных формах поведения, в действии или бездействии субъекта, вызывающем изменения в окружающем мире.

Объективная сторона убийства — это процесс общественно опасного и противоправного посягательства на жизнь человека, рассматриваемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата (смерти потерпевшего).

При изучении объективной стороны преступления, принято рассматривать такие аспекты:

а) общественно опасное деяние субъекта (действия или бездействие);

б) преступные последствия (результат);

в) причинная связь между деянием и преступным результатом;

г) место, время, способ, обстановка, орудия совершения преступления.

Рассмотрим данные вопросы применительно к аффектированному убийству.

Особенность объективной стороны убийства в состоянии аффекта заключается в том, что оно может быть совершено только путем активных действий. Это объясняется тем, что зародившемуся и мгновенно прогрессирующему аффекту всегда необходима разрядка, и он находит ее в действиях, состояние покоя во всех проявлениях аффекта исключается. Таким образом, совершить убийство в состоянии аффекта путем бездействия невозможно, т.к. психологическая природа аффекта такова, что ему в любом случае требуется немедленная “разрядка в действиях”.

Исходя из вышесказанного, следует подробнее рассмотреть природу и механизм преступных действий, которые совершает лицо в состоянии аффекта. Но прежде, надо определить, что понимается под самим преступным действием в теории уголовного права. Э.Ф. Побегайло так определяет преступное действие как элемент объективной стороны: “Преступное действие — это общественно опасный акт внешнего поведения лица, находящийся под контролем сознания и осуществляемый во вне собственными телодвижениями данного человека”.

Как и любое человеческое действие, преступные действия также исходят из определенных мотивов и направлены на определенную цель.

В теории уголовного права принято выделять начальный и конечный момент преступного действия (действий). Принято считать, что преступные действия начинаются с того момента, когда они будут обладать следующими тремя признаками: физическое телодвижение во вне, общественная опасность и противоправность. Конечный момент преступного действия определяется наступлением преступного результата или отпадением хотя бы одного из указанных выше признаков преступного действия.

В этом смысле действия, совершаемые виновным в состоянии аффекта имеют особую характеристику. Специфика таких действий состоит в том, что они ограничены во времени продолжительностью состояния аффекта. На вопрос, сколько может длиться аффективное состояние у виновного, ответа в уголовном законе содержится. Его надо искать в самой психологической природе аффекта. Временная продолжительность аффекта зависит от многих факторов, в том числе от психофизических качеств человека, остроты конфликтной ситуации, тяжести провокации со стороны потерпевшего. Но бесспорно одно — аффект может длиться секунды и иногда несколько минут, но не часы. Поэтому противоправные действия виновного должны быть начаты под воздействием аффекта и окончены к моменту его прекращения. В противном случае преступное посягательство не может быть квалифицировано как совершенное в состоянии аффекта.

Говоря о таком качестве аффекта, как его внезапность возникновения, надо отметить, что такая внезапность может не распространяться на преступные действия лица, совершаемые им в состоянии аффекта, Внезапность при возникновении аффекта не следует рассматривать только как немедленную ответную реакцию на отрицательное поведение потерпевшего. Разрыв во времени между возникновением аффекта и моментом убийства возможен, но при непременном условии сохранения в этот период времени состояния аффекта у виновного. Внезапность является одним из основных, неотъемлемых признаков, характеризующих аффект, а не начало совершения преступных действий. Анализ уголовных дел исследуемой категории показал, что около 30% составили случаи, когда виновный находясь непосредственно под влиянием аффекта, совершает перед убийством разные действия. Например, бежит в свою квартиру или соседнюю комнату, чтобы взять орудие преступления, преследует потерпевшего, проникает в дом, производит выстрелы и т.п.

Если говорить о характере действий, совершаемых в состоянии аффекта, то по этому вопросу нет единого мнения среди ученых. Одни авторы утверждают, что рассматриваемые действия носят вполне осознанный, волевой (целенаправленный) характер. Отрицают наличие в них импульсивности. Сторонники этой позиции утверждают также, что при совершении убийства в состоянии аффекта виновный не только предвидит наступление преступного результата, но и направляет свою волю на его достижение. Свою позицию по этому вопросу они основывают на том, что человек может преодолеть аффект в начальной его стадии.

С этой точкой зрения можно согласиться лишь частично. Так, считает, к примеру, О.Д. Ситковская. Она полагает, что возможность преодолеть аффект в начальной стадии еще не говорит о том, что его можно подавить на вершине его развития, как раз в то время, когда совершаются аффективные действия. Она считает, что, возможно, первоначально эти действия носят целенаправленный характер; но затем в процессе развития аффекта, они в значительной степени утрачивают это свое качество, Ситковская также утверждает, что неверно было бы говорить и о полной потере произвольности действий, совершенных в состоянии аффекта. Действия эти, по ее убеждению, вырываются у человека в виде автоматической разрядки возникшего аффективного напряжения при уменьшенном сознательной контроле и волевой регуляции. Поэтому аффективные действия носят в целом импульсивный характер, отличительной особенностью которых является сравнительно малая степень их осознанности.

Думаю, что последняя точка зрения на эту проблему являет более правильной к отвечает психологической природе аффекта.

Психологи уже давно отметили, что у лица, находящегося под влиянием аффекта, происходит нарушение сложных действий, стереотипные протекают быстрее, имея тенденцию к автоматизму. Двигательное возбуждение, беспорядочность в действиях и наличие в них автоматизмов являются важными показателями аффекта.

В состоянии аффекта виновный способен преодолеть значительные препятствия к достижению преступной цели, хватает предметы, которые попадаются ему под руку, если таковых нет, пускает в ход руки и ноги, наносит множество беспорядочных ударов в разные части тела, готов задушить “обидчика” “голыми руками” или в бессильной злобе кусает его.

Например, по данным проведенных статистических исследований, которые приводит В.В. Сидоров в своей работе, в 15% случаев совершения рассматриваемого преступления действия виновного были связаны с нанесением потерпевшему множества ударов и ранений, которые носили характер особой жестокости и являлись отражением его необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления.

В таких случаях, если действия виновного в отношении потерпевшего были совершены с особой жестокостью, но непосредственно в состоянии аффекта, то такие действия следует квалифицировать как действия, совершенные в состоянии аффекта, но не как действия, совершенные с особой жестокостью. Такое разъяснение по этому вопросу дал Пленум Верховного Суда рф.

В 1997 году Томский городской суд в своем приговоре правильно квалифицировал действия Паршинцева С.В. как совершенные в состоянии аффекта. В ходе предварительного следствия было установлено, что Паршинцев в ответ на оскорбления Молочнюка нанес последнему топором не менее трех ударов по голове, после чего, сбросив с себя Молочнюка. нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее, не менее 5 ударов по руке, находясь при этом в состоянии сильного душевного волнения (аффекта). И хотя действия Паршинцева носили характер особой жестокости, суд верно квалифицировал его действия, как совершенные под влиянием аффекта.

Таким образом, совершить убийство в состоянии аффекта можно только путем активных противоправных действий. Такие действия обычно носят импульсивный, беспорядочный характер, т.е. во многом определяются эмоциями лица, их совершающего, а также нередко совершаются с особой жестокостью, что является отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления лица в таком состоянии.

Преступные действия лица порождают преступный результат —следующее звено в объективной стороне преступления.

В наиболее общей форме можно сказать, что вредные преступные последствия состоят в разрушении общественных ценностей, причинении вреда людям.

Преступные последствия разнообразны по своему характеру. Наиболее распространенным их видом является причинение материального ущерба. К нему относятся кроме всего прочего и человеческие жертвы. По своей физической природе материальные последствия всегда связаны с разрушением или повреждением предметов внешнего мира.

Под преступным последствием принято понимать предусмотренный уголовным законом материальный (нематериальный) вред, причиненный преступным деянием (действием или бездействием) объекту посягательства — охраняемым законом общественным отношениям и их участникам.

Преступным результатом при совершении убийства в состоянии аффекта является смерть человека. В данном случае объектом посягательства является не только жизнь человека как биологическая основа его существования, но и общественные отношения, с которыми человек был связан при жизни. Поэтому уголовный закон охраняет человеческую жизнь, не только как биологическое явление (от природы данное человеку благо), но и как общественную ценность.

Из всех вредных последствий, причиняемых посягательством на жизнь человека, только одно, а именно наступление смерти человека, является элементом объективной стороны убийства. Такое последствие имеет материальную природу, оно предельно точно и определенно — смерть потерпевшего. Ненаступление такого последствия исключает признание убийства оконченным.

Третий обязательный признак объективной стороны убийства — это причинная связь между преступными действиями и наступившим общественно опасным последствием.

При совершении убийства в состоянии аффекта, неправомерные (аморальные) действия (бездействие) потерпевшего являются необходимым условием возникновения аффекта у виновного. Это означает, что при тех фактических обстоятельствах, которые имели место в действительности, такое условие было необходимо для наступления соответствующего результата, без него этот результат не наступил бы.

Состояние аффекта и последующие действия виновного являются ответной реакцией на неправомерное поведение потерпевшего. Именно поэтому последнее является необходимой причиной для возникновения у преступника аффекта, под действием которого он совершает преступное посягательство на жизнь другого лица, т.е. потерпевшего. Не будет противоправных действий (или бездействия) утерпевшего в отношении виновного или его близких, не будет и аффекта (как конструктивного элемента состава преступления), а значит и не будет преступных действий виновного, которые совершаются им под влиянием последнего.

Таким образом, в рассматриваемом преступлении только неправомерные действия (бездействие) потерпевшего являются необходимой причиной для возникновения состояния аффекта, а не какие-то другие действия или явления окружающей действительности.

Однако возникает вопрос любые ли действия (бездействие) потерпевшего могут вызвать состояние аффекта у виновного, как конструктивного элемента состава преступления, предусмотренного ст. 107 УК РФ? Ответ на этот вопрос содержится в самом уголовном законе, который говорит только о противоправных или аморальных действиях (бездействии) потерпевшего. Из этого вытекает, что если потерпевший совершает в отношении виновного или его близких вполне правомерные (или не аморальные) действия (бездействие), то говорить в таких случаях о состоянии аффекта как элемента именно “специального” состава преступления (ст.107 УК РФ) не приходится.

Действия виновного, в таких случаях, следует квалифицировать как убийство без смягчающих обстоятельств, к которым принято относить убийство в состоянии аффекта.

Состояние аффекта у виновного может быть вызвано не только противоправным (аморальным) поведением потерпевшего, но может возникнуть из-за индифферентных действий последнего. Например, отец, на глазах у которого погиб сын в результате наезда на него автомобиля, в состоянии аффекта убивает водителя этого автомобиля, хотя последний правил дородного движения не нарушал, т.е. вел себя правомерно. Даже если отец совершает преступление в этом случае под воздействием аффективного состояния, но это состояние у него было вызвано не теми действиями потерпевшего, какие требует закон, а именно они должны носить противоправный или аморальный характер, действия отца ребенка в отношении водителя должны квалифицироваться как убийство без смягчающих обстоятельств, т.е. не по ст. 107 УК РФ.

Многие авторы, говоря о значении поведения потерпевшего в структуре преступного посягательства и о характере такого поведения, утверждают, что основанием для возникновения у виновного состояния аффекта может быть не только противоправное или аморальное поведение потерпевшего, но и другие действия, носящие в целом извинительный характер. Они предлагают ввести в уголовный закон общую формулировку, которая бы охватила как противоправное и аморальное поведение потерпевшего, так и поведение иного характера, но в целом которое должно было бы носить извинительный характер.

С такой позицией вряд ли можно согласиться, т.к. с введением в закон такой общей формулировки, данное преступление получило бы слишком расширительный характер и под ст.107 УК РФ можно было бы подводить всякое действие потерпевшего, в той или иной мере носящее “извинительный характер”. Такое положение вещей, в уголовном праве тем более, недопустимо.

Именно поэтому Уголовный Кодекс и закрепил в качестве необходимого условия возникновения аффекта только неправомерное и аморальное поведение потерпевшего. Только такое поведение потерпевшего может вызвать состояние аффекта в качестве элемента состава преступления, предусмотренного ст. 107 Уголовного Кодекса РФ. В противном случае ст. 107 УК РФ не подлежит применению.

В качестве основного и непосредственного повода для возникновения аффекта, закон указывает на насилие со стороны потерпевшего. Характерной чертой такого насилия является неправомерность действий потерпевшего. Однако, нельзя считать таковым, например, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при задержании преступника, крайней необходимости или выполнении приказа. Применять в таких ситуациях ст.107 УК РФ, которая требует неправомерного насилия со стороны потерпевшего, неправильно. Это обстоятельство в полной мере относится и к другим действиям (бездействию) потерпевшего.

Насилие — самая распространенная причина, инициирующая аффект у виновного. Анализ судебной практики показал, что оно имело место в 70% случаев совершения убийства в состоянии аффекта.

В большинстве своем насилие со стороны потерпевшего носит характер физического воздействия на виновного (физическое насилие). Под таким насилием следует понимать нанесение ударов, побои, истязание, причинение вреда здоровью разной степени тяжести, насильственное ограничение свободы, изнасилование. Однако может быть применена и психическая форма насилия, под которой понимается угроза причинить вред здоровью и жизни.

Насилие со стороны потерпевшего должно быть противоправным. Однако виновный в таких случаях не должен находиться в положении необходимой обороны. В противном случае правовая оценка содеянного будет даваться по правилам о необходимой обороне. Виновный обычно действует после окончания насильственного посягательства потерпевшего, когда опасность первому уже не угрожает, однако виновный при этом должен находиться в состоянии аффекта, вызванного таким посягательством.

Состояние аффекта у виновного может быть вызвано издевательством со стороны потерпевшего. Издевательство подразумевает злую насмешку, глумление над виновным. В отличие от тяжкого оскорбления, которое всегда выражается в неприличной форме, издевательство может осуществляться в пристойном виде, хотя по своему содержанию является столь же циничным и оскорбительным, глубоко ранящим психику человека. Таковы, например, насмешки над физическими недостатками человека или другой его ущербностью. Издевательство может быть растянутым во времени.

Под тяжким оскорблением, которое может вызвать состояние аффекта, понимается глубокое, циничное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме. Вопрос о том, какое оскорбление считать тяжким — это вопрос факта, решаемый в каждом отдельном случае с учетом всех конкретных обстоятельств дела. Таково, например, оскорбление родственных, национальных, религиозных чувств. При оценке тяжести оскорбления учитываются и индивидуальные особенности виновного (болезненное физическое или душевное состояние, беременность и т.п.).

Под иными противоправными действиями (бездействием) потерпевшего следует понимать такие поведенческие акты, которые хотя и не являются насилием, издевательством и оскорблением, но вместе с тем характеризуются грубым нарушением прав и законных интересов виновного. Это может быть дерзкое самоуправство, причинение вреда здоровью не в результате насилия, шантаж, клевета, повреждение или уничтожение имущества, злоупотребление должностными полномочиями, превышение должностных полномочий, невозвращение крупной суммы долга и др.

Под аморальными действиями (бездействием) потерпевшего понимается противоречащие нормам морали поступки, которые могут оказаться поводом для возникновения аффекта. Например, очевидный факт супружеской измены.

В результате систематического противоправного или аморального поведения потерпевшего может возникнуть длительная психотравмирующая ситуация, вызывающая порой состояние аффекта. В таких условиях повторения ситуаций, отрицательно влияющих на виновного, происходит аккумуляция аффекта, что может привести к аффективной вспышке в ответ даже на незначительный повод. В таком случае непосредственным поводом для возникновения аффекта могут оказаться очередное или повторное насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или другое противоправное или аморальное действие потерпевшего и является достаточными в смысле ст.107 УК РФ. Длительная психотравмирующая обстановка воздействует на психику, истощает ее вследствие затяжки в разрешении конфликта, что отрицательно влияет на сдерживающую силу коры головного мозга и облегчает возникновение аффективного состояния. По мнению психологов, именно такие длительные травмирующие психику человека ситуации способны вывести из строя любую до этого вполне здоровую нервную систему, в том числе принадлежащую к сильному типу. В таких случаях, когда неправомерные действия (бездействие) потерпевшего продолжались непрерывно в течение какого-то промежутка времени до возникновения аффекта, оценка характера и серьезности непосредственного повода, вызвавшего это состояние, не может даваться в отрыве от предшествующего поведения потерпевшего.

Противоправным в отношении виновного или его близких может быть не только действие потерпевшего, но и бездействие. Это обстоятельство отражено в новом Уголовном Кодексе РФ, чего ранее в УК РСФСР не было. Хотя в практике чаще встречаются случаи возникновения аффекта вследствие именно противоправных действий потерпевшего, таких как насилие, издевательство, тяжкое оскорбление. Однако отрицать факт возможности возникновения аффекта из-за бездействия потерпевшего было бы неверным. Например, практике известен такой случай, когда отказ медицинского работника оказать необходимую медицинскую помощь вызвал у виновного состояние аффекта, под влиянием которого он совершил убийство первого. Однако, надо отметить, что как и действие потерпевшего, бездействие должно носить противоправный (или аморальный) характер.

В приведенном выше примере, бездействие медицинского работника будет противоправным лишь в том случае, если он мог совершить то действие, которое от него требовалось, учитывая его знания, квалификацию, опыт, состояние здоровья, которые он мог применить в данной конкретной обстановке.

Итак, непосредственным поводом возникновения аффекта у виновного может быть противоправное или аморальное поведение (действия или бездействие) потерпевшего в отношении первого.

Новый Уголовный Кодекс РФ не указал по какой-то причине на то, что противоправное поведение потерпевшего, которое может вызвать состояние аффекта, может быть направлено не только в отношении самого виновного, совершающего убийство, но и в отношении других людей. Ранее Уголовный Кодекс РСФСР в качестве последних определял “близких” виновного. И хотя в настоящем (действующем) УК такое положение не закреплено, думается что практика пойдет по тому же пути, т.е. будет признавать поводом возникновения аффекта противоправное поведение потерпевшего в отношении самого виновного и его близких.

Ныне действующий закон ничего не говорит также и о последствиях для виновного или его близких от противоправного поведения потерпевшего. Хотя ранее УК РСФСР говорил о том, что такое поведение должно повлечь наступление или создавать реальную угрозу наступления тяжких последствий для виновного или его близких.

Отсутствие такого положения в законе может говорить о том, что либо такие последствия могут быть любыми (а не только тяжкими по своему характеру), либо их может не быть вообще. Другими словами, для применения ст.107 УК РФ в настоящее время не имеет юридического значения, наступило ли какое-либо последствие для виновного или его близких, или таковое не наступило вообще (хотя последний вариант на практике встречается довольно редко, т.к. любое противоправное действие или бездействие потерпевшего, в принципе, всегда влечет за собой если не физическое, то нравственное страдание виновного или его близких).

В судебной практике встречаются дела, по которым аффект, а вслед за ним и преступление возникает не сразу после, допустим, оскорбления, насилия, а через некоторое время, когда о противоправном или аморальном поведении становится известно виновному или когда он сознает их значимость. Такое возможно в случаях, когда человек узнает через третьих лиц или через оскорбленного о совершенном в отношении него деянии. При оценке таких случаев следует иметь в виду, что аффект возникает от раздражителя, который возбуждает соответствующую структуру головного мозга. Таким раздражителем может быть как непосредственно противоправное или аморальное поведение потерпевшего, так и информация о нем.

При квалификации преступления по ст.107 УК РФ, особенно в тех случаях, когда его совершению предшествовала ссора между виновным и потерпевшим, важно установить зачинщика, инициатора возникшего конфликта. Если ссора или драка спровоцированы виновным, явились результатом его недостойного поведения, ответные действия потерпевшего, совершение в такой обстановке, не могут рассматриваться как противоправные и достаточные, чтобы вызвать аффект в смысле ст.107. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут вызвать состояние “оправданного” аффекта и не должны рассматриваться в качестве непосредственного повода, который требует ст.107 УК РФ. В этой связи представляется справедливым определение Судебной коллегии по уголовным делам Томского областного суда, которым был отменен приговор Колпашевского районного суда. Основанием для отмены послужило то обстоятельство, что суд не принял во внимание вопрос о том, кто был зачинщиком драки, которая произошла между Н. и С. Из материалов дела видно, что потерпевший Н. не пытался первым напасть с ножом на С.. в то время как С. “выхватил из рук Н. нож, принесенный им с собой, и нанес этим новом три удара в область груди,...... от которых наступила смерть потерпевшего. В данном случае районный суд не выяснил, на ком из участников конфликта лежит основная вина в развитии такой ситуации, что явилось основанием для отмены этого приговора.

Следует подробнее рассмотреть вопрос о времени возникновения ответных действий виновного на противоправное поведение потерпевшего. В теории уголовного права принято считать по этому поводу, что преступление в состоянии аффекта совершается внезапно, как непосредственная реакция на вызвавшее его событие. Ответные действия виновного в таких случаях следуют в виде непосредственной реакции на неправомерное поведение потерпевшего. Длительный промежуток во времени между обстоятельствами, вызвавшими аффект и самим преступным деянием исключает применение ст.104 УК РСФСР (ст.104 УК РСФСР соответствует статье 107 УК РФ). Однако, как уже отмечалось выше, в практике довольно часто встречаются такие уголовные дела, когда виновный, до причинения смерти потерпевшему, совершает еще какие-нибудь действия. Об уголовно-правовом значении таких действий нет единого мнения среди ученых. Некоторые криминалисты считают, что действия, совершаемые виновным до непосредственного причинения смерти потерпевшему, служат подтверждением отсутствия аффекта у виновного и исключают квалификацию деяния по ст.107 УК РФ. Другой позиции по этому вопросу придерживается В.В. Сидоров. Он отмечает, что если такие действия, совершаемые виновным до непосредственного совершения преступления, создают какой-то разрыв во времени между обстоятельствами, возбудившими аффект, и убийством; то в таком случае важно, чтобы разрыв не был значительным, а преступление было задумано и выполнено в пределах того времени, в течение которого может длиться аффективное состояние (не более нескольких минут).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что по общему правилу убийство в состоянии аффекта совершается внезапно, как ответная (непосредственная) реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего. Однако не исключаются такие ситуации, при которых ответные действия виновный реализует спустя какой-то промежуток времени, при этом они должны быть совершены последним в состоянии аффекта. Действия, которые совершает виновный еще до причинения смерти потерпевшему не свидетельствуют об отсутствии аффекта, если они совершаются виновным непосредственно под влиянием нанесенной ему обиды. Например, подобные действия были совершены виновным В., которому потерпевший К. нанес несколько ударов кулаками по лицу в связи с происшедшей между ним и В. ссорой, где К. оскорблял В. “После чего Б. выбежал в соседнюю комнату, взял за шифоньером охотничье ружье “Иж-57” и вернулся с ним в зал. Находясь при этом в состоянии аффекта, вызванного насилием со стороны потерпевшего К., В. направил ствол ружья в область живота К. и с целью его убийства произвел выстрел”. Из приведенного примера видно, что прежде чем причинить смерть К., Б. произвел несколько действий (побежал в соседнюю комнату, достал ружье, вернулся и т.д.), но все они были совершены В. под воздействием аффекта, возникшего у него из-за насилия со стороны К.

Установление по рассматриваемым уголовным делам места, времени, способа, средств, обстановки совершения преступления, помимо обязательных признаков объективной стороны (преступное деяние, преступный результат, причинная связь между ними) имеет особое доказательственное значение. Всесторонний и полный анализ этих обстоятельств по каждому делу рассматриваемой категории позволяет установить с полной достоверностью наличие юридически значимого признака данного преступления, а именно состояние аффекта виновного, либо, наоборот, исключать наличие такого состояния.

Аффектированные убийства, как показал анализ уголовных дел по этой категории, в основном имеют “свое” определенное место совершения преступления. Такие преступления совершаются чаще всего по месту жительства обвиняемого или потерпевшего, или по месту проживания их знакомых и родственников. Такое обстоятельство вытекает из самой социальной природы данного убийства, которое совершается в семейно-бытовой сфере. Иными словами личностная сфера общения диктует субъектам личных отношений и место разрешения конфликтов, возникающих между ними. Для таких преступлений не характерно совершение их в каких-либо общественных местах.

Анализ уголовных дел по данной категории преступлений показал, что аффектированные убийства чаще совершаются в вечернее и ночное время, в предпраздничные или праздничные дни, в дни зарплаты, во время дней рождений и т.п.

Особую значимость при установлении состояния аффекта виновного играет обстановка, т.е. условия, при которых было совершено убийство потерпевшего. Как уже говорилось не раз, аффект как конструктивный элемент состава преступления возникает под воздействием особой обстановки, которую можно определить как конфликтную ситуацию, в которой, в свою очередь, особое место занимает противоправное (аморальное) поведение потерпевшего. Такая напряженная эмоционально окрашенная обстановка находит свое разрешение в преступном посягательстве, которое совершается в аффективном состоянии.

Показательно, что в качестве орудия или средства преступного посягательства, как правило, используются предметы, специально не предназначенные для причинения смерти, преимущественно предметы бытового назначения, а именно: ножи (применялись в 35% случаев, из них: перочинный — 18%, столовый — 11%. сапожный — в 4%. консервный — в 2 % случаев, шило — в 2% случаев) охотничье ружье — в 2% случаев, а также такие предметы, как топор, отвертка, камень, палка, галстук, брючный ремень, разного рода металлические предметы. Причем в более чем половине случаев виновный держал в руках или носил с собой предмет, ставший орудием или средством совершения преступления, в 13% — вырывал из рук потерпевшего и в остальных случаях брал то, что попадалось под руку. Такие данные свидетельствуют о том, что способ посягательства и характер применяемых виновным орудий и средств совершения убийства являются обстоятельствами, характеризующими наряду с другими объективными признаками психическое состояние виновного и исполняющими роль своеобразных доказательств аффекта.

Как на объективную сторону исследуемого убийства, аффект накладывает свой отпечаток и на его субъективную сторону. Аффект в рассматриваемых случаях определяет содержание, характер и другие особенности субъективной стороны преступления в целом, а также таких ее составных элементов, как мотив, цель и умысел.

Содержание и степень вины в преступлении, предусмотренном ст.107 УК РФ, во многом зависят от особенностей конфликтной ситуации, обусловленных ими особенностей состояния виновного в момент возникновения и до реализации преступного умысла, характера и особенностей преступного поведения, поскольку вызванный неправомерными действиями (бездействием) потерпевшего аффект накладывает отпечаток на всю деятельность виновного. Умысел на убийство весьма тесно связан с состоянием аффекта, что дало основание именовать такой умысел в теории уголовного права “аффектированным”. Последний возникает в состоянии аффекта, а значит, и внезапно, как и само это состояние, и должен быть реализован незамедлительно — не обязательно “немедленно” или “сейчас же”, но важно, чтобы еще в состоянии аффекта, до его окончания. Таким образом, состояние аффекта должно сопровождать как формирование, так и реализацию преступного умысла. Формирование мотива и умысла на совершение преступления протекает всегда, непредвиденно и быстро, хотя и не так стремительно, как возникает аффект, но непременно вслед за неправомерным (или аморальным) поведением потерпевшего и непосредственно под влиянием возникшего аффекта. Психологическая деятельность виновного (мотивация, избрание цели поведения, принятие решения) в таких условиях никак не может быть “результатом холодного помысла и следствием приготовлений”, как считает Я. Костарчук-Грушкова. которая говорит, что “действие в мысли” может быть результатом холодного помысла, а “фактическое действие” непременно должно быть совершено под влиянием сильного волнения”. Когда за предполагаемым аффектом скрывается продуманная подготовка к заранее продуманному убийству, такое преступление не может квалифицироваться по ст.107 УК РФ. Отличительной особенностью аффектированного умысла является то, что он возникает под непрерывным, все возрастающим до критической точки переживания давлением эмоций и в этом смысле носит вынужденный характер. Своеобразно изменяя сознание и преломляя волю виновного лица, аффект “понуждает” его решать и поступать неадекватно воздействию внешнего повода и другим условиям конфликтной ситуации.

Сужение сферы восприятия и ослабление самоконтроля, собственно, и служат основаниями смягчения уголовной ответственности за преступление, совершенное в состоянии аффекта. При этом аффектированный умысел может рассматриваться как смягчающее ответственность обстоятельство не сам по себе, не самостоятельно, а как элемент субъективной стороны преступления, которое задумано и выполнено в состоянии “оправданного” аффекта. Решающее значение, таким образом, имеет не столько внезапный, сколько аффективный характер этого умысла и вызвавшие его обстоятельства.

По поводу особой природы умысла, возникающего непосредственно под воздействием аффекта в теории уголовного права особых разночтений и позиций нет. Положение о том, что рассматриваемое убийство совершается с аффектированным умыслом, является в литературе общепризнанным. Однако вопрос о том, какой вид умысла характерен для аффектированного убийства, остается в уголовно-правовой литературе до сих пор неразрешенным, поскольку мнения ученых по этому вопросу разнообразны и каждая позиция достаточно аргументирована с точки зрения психологии.

Несмотря на разнообразие мнений на вопрос о том, с прямым или косвенным умыслом совершается аффектированное убийство, все позиции по данному вопросу можно разделить на 4 основных направления.

Авторы первой точки зрения утверждают, что убийство в состоянии аффекта может быть совершено только с прямым аффектированным умыслом. К ним, среди прочих ученых, относится В.В. Сидоров, который говорит, что “виновный, находясь в состоянии аффекта, сознает общественную опасность деяния, прилагая определенное волевое усилие для выполнения каких-то преступных действий, не только предвидит, но и желает причинить потерпевшему вред. Иначе трудно объяснить поведение лица, совершающего преступление в состоянии аффекта. Суть, однако, в том, что этот вред не всегда конкретизируется относительно конечного результата посягательства на жизнь или здоровье потерпевшего”. Сидоров считает, что в таких случаях аффектированный умысел имеет признаки прямого, неопределенного или неконкретизированного умысла.

Авторы второй точки зрения, в корне противоположной первой позиции на этот вопрос, полагают, что рассматриваемое убийство можно совершить только с косвенным, но не с прямым умыслом. Такой точки зрения придерживаются В.И. Ткаченко, Т. Ткаченко.

В.И. Ткаченко, к примеру, считает, что “представление о цели является, как известно составной частью такого волевого процесса, как, желание. И если при совершении деяния в психике отсутствует представление о цели, то деяние совершается не с прямым умыслом. Кроме того, при аффекте сужается сознание. Человек смутно сознает характер совершаемых действий. Если же он смутно понимает совершаемое, то еще смутнее предвидит его последствия. Разумеется, что последствия, которые предвидятся смутно, не могут быть желаемыми. Отсюда следует, что преступление, предусмотренное ст.107, может быть совершено только с косвенным умыслом”.

Третью позицию разделяют те ученые, которые полагают, что аффектированное убийство может быть совершено как с косвенным умыслом, так и с прямым. Такая точка зрения получила наибольшее распространение. Ее разделяют авторы нового учебника по Уголовному Праву России под редакцией А.И. Рагора. Возможность совершения рассматриваемого убийства с тем и другим умыслом высказана и в Комментарии к Уголовному Кодексу РФ (1996г.). Такой же позиции придерживается и С.В. Бородин. Такая точка зрения по данному вопросу является, в принципе, официальной.

И, наконец, последняя позиция по вопросу о том, какой умысел характерен для убийства в состоянии аффекта, заключается в следующем. Отношение виновного к своим действиям, которые совершаются им с целью причинения какого-либо физического вреда потерпевшему, характеризуется прямым умыслом. Это объясняется тем, что виновный, находясь в состоянии аффекта, желает и стремится, во что бы то ни стало причинить вред “обидчику”. В этом состоянии виновный способен преодолеть значительные препятствия к достижению цели — причинить вред любого характера, отомстить за нанесенную обиду. В состоянии сильного волнения виновным движет аффект, которому нужна “разрядка в действии”, в этот момент виновный не думает о том, какой конкретный вред он желает причинить потерпевшему, а тем более не думает и не сознает какие последствия могут наступить от такого вреда. Его действия носят характер “аффективной разрядки”, совершая их, виновный желает получать известное облегчение и даже удовлетворение от самого факта нанесения ударов или ранений обидчику. Другими словами, причиняя какой-либо вред потерпевшему, виновный в момент аффективной вспышки, поглотившей его целиком, преследует цель получить удовлетворение оттого, что он отомстит обидчику за причиненное ему или его близким “зло”. В таких случаях виновного полностью поглощает аффект гнева (ярости).

Однако при этом виновный не думает о тех последствиях, которые наступят от его действий. Это подтверждает тот факт, что он смутно понимает характер самих действий, совершаемых в порыве гнева, злости на обидчика и тем более не может ясно и отчетливо понимать, что наступит от таких его действий. В состоянии аффекта виновному просто безразлично то, что наступит потом, ему важен сам факт нанесения ударов или раненый потерпевшему как месть за причиненную обиду. Говорить о желании смерти потерпевшего в таком состоянии представляется неверным. Поэтому относительно последствий умысел виновного может быть не иначе как косвенный.

Такой же позиция по этому вопросу придерживается Н.В. Лысак, который говорит, “что дезорганизующее действие аффективного состояния приводит к тому, что виновный в большинстве случаев оказывается неспособным предвидеть результаты своих действий. Его сознание фокусируется только на действиях, а о последствиях он не думает, они для него безразличны. Ближайшей целью виновного является совершение действий против своего обидчика, а не достижение результата в виде его смерти”.

О нежелании смерти потерпевшего во многом свидетельствует послеаффективное состояние виновного. В таких случаях лицо, совершившее преступление, испытывает сожаление, досаду, глубокое раскаяние, порой доходящее до отчаяния. Например, по некоторым данным, виновный вскоре после совершения преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ под влиянием случившегося быстро переходил от гнева к глубокому раскаянию, жалости к потерпевшему (30%), стремился ему помочь (26%), сообщал о случившемся в органы милиции (29%) или, не помня себя от страха и отчаяния, убегал с места происшествия (более 50%) и т.п.

Однако если бы виновный желал и стремился причинить смерть потерпевшему, даже находясь при этом в состоянии аффекта, после его окончания он бы не предпринимал попыток спасти потерпевшего, не сожалел бы о случившимся.

Таким образом, можно сказать, что для убийства в состоянии аффекта характерен косвенный умысел, т.к. именно этот вид умысла определяет отношение виновного к последствиям в виде смерти потерпевшего: виновный не желает и относится безразлично к такому последствию.

Психическое состояние виновного влияет не только на умысел в момент совершения преступления, но и определяет мотив и цель аффектированного убийства.

Мотив рассматриваемого преступления носит ситуационный, неустойчивый, скоротечный характер. При этом процесс его осознания виновным свернут и, как правило, ограничивается актуализацией потребностей, детерминируемых конфликтной ситуацией. Мотив в таких случаях возникает внезапно и тут же порождает умысел, оказывая существенное влияние на его динамику и реализацию.

Доминирующим мотивом при совершении убийства в состоянии аффекта является мотив мести, который предполагает “намеренное причинение зла, неприятностей с целью отплатить за оскорбление, обиду или страдания”.

Мотив мести порождается самой конфликтной ситуацией между виновным и потерпевшим, он вытекает из неправильного разрешения такого конфликта. Мотив этот возникает на почве внешнего повода, но сам этот повод не может выступать в роли мотива человеческого поведения. Однако надо отметить, что хотя мотив мести сам по себе относится к числу низменных побуждений, в рассматриваемых случаях он носит извинительный характер, поскольку во многом обусловлен противоправным (либо аморальным) поведением потерпевшего и вызванным им состоянием аффекта.

Цель, как и мотив данного преступления, носит сугубо ситуационный характер, она генерируется конкретной конфликтной ситуацией. Виновный, находясь в состоянии аффекта, преследует цель — причинить вред обидчику, отомстить за причиненное ему зло, обиду. Такая преступная цель порождается непосредственно самим аффектом и под его воздействием.

Особое правовое и психологическое значение имеет в таких случаях эмоциональное состояние виновного. Оно имеет особенную психологическую природу и в науке психологии такое состояние принято называть “физиологический аффект”. Понятие аффекта в рассматриваемой категории уголовных дел является центральным понятием, поскольку именно это эмоциональное состояние определяет и направляет всю интеллектуально-волевую сферу деятельности виновного, в том числе мотив, цель, умысел последнего во время совершения преступления. Именно поэтому установление аффективного состояния в момент совершения преступления имеет решающее значение по делам данной категории.

Как и всякое другое психическое состояние человека, аффективное состояние, имеющее бурный эмоционально окрашенный характер, накладывает свои отпечатки на внешнее поведение человека. Такое поведение в состоянии аффекта имеет множество характерных признаков, которые проявляются во вне и достаточно хорошо изучены психологами. Именно поэтому для установления аффективного состояния виновного в момент совершения им убийства следует прибегать к помощи специалистов, а именно психологов. Аффект — категория психологическая, и диагностика его в сложных случаях доступна лишь представителям науки, обладающим специальными знаниями об особенностях возникновения, развития и специфике аффективных реакций. Преступные действия, совершенные под влиянием аффекта, имеют к тому же свои особые причины и условия, способствующие их возникновению (к ним, в частности, относятся: аффектогенная ситуация, личностные особенности виновного, которые предрасполагают его к аффективному взрыву и прочее). Квалификационная оценка всех этих моментов требует применения, специальных психологических познаний, поэтому научно обоснованная диагностика состояния аффекта возможна в рамках судебно-психологической экспертизы. Именно поэтому по делам рассматриваемой категории рекомендуется проводить судебно-психологическую экспертизу, но не судебно-психиатрическую, ибо в отличие от психиатрии предмет психологии — здоровая психика человека. Однако когда у следственных органов или суда имеются какие-либо подозрения по поводу психики обвиняемого или в случаях обнаружения каких-то болезненных отклонений в психике обвиняемого целесообразно проводить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

Субъектом любого преступления, в том числе и убийства в состоянии аффекта может быть лицо, которое совершило общественно опасное деяние и способно в соответствии с уголовным законом нести за него уголовную ответственность.

Субъект преступления должен обладать следующими признаками:

1) субъектом может быть только физическое лицо, т.е. человек;

2) вменяемость лица;

3) достижение определенного законом возраста. Эти наиболее существенные и основные признаки всех субъектов преступлений составляют научное понятие общего субъекта преступления. Такие общие признаки субъекта являются обязательными для всех составов преступлений и необходимыми для квалификации любого уголовно наказуемого деяния.

Такими признаками должен обладать и субъект преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ.

Возраст, с которого наступает уголовная ответственность для лица за убийство в состоянии аффекта, определяется законом в 16 лет, хотя в ранее действующем Уголовном Кодексе РСФСР ответственность за такое убийство наступала с 14 лет.

Наиболее важным признаком в рассматриваемом преступлении является категория вменяемости. По российскому уголовному праву только вменяемое лицо подлежит уголовной ответственности и может нести наказание.

Вменяемое лицо в момент совершения преступления способно сознавать характер своего поведения и руководить им.

Невменяемое лицо во время совершения общественно опасного деяния не может сознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики. Такое лицо в соответствии с законом не подлежит уголовной ответственности.

Поскольку физиологический аффект, под влиянием которого лицо совершает преступление, не является временным болезненным расстройством психики, а протекает по психологическим законам развития нормальных психических процессов, и в основе сужения сознания лежат физиологические, а не патологические механизмы; следовательно, он не исключает вменяемость лица. Поэтому лицо, совершившее аффектированное убийство, нельзя признать невменяемым, и оно подлежит уголовной ответственности.

Однако чтобы ответить на вопрос: можно ли признать лицо, совершившее убийство в состоянии аффекта вменяемым надо обратиться к психологической природе аффекта. Одной из наиболее важных и существенных характеристик аффекта является влияние его на способность человека в полной мере сознавать значение своих действий и руководить ими. Это объясняется тем, что при аффекте происходит сужение сознания, концентрация его на аффективно значимых переживаниях. Тоже можно сказать и о характере действий, совершаемых в состоянии аффекта. Такие действия беспорядочны, возникают как следствие общего возбуждения, “они вырываются у человека, а не регулируются им, как бы “проходят через него, а не исходят от него”. Действия эти вырываются у человека в виде автоматической разрядки возникшего аффективного напряжения при уменьшенном сознательном контроле и волевой регуляции. Действия в состоянии аффекта во многом носят импульсивный характер, со сравнительно малой степенью их сознательности.

Все это позволяет прийти к выводу о том, что лицо в момент совершения аффектированного убийства, не может в полной мере отдавать отчет своим действиям, способность руководить своими действиями (поступками) значительно ослаблена. Тем более виновный в момент совершения такого преступления не может в полной мере сознавать общественную опасность своих действий из-за сужения у него сознания. К тому же в условиях аффективной вспышки происходит торможение интеллектуальной сферы деятельности виновного, динамические моменты преобладают над смысловым содержанием. В такой ситуации лицо может принять такое решение, которое у него в обычном состоянии могло бы и не возникнуть, в том числе оно легче может совершить преступление.

На основании этого, можно сказать, что виновный в совершении рассматриваемого преступления не обладает всеми признаками, достаточными для того, чтобы признать его вменяемым в полной мере, как того требует закон.

Можно полагать, что лицо в состоянии аффекта обладает, своего рода, особым промежуточным психическим состоянием, которое подразумевает, что виновный в момент совершения преступления отдает неполный отчет в своих действиях, последствия от таких действий им не учитываются, а способность руководить своими поступками значительно ослабевает. В юридической и психологической литературе такое состояние психики человека принято называть ограниченной (частичной или уменьшенной) вменяемостью.

Таким образом, субъектом убийства в состоянии аффекта может быть лицо, достигшее моменту совершения преступления 16-ти летнего возраста и характеризующееся особым состоянием психики, носящего промежуточный характер между вменяемостью и невменяемости. В связи е этим представляется целесообразным введение понятия “ограниченная вменяемость” на законодательном уровне применительно к исследуемому составу преступления.

Наука уголовного права изучает признаки не только субъекта преступления, которые характерны для всех составов преступлений, но и особенности личности преступника, который совершил какое-то конкретное уголовно наказуемое деяния. Изучение личности преступника помогает глубже раскрыть причины и условия, способствующие совершению конкретного преступного деяния, конкретным преступником.

Хотя поведение человека в состоянии аффекта не является для него типичным, однако, в нем иногда проявляются определенные социально-психологические черты и свойства его личности.

Конфликтная ситуация и вызванное ею состояние аффекта выступают здесь в роли своеобразного катализатора, резко повышающего интенсивность психологических процессов, которые сопровождаются не только высвобождением огромной эмоциональной энергии и “слепой” физической силы, но и некоторых обычно глубоко скрытых отрицательных свойств и особенностей личности из-под контроля других более важных в системе его жизнедеятельности нравственных и социальных характеристик.

Обычно, лица, совершающие аффектированное убийство, обладают такими свойствами, которые в обычном их состоянии они проявляются не так заметно. Однако, находясь в состоянии аффективной вспышки, эти свойства находят свое проявление. К ним, в частности, можно отнести следующее: мстительность, жестокость, повышенное самомнение, склонность насилием разрешать конфликты, беспринципность, эмоциональная распущенность и др.

В психологической литературе выделяются основные типы поведения человека в конфликтных ситуациях:

1) “напряженный”. Этот тип характеризуется повышенной импульсивностью, скованностью, напряженностью;

2) “трусливый”, для него характерно стремление оградить себя от вмешательства в ход событий;

3) “тормозной”, который характеризуется полной заторможенностью действий;

4) “агрессивно-бесконтрольный”, для которого характерной является яркая форма проявления эмоциональной неустойчивости, срыв деятельности, вследствие чего он действует бессмысленно, бесконтрольно, агрессивно. Такой тип обладает недостаточным чувством самоконтроля, склонностью агрессивно реагировать на ситуации, которые являются эмоционально нейтральными для большинства людей. У этих лиц, в силу их эмоциональной неустойчивости, аффект с большей вероятностью может возникнуть под воздействием сильного неожиданного раздражителя, чем у лиц с повышенным самоконтролем.

К агрессивно-бесконтрольному типу поведения можно отнести поведение лиц, совершающих аффектированное убийство.

Чаще всего, однако, отмеченные отрицательные качества личности преступника не характерны для большинства лиц, совершающих убийство в аффекте. Более того, как показало изучение уголовных дел по исследуемой категории, в основном — это люди, имеющие положительную характеристику.

В науке криминологии, изучающей личность преступника, выделяется особый тип преступников, получивший название “случайный преступник”. Разные ученые по-разному определяют сущность этой преступной категории лиц. Однако более подробно этой проблемой в последние годы занимался В.Д. Филимонов, который так определил случайного преступника — “это лицо, совершившее незлостное преступление в результате временного проявления несвойственной для его сознания активности пережитков прошлого, вызванного или неожиданным изменением обстановки, в которой находилось это лицо к моменту совершения преступления, или резким ухудшением условий его жизни, или их длительным воздействием”.

Существование категории случайных преступников признается и психологами. Так, А.Г. Ковалев, беря за основу степень криминальной зараженности, выделяет три преступных типа: глобальный, парциальный, предкриминальный. При этом он отмечает, что не все лица, совершающие преступления, подпадают под эту градацию. Преступление может быть совершено и невольно вследствие стечения обстоятельств. И хотя такие преступления “социально опасны и наказуемы, но люди, их совершившие, вряд ли могут быть отнесены к преступным типам”.

Однако более правильным определением случайного преступника представляется такое, которое за основу берет не свойства сознания лица, а объективно существующую ситуацию и влияние этой ситуации на поведение виновных. Такое определение в своих работах дают Н.С. Лейкина, П.С. Дагель, которые понимают под случайным преступником лиц, совершивших преступление при случайном стечении обстоятельств и при крайне неблагоприятной и конфликтной ситуации.

На основании вышеизложенного, можно сказать, что лиц, совершивших аффективное убийство, следует отнести к категории случайных преступников.

В свою очередь случайных преступников делят на корыстных и насильственных.

Под случайными насильственными преступниками понимают лиц, не имеющих в своем сознании устойчивых антисоциальных установок, направленных против людей и совершивших преступление в результате воздействия неблагоприятно сложившейся ситуации.

Среди случайных насильственных выделяют группу, аффективных случайных преступников. Эта категория преступников не имеет хорошо развитых сдерживающих начал, остро и неадекватно реагирует на внешние раздражители. Не умея хорошо сдерживать свои порывы, эти люди совершают преступления, о которых потом раскаиваются. Большая часть преступлений, совершаемых в состоянии аффекта, “принадлежит” именно этим людям.

Хорошо развитых сдерживающих начал может не быть и у неслучайного преступника. Однако у последних их может не быть потому, что он не желает сдерживать себя, не желает вести себя так, как того требует закон. У случайного же преступника неумение сдерживать себя проявляется в крайне обостренных ситуациях и вызывается к жизни внешними, а не внутренними причинами.

Если у неслучайного преступника неумение сдерживать себя отражает отрицательную социально-нравственную позицию личности, то у случайного оно в большей мере относится к особенностям эмоционально-волевого склада личности, носит сугубо ситуационный характер. Причем сама ситуация является оскорбительной или неуважительной по отношению к самому преступнику или близким ему людям.

Надо отметить, что для преступлений, совершаемых в состоянии “оправданного” аффекта, как известно, не характерно наличие особо низменных побуждений в содержании мотива поведения виновного лица. Личность преступника в данном случае представляет собой сложную совокупность довольно разнообразных, порой противоречивых качеств, среди которых качества, сами по себе не являющиеся выражением антисоциальности личности, играют заметную роль в детерминации преступного поведения.

Анализ уголовных дел показывает, что лица, совершившие убийство в состоянии аффекта, не ведут активной общественной жизни, отличаются сравнительно низким интеллектом и уровнем образования, у них достаточно узкий круг интересов и стремлений, т.е. такие люди, в большинстве своем, характеризуются бедностью социально-психологического содержания.

По результатам многих исследований, которые проводились разными учеными, доля мужчин, — осужденных за убийство в состоянии аффекта превышает долю женщин в таких преступлениях. Например, по данным, которые приводит в своей работе В.В. Сидоров, 89,3% мужчин осуждены за такие преступления, и только 10,7% составляет доля женщин. Сидоров объясняет этот факт тем, что мужчины обладают в состоянии аффекта большей нетерпимостью по сравнению с женщинами к разного рода обидам, а так же повышенной чувствительностью к посягательству на их честь и мужское достоинство, стремлением к скорому и насильственному разрешению конфликтных ситуаций, значительно большей подверженностью алкоголю.

Свыше трети осужденных — мужчин за рассматриваемую категорию преступлений систематически употребляли спиртные напитки, а 63% — совершили преступление в нетрезвом состоянии.

Женщины, в основном, совершают убийство в состоянии аффекта под воздействием длительной психотравмирующей обстановки на почве семейных неурядиц или другого неблагополучного поведения в семье. Потерпевшими от женщин в таких ситуациях являются их мужья (около 70%) и любовницы (около 17%).

Для убийств, совершенных мужчинами длительная психотравмирующая обстановка не является характерной.

Аффект, как конструктивный элемент состава преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ, непосредственно связывается с определенным неправомерным или аморальным поведением потерпевшего: насилием, издевательством, тяжким оскорблением или иными противоправными (аморальными) действиями (бездействием) потерпевшего, а также длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

По смыслу закона действия (бездействие) потерпевшего должны быть:

1) достаточно сильными раздражителями, способными вызвать состояние аффекта;

2) неправомерными или аморальными, свидетельствующими об извинительном характере возникшего аффекта;

3) обстоятельствами, выступающими в качестве непосредственного повода возникновения аффекта и совершения в этом состоянии убийства.

Действия (бездействие) потерпевшего играют в таких случаях роль своеобразного “спускового механизма”” воздействующего на самоуправляемую систему — организм человека, его мозг, на личность виновного, от нравственных, психических и других особенностей которого зависят его реакция на внешний раздражитель и выбор поведения. Воздействие внешних объективных факторов каждым человеком в силу его личных качеств воспринимается по-разному. Вывод о совершении действий в состоянии аффекта может быть сделан только в результате комплексного исследования конкретных отрицательных действий (бездействия) потерпевшего и оценки субъективных свойств виновного, степени реагирования на соответствующую обиду, нанесенную потерпевшим в момент совершения убийства.

Виды противоправных действий потерпевшего, могущих вызвать состояние аффекта, были рассмотрены выше.

Однако следует еще раз отметить, что в качестве непосредственного повода рассматриваемого преступления чаще всего выступают неожиданные, глубоко затрагивающие психику виновного неправомерные действия (а не бездействие) потерпевшего. И это понятно, поскольку, как отмечают психологи, контраст между ожидаемым и реальной действительностью является одним из основных условий, благоприятствующих появлению особо интенсивных эмоций, к которым, прежде всего, относятся аффекты.

При квалификации убийства в состоянии аффекта по ст.107 УК РФ особое значение имеет вопрос: кто был инициатором конфликта, который вызвал аффективное состояние? Особенно это важно в тех случаях, когда совершению убийства предшествовала ссора между виновным и потерпевшим, здесь важно установить зачинщика, инициатора этого конфликта. Если ссора или драка спровоцированы виновным, явились результатом его недостойного поведения, ответные действия потерпевшего, совершенные в такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные, чтобы вызвать аффект.

Провокация конфликта выражается в преднамеренных действиях виновного, поэтому психологически в сферу его сознания включается ожидание каких-то ответных действий со стороны потерпевшего. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут вызвать состояние “оправданного” аффекта и не должны рассматриваться в качестве непосредственного повода, указанного в ст.107 УК РФ.

Говоря о роли потерпевшего в генезисе анализируемого преступления, надо сказать, что для него характерно преобладание негативных личностных качеств, обусловливающих их виктимогенное поведение в конфликтной ситуации. Безнравственное поведение, склонность к употреблению спиртного, антисоциальный образ жизни потерпевших предопределяют, провоцируют преступный акт.

Анализ уголовных дел, рассмотренных районными судами показал, что 86% потерпевших от преступления на работе и в быту характеризовались отрицательно, 82% из них были хроническими алкоголиками. В момент совершения убийства 88% потерпевших находились в состоянии алкогольного опьянения, а 21% — были ранее судимы или привлекались к уголовной ответственности.

Женская виктимность от общего числа потерпевших составила около 28%. Провоцирующее поведение женщин чаще всего связано с совершением глубоко аморальных поступков (супружеская измена, неисполнение своих обязанностей по отношению к семье и пр.).

Как уже отмечалось, большая часть убийств в состоянии аффекта совершается в семейно-бытовой сфере, в отношении супругов, сожителей, родственников, соседей.

Около 96% рассматриваемых преступлений были совершены на почве семейно-бытовых конфликтов. Потерпевшими от таких преступлений оказались люди, хорошо знакомые с виновным (около 85%), в том числе 49,7% — супруги и сожители, в 30,3% — родственники, в 15% — соседи.

В целом, при сравнении личности виновного и личности потерпевшего, можно прийти к выводу о том, что личность виновного, в подавляющем большинстве случаев характеризуется более положительно, чем личность потерпевшего.

Для того чтобы понять природу аффекта, а значит и сущность самого убийства, совершенного в этом состоянии необходимо рассмотреть физиологический аспект в сопоставлении с иными явлениями психической деятельности человека.

В психологии и психиатрии общепризнанным считается деление аффектов на патологический и физиологический. Критерий их разграничения зависит не от того, у кого он возник, а от того, насколько выражены симптомы аффекта, имеются ли нарушения сознания, истощение и другие признаки, характеризующие качественное отличие патологического аффекта от физиологического. И тот, и другой вид аффекта развиваются по трем основным стадиям: подготовительной, стадии активных аффективных действий (взрыва) и заключительной. Однако за внешним сходством динамических особенностей двух видов аффекта стоят существенно различные интимные механизмы возникновения и развития этих состояний.

Итак, начнем с первой стадии — подготовительной. Патологический аффект возникает в ответ на неожиданный сильный раздражитель, а в некоторых случаях — без повода. В то время как физиологический аффект возникает в ответ на сильный аффектогенный раздражитель или в результате аккумуляции аффективных переживаний. В стадии взрыва для патологического аффекта характерно сумеречное состояние сознания, происходит полное помрачнение сознания не на реальных травмирующих переживаниях, а на замещающих представлениях. При патологически суженом сознании вся психологическая деятельность субъекта концентрируется не на действительно окружающих его людях и объектах, а на представлениях, имеющих бредовую окраску. Болезненные переживания, как правило, связаны с ловлей бандитов, шпионов, разных врагов, сводятся к ощущению преследования и большой опасности для жизни. Отсюда возникают агрессивные. субъективно защитные действия лица. В то время как для физиологического аффекта характерно лишь сужение сознания, которое концентрируется на реальных травмирующих переживаниях, а не на представлениях о них, как при патологическом аффекте.

В заключительной стадии патологический аффект приводит к истощению нервной системы, т.е. связан с огромным внутренним напряжением, значительной тратой сил. У лица появляется вялость, общая расслабленность при безразличном отношении к содеянному и окружающему, т.е. состояние близкое к прострации. Для состояния физиологического аффекта не является характерными столь выраженные истощение и прострация, для него в большей степени свойственны чувства облегчения, раскаяния, вялость.

Однако основное и наиболее существенное различие этих состояний заключается, прежде всего, в степени их воздействия на сознание человека, переживающего аффект, поэтому именно анализ сознательной сферы является важным основанием для разграничения патологического и физиологического аффектов.

Таким образом, патологический аффект представляет собой кратковременное психическое расстройство, для которого характерны частичная или полная амнезия и полное помрачение сознания. Физиологический аффект не является временным болезненным расстройством психики, его возникновение не связано с психическим заболеванием, а протекание определяется психологическими законами развития нормальных психических процессов. В основе сужения сознания при этом лежат физиологические, а не патологические механизмы.

В связи с этим, характер нарушений сознания при патологическом аффекте определяет невменяемость субъекта в отношении противоправных действий, совершенных в этом состоянии. Тем самым это болезненное состояние исключает и уголовную ответственность, т.к. лицо, которое не могло отдавать себе отчета в своих Действиях или руководить ими вследствие хронической душевной болезни, временного расстройства душевной деятельности, слабоумия или другого болезненного состояния, является невменяемым и не подлежит уголовной ответственности. В то время как природа физиологического аффекта не исключает вменяемость лица, поскольку в основе сужения сознания в этом состоянии лежат физиологические, а не патологические (болезненные) процессы.

Предпосылкой уголовного вменения за противоправные действия, совершенные в состоянии физиологического аффекта, является возможность поступить так или иначе в условиях относительной свободы воли. “Аффективное поведение порой обладает минимальной степенью свободы, хотя и сохраняет все основные черты волевого поведенческого акта. Волевой характер аффективных действий служит субъективной предпосылкой уголовной ответственности лица за эти действия в той степени, в какой в них проявилась его свободная воля. К тому же состояние физиологического аффекта сохраняет способность осознания, оценки значения собственного поведения и руководства им в границах нормального течения эмоциональных процессов здорового человека. Проявляясь внешне как импульсивные, автоматизированные движения, аффективные действия сохраняют свою сознательно-волевую основу и с полным основанием могут быть отнесены к разряду волевых поведенческих актов”.

Поэтому лицо, совершившее преступление в состоянии физиологического аффекта, признается вменяемым и подлежит уголовной ответственности.

Как уже отмечалось выше, состояние вменяемости предполагает, что лицо во время совершения общественно опасного деяния может в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить своим поведением”. Закон относит субъекта аффектированного преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ к категории вменяемых лиц.

Однако согласиться с такой позицией законодателя по этому вопросу, значит согласиться и с тем, что лицо в момент совершения аффектированного убийства в полной мере отдавало отчет в своих действиях и контролировало ими. Но это положение противоречит самой природе физиологического аффекта, который накладывает неизгладимый отпечаток на все процессы психической деятельности человека, в том числе на сознательную и волевую сферы деятельности.

Своеобразие действий, совершаемых лицом в состоянии аффекта заключается в том, что действия непосредственно связаны с эмоциональным состоянием. Последнее характеризуется как исключительно сильное, быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, которое существенно ограничивает течение интеллектуальных и волевых процессов, нарушает целостное восприятие окружающего и правильное понимание субъектом объективного значения вещей. В состоянии аффекта эмоциональное напряжение достигает столь высокой степени, что наступают качественные изменения в психике и организме человека.

Среди основных признаков, характеризующих аффект как состояние, психологи указывают на качественное изменение сознания, сужение его поля.

Аффект “тормозит сознательную интеллектуальную деятельность, динамические моменты преобладают над смысловым содержанием и изобретательной направленностью действия”.

Заторможенность сознательной деятельности в состоянии аффекта вызывает сужение сознания. При этом происходит концентрация внимания субъекта на эмоционально значимых переживаниях, восприятие действительности делается неадекватным самой действительности. “Специфические изменения сознания в таком состоянии, дезорганизация поведения имеют следствием то, что человек не может полностью отдавать себе отчет в совершаемых действиях и контролировать их”. Своеобразие аффективных действий в том, что во многом затрудняется сознательный контроль за ними. Павлов И.П. считал аффект психическим состоянием, наиболее связанным с инстинктивной или безусловной рефлекторной деятельностью.

Таким образом, аффект снижает возможности опосредованного отображения сущности явлений, продуктивность памяти, сужает сферу сознания в целом. В свою очередь качественное изменение сознания, нарушение целостного восприятия субъектом ситуации и его места в ней существенно затрудняют понимание им объективного значения предметов и явлений внешнего мира.

Можно ли говорить о человеке, который находится под влиянием аффекта, у которого ослаблен сознательно-волевой контроль за своим поведением, что такой человек является вполне вменяемым, как этого требует уголовный закон. Думаю, что нет. Вменяемость предполагает, что лицо в полной мере осознает характер совершаемых им действий и может руководить ими, чего нельзя сказать о человеке, находящемся в состоянии аффекта.

В связи с этим целесообразным представляется введение в уголовный закон понятия “ограниченная вменяемость” Такой вопрос ставился в юридической и психологической литературе и он обсуждается до сих пор. Ученые предлагают ввести ограниченную вменяемость применительно к случаям совершения преступлений лицами, имеющими аномалии в психике. Психические аномалии — это неглубокие психические расстройства, которые не исключают вменяемости лица в момент совершения им преступления. Психические аномалии предполагают, что лицо в момент совершения общественно опасного деяния не может в полной мере осознавать значения своих действий или руководить ими вследствие болезненного психического расстройства. Именно эти критерии сводятся к категории ограниченной вменяемости. Ввести категорию ограниченной вменяемости предлагали авторы проекта нового Уголовного кодекса России, представленного Министерством Юстиции РСФСР. В ст.15 проекта говорится об “ограниченной вменяемости” применительно к лицам, имеющим психические аномалии: “Лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии ограниченной вменяемости, т.е. не могло в полной мере осознавать значение (вариант: опасности) своих действий или руководить ими вследствие болезненного психического расстройства, подлежит уголовной ответственности”. Такое состояние лица по данному проекту УК может быть учтено при назначении наказания и может служить основанием для применения мер медицинского характера (п.2 ст.15 указанного проекта).

Однако в литературе не ставится вопрос о том, чтобы ввести категорию ограниченной вменяемости применительно к аффектированным преступлениям. Между тем, именно ограниченная вменяемость в полной мере отражает то состояние психики лица, какое характерно для него в период нахождения в аффективном состоянии. В состоянии аффекта виновный в момент совершения преступного деяния не может в полной мере осознавать значение своих действий и руководить ими (что составляет критерии ограниченной вменяемости).

В силу вышеизложенного, целесообразно отнести к состоянию ограниченной вменяемости не только психические аномалии, но и такое психическое состояние — как аффект, поскольку их воздействие на психику человека по своему характеру одинаково, особенно на сознание человека. И в том, и в другом случае происходит сужение сознания, в силу чего лицо не может в полной мере отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими в момент совершения преступления.

Таким образом, аффект, воздействуя на психику человека, делает невозможным полное осознание действий, совершаемых в этом состоянии и контроль за такими действиями ограничен. Все эти признаки сводятся к критериям ограниченной вменяемости, поэтому лицо, совершившее аффектированное убийство можно отнести к категории лиц с ограниченной вменяемостью. Оно подлежит уголовной ответственности в силу того, что аффектированные действия сохраняют свою сознательно-волевую основу и их можно отнести к разряду волевых поведенческих актов.

Между тем, не нужно забывать о том, что природа психических аномалий носящих характер неглубокого психического расстройства и психологическая природа аффекта различаются между собой. Именно поэтому к лицам с психическими аномалиями в качестве наказания могут быть применены меры медицинского характера. А к лицам, совершившим преступление в состоянии аффекта такие меры применяться не могут в силу того, что аффект не носит характер болезненного психического расстройства, а представляет собой нормальное психическое состояние здорового человека.

Исходя из этого, схожесть этих состояний (психических аномалий и аффекта) заключается лишь в том, что они, в целом, одинаково воздействуют на сознательно- волевую сферу деятельности виновного. Это обстоятельство имеет свои уголовно-правовые последствия для лица, в том числе в сфере назначения наказания.

Поэтому ограниченная вменяемость применительно к состоянию аффекта имеет свои правовые последствия, отличные от тех, в основе которых лежат психические аномалии, не исключающие вменяемости лица.

Квалификация преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ представляет нередко определенные трудности, о чем может свидетельствовать статистика, приведенная Б.В. Сидоровым при изучении рассматриваемой категории уголовных дел. В соответствии с такими данными, только в 26,2% случаев совершения убийств в состоянии аффекта преступнику было предъявлено обвинение по ст.104 УК РСФСР (ст. 107 УК РФ), причем в 62,2% случаев ошибочная квалификация содеянного была исправлена народным судом при вынесении приговора, а в 11,6% случаев подобная ошибка, допущенная в приговоре, была исправлена вышестоящей судебной инстанцией.

Проблема квалификации аффектированного убийства состоит во многом в правильном разграничении данного преступления с другими составами преступлений, в частности со ст.105, ст.108 УК РФ. В свою очередь решающее значение в разграничении указанных составов имеет содержание субъективной стороны преступления, вернее те качественные изменения, которые вносит в него состояние аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления побуждений и целей преступного поведения в этом состоянии.

Для того, чтобы правильно отграничить аффектированное убийство от простого убийства, т.е. без отягчающих и смягчающих обстоятельств (п.1 ст.105 УК РФ), надо хорошо изучить объективную сторону убийства в состоянии аффекта.

Во-первых, для того чтобы квалифицировать действия виновного по ст.107 ук, необходимо, чтобы состояние аффекта было вызвано конкретным неправомерным (либо аморальным) действием или бездействием потерпевшего; т.е. для применения ст.107 УК необходимо, чтобы потерпевшим было действительно совершено насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или другое противоправное (или аморальное) действие (бездействие) в отношении виновного или его близких. Если же действия (бездействие) со стороны потерпевшего носили вполне правомерный характер, не носили характер действий, глубоко и болезненно ранящих психику виновного, не задевали в нем нравственное начало или другие высшие чувства, то аффект, возникший у виновного не будет в таких случаях являться конструктивным элементом ст.107 УК. Действия виновного в отношении потерпевшего, даже если они были совершены первым в состоянии аффекта следует квалифицировать как убийство без смягчающих обстоятельств, т.е. по п.1 ст.105 УК РФ (если в действиях виновного не содержатся признаки необходимой обороны или отягчающих его вину обстоятельств). То же самое произойдет, если инициатором (зачинщиком) ссоры будет сам виновный, а ответные действия потерпевшего, совершенные в такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные, чтобы вызвать аффект. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут вызвать состояние “оправданного” аффекта и не должны рассматриваться в качества повода, указанного в ст.107 УК РФ. Нельзя, например, считать таковым, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при задержании преступника, крайней необходимости или при выполнении приказа.

Также исключается применение ст. 107 УК РФ, если между обстоятельствами, вызвавшими аффект виновного и самим убийством в этом состоянии был длительный промежуток времени.

На практике часто встречаются случаи, когда действия виновного в состоянии аффекта носят характер особой жестокости, которая проявляется в нанесении потерпевшему множества ударов и ранений. Этот факт является, по сути, отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления виновного. В связи с этим обстоятельством на практике возникают проблемы при квалификации таких действий виновного. Дело в том, что Уголовный Кодекс предусматривает ответственность за убийство, совершенное с особой жестокостью (ч.2 п.д. ст.105 УК РФ). Однако для применения этой статьи по смыслу закона необходимо установить, что виновный сознавал характер своих действий, их особую жестокость и желал совершить убийство таким способом. Между тем, в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта, способ посягательства является, прежде всего, обстоятельством, характеризующим эмоциональное состояние виновного.

В связи с этим наличие только объективных признаков “особой жестокости”, “мучений или истязания” при совершении аффектированного убийства, не исключает применение ст.107 УК РФ. По этому вопросу дал разъяснение Пленум Верховного Суда СССР в 1975 году, где в п.9 этого постановления сказано, что если убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, хотя бы и содержащее такие признаки особой жестокости, как причинение большого количества телесных повреждений или совершение убийства в присутствии близких потерпевшего, следует квалифицировать по ст.104 (ст.104 соответствует ст.107 УК РФ).

Если виновный при совершении преступления использовал способ, опасный для жизни многих людей (ч.2.п.е. ст.105 УК РФ), если он совершил убийство женщины, которая заведомого для виновного находилась в состоянии беременности (ч. 2.п.г. ст.105), или убийство совершено лицом, уже ранее совершавшим умышленное убийство (ч.2.п. н. ст.105), но во всех перечисленных случаях виновный находился в состоянии аффекта, такие действия должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ как убийство в состоянии аффекта.

Вопросы разграничения аффектированного убийства и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, вызывают еще более серьезные затруднения в судебной практике, чем рассматривавшиеся до этого вопросы разграничения преступлений. К сожалению, суды не всегда обращают должное внимание на эти вопросы. Так, по данным, приведенным Б.В. Сидоровым в своей работе, из 57% дел о преступлениях, предусмотренных ст.107 УК, в которых содержались отдельные признаки превышения пределов необходимой обороны, лишь в 3% из них дана определенная оценка действиям виновного и потерпевшего в плане разграничения указанных преступлений.

Если в подобных случаях у суда есть сомнения в квалификации действия виновного по ст.107 или ст.108 УК РФ, особое внимание следует обращать на то, нет ли оснований для привлечения его к ответственности за преступление, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении “О практике применения судами законодательства о необходимой обороне” рекомендует проводить разграничение данных преступлений главным образом по цели совершения действий и признаку сильного душевного волнения (аффекта).

Нередко случается так, что преступление, начавшееся в состоянии необходимой обороны (или с ее превышением) перерастает в преступление в состоянии аффекта и требует квалификации по ст.107 УК РФ. А также на практике встречаются случаи, когда насилие со стороны нападающего, носящее характер опасный для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица, способно вызвать и вызывает состояние аффекта и приводит к превышению пределов необходимой обороны.

Все это свидетельствует о сложности разграничения данных составов, поэтому этот вопрос в юридической литературе вызывает к себе большое внимание и в настоящее время достаточно хорошо изучен учеными.

Прежде всего, следует начать разграничение преступлений, предусмотренных ст.107-й ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих преступлений.

Насилие со стороны потерпевшего — наиболее распространенный повод аффектированных убийств, в то время как в преступлениях, связанных с превышением пределов необходимой обороны, оно выступает в качестве обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных действий виновного. Само насилие как повод преступления, совершаемого в состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее состояние обороны, существенно отличается по своему характеру, направленности и степени интенсивности. Если в первом случае, применяя насилие, потерпевший стремится, как правило, уязвить самолюбие виновного, унизить его достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он применяет насилие, которое по своему характеру и степени интенсивности может рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных действий виновного в состоянии аффекта составляет причинение вреда (физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством, способным обеспечить такую защиту.

Насилие потерпевшего — это непосредственный повод аффектированного убийства, оно выглядит как “провокация” преступления. Само же убийство в состоянии аффекта является результатом фактически учиненного и уже оконченного насилия.

Насилие в смысле в ст.108 УК РФ порождает состояние необходимой обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым насилием потерпевшего.

При совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны в содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга, жалость и сочувствие жертве нападения, чувство самосохранения. В содержание мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды, оскорбленной чести и достоинства и т.п.

Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом конкретных обстоятельств дела должен проводить разграничение между ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость.

В связи с этим интересен следующий случай. Томский городской суд оправдал Л. по ст. 105 УК РСФСР (ст.108 ч.1 УК РФ) за отсутствием в его действиях состава преступления. Прокурор Томского района внес по данному делу протест в Судебную коллегию по уголовным делам Томского областного суда, в своем протесте он просит квалифицировать действия Паршинцева с.в. по ст.107 УК РФ. Органами предварительного следствия по этому делу установлено, “что 28 октября 1996 года Л. и М. в доме Л. распивали спиртное. В процессе распития спиртного Л. обозвал отца М. ревнивцем. В связи с этим между Л. и М. возникла ссора. В ходе ссоры М. повалил Л. на пол, причинив при этом ссадины. При этом М. схватил Л. за шею и стал душить Л.. в другой руке М. держал топор. В этот момент Л., находясь в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, выхватил из рук М. топор и нанес последнему не менее трех ударов по голове. Затем, сбросив М. с себя, нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее, не менее 5 ударов по левой руке. От полученных повреждений М. скончался на месте происшествия”. В судебном заседании Л. вину не признал и показал, что М. убил, защищая свою жизнь.

Прокурор в кассационном протесте с доводами городского суда не согласился и просит действия Л. квалифицировать по ст.107 УК РФ по тем основаниям, что “после того как Л. перехватил у М. топор, нанес ему удары топором и скинул с себя. М. никакого сопротивления против Л. не оказывал, однако Л., встав на ноги, стал наносить М. еще удары топором, отчего наступила смерть последнего. К тому же в деле Л. имеется заключение судебно-психологической экспертизы о том, что в момент совершения убийства Л. действовал в состоянии физиологического аффекта”. Данный случай показывает, что виновный Л. поначалу находился в состоянии необходимой обороны (как посчитал суд), затем его действия перерастают в преступление в состоянии аффекта и требуют квалификации по ст.107 УК РФ. Это доказывает тот факт, что Л. наносил множество ударов топором потерпевшему М., в то время как последний уже не оказывал Л. сопротивлений, т.е. насилие со стороны М. уже окончилось, но Л. все же продолжал совершать удары по голове, шее, рукам М. в состоянии аффекта, при этом его действия носили характер автоматизмов, были беспорядочны и носили особо жестокий характер (более 30 ударов топором). Все эти обстоятельства свидетельствуют о наличии состояния аффекта у виновного, поэтому с доводами прокурора, изложенными в кассационном протесте можно согласиться. Судебная коллегия по уголовным делам Томского областного суда приговор Томского городского суда от 16.01.97 г. в отношении Л. отменила, и дело направила на новое судебное рассмотрение.

Как уже отмечалось, понятие аффекта в рассматриваемой уголовно-правовой норме является центральным понятием, которое определяет содержание всех элементов состава преступления, поэтому установление аффективного состояния в момент совершения преступления имеет решающее значение по делам данной категории.

Нельзя квалифицировать убийство по ст.107 УК РФ, пока не установлено, что оно было совершено виновным в состоянии аффекта, вызванного неправомерными (аморальными) поступками потерпевшего, т.е. в состоянии “оправданного” аффекта. Установлением аффектированного состояния должна заниматься судебно-психологическая экспертиза. Однако научно обоснованное и объективно правильное заключение возможно только на базе тех материалов и тех сведений, которые установлены в процессе расследования и судебного разбирательства. Непосредственная диагностика аффекта невозможна, т.к. после себя он не оставляет видимых следов, поэтому отсутствие необходимых данных в материалах дела невосполнимо в процессе проведения судебно-психологической экспертизы. Заключение такой экспертизы — важная и действенная помощь суду в установлении психического состояния виновного в момент совершения преступления. Однако выраженное в нем мнение специалистов подлежит всесторонней судейской оценке на основе всех собранных по делу доказательств. Если таких доказательств собрано недостаточно или их достоверность вызывает сомнение, правильность вывода суда относительно аффекта и правильность квалификации содеянного виновным также не может не вызвать сомнения.

К сожалению, практические работники следствия и суда не обращают должного внимания на выяснение указанных обстоятельств по делам данной категории. Нередко вместо того, чтобы подробнее остановиться на выяснении “физиономических” признаков и особенностей поведения виновного, отразить в протоколах допроса участников происшествия какие-то детали, способствующие выяснению его действительного психического состояния в момент совершения преступления, судьи, следователи и работники дознания отделываются общими, мало что говорящими фразами. Вот, например, какими словами описал следователь психическое состояние виновного в протоколе допроса одного из свидетелей по делу Ю.:” По его (Ю.) виду я понял, что случилось что-то нехорошее”. Столь же ограничены бывают в деле сведения, характеризующие поведение виновного в момент совершения преступления и непосредственно после него. Если в протоколах допросов свидетелей, обвиняемых, в протоколах судебных заседаний еще можно встретить сведения о том, что виновный после причиненной ему обиды “чуть не задохнулся от возмущения”, “побледнел и задрожал” “его всего трясло”, и т.п., то в итоговых документах (обвинительном заключении, приговоре) слабо, как правило, исследуются, не анализируются и не оцениваются в качестве доказательств аффективного состояния виновного не только внешние физиологические проявления, но и другие признаки этого состояния. Не дается в этом плане и достаточно глубокой оценки действиям виновного непосредственно после неправомерных действий (бездействия) потерпевшего на протяжении всей конфликтной ситуации. Например, Судебная коллегия по уголовным делам в своем определении на приговор суда по делу Е., который обвиняется за убийство своей жены, пояснила, что “состояние Е. до совершения преступления и после него судом надлежащим образом также не исследовано. Не исследовался судом вопрос о характере взаимоотношений супругов до случившегося”.

Отмеченные недостатки приводят к серьезным ошибкам в определении характера и степени вины преступника, в установлении подлинных мотивов совершенного преступления, в квалификации содеянного.

Проблемы, возникающие при квалификации преступного деяния во многом объясняются несовершенством той или иной уголовно-правовой нормы. Поэтому задача законодателей при написании (составлении) Уголовного Закона заключается в том, чтобы сделать эти нормы более совершенными в плане их применения на практике. Однако, стремление законодателя сделать закон более удобным для его применения практическими работниками следствия и суда, стремление перевести норму закона на более понятный для широкого круга язык, играет не положительную, а наоборот, подчас затрудняет правильное и единообразное применение таких норм. Такое стремление упростить уголовно-правовую норму привело к неточному истолкованию известного психологического понятия — аффекта практическими работниками. В связи с этим в теории уголовного права и судебной практике нет единства в понимании физиологического аффекта, хотя последний представляет конкретное психологическое понятие, которое имеет свои ощутимые границы, присущие только этому психическому состоянию типические признаки. Понятие физиологического аффекта достаточно хорошо разработано в психологии известными учеными в этой области.

Между тем в теории и практике уголовного права до сих пор можно встретить термины “аффект”, “сильное душевное волнение”, “душевное волнение”, “внезапно возникшее сильное душевное волнение” и т.п. “Подобная терминологическая неупорядоченность, — говорит В.В. Сидоров — следствие не только небрежности или невнимательности работников следствия и суда, но и определенного недопонимания ими роли аффекта в уголовном праве”. К тому же многие криминалисты рассматривают понятия “душевное волнение” и “аффект” как равноценные и тождественные.

Между тем, отмечает Сидоров В.В., эти понятия не идентичные, хотя и одно-порядковые. Думаю с ним можно согласиться по этому вопросу, поскольку степень душевного волнения — лишь один, хотя и наиболее яркий и выразительный, но не самый существенный признак аффекта. Как известно, основной отличительной чертой аффекта является его воздействие на сознание и волю человека.

В связи с этим было бы целесообразным исключить из уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за аффектированное убийство термин “ внезапно возникшее сильное душевное волнение” и оставить термин “аффект”. (вариант: “физиологический аффект”). Это избавит от терминологической неупорядоченности и приведет к правильному и единообразному применению данной уголовно-правовой нормы.

По прежнему Уголовному Кодексу РСФСР противозаконные действия потерпевшего должны были повлечь наступление или создать реальную угрозу наступления тяжких последствий для виновного или его близких. Какие именно последствия противозаконного поведения считались тяжкими по своему характеру зависело от конкретных обстоятельств дела. Считалось также, что те последствия противоправного поведения потерпевшего, причинение которых образовывал состав ст.104 УК РСФСР, признавались по общему правилу тяжкими.

Ныне действующий Уголовный кодекс РФ от 24 мая 1996 года не закрепил это обстоятельство в ст.107 УК РФ. Думается, что это упущения законодателя. В уголовно-правовую норму следует поместить следующую фразу “если действия (бездействие) потерпевшего были направлены против самого виновного или его близких”. Упоминание в этой норме о тяжелых последствиях для них было бы излишним, поскольку данная категория является оценочной и нет единого критерия тяжести таких последствий для виновного или его близких.

Неправомерное (или аморальное) поведение потерпевшего должно быть направлено либо в отношении самого виновного, либо в отношении его близких, что, по моему мнению, должно быть отображено в уголовно-правовой норме, ибо незакрепление этого обстоятельства в законе влечет за собой расширительное толкование данной статьи.

Многие авторы предлагают ввести такое понятие, характеризующее противоправное поведение потерпевшего как, “ действия, носящие извинительный характер.” Они считают, что круг обстоятельств, способных вызвать у виновного аффект значительно шире, чем те, что указаны в специальных нормах УК РФ. Аффект может быть вызван индифферентными действиями потерпевшего или другими негативными источниками для виновного (мать в состоянии аффекта, вызванного сильной физической болью при родах, убивает родившегося ребенка). Сторонники этой позиции утверждают, что указанные случаи должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ, т.к. обстоятельства, возбудившие аффект виновного и умысел на совершение убийства с точки зрения как воздействия аффекта на психику виновного, так и общественной морали носят в целом извинительный характер. Однако с такой позицией вряд ли можно согласиться, поскольку перечень, конкретизация в уголовно-правовой норме возможных действий потерпевшего, носящих неправомерный или аморальный характер и явившихся поводом аффекта имеет целью ограничить случаи признания аффекта в качестве смягчающего обстоятельства и в целом применение ст.107 УК РФ. Само по себе аффективное состояние виновного еще не может свидетельствовать о том, что его поведение в конкретной обстановке носило извинительный характер, поскольку не было вызвано неправомерным (либо аморальным) поведением потерпевшего.

Введение в закон понятия “действия, носящие извинительный характер” повлечет за собой расширенное применение данной уголовно-правовой нормы, что следует избегать.

В новом Уголовном кодексе закреплено понятие “длительная психотравмирующая ситуация”. Прежний уголовный закон не знал такого понятия, хотя практика шла по пути признания длительной травмирующей психику виновного ситуации в качестве непосредственного повода возникновения аффекта.

Следует отметить, что общественная опасность виновного, который совершил аффектированное убийство под воздействием психотравмирующей обстановки, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего меньше, чем общественная опасность виновного, который совершил тоже преступление, но в связи с однократным (единичным) противоправным или аморальный поступком потерпевшего. Это объясняется тем, что виновный в первом случае не склонен к насильственному разрешению конфликтных ситуаций, более долготерпим к наносимым обидам, причинение в таком случае смерти потерпевшему — это результат воздействия на психику виновного накопившихся отрицательных эмоций, “способных вывести из строя любую до этого вполне здоровую нервную систему, в том числе принадлежащую к сильному типу”.

В то время как виновный во втором случае характеризуется нетерпимостью к различным обидам, стремлением к скорому и насильственному разрешению конфликтов.

Как отмечает Б.В. Сидоров, к первому типу преступников относятся чаще женщины, ко второму — мужчины, что объясняется многими причинами, среди которых “различие социальных связей со средой, в которой развивается личность, различие в характере и соотношении типичных конфликтных ситуаций, в восприятии их субъектами”.

В соответствии с ч.3 ст.60 УК РФ (Общие начала назначения наказания) при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

В связи с этим было бы целесообразно дифференцировать наказание по ст.107 УК РФ на 3 вида по мере возрастания тяжести наказания:

а) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, — наказывается ограничением свободы на срок до трех лет или лишением свободы на тот же срок;

б) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, — наказывается лишением свободы от пяти до четырех лет;

в) убийство двух или более лиц, совершенное в состоянии аффекта, — наказывается лишением свободы на срок до шести лет.

Новый Уголовный кодекс РФ, принятый Государственной Думой РФ в 1996 году и вступивший в действие с 1 января 1997 года выделяет виды умышленных убийств при смягчающих обстоятельствах. Одним из них является убийство, совершенное в состоянии аффекта.

Социально-психологическая природа данного преступления кроется в причинах и условиях совершения преступного деяния. Причиной совершения аффектированного убийства является конкретная жизненная ситуация, а точнее конфликт между виновным и потерпевшим. Такой конфликт может принять затяжной (длительный) характер и тогда он принимает форму длительной психотравмирующей ситуации при определенных условиях, а может носить кратковременный характер, в основе которого лежат единичные противоправные или аморальные поступки потерпевшего в отношении виновного либо его близких (насилие, издевательство, тяжкое оскорбление, глумление и т.д.). Другими словами в основе преступного поведения лежит механизм конфликтной ситуации. Рассматриваемое преступление носит эмоциональную природу, т.к. объясняется в основном одними эмоциями. Виновный в момент совершения убийства полностью захвачен эмоциями, он действует, принимает решения под их непосредственным влиянием. В этот момент им движет гнев, ярость, чувство оскорбленного достоинства, виновный хочет отомстить потерпевшему за причиненное “зло” (им движет мотив мести). В данном случае виновный принимает нетранзитное решение, поскольку принятие решения совершить убийство происходит в случайно сложившейся и притом весьма напряженной ситуации, когда нет ни времени, ни субъективных возможностей взвесить все “за” и “против”. Аффект как особое эмоциональное состояние воздействует на сознание человека, которое фиксируется на раздражителях, вызывающих аффект. Эти изменения сознания проявляются в снижении возможности полно и точно отразить внешнюю обстановку, в результате этого сознанием охватывается не все, что необходимо для упорядоченного, рационального (продуманного) поведения. Аффект приводит к ослаблению способности человека сознавать значение своих действий, уменьшает возможность самоконтроля и управление своим поведением.

Аффект как особое эмоциональное состояние в рассматриваемой уголовно-правовой норме (ст.107 УК РФ) является центральным звеном, определяющий содержание, характер и иные особенности всех элементов и признаков данного состава преступления. Особо такое его влияние проявляется в субъективной стороне преступления, аффект определяет характер и природу умысла, мотива, цели преступного поведения. Поэтому установление аффектированного состояния в момент совершения убийства имеет решающее значение по делам данной категории. Установить, совершено ли убийство в таком состоянии или нет, — это задача судебно-психологической экспертизы, но не судебно-психиатрической (как это нередко можно наблюдать в судебной практике).

Объектом аффектированного убийства является жизнь потерпевшего, который инициирует своим противоправным (аморальным) поведением преступное деяние. Потерпевший в данном случае является жертвой своего же непристойного поведения, он провоцирует преступление, его противоправные действия (бездействие) являются непосредственной причиной убийства в состоянии аффекта.

На объективную сторону рассматриваемого преступления также оказывает свое воздействие аффект. Особенность объективной стороны данного преступления заключается в том, что оно может быть совершено только путей активных действий. Это объясняется тем, что зародившемуся, и мгновенно прогрессирующему аффекту всегда необходима разрядка, и он находит ее в действиях. Состояние покоя во всех случаях проявления аффекта исключается. Нередко действия, совершаемые в состоянии аффекта, носят характер особой жестокости, которая проявляется в нанесении большого количества ударов и ранений потерпевшему или в совершении убийства виновным в присутствии родных или близких потерпевшего. Если такие жестокие, циничные действия виновный совершил в аффективном состоянии, то его действия следует квалифицировать по ст.107 УК РФ.

Убийство в состоянии аффекта совершается с аффектированным умыслом, когда процесс решения и выбор поведения осложнены особым эмоциональным состоянием виновного (аффектом), специфически воздействующим на его сознание и волю. Специфика аффектированного убийства в том, что оно в основном совершается с косвенным неконкретизированным умыслом. Здесь цель достижения смерти потерпевшего не преследуется, поэтому и исключается желание ее наступления. Виновному в таких случаях безразличен сам результат его действий, в аффективной “вспышке” он не думает о том, что от его действий может наступить смерть потерпевшего. Только причинение физического вреда обидчику является для виновного желаемым результатом, а не достижение последствий в виде смерти потерпевшего. В таких случаях превалирует цель действия (“аффективный разряд”), а не последствий. Дезорганизующее действие аффекта приводит к тому, что субъект в большинстве случаев оказывается неспособным предвидеть результаты своих действий. Его сознание фокусируется на действиях, а о последствиях он не думает, они для него безразличны, что характерно для косвенного умысла.

Говоря о субъекте рассматриваемого преступления, можно сказать, что для виновного совершение убийства нежелаемо, и в этом смысле он является как бы “случайным преступником”, т.к. действия его носят вынужденный характер и детерминированы внешними отрицательными обстоятельствами. О нежелании совершать преступление и тем более причинять смерть потерпевшему свидетельствует постаффективное состояние виновного, которое подлежит обязательному изучению.

Говоря о роли потерпевшего в генезисе анализируемого преступления, надо сказать, что для него характерно преобладание негативных личностных качеств, обусловливающих их виктимогенное значение в конфликтной ситуации. Безнравственное поведение, склонность к употреблению спиртного, антисоциальный образ жизни потерпевших предопределяют, провоцируют преступный акт.

Анализ уголовных дел показывает, что большинство убийств в состоянии аффекта совершаются в семейно-бытовой сфере, в отношении супругов, бывших супругов, сожителей, родственников, с которыми обвиняемый поддерживал постоянные и тесные контакты.

Автор предлагает ввести в действующую уголовно-правовую норму некоторые изменения и дополнения. Во-первых, предлагается исключить из ст.107 УК РФ понятие “внезапно возникшее сильное душевное волнение” и оставить понятие “аффект”, поскольку первое определение характеризует лишь одну (хотя и важную) сторону аффекта. Главной же отличительной чертой последнего является воздействие его на сознание человека. Во-вторых, автор предлагает ввести в ст.107 УК РФ круг лиц, в отношении которых может| быть направлено противоправное поведение потерпевшего — это сам виновный и его близкие. В-третьих, автор с учетом степени общественной опасности виновного предлагает дифференцировать наказание по ст.107 УК РФ на 3 вида:

а) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное длительной психотравмирующей ситуацией;

б) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное насилием, издевательством, тяжким оскорблением со стороны потерпевшего;

в) убийство, совершенное в состоянии аффекта, двух и более лиц.

Представляется целесообразным ввести также в действующий Уголовный кодекс категорию “ограниченная вменяемость” применительно к рассматриваемому преступлению.

1. Конституция Российской Федерации. Сборник нормативных актов.— С-Пб. Изд-во Санкт-Петербургского университета.— 1996.— 345с.

2. Уголовный Кодекс РСФСР.— М.: Юридическая литература,1994.— 224с. (с изменениями и дополнениями по состоянию на 1 августа 1994).

3. Уголовный Кодекс Российской Федерации.— С-Пб., Изд-во Альфа.— 1996.— 255с.

4. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. — М., Норма. / Под ред. Скуратова Ю.И., Лебедева В.М.— 1996.— 487с.

5. Комментарий к Уголовному кодексу РФ.— М., Вердикт / Под ред. Ераксина В.В.— 1995.— 542с.

1. Курс советского уголовного права. Учебник. / Под ред. Пионтковского А.А.— Т.5.— М., 1971.— 345с.

2. Лунц Д.Р. Проблема невменяемости. Судебная психиатрия Учебник / Под ред. Морозова Т.В.— М.: Медицина.— 1965.— 358с.

3. Общая психология. Учебник / Под ред. Петровского А.В.— М.: Просвещение, 1976.— 547с.

4. Психиатрия. Учебник / Под ред. Коркина М., Лакосина Н.Д.— М.: Медицина, 1995.— 326с.

5. Психология. Учебник. / Под ред. Костюка Г.С.— Киев, 1968.— 425с.

6. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции в 2-х т.— М., 1994.— 361с.

7. Уголовное право России. Общая часть. Учебник. / Под ред. Здравомыслова В.В.— М.: Юристь, 1996.— 480с.

8. Уголовное право России. Особенная часть. Учебник. /Под ред. Рарога А.И.— М.: Триада Лтд, 1996.— 480 с.

1.Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления. Учебное пособие. —М., 1973.— 145с.

2. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступность и психические аномалии.— М., 1987.— 217с.

3. Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Криминальная патопсихология.— М.: Наука, 1991.— 243с.

4. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву.— М.: Юрист, 1994.— 179с.

5. Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни.— М., 1977.— 289с.

6. Голик Ю.В. Случайный преступник.— Томск, 1984.— 243с.

7. Дагель П.С. Учение о личности преступника в советском уголовном праве.— Владивосток, 1970.— 328с.

8. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление.— Воронеж, 1974.— 175с.

9. Загородников Н.И., Игнатов А.Н. Преступления против личности — М., 1962.— 168с.

10. Зелинский А.Ф. Осознанное и неосознанное в преступном поведении.— Харьков, 1986.—96с.

11. Карпец И.И. О понятиях вменяемости и невменяемости в проблеме борьбы с преступностью. Сборник научных трудов. / Под ред. Морозова Т.В.— 1984.— 312с.

12. Коржанский Н.И. Предмет преступления.— Волгоград, 1988.— 174с.

13. Кудрявцев В.Н. О структуре индивидуального преступного поведения.— М.: Юридическая литература, 1968.— 253с.

14. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления.— М.: Юридическая литература, 1969.— 23бс.

15. Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии.— М., 1968.— 175с.

16. Кудрявцев И.А. Ограниченная вменяемость. // Государство и право.— 1995.— N 5.— С.21-27.

17. Лысак Н.В. Ответственность за убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения. Автореф. дис. д-ра юрид. наук.— М., 1995.— 31с.

18. Ольшевская О. Роль и значение эмоций.— Минск, Беларусь, 1968.— 115с.

19. Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними.— Воронеж, 1965.— 97с.

20. Потерпевший от преступлений. Учебное пособие. / Под ред. Дагеля.— Владивосток, 1974.— 118с.

21. Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Учебное пособие / Под ред. Здравомыслова В.В.— Саратовский Университет, 1987.— 146с.

22. Рогачевский Л.А. Эмоции и преступления. М., 1976.— 74с.

23. Сидоров Б.В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение.— Казанский Университет, 1978.— 248 с.

24. Ситковская О.Д. Судебно-психологическая экспертиза аффекта. Методическое пособие / Под ред. Ратинова А.Р.— М., 1983.— 84с.

25. Ткаченко В.И. Квалификация убийств и телесных повреждений в состоянии сильного душевного волнения.// Вопросы криминалистики. 1964.— N 12.— С.42-47.

26. Ткаченко В. Для установления сильного душевного волнения необходимо проведение экспертизы. // Советская юстиция, 1971.— N5.— С.34-39.

27. Ткаченко В.И. Разграничение преступления при превышении пределов необходимой обороны от преступления, совершенного в состоянии аффекта.// Социалистическая законность,1973.— N9.—С.63-64.

28. Ткаченко Т. Ответственность за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта. // Законность, 1996.— N7.— С.14-17.

29. Ткаченко Т. Уголовно-правовое значение аффекта. // Законность, 1995.— N10.— С.5-9.

30. Тарарухин С.А. Преступное поведение: социальные и психологические черты.— М.: Юридическая литература, 1974.— 324с.

31.Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению.— Ленинградский Университет, 1970.— 68с.

32. Филимонов В.Д. Общественная опасность отдельных категорий преступников и ее уголовно-правовое значение.— Томск, 1973.— 254с.

33. Харазишвили В.В. Вопросы мотива поведения преступника в советском праве.— Тбилиси, 1964.— 310с.

35. Шавгулидзе Т.Г. Аффект и уголовная ответственность.— 287с.

36. Шаргородский М.Д. Ответственность за преступления против личности.— Л., 1953.— 286с.

37. Шишков С.Н., Сафуанов Ф.С. Влияние психических аномалий на способность быть субъектом уголовной ответственности и субъектом отбывания наказания.// Государство и право, 1994.— N2.— С.26-31.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки