Настоящая летопись представляет собой сокращенный вариант «Хронологической канвы жизни и творчества Михаила Зощенко», составленной Ю. В. Томашевским на основании автобиографических материалов писателя, воспоминаний его вдовы В. В. Зощенко и других документальных свидетельств. Полностью опубликована в кн.: Лицо и маска Михаила Зощенко. М., 1994. С. 340—365.

Значительный интерес представляет также подготовленный М. 3. Долинским свод «Документы. Материалы к биографической хронике Зощенко», помещенный в изд.: Мих. Зощенко. Уважаемые граждане. М., 1991. С. 32—144..

1894, 28 июля (9 августа н. ст.) Родился в Петербурге, на Петербургской стороне, в доме № 4, кв. 1, по Большой Разночинной улице и записан в метрическую книгу церкви св. мученицы царицы Александры, что при Доме императрицы Александры Федоровны призрения бедности. Отец — Михаил Ивано* вич Зощенко (1857—1907), мл. художник Мозаического отделения при императорской Академии художеств. Мать — Елена Осиповна (Иосифовна) Зощенко (урожд. Су-рина) (1875—1920).

1895, май—сентябрь Первое лето на даче в деревне Пески, недалеко от Шлиссельбурга, на Неве. Летом 1900 (или 1901) чуть не утонул.

1902 Первые опыты творчества (стихи).

1903 Поступает в с.-петербургскую восьмую гимназию.

1907—1910 Попытки писать прозаические произведения (рассказы «Пальто», «За что?» и др. Рукописи не сохранились).

1907 Смерть отца.

1913 Окончание гимназии. Попытка покончить с собой (отравление сулемой) из-за единицы за сочинение на выпускных экзаменах.

31 августа Подано прошение о зачислении на юридический факультет императорского Петербургского университета.

Сентябрь Начало занятий в университете.

1914, май Проездом на Кавказ впервые попадает в Москву. Пишет рассказ «Двугривенный» (самый ранний из сохранившихся).

29 сентября Зачислен в Павловское военное училище юнкером рядового состава на правах вольноопределяющегося I разряда.

1915, 1 февраля Окончил ускоренные четырехме сячные курсы военного времени.

12 марта Прибыл в 16-й гренадерский Мингрельский Его Императорского Высочества великого князя Дмитрия Константиновича полк Кавказской дивизии и назначен на должность мл. офицера пулеметной команды.

Начало ноября Во время атаки на траншеи неприятеля получил легкое ранение в ногу.

17 ноября «За отличные действия против неприятеля» награжден орденом св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.

1916, 11 февраля Награжден орденом св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».

Апрель Едет в отпуск. Узнает, что Н. Руса-нова-Замысловская выходит замуж. На другой день выезжает из Петербурга в свой полк.

9 июля Произведен в поручики.

20 июля В результате газовой атаки, произведенной немцами из обнаруженных Зощенко блиндажей, отравлен удушающими газами и отправлен в госпиталь.

13 сентября Награжден орденом св. Станислава 2-й степени с мечами.

Октябрь После лечения в госпитале прибыл в полк.

9 ноября Награжден орденом св. Анны 3-й степени с мечами и бантом.

10 ноября Назначен на должность, командира роты. Произведен в штабс-капитаны.

1917, январь Представлен в капитаны и к ордену Св. Владимира 4-й степени (ни звания, ни ордена получить не успел).

9 февраля Обострение болезни (результат отравления газами). После госпиталя отчислен в резерв.

Начало марта Возвращение в Петроград. Знакомство с будущей женой В. В. Кербиц-Кербицкой.

Весна — лето Читает модных в столичной молодежной среде Арцыбашева, Вербицкую, Ал. Каменского и др. В духе прочитанного пишет рассказы «Актриса», «Мещаночка», «Сосед» и другие, а также письма будущей жене, являющиеся, по сути дела, литературными упражнениями.

Лето Назначен комендантом Петроградского почтамта и телеграфа.

Сентябрь, Командирован в Архангельск. Назначен адъютантом дружины, выбран секретарем полкового суда.

1918, октябрь Первая попытка опубликоваться. Фельетон, подписанный псевдонимом М. М. Чирков, в резкой форме отвергнут «Красной газетой».

1919, конец января Записывается добровольцем в Красную Армию.

4 февраля Зачислен в 1-й Образцовый полк деревенской бедноты полковым адъютантом.

Февраль — начало апреля Участие в боях под Нарвой и Ямбургом против отрядов Булак-Балаховича.

Середина апреля В результате сильнейшего сердечного приступа (рецидив, связанный с отравлением газами) госпитализирован (в Петрограде) и комиссован из рядов Красной Армии.

Конец апреля Поступает мл. агентом в уголовный надзор на ст. Лигово.

Июнь Поступает в Студию (угол Литейного и Спасской, дом Мурузи) открытую при издательстве «Всемирная литература», на отделение критики, руководимое К. И. Чуковским.

Июнь — июль Знакомство с Гумилевым, Замятиным, Шкловским, с будущими «се-рапионами» — Лунцем, Слонимским, Познером, Полонской, Груздевым.

Сентябрь Особым отделом медицинской комиссии Петроградского губчека признан негодным к военной службе.

Октябрь Приказом по губмилиции «вовсе уволен от службы по болезни».

Ноябрь Поступает на службу в петроградский военный порт «Новая Голландия» — конторщик, позже — помощник бухгалтера.

1920, 12 января Смерть матери.

Июль Регистрация брака с В. В. Кер-биц-Кербицкой. Переезжает к жене на ул. Б. Зеленина, д. 9, кв. 83.

Осень Знакомится с будущими «серапио-нами»— Фединым, Кавериным, Тихоновым (несколько ранее — с Вс. Ивановым).

1921, 1 февраля День создания литературной группы «Серапионовы братья».

5 мая Родился сын Валерий.

Лето — осень Пишет «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова».

Декабрь В кооперативном издательстве «Эрато» выходит в свет (датированная 1922 г.) первая книга М. Зощенко «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова» (Пг., тираж 2000 экз.).

1922, июль — август Первые рецензии на «Рассказы Синебрюхова» (Н. Асеев, «Печать и революция», № 7; Вс. Рождественский, «Книга и революция», № 8).

1 августа Публикует первую (шуточную) автобиографию «О себе, об идеологии и еще,кое о чем» («Литературные записки». 1922. №3). Выходит в свет альманах «Серйапи-оновы братья» (Пг.: Алконост, 1922) с рассказами Вс. Иванова, В. Каверина, Л. Лунца, Н. Никитина, М. Слонимского, К. Федина и М. Зощенко («Виктория Казимировна»).

Декабрь Впервые публикуется в «тонком» сатирическом журнале (рассказ «Метафизика» — «Мухомор». 1922. №11). Первый обстоятельный критический разбор «Рассказов Синебрюхова» в рецензии А. Веронского С«Красная новь». № 6). Выходит в свет второе издание «Рассказов Назара Ильича господина Синебрюхова» (Пб.; Берлин: Эпоха, 1922, тираж 3000 экз.).

1923 Выходит в свет первая из будущих «Сентиментальных повестей» (под рубрикой «рассказ») — повесть «Коза». Выходит в свет сборник рассказов «Разнотык». При посредничестве Горького в бельгийском журнале «Le disque vert» выходит в свет на французском языке рассказ «Виктория Казимировна» (первый в Западной Европе перевод советской прозы). Выходит в свет сборник «Юмористические рассказы». Выходит в свет рассказ «Аристократка». Выходит в свет книга «Рассказы». Печатает рассказы, фельетоны и прочую «мелочь» в сатирических журналах «Дрезина» (часто под псевдонимом Назар Синебрюхов), «Красный ворон» (иногда подписывается М. 3.), в «тонких» журналах «Огонек», «Красный журнал для всех». Среди многих — напечатаны рассказы «Вор», «Неизвестный друг», «Агитатор», «Старая крыса», «Честный гражданин», «Беда», «Жертва революции».

1924 Выходит в свет сборник рассказов «Аристократка». Знакомство с С. Есениным. Выходит в свет повесть «Мудрость». Выходит в свет сборник «Веселая жизнь ». Встреча с поэтом А. Тиняковым, просящим на улице милостыню (факт, описанный в повести «Перед восходом солнца»; там Тиняков — А. Т-в.).

1925 Выходит в свет рассказ «Баня». Выходит в свет повесть «О чем пел соловей». Выходит в свет книга «Избранные юмористические рассказы». В этом же году выходит второе издание.

1926 В течение года вышло более пятнадцати сборников рассказов; печатался в сатирических журналах «Бегемот», «Смехач», «Бузотер».

1927, зима Подписывает коллективную декларацию, содержащую литературно-эстетическую позицию большой группы писателей, объединенных вокруг издательства «Круг».

Май Опубликована глава «Златогорская, качай!», написанная для коллективного шуточного романа «Большие пожары» (участвовали А. Грин, Л. Леонов, И. Бабель, Б. Лавренев, К. Федин, А. Толстой и др.).

Июнь Конфискован номер «Бегемота» (№ 27), чему послужил «политически вредный» рассказ М. Зощенко «Неприятная история».

1928, зима Выходит в свет первый выпуск «непериодической серии» «Мастера современной прозы» — «Мих. Зощенко. Статьи и материалы»; авто-,ры — Б. Шкловский, А. Бармин, В. Виноградов, редакторы — Б. Казанский и Ю. Тынянов.

Апрель Выходит в свет юмористический альбом М. Зощенко и Н. Радлова «Веселые проекты».

1929 Выходит в свет книга «Письма к писателю». Выходит в свет первый том шеститомного собрания сочинений, следом — второй, третий. Четвертый том вышел в марте 1930г., пятый — в феврале 1931 г., шестой — в июле 1931 г.

1930 Тяжба с жактом по поводу уплотнения в занимаемой квартире по ул. Чайковского, 75. Пишет письмо Горькому (в Сорренто) с просьбой повлиять на жактовское руководство. Письмо Горького в жакт и ответное — Зощенко. Начало интенсивной переписки. Участие в сборнике «Как мы пишем». Выходит в свет пьеса «Уважаемый товарищ». Закрыт последний ленинградский сатирический журнал «Ревизор». С бригадой писателей командирован на Балтийский судостроительный завод — пишет в стенной и цеховой газетах и заводской многотиражке «Балтиец». Одновременно сотрудничает в многотиражной газете завода им. Свердлова «Атака».

1931 Выходит в свет юмористический альбом М. Зощенко и Н. Радлова «Счастливые идеи». Выходит в свет первый том второго издания собрания сочинений.

1932 Выходит в свет второй том второго издания собрания сочинений. Издание остальных четырех томов остановлено. Начало сотрудничества с журналом «Крокодил» — напечатан рассказ «Слабая тара» (№10). Собирает материал для повести «Возвращенная молодость»; изучает литературу по физиологии, психоанализу, медицине, подробно знакомится с учением 3. Фрейда, И. Павлова.

1933 В Германии, в соответствии с «черным списком» книг, подлежащих сожжению, уничтожаются книги Зощенко. В журнале «Звезда» ,(М° 6, 8, 10) публикуется повеешь «Возвращенная молодость». Поездка с группой писателей на строительство Беломорско-Балтийского канала. Выходит в свет одноактная комедия «Культурное наследие» (Л., «Альманах эстрады», составитель М. Зощенко). Выходит в свет отдельное издание повести «Возвращенная молодость». Премьера комедии «Культурное наследие» в Театре малых форм (реж. В. Р. Раппопорт).

1934 Начало публикации «Голубой книги» в журнале «Красная, новь» (№ 3). В книге «Канал имени Сталина» выходит в свет повесть «История одной перековки». Выходит в свет отдельное издание повести о поездке на Беломорканал — с измененным названием: «История одной жизни». Работает над тезисами выступления перед делегатами предстоящего съезда советских писателей (выступление не состоялось).

17 августа — 1 сентября Первый Всесоюзный съезд советских писателей. Зощенко избирается членом правления ССП. В числе других участников съезда посещает дачу Горького в Горках. В журнале «Красная новь» (№ 10) печатается продолжение «Голубой книги ». Выходит в свет книга «Рассказы». Печатает рассказы и .фельетоны в журнале «Крокодил» и газете «Известия ». Руководство газеты «Известия» (в том числе лично Н. И. Бухарин) усиленно уговаривает перейти на штатную работу и переехать в Москву (обещают жилплощадь). 1935 Работает над заключительными частями «Голубой книги». В журнале «Крокодил» (№ 2) приведен факт наказания женщины, читавшей со сцены рабочего клуба рассказы Зощенко. В журнале «Литературный критик» (№ 1 и 2) опубликована статья А. Бескиной «Лицо и маска Михаила Зощенко» — первая попытка обстоятельного осмысления творчества писателя. Проходит курс лечения у психотерапевта. Возвращение интереса к Фрейду — к проблемам психоанализа, анализу сновидений. Первые подступы к книге «Ключи счастья» («Перед восходом солнца»). В журнале «Красная новь» напечатано окончание «Голубой книги».

1936, начало января Выходит в свет «Голубая книга», Заключает с издательством «Советский писатель» (Москва) договор на издание книги «Ключи счастья» с обязательством представить готовую рукопись к 1 августа 1937 г. (книга была написана и представлена в «Советский писатель» осенью 1943 г., под названием «Перед восходом солнца»). Записан на кинопленку с чтением рассказа «Расписка».

1937, 25 января Выступает (среди других) на собрании ленинградских писателей в связи с процессом над Пятаковым, Радеком и др. Публикует ответы на «Анкету о Пушкине» в журнале «Литературный современник» (№ 1), посвященном 100-летию со дня смерти поэта. Выходит в свет «Шестая повесть И. П. Белкина» («Звезда». № 1). Работает над статьей «О стихах Н.Заболоцкого». Начинает публиковать детские рассказы в журналах «Костер» (№1, «Загадочная история») и «Чиж» (№ 3, «Глупая история»). Арестованы брат В. В. Зощенко и его жена. После ареста близких знакомых — мужа и жены Авдашевых — М. М. Зощенко и В. В. Зощенко берут в семью их шестнадцатилетнего сына, отправляют посылки и деньги двум его несовершеннолетним сестрам, помещенным в детдом для детей «врагов народа». Выходит в свет первая книжка М. Зощенко для детей — «Смешные рассказы».

1938, 31 марта Выступает с «творческим отчетом» в Большом зале Московского клуба писателей (о творчестве Зощенко говорили С. Кирсанов, П. Павленко, А. Толстой и др.).

1939, 1 февраля Опубликован Указ Президиума Верховного Совета-СССР «О награждении советских писателей». Зощенко награжден орденом Трудового Красного Знамени. Декабрь Выходит в свет книга «Рассказы о Ленине».

1940, январь Заключает договор с издательством «Советский писатель» (Ленинградское отделение) на издание собрания сочинений (издание не осуществлено). Выступает на собрании комсомольского актива в Ленинграде — о задачах детской литературы и своей работе над рассказами для детей. 25 апреля Отправляет письмо в Верховный суд СССР с просьбой пересмотреть дело арестованного в 1937г. переводчика В; О. Стенича. 1941, 22 июня Пишет заявление о добровольном вступлении в Красную Армию (отказано как негодному к военной службе).

23 нюня По предложению Н. П. Акимова (гл. режиссер Ленинградского театра комедии) М. Зощенко и Е. Шварц приступают к написанию пьесы «Под липами Берлина».

Июнь — начало сентября Пишет антифашистские фельетоны для газет и Радиокомитета.

12 августа Премьера пьесы «Под липами Берлина».

18 сентября Вызов в Смольный (обком ВКП(б) с распоряжением эвакуироваться из Ленинграда.

26 октября Приезжает в Алма-Ату, проживает в гостинице Дома Советов. Середина ноября Зачислен сотрудником сценарного отдела студии «Мосфильм».

1942 Кроме работы над повестью «Перед восходом солнца» пишет антифашистские фельетоны и рассказы из военного быта (позже вошли в цикл «Солдатские рассказы»), работает над двумя комедиями для театра Н. П. Акимова (постановки не осуществлены).

1943, март Получает вызов из Москвы — из отдела культуры ЦК ВКП(б). Конец апреля Вызван в ЦК ВКП(б), отказывается от предложения занять должность ответственного редактора журнала «Крокодил», введен в состав редколлегии журнала.

Июль Выступает в Союзе писателей на творческом совещании «Сатира и юмЬ]> в дни Отечественной войны».

Август В журнале «Октябрь» выходят пер-йшё три главы (№ 6—7) повести «Перед восходом солнца». В журнале «Октябрь» выходят следующие четыре главы (№ 8—9) повести «Перед восходом солнца».

Середина ноября Получает известие об остановке публикации повести «Перед восходом солнца».

25 ноября Пишет письмо Сталину с просьбой помочь в дальнейшей публикации повести «Перед восходом солнца».

Начало декабря Секретариатом и оргбюро ЦК ВКП(б) принято подряд два постановления — «О повышении ответственности секретарей литературно-художественных журналов» и «О контроле над литературно-художественными журналами», главным «героем» которых — среди других писателей — стал Зощенко с его «политически вредным и антихудожественным произведением» «Перед восходом солнца».

6 декабря На расширенном заседании президиума ССП А. Фадеев, В. Кирпотин, С. Маршак, Л. Соболев, В. Шкловский и др. оценивают «Перед восходом солнца» как произведение «антихудожественное, чуждое интересам народа». Опального писателя поддерживают Д. Шостакович, М. Слонимский, А. Мариенгоф, А. Райкин, А. Вертинский, Б. Бабочкин, В. Горбатов, А. Крученых.

31 декабря Выведен из редколлегии «Крокодила», лишен «крокодидьского» продуктового пайка.

1944, начало января Выселен из гостиницы «Москва».

Февраль На расширенном пленуме ССП СССР Н.С.Тихонов относит повесть «Перед восходом солнца» к «вредным произведениям», подвергает резкой критике творчество Зощенко в статье «Отечественная война в советской литературе»  (« Большевикначало января». 1944. № 3 и 4).

Март Объяснение с Н. С. Тихоновым, ссылки последнего на то, что ему «приказали».

Конец марта Получает разрешение вернуться в  Ленинград и в начале апреля возвращается.

Апрель М. М. и В. В. Зощенко принимают в свою семью несовершеннолетнюю-дочь умершей в блокдду сестры писателя.' ••'fiTi

Май Получает разрешение на устройство огорода (на Марсовом поле), сажает картошку, редиску и пр.

20 июня Вызов в Управление МГБ по Ленинградской области, отвечает на более чем тридцать вопросов, связанных с критикой «Перед восходом солнца», высказывает мнение о состоянии советской литературы.

Лето— осень Пишет рассказы и фельетоны, однако газеты и журналы отказывают в публикации. Тяжелое психическое состояние. Семья живет продажей вещей. Год отмечен лишь тремя публикациями — в журналах «Звезда» и «Пограничник», в газете «Смена».

1945 Перерабатывает написанную до войны пьесу «Парусиновый портфель», пишет комедию «Очень приятно», рассказы, фельетоны, детские рассказы. Поступают предложения печататься из журнала «Ленинград», из газет «Известия», «Комсомольская правда» и др. В декабре в журнале «Мурзилка» (№ 12) напечатан рассказ «Приключение обезьяны».

1946, апрель Премьера комедии «Парусиновый портфель» в «блокадном театре» (режиссер В. П. Кожич). В числе других писателей Зощенко награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945гг.».

26 июня Решением Ленинградского горкома ВКП(б) введен в состав редколлегии журнала «Звезда».

Конец июня В журнале «Звезда» напечатан (без ведома автора) рассказ «Приключения обезьяны» (№5-6).

14 августа Постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград».

15 и 16 августа Доклады Жданова на собраниях ленинградского партактива и писателей, посвященных постановлению ЦК.

20 и 21 августа Публикация постановления ЦК в газетах «Культура и жизнь» и «Правда».

26 августа Пишет и отправляет письмо И. В.Сталину.

4 сентября Постановлением президиума правления СП СССР исключен из Союза писателей.

10 октября Пишет письмо Жданову.

Осень — зима Лишен продуктовой «рабочей» карточки. Издательства, журналы и театры расторгают заключенные ранее договоры, требуют возвращения авансовых ссуд. Безденежье. Семья живет распродажей вещей. Зощенко пытается зарабатывать в сапожной артели.

1947 Работает над циклом «партизанских рассказов». Посылает «партизанские рассказы» («Никогда не забудете») секретарю И. В. Сталина — Поскребышеву.

31 мая Уведомлен о возвращении продовольственной «рабочей» карточки. 

Начало июня По указанию Сталина редактор

«Нового мира» К. Симонов предлагает Зощенко приехать в Москву для заключения договора на публикацию «партизанских рассказов».

Сентябрь Десять из тридцати двух рассказов цикла «Никогда не забудете» опубликованы в «Новом мире» (№9).

1948 Работает над переводом повести финского писателя М. Лассила «За спичками». В петрозаводском журнале «На рубеже» (№ 8—10) опубликован перевод повести М. Лассила «За спичками» (в № 8 и 9 фамилия переводчика отсутствовала).

1949, август Отправляет уже не первое письмо А. А. Фадееву с описанием своего положения и просьбой «указать», что делать, «чтобы не быть лишним человеком в государстве».

1950 После семилетнего перерыва опубликован рассказ в «Крокодиле» (№ 17, «Страшная месть»). В журнале «На рубеже» (№11, 12) опубликован перевод повести М. Лассила «Воскресший из мертвых». Заключает договор с издательством «Советский писатель» на перевод с осетинского книги М. Цагараева «Повесть о колхозном плотнике Саго».

1951 Пишет рассказы и фельетоны для «Крокодила» (пять опубликованы), работает над переводами повести М. Цагараева, рассказов П. Панча, А. Гаврилюка, Н. Рыбака (с украинского), по заказу С. Образцова пишет для Московского театра кукол пьесу «Дело о разводе» (постановка не осуществлена).

1952 Пишет книгу (цикл рассказов) «Что меня больше всего поразило» («Новый мир» в заключении договорных отношений отказал); в соавторстве с И. Груздевым работает над пьесами по книгам Горького «В людях» и «Мои университеты» (публикация и постановка не осуществлены); в соавторстве с В. Лившицем работает над пьесой «Простой рабочий» (публикация и постановка не осуществлены); совершает многочисленные (и безуспешные) попытки овладеть жанром «крокодиль-ского» фельетона на международную тему.

1953, 22 апреля По предложению руководства Союза писателей подает заявление о восстановлении в СП,

23 июня На заседаний президиума правления СП СССР принят (не восстановлен, а заново принят) в Союз писателей.

1954, 5 мая Приглашение Зощенко и Ахматовой в Дом писателя на встречу с туристической группой английских студентов, заявление Зощенко о несогласии с обвинениями в его адрес в докладе Жданова о журналах «Звезда» и «Ленинград».

28 мая Публикация в «Ленинградской правде» отчета о партийном собра-, нии в Ленинградском отделении СП — резкая критика Зощенко.

15 июня Выступление Зощенко на собрании в Доме писателя — с отповедью хулителям.

Июнь — начало сентября Обвальная травля Зощенко в печати и на радио.

Лето — осень Резкое ухудшение здоровья.

7 сентября Статья в «Известиях» («Факты разоблачают клевету»), после которой-имя Зощенко уходит из газет и радиопередач.

Конец ноября Поступают предложения печататься из «Крокодила» и «Ленинградского альманаха».

1955, середина августа Подает заявление в Ленинградское отделение СП о предоставлении пенсии.

1956, 26 марта Группа писателей (К. Чуковский, Вс. Иванов, В. Каверин, д. Кассиль, Э. Казакевич, Н. Тихонов) обращается с письмом в ЦК КПСС с просьбой «о восстановлении доброго имени Зощенко».

Декабрь Выходит в свет книга «Избранные рассказы и повести. 1923—1956».

1957 Болезни, все удлиняющиеся периоды глубокой апатии, нежелания работать. Короткий всплеск деятельности после прочтения книги К. Федина «Писатель, искусство, время», в которой автор высоко оценил дарование и роль Зощенко в русской литературе.

1958, весна Резкое ухудшение состояния здоровья.

Июнь Выходит в свет книга «Рассказы и фельетоны». Получает извещение о назначении персональной пенсии республиканского значения (1200 руб.).

22 июля В 0.45 скончался от сердечной недостаточности.

24 июля Гражданская панихида в Доме писателя им. В. В. Маяковского. Похороны на Сестрорецком кладбище.

Я начал писать рассказы, когда мне было девять лет.

До 25 лет я писал изредка. Иной раз не писал годами. Но стремление к литературной работе было почти всегда.

Стало быть, я имел за плечами пятнадцатилетний опыт, когда после революции начал работать как профессионал.

Я сразу столкнулся с труднейшей задачей — писать для новой страны, для новых, еще неизвестных читателей.

Судя по письмам, которые я получал, многие думали, что я пишу с необычайной легкостью, просто так, как поет птица. Как Маяковский говорил: «Разжал уста и вот — пожалуйста».

Это, конечно, было далеко не так.

Обычно, правда, я писал рассказы легко. Но по временам, когда я искал новую форму или новый жанр, — я сталкивался с необычайными трудностями. Такие, например, трудности мне пришлось одолеть в начале моей работы.

Первые мои литературные шаги после революции были ошибочны. Я начал писать большие рассказы в старой форме и старым, полустертым языком, на котором, правда, и посейчас еще иной раз дописывается большая литература.

Только через год, пожалуй, я понял ошибку и стал перестраиваться по всему фронту. Эта ошибка была естественна. Я родился в интеллигентной семье. Я не был, в сущности, новым человеком и новым писателем. И некоторая моя новизна в литературе была целиком моим изобретением.

Мне много пришлось поработать над языком. Весь синтаксис надо было круто менять, чтобы сделать литературную вещь простой и доступной новым читателям. Доказательством того, что я не ошибся, были очень высокие тиражи моих книг. Стало быть, язык, который я взял и который, на первых порах, казался критике смешным и нарочно исковерканным, был, в сущности, чрезвычайно простым и естественным.

Возможно, конечно, что в этом деле я несколько преувеличивал. Но искусство всегда преувеличение. Иначе получается фотография.

Работу над языком я продолжаю. Кое-что в дальнейшем уберу, кое-что приглажу. В общем, это будет одна из основных задач моей будущей работы.

О будущей своей работе говорить сейчас несколько затруднительно. У меня были большие сомнения, что именно сейчас нужно.

Я был отчасти сбит с толку кучей статей и статеек, которые чего только не требовали от писателя. Одни требовали, чтобы писатель писал главным образом о производстве, другие желали видеть писателя фельетонистом стенной газеты. Третьи говорили, что все «проклятые вопросы» уже решены или решаются руководящими органами и писатель должен истолковывать распоряжения правительства. Это, конечно, не так.

Роль писателя в социалистической стране именно такая же, какая она была и всегда. Писателю, в. силу профессионального уменья думать и разбираться во всех вопросах, дана исключительная способность видеть многие вещи, которые могут ускользнуть от обычного взгляда.

Итак, будущую свою работу я мыслю, конечно, в прежнем плане — сатира, сатира, осмеивающая человеческие недостатки. Ведь сколько я мог заметить, все недочеты и неудачи, которые бывают в наши дни, упираются, главным образом, в недочеты человеческой натуры — в глупость, халатность, леность, эгоизм, корысть и преступность.

Сатирику хватит еще работы надолго.

Теперь несколько слов о моей личной жизни.

...Я родился в Ленинграде (в Петербурге) в 1895 году. Мне сейчас 37 лет.

Мой отец — украинец (Полтавской губернии), художник. Дворянин.

Он умер рано — сорока с чем-то лет. Он был талантливый художник-передвижник. Его картины и сейчас имеются в Третьяковской галерее, в Академии художеств и в Музее революций. (Отец был в социал-демократической партии.)

Моя мать русская. В молодые годы она была актрисой.

Я кончил гимназию в Ленинграде. Учился весьма плохо. И особенно плохо по русскому — на экзамене на аттестат зрелости я получил единицу по русскому сочинению. (Сочинение было на тему о тургеневских героинях)

Эта неуспеваемость по русскому мне и сейчас тем более странна, что я тогда уже хотел быть писателем и писал для себя рассказы и стихи.

Скорей от бешенства, чем от отчаяния, я пытался покончить со своей жизнью.

Осенью 1913 года я поступил в университет на юридический факультет. Мне было тогда 17 лет.

Я год занимался в университете, но своим делом почти не интересовался. Сдал минимум — один экзамен по римскому праву. И все почти дни проводил в физическом кабинете, слушая лекции профессора Хвольсона.

Весной 1914 года я, без денег, поехал на Кавказ и поступил там на железную дорогу контролером поездов (на линии Кисловодск — Минеральные Воды). Там же давал уроки.

Осенью, в начале войны, я вернулся в Ленинград и, вместо университета, прослушав ускоренные военные курсы, уехал прапорщиком на фронт.

У меня не было, сколько я помню, патриотического настроения — я попросту не мог сидеть на одном месте из-за склонности к ипохондрии и меланхолии. Кроме того, я был уволен из университета за невзнос платы.

Вплоть до революции я пробыл на фронте в Кавказской гренадерской дивизии. На германском фронте, командуя батальоном, был ранен и отравлен газами.

В Февральскую революцию я вернулся в Ленинград, При Временном правительстве был назначен начальником почт и телеграфа и комендантом Главного почтамта.

В сентябре 1917 года я выехал в командировку в Архангельск. Был там адъютантом архангельской дружины и секретарем полкового суда.

За несколько недель до прихода англичан я снова уехал в Ленинград. Был момент, когда я из Архангельска хотел уехать за границу. Мне было предложено место на ледоколе. Одна влюбленная в меня француженка достала мне во французском посольстве паспорт иностранного подданного.

Однако в последний момент я передумал. И незадолго до занятия Архангельска успел выехать в Ленинград.

В июле 1918 года я поступил в пограничную охрану. Сначала служил в Стрельне, потом в Кронштадте.

Из пограничной охраны перевелся добровольцем в Красную Армию и в ноябре 1918 года отправился в действующую армию на нарвский фронт.

В Красной Армии я был командиром пулемётной команды и потом полковым адъютантом. Я не коммунист и в Красную Армию пошел сражаться против дворянства и помещиков — против среды, которую я в достаточной мере хорошо знал.

Я пробыл на фронте полгода и по болезни сердца (порок, полученный после отравления газами в германскую войну) уволился из армии.

После этого я переменил десять или двенадцать профессий, прежде чем добраться до своей теперешней профессии.

Я был агентом уголовного розыска (в Ленинграде).

Был инструктором по кролиководству и куроводству (в Смоленской губернии, город Красный, совхоз Маньково).

Был старшим милиционером в Лигове.

Изучил два ремесла — сапожное и столярное. И даже работал в сапожной мастерской на Васильевском острове (на 2-й линии, против Академии художеств).

Там же, работая в мастерской, впервые встретился с писателем. Это был Н. Шебуев - в свое время редактор «Бича». Он принес чинить сапоги и, помню, с любопытством разговаривал со мной, удивляясь познаниям сапожника.

Последняя моя профессия до писательства — конторское занятие. Я был конторщиком и потом помощником бухгалтера в Ленинградском военном порту.

Там же, на работе, я написал первые свои рассказы и издал первую свою книжку без фамилии на обложке — «Рассказы Назара Сине-брюхова». Тогда же я вошел в содружество писателей «Серапионовы братья».

Мои первые рассказы попали к Горькому. Горький пригласил меня к себе, правильно покритиковал и помог материально. А также устроил мне академический паек. С тех пор началась моя литературная судьба. И с тех пор меркнет разнообразие моей жизни.

...В 1921 году вышла в свет первая книга моих рассказов (в издательстве «Эрато»).

За последние двадцать лёт было издано большое количество моих книг, перечислить которые я не в состоянии. Из больших работ могу только отметить: «Сентиментальные повести» (1923—1936), «Возвращенную молодость» (1933), «Голубую книгу» (1935) и «Исторические повести» («Черный принц», «Керенский», «Возмездие»).

В 1941 году (в начале Отечественной войны, до октября) работал в ленинградских газетах, на радио и в журнале «Крокодил».

В октябре 41-го был эвакуирован в Алма-Ату и там до весны 43 года работал в сценарной студии («Мосфильм»), написал сценарий «Солдатское счастье»...

В марте 1943 года я вернулся в Москву и работал членом редколлегии журнала «Крокодил».

Осенью 1943 года я напечатал в журнале «Октябрь» мою повесть «Перед восходом солнца», за которую подвергся резкой критике.

В 1944—46 годах работал для театров. Две мои комедии были поставлены в Ленинградском Драматическом театре. Одна из них («Парусиновый портфель») выдержала 200 представлений за 45—46 ГОД.

В августе 1946 года (после постановления ЦК ожурналах «Звезда» и «Ленинград») я был исключен из ССП. За годы 46—52 я, главным образом, занимался переводческой работой. Было издано четыре книги в моем переводе: 1. М. Лассила, «За спичками», 2. М. Лассила, «Воскресший из мертвых», 3. Антти Тимонен, «От Карелии до Карпат», 4. М. Цагараев, «Повесть о колхозном плотнике Саго»...

В июне 1953 года я вновь принят в ССП.

В настоящее время работаю в сатирическом жанре— в журналах «Крокодил» и в «Огоньке». Кроме того, работаю для театра и пишу книгу рассказов.

Присматриваясь к тому, как я работаю подсознательно, я прихожу к выводам, что самое главное в этой работе — три основных положения.

Первое — правильное построение рассказа, правильная пропорция материала в каждой его части. Это дело наиболее легкое. Этому просто научиться, делая всякий раз подробный план рассказа.

Второе — точность. изложения и наиболее сильные слова и образы, которые при вдохновении возникают сами собой. Без вдохновения — необходимо пользоваться записной книжкой.

И наконец, третье, то, чему научиться наиболее трудно, — это, так сказать, плавное течение рассказа, одно дыхание, если так можно назвать это отсутствие швов, которые обычно получаются при удающейся не сразу работе. Читатель может и не заметить этих швов, но зато он заметит отсутствие плавности, немонотонность вещи, и тогда интерес к ней если и не пропадает, то уменьшается. Становится трудно читать. Внимание ослабевает. Легко оторваться.

Избежать этого, не имея вдохновения, конечно, чрезвычайно трудно. Тут требуется упорное мастерство, навык и правильный глаз, который видит шероховатости. Эти шероховатости и швы стираются или заполняются словами.

Повторяю: научиться этому можно упорным трудом. Причем все неудачи чрезвычайно полезны и поучительны.

Отлично пользуется Зощенко синтаксисом народного говора: расстановка слов, глагольные формы, выбор синонимов — во всем этом ни единой ошибки. Забавную новизну самымч:тертым, запечатанным словам он умеет придать ошибочным (как будто) выбором синонимов, намеренным плеоназмом («пожить в полное семейное удовольствие»; «На одном конце — пригорок, на другом— обратно— пригорок»; «в нижних подштанниках»).

Зощенко — человек небольшого роста. У него матовое, сейчас желтоватое лицо. Украинские глаза. И осторожная поступь. У него очень тихий голос. Манера человека, который хочет очень вежливо кончить большой скандал...

Сделанность вещей Зощенко, присутствие второго плана, хорошая и изобретательная языковая конструкция сделали Зощенко популярным русским прозаиком. Он имеет хождение не как деньги, а как вещь. Как поезд.

Зощенко, моралист по природе, своими рассказами пытался образумить современников, помочь им стать людьми, а читатели принимали все за юмористику и ржали как лошади. Зощенко сохранял иллюзии, начисто был лишен цинизма, все время размышлял, чуть наклонив голову набок, и жестоко за это расплатился. Глазом художника он иногда проникал в суть вещей, но осмыслить их не мог, потому что свято верил в прогресс и все его красивые следствия...

Чистый и прекрасный человек, он искал связи с эпохой, верил широковещательным программам, судившим всеобщее счастье, считал, что когда-нибудь все войдет в норму, так как проявление жестокости и дикости лишь случайность, рябь на воде, а не сущность, как его учили на политзанятиях. Многие не увидели перехода от народной революций, жестокой и дикой, к плановой работе машины. Склонные оправдывать первую фазу, перенесли свое отношение и на вторую. Таков был и Зощенко, один из прапорщиков революции (по чинам он оказался в 1917 году повыше, но психологически он принадлежал именно к этой категории).

Я говорю, что Зощенко нашел тему. Да, нашел, а не выдумал, и, если бы нужны были доказательства, достаточно было бы сослаться на двух-трех других писателей, не русских, а чужеземных, которые сделали приблизительно то же открытие, хотя и в другом преломлении.

Франц Кафка например; Едва ли это был художник, гениальный, каким теперь принято его считать, особенно в «передовых» литературных кругах. Но его глубокое влияние на многих новых писателей, конечно, не случайно: оно основано на том, что Кафка уловил тему беспомощности, бессилия, бесправия и растерянности человека в грозных теперешних жизненных условиях, — еще более грозных, по его предчувствию, в недалеком будущем. Но ведь тема Зощенко совпадает с темой Кафки, правда, при том различии, что трагическую окраску ее он заменил комической или, если лучше вглядеться, трагической, иначе он в советских условиях поступить и не мог, а может быть, и не хотел. Вполне возможно, что напряженность, эмоциональная и интеллектуальная сосредоточенность Кафки, трагизм Кафки были ему не по силам. Не знаю, не берусь гадать. Но недоумение Зощенко — того же порядка, и за какой-нибудь его смехотворно-растерянной интонацией — «посудите, братишечки, что же это в самом деле за обидная конъюнктура образовалась?» — скрывается то же бессилие и готовность биться головой о стену. Он единственный в советской литературе, и даже, пожалуй, во всей новой русской литературе, эту «стену» разглядел, он один почувствовал и по-своему выразил бесчеловечность наступивших и наступающих времен.

По существу Зощенко труб не бывает никогда. В самом смехе его неизменно и отчетливо звучит гоголевское дребезжание, большинству других русских юмористов — скажем, аверченковского типа, — чуждое или недоступное. Смех ведь бывает всякий, и нет причин считать обязательным смешение веселости и печали. Но если это и не обязательно — художественно не обязательно, — то, пожалуй, только для других литератур, для других стран, не для России: после Гоголя от смеха раскатистого, жирного, плотоядного, смеха «во всю глотку», раблезианского склада, становится как-то не по себе! Гоголь отбил у нас охоту и вкус к нему, да и русский язык что-то плохо с ним мирится. «Что французу здорово, то русскому смерть», можно было бы сказать. Вспомните хотя бы российские водевили и фарсы, российские шансонетки и анекдоты, переложенные с парижских образцов! Ужас, сплошной ужас, торжество пошлости, невыносимо, нестерпимо! Зощенко это очень остро почувствовал, гоголевской традиции он не изменил, и отчасти именно в этом его обаяние.

Я смутно помню его в Петербурге в самом начале двадцатых годов. Он уже и тогда был болен, страдал одышкой и если поднимался по лестнице, то должен был останавливаться на каждой площадке. Под глазами уже и тогда лежали у него какие-то черные тени. Был он застенчив, молчалив и как будто сам удивлен успехом первых своих рассказов. Но как было уже и по этим рассказам не понять и не почувствовать, что это настоящий Писатель, более значительный, чем многие его молодые собратья, Серапионовы братья и другие, в те годы спешно готовившие размашистые эпические полотна о революции, гражданской войне или будущем светлом социалистическом царстве? («Русская мысль». Париж, 23 октября 1958 г.)

Тема о Синебрюховых очень своевременна. Только нужно уметь по-настоящему связать ее с нашей эпохой, а для этого требуется, в первую голову, художественное проникновение в ее существо, в ее сердце. Иначе будут получаться либо недоговоренности и неопределенности, либо безделушки и бонбоньерки, либо прямо контрреволюционные вещи. У Зощенко есть неопределенность. Как-никак г. Синебрюхов орудует во время революции, даются куски революционного быта. Тут беззаботность и кокетничанье по поводу своей политической неосмысленности, бравада институтской политической девственностью не только неуместна, но и прямо вредна для художника. Разумеется, Синебрюховых, жизненная программа коих и в наши бурные и великие дни сводится «в смысле сапог» и «прекрасной полячки», — было и есть не мало. Но, закрывая книжку рассказов, читатель все-таки остается в недоумении: Синебрюхо-вых-то не мало, но непонятно: не то это— накипь, грязная пена революции, не то — сама революция.

Полуобразованный человек, прикоснувшийся к культуре и думающий, что он овладел ею, портит слова по-иному: он их обесцвечивает, обессмысливает, обедняет. Его отношение к слову такое же, как и к самой культуре: «Я человек все-таки культурный, говорит зощенковский герой, мне обстановка нужна, поэзия».

Точной границы между этими факторами провести, разумеется, нельзя. Употребление лишних, якобы усиливающих значение, слов составляет одну из тенденций также и простонародного языка. Она подкрепляется склонностью людей, находящихся в «поэтической» стадии развития, руководиться слуховыми ассоциациями. Зощенковские «стою стоя», «осветить светом всю Россию» можно сблизить по происхождению со «слыхом слыхать», «видом видать» и т. п. Речь идет только о преобладающих тенденциях. Для простолюдина, как и для ребенка, характерно прежде всего непонимание слов, являющееся источником двойного процесса — их утраты и образования новых слов. Роль ребенка и простолюдина по преимуществу творческая, хотя это творчество сопровождается разрушением (но таково всякое творчество). Не такова роль полуобразованного человека. Он не уничтожает культурных ценностей, напротив — бережет их, присваивает их себе, обогащается ими, но так, что в результате и сам разоряется и сводит самые эти ценности на нет, не создавая взамен никаких новых. Гениальность Зощенки в том, что он, как никто другой, уловил сущность «полуинтеллигенции» как социологического фактора и художественно выразил ее культурно-историческую роль, стилизуя специфические особенности ее языка (Литературные эксперименты Зощенко. 1932).

Михаил Зощенко, вне сомнения, один из самых оригинальных русских писателей нашего века. Это не мешает ему быть, в ряде отношений, типичным представителем советской литературы двадцатых—тридцатых годов, магистральные черты которой проступают у него довольно ясно...

Давно замечено, что литературные темы и мотивы, имеющие особую актуальность для некоторой эпохи или для всех времен, повторяются у ряда художников, иногда со значительными вариациями, в разных формах, жанрах и тональностях. Одной из таких «архитем», увлекавших советских писателей двадцатых годов, было рождение нового мира и нового человека. Типичным литературным героем этого периода был человек нового типа, поднятый волной революции из глубин народной жизни, уверенно делающий историю и не обремененный грузом цивилизации и традиционной морали. Многочисленные варианты этого персонажа, представленные в литературе того времени, в разных пропорциях наделены такими чертами, как стихийность, цельность, страстность, непосредственность, прямолинейность, свобода от условностей, инстинктивная тяга к справедливости, жадность к жизни, наивность, невежество, любознательность, непочтительное отношение к дореволюционным культурным ценностям, коллективизм, ненависть к барам, неприязнь к интеллигенции, одержимость «марсианской жаждою творить» (Н. Тихонов), но также и готовность разрушать, безбоязненно-панибратское отношение к «векам, истории и мирозданью» (Маяковский). Соединяя в себе романтического героя, дикаря и ребенка, этот персонаж непринужденно преступает самые элементарные нормы цивилизованного поведения, в результате чего возникают странные и шокирующие ситуации, которые, однако, никого особенно не поражают и подаются без акцента. <...> Отказ от эмфазы, деловитость, будничная небрежность при описании ужасных и абсурдных вещей отражает ментальность революционной эпохи, отменившей, вместе с сословной иерархией, всю ее культурную и психологическую надстройку, как-то: традиционную систему представлений о добре и зле, важном и неважном, трагическом и обыденном и т. п.

В широком смысле тот же тип героя и мироощущения представлен и в рассказах молодого Зощенко, что долго ускользало от внимания критики, поскольку для нее было привычно встречать этот тип в героико-романтическом, а не в легкомысленном фарсовом варианте.

Некультурность предстает как доминанта зо-щенковского мира, как его твердый субстрат и наиболее нормальное, устойчивое состояние. Представление о некультурности как о чем-то само собой разумеющемся полностью соответствует духу «новой действительности» с ее сдвинутыми нормами... Вообще следует заметить, что тема некультурности реализуется в поэтическом мире Зощенко с большим разнообразием и изобретательностью, давая широкий диапазон манифестаций в плане как фабульного действия, так и повествовательной техники, включая язык, стиль, интонацию, приемы изложения, композиционную структуру, систему авторских отступлений и комментариев и т. п. Варварское сознание своего героя писатель разрабатывает столь филигранно, с таким количеством вариаций и оттенков, что некультурность превращается под его пером в особого рода культуру, и притом высокоразвитую. По богатству ракурсов и преломлений, в которых предстает инвариантный характер зощенковского «пролетария», последний может быть сравнен с гоголевскими помещиками из «Мертвых душ» или персонажами Достоевского.

Воспитанный в интеллигентной дворянской семье, Зощенко попал в неведомый ему даже по самым правдивым книжкам круговорот жизни и имел, казалось бы, все шансы быть выброшенным за борт революции, как это случилось со многими из его среды, покинувшими «тонущий корабль». Но Зощенко поверил: корабль не тонет. И даже увидел свое место на этом корабле.

Он был человеком с больной, не знавшей покоя совестью. Его преследовали страшные видения, вынесенные им из жизни улицы, и, хотя он, казалось бы, не должен был чувствовать перед нею вины, он мучился от сознания, что виноват уже тем, что родился на чистых простынях. Писатель принял в сердце эту великую боль и посчитал себя мобилизованным на служение «бедному» (как позже он его назовет) человеку.

Этот человек олицетворял собой громадный человеческий пласт тогдашней России. Веками возводимый несправедливый социальный уклад, из недр которого вырвала этого человека революция, духовно его обокрал, обеднил, обделил пониманием происходящих в жизни процессов. Он с великой охотой и усердием разрушал устои старого общества, но к созиданию в новом человеческом общежитии готов не был. Его спина прогибалась под грузом морально отживших, но на деле еще не утративших силу пережитков прошлого. А сам свалить с себя этот груз он не мог. Ему надо было помочь. В решении этой задачи и увидел Зощенко свое назначение.

К началу 20-х годов поход за отправным для литературного труда материалом подошел к концу: Зощенко знал жизнь—духовные и бытовые интересы — этого «бедного» человека, своего будущего массового читателя. И, что особенно важно, владел его языком. Этот язык, словно прорвав веками державшую его плотину, затопил тогда вокзалы и площади, присутственные места и рынки, залы для театральных представлений и только что учрежденные коммунальные дома. Затопил страну. Это был неизвестный литературе, а потому не имевший своего правописания язык. Он был груб, неуклюж, бестолков, но — затыкай или не затыкай уши — он существовал. Живой, непридуманный, сам собою сложившийся, пусть скудный по литературным меркам, а все-таки — тоже! — русский язык.

Опаленный невиданной в истории русской литературы славой писатель, которого знали все — от вчерашнего ликбезовца до академика, эту славу не уронивший, не отдавший никому другому на протяжении двух десятилетий, в постановлении ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» и одноименном докладе А. А. Жданова будет заклеймен как «хулиган» и «подонок литературы», «глумящийся над советскими людьми», его выбросят из Союза писателей, и его имя, заполучив статус бранного слова, выпадет из литературного обихода. Многие тогда думали, что и он сам выпал из жизни. Но он прожил еще двенадцать мучительных лет.

1. Автор и его герой в рассказах М. М. Зощенко.

2. Своеобразие авторской позиции и образ героя-повествователя в рассказе «Аристократка».

3. Приметы времени в сознании героя и в авторском осмыслении (по рассказу «Аристократка» и другим произведениям М. М. Зощенко).

4. Обнажение стиля повествования рассказа «Аристократка» в стиле пародии Ал. Архангельского «Пуп смылся (Случай в бане)»,

5. Сюжет и композиция цикла «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова».

6. Человек в потоке исторических событий («Рассказы Назара Ильича: господина Синебрюхова»).

7. Герой-рассказчик в системе персонажей в цикле «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова».

8. Бытовое и социально-историческое в цикле «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова».

9. Просторечные выражения в рассказах М. М. Зощенко и их идейно-эстетический смысл.

10. Повествование у М. М. Зощенко и сказовая традиция в русской литературе.

11. Люди и конфликты эпохи глазами сатириков (на примере произведений М. М. Зощенко).

12. Объекты сатирического изображения в рассказах М. М. Зощенко.

13. Конфликт в рассказе М. М. Зощенко «Встреча».

14. Рассказ «Галоша»: юмористическое и сатирическое в повествовании.

15. Приемы создания занимательности повествования в рассказе «Загадочное происшествие».

16. Комическое в рассказе «Баня».

17. Гротескное и абсурдное в цикле «Рассказы о Ленине».

18. Детские характеры в цикле «Леля и Минька ».

19. Обезьяна и люди в рассказе «Приключения обезьяны»: смысл образа и его значение в развитии сюжета.

20. Композиция «Голубой книги».

21. Рассказы серии «Мелкий случай из личной жизни» в художественной концепции «Голубой КНИГИ».

22. Художественные приемы М. М. Зощенко в творчестве современных писателей-сатириков.

1. История замысла «Голубой книги». Письмо-посвящение М. Горькому. Авторское объяснение заглавия.

2. «Причины», играющие, по мнению автора, «особую роль в истории»: деньги, любовь, коварство неудачи, удивительные события, — и соотношение этой концепции с господствовавшей тогда, в 1930-е гг., теорией исторического развития.

3. Повторяемость структуры каждого «отдела» книги как способ художественно проанализировать происходившее с человеком и человечеством.

4. Документальные факты и их стилистическая обработка в «Голубой книге». Исторические личности; значение этих персонажей для создания общей концепции произведения. Общее между знаменитыми деятелями прошлого в изображении Зощенко и современными героями его рассказов, включенных в книгу.

5. Церковь и религия в изображении Зощенко. Противоречие между этическими нормами, содержащимися в вероучении, и практикой церковников. Сложность позиции писателя: злободневность критики церкви, пропаганда атеизма в советское время делали эту темy подходящей для идеологов большевизма, в то же время Зощенко попытался в своих рассказах, например о католиках, кардиналах и папах, сделать намеки на происходившую в 1920—1930-е гг. политическую борьбу в партии после смерти Ленина. Отсюда обыгрывание внешних парадоксов поведения персонажей и невнимание к конкретно-историческим подробностям. Тем самым, достигая психологического эффекта, писатель уходит от исторической точности.

6. Раздел «Деньги» начинается так: «Мы живем в удивительное время, когда к деньгам изменилось отношение.

Мы живем в той стране, в которой прекратилось величественное шествие капитала.

Мы живем в том государстве, где люди получают деньги за свой труд, а не за что-нибудь другое.

И потому деньги получили другой смысл и другое, более благородное назначение — на них уже не купишь честь и славу».

Как любая декларация, эта требует сопоставления с составляющими раздел обработанными Зощенко документальными историями и «Рассказами о деньгах».

Сегодня их нельзя не оценивать без учета драматического опыта экономики нашей страны при социализме. В рассказах Зощенко есть как устаревшее, связанное с политической конъюнктурой, так и написанное на уровне общечеловеческих критериев морали.

7. Связь между «отделами» книги. Ранее написанные рассказы Зощенко, включенные им в книгу. Место «Голубой книги» в творчестве Зощенко.

1. Цикл как черта жанрового мышления Зощенко («Рассказы Назара Ильича господина Си-небрюхова», «Сентиментальные повести», «Леля и Минька», «Рассказы о Ленине», рассказы серии «Мелкий случай из личной жизни» в «Голубой книге», «Никогда не забудете (Рассказы о партизанах)», «Рассказы на колхозные темы», «Литературные анекдоты»).

2. Циклообразующие начала: общность тематики, лейтмотивные персонажи. Своеобразие цикла «Рассказы Назара Ильича господина Си-небрюхова». Автор и рассказчик. Исторические события в оценке рассказчика и смысл этих оценок.

3. Формы комического в циклах. Юмор и сатира, их взаимосвязь и парадоксальное перепле-

тение в цикле «Рассказы о Ленине». Ленин как главный персонаж цикла: постепенное раскрытие характера, взаимоотношений с людьми. Ленин-вождь и Ленин-человек.

4. Рассказы под название «Мелкий случай из личной жизни» («Голубая книга») как цикл. Первоначальные редакции рассказов, публиковавшиеся отдельно и вошедшие в этот цикл. Повествователь в «Голубой книге» и рассказчик в «Мелком случае...».

5. Цикл «Никогда не забудете (Рассказы о партизанах)» и его место среди других циклов Зощенко. Обстоятельства его создания; история публикации. Воплощение темы войны; патетическое и комическое в цикле. Характеры героев цикла в сопоставлении с традиционным персонажем Зощенко из рассказов 1920—1930-х гг.

6. «Повести Белкина» Пушкина и «Шестая повесть Белкина» Зощенко; творческие причины, по которым Зощенко решился стать «продолжателем» Пушкина.

Удачи и неудачи в циклах Зощенко. Творческие уроки Зощенко — создателя циклов.

Еще в 1920-х гг. советская критика не раз говорила о том, что Зощенко и есть тот обыватель, от имени которого он ведет свой сказ, что «лирический герой» его прозы — мещанин, филистер.

Памятуя о том, что «стиль— это человек», конечно, нельзя рассматривать стиль Зощенко. как некое словесное отражение личности автора. Стиль Зощенко — это своего рода речевая маска. Человек, которого запечатлел этот своеобразный стиль, с Михаилом Михайловичем Зощенко, дворянином и интеллигентом, не имеет решительно ничего общего. Кроме того, здесь надо сделать еще одно разграничение.

Критика воспринимала Зощенко как сатирика и юмориста. Его «мелкая журнальная юмористика» рассматривалась критикой как своего рода коллекция казусов, курьезов, а его персонажи — как некое сборище монстров.

Читатель воспринимал Зощенко иначе. Он воспринимал все эти комические истории всерьез, не как казусы и курьезы, а как маленькие драмы и трагедии, как поучительные и грустные «случаи из жизни», какими они, в сущности, и являлись. Он воспринял Зощенко как «пролетарского писателя», всерьез описывающего его, «пролетарскую» жизнь. Он воспринял

его в том качестве, в каком всякий нормальный человек воспринимает «своего» писателя: в качестве отобразителя и «учителя жизни». Об этом свидетельствует выпущенная Зощенко документальная книга «Письма к писателю» (1929), составленная из читательских посланий ему. Читатели «предлагают» писателю «сюжеты» и «запрашивают его, как жить».

Но главное, что Зощенко собрал не просто письма своих писателей, а преимущественно их литературную продукцию. Зощенко исходил из того, что косноязычные, беспомощные, напоминающие о небезызвестном Лебядкине из «Бесов» Достоевского сочинения малограмотных графоманов — это первые ростки новой литературы. Он всерьез отнесся к ним как к культурному явлению. Он хотел у них учиться. Он хотел научиться писать по-новому, как они. Потому что «старая» литература, по его глубокому убеждению, уже не в силах была передать «дыхание нашей жизни».

Зощенко писал: «Обычно думают, что я искажаю «прекрасный русский язык», что я ради смеха беру слова не в том значении, какое им отпущено жизнью, что я нарочно пишу ломаным языком для того, чтобы насмешить почтеннейшую публику.

Это неверно. Я почти ничего не искажаю. Я пишу на том языке, на котором сейчас говорит и думает улица... Я сделал это, чтобы заполнить хотя бы временно тот колоссальный разрыв, который произошел между литературой и улицей...»

Но речь героев Зощенко их, говоря литературоведческим языком, речевые характеристики — лишь внешнее отражение того, что происходит в их душе. В конечном счете самое важное в литературе — показать, чем живет человек, каковы его идеалы.

Зощенко сразу обратил внимание на то, что перевороты 1917 года не просто сломали государственные механизмы, разрушили экономические фундаменты. Они отбросили самое бесплотное и самое глубокое, духовное. Они отбросили тысячелетнюю христианскую, евангельскую этику, этику, которая формировала сознание многих десятков поколений россиян. А отбросив, тут же поставили на ее место суррогатную этику социализма, хотя, наверное, сам Зощенко это определение — «суррогатная» — не стал бы применять. Его целью было отмечать и закреплять в слове изменяющиеся человеческие состояния.

Социалистический суррогат религии оказался как раз по мерке человеку, для которого все сокровища Вселенной представляют интерес лишь постольку, поскольку они могут служить его потребностям. Такой тип человека существовал испокон веков и был совсем не уникумом — человек, словно нарочно созданный для того, чтобы принять лозунг «Каждому по потребностям» как конечную цель мироздания, как конечный, высший смысл бытия.

В крохотном рассказе «Счастье» его герою по случаю удается очень выгодно заменить разбитое стекло в трактире. Это и было в его жизни счастье: «чистых тридцать рублей» барыша. «Эх, и пил же я тогда. Два месяца пил. И покупки, кроме того, сделал: серебряное кольцо и теплые стельки. Еще хотел купить брюки с блузой, но не хватило денег».

Вот представления зощенковского героя о счастье, его сверхмечта, его идеал, высшая, конечная цель его существования. Конечно, говоря так, мы не должны забывать, что существует душевная традиция русской литературы призывать милость к падшим, отыскивать в человеке — человеческое. В связи с ней нельзя не высказать предположение, что герой Зощенко — человек таких примитивных, грубо материальных потребностей потому, что его до этого довели. Он стал таким, потому что ему выпало жить в совершенно уникальном мире, где самое насущное, самое элементарное — кусок хлеба, рубаха, теплые стельки — превратились в нечто почти недостижимое.

Во многом это действительно так. Зощенко изображает драму человека, которого, практики социализма, лишив традиционных нравственных опор, не наделили даже минимальными материальными гарантиями. Они, эти материальные, поддерживающие жизнь средства, выпадают человеку, действительно, по счастью, случайно.

Заметим, что один из ключевых для понимания зощенковской концепции человека рассказов называется «Пасхальный случай». В самом заглавии уже заложен нонсенс — пасхальное для верующего человека не связано со случайностью, это всегда закономерность, знамение. Но вот что произошло с героем-рассказчиком. В пасхальную ночь он пошел святить кулич, опоздал, и на кулич, поставленный на землю, наступил дьякон. Перепалка, устроенная героем у храма, привела его к решению: «...теперь куличи жру такие, несвяченые. Вкус тот же, а неприятностей куда как меньше». Было бы слишком просто толковать эту историю в рамках антирелигиозных творений, которых время требовало от писателей. В этом произведении Зощенко отмечает, разумеется, как всегда, в парадоксальной форме, вышеназванную трансформацию всего духовного только в материальное.

Можно сказать, что каждый рассказ Зощенко — это испытание его героя. Автор освобождает его от всех препон, которые мешают ему, так сказать, самоосуществиться. Ибо если человеку нечасто случается сытно поесть и даже такая убогая вещь, как теплые стельки, кажется ему внезапным подарком судьбы, не совсем справедливо попрекать его бедностью идеалов. И здесь рано или поздно возникает вопрос о том, что, кроме героя, есть мир, в котором он действует. И если герою мы находим оправдания, а дисгармония сохраняется, мы для начала должны присмотреться и к пространству, которое есть его «среда обитания». Таким образом, критики, неустанно нападавшие на Зощенко, критики, как мы знаем, марксистской, большевистской организации, были правы как защитники тех общественных устоев, которых несостоятельность, неудобность, несовместимость с человеческой душой показывал Зощенко.

1. Где родился М. М. Зощенко? (В Санкт-Петербурге.)

2. Где учился М. М. Зощенко?

(Окончил гимназию; учился на юридическом факультете императорского Петербургского университета, затем, после начала Первой мировой войны, поступил в Павловское военное училище.)

3. Назовите первую боевую награду М. М. Зощенко.

(17 ноября 1915г. «за отличные действия против неприятеля» он был награжден орденом св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.)

4. Назовите другие боевые награды Зощенко.

(Орден св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость»; орден св. Станислава 2-й степени с мечами; орден св. Анны 3-й степени с мечами и бантом. В январе 1917 г. был представлен к званию капитана и к ордену св. Владимира 4-й степени, но ни звания, ни ордена получить не сумел.)

5. В какую литературную группу в начале 1920-х годов входил Зощенко? («Серапионовы братья».)

6. Кто, прочитав первые рассказы Зощенко, поддержал молодого писателя и даже добился для него академического пайка?

(А. М. Пешков (М. Горький).)

7. Как называлась первая книга Зощенко? («Рассказы Назара Ильича господина Сине-брюхова».)

8. Первое произведение из цикла Зощенко «Сентиментальные повести» имеет совсем несентиментальное заглавие. Назовите его.

(«Коза».)

9. Назовите несколько псевдонимов Зощен-

ко, которыми он подписывал свои сатирические рассказы.

(Назар Синебрюхов; Гаврила; Гаврилыч; Ми-хал Михалыч; Семен Курочкии; Мих. Гаврилов; Засл. деят. М. М. Коноплянников-Зуев...)

10. В 1927 г. в журнале «Огонек» было напечатано произведение Зощенко «Златогорская, качай!». Что вы о нем знаете и почему оно с тех пор не появлялось в изданиях сочинений Зощенко?

(Это была глава из политико-игрового романа-буриме (разные писатели писали поочередно по главе) «Большие пожары», среди авторов которого А. Грин, Л. Леонов, И. Бабель и др.)

11. В предисловии к одной из своих книг Зощенко писал: «Я эту книгу собрал для того, чтобы показать подлинную и неприкрытую жизнь, жизнь подлинных живых людей с их желаниями, вкусом, мыслями.

Конечно, у какого-нибудь критика или жуликоватого читателя непременно мелькнет мысль о деньгах.

Знаем, скажет, денежки в карман сунул — вот вам и вся философия этой книги. Сколотил, скажет, из чужого добра книженцию...»

Что это за «чужое добро» и как называется книга Зощенко?

(Письма читателей к Зощенко, из которых он составил книгу, так и названную — «Письма к писателю» (1929).)

12. Об этой повести Зощенко литературовед М. О. Чудакова писала: «Задача повести — не обличение ее героя, как казалось критике, а «обличение» литературы». О какой повести идет речь и кто ее главный герой?

(Непризнанный поэт Михаил Поликарпович Синягин из повести «М. П. Синягин (Воспоминания о Мишеле Синягине» (1930).)

13. Об этой своей повести Зощенко сказал: «Я писал ее три месяца, а думал о ней четыре года». По выходе в свет произведение стали оживленно обсуждать не только читатели, но и медики. Почему?

(В повести «Возвращенная молодость» Зощенко рассматривал проблему омоложения человеческого организма и писал о ней: «Это такое, что ли, научное сочинение, научный труд, изложенный, правда, простым, отчасти бестолковым бытовым языком...»)

14. До начала сотрудничества с журналом «Крокодил» Зощенко печатался в юмористическом журнале, также носившем название экзотического животного. Назовите его.

(«Бегемот».)

15. Как назывался рассказ, которым Зощенко дебютировал в «Крокодиле»? («Слабая тара» (1932. № 10).)

16. Кто посоветовал Зощенко написать «смешную и сатирическую книгу — историю человеческой жизни» и как назвал ее писатель? (М. Горький, «Голубая книга».)

17. Почему эта книга была названа «Голубой»?

(Это разъяснил сам Зощенко в предисловии к ней: «Мы назвали ее так, оттого что все другие цвета были своевременно разобраны.

Но еще оставался голубой цвет, на котором мы и остановили свое внимание.

Этим цветом надежды, цветом, который с давних пор означает скромность, молодость и все хорошее и возвышенное, этим цветом неба, в котором летают голуби и аэропланы, цветом неба, которое расстилается над нами, мы называем нашу смешную и отчасти трогательную книжку».)

18. В жизни Зощенко был опыт театрального режиссиррвания. Что он ставил?

(Собственную комедию «Свадьба» в Ленинградском мюзик-холле (1933).)

19. Заглавие одного из рассказов Зощенко повторяет название знаменитой повести Гете, а другой — повести Н. М. Карамзина. Назовите их.

(«Страдания юного Вертера», «Бедная Лиза».)

20. В августе 1933 г. в составе большой группы советских писателей Зощенко был на Бело-морско-Балтийском канале. Как называлось произведение, написанное им после этой поездки?

(«История одной перековки». Ныне обычно публикуется под заглавием «История одной жизни».)

21. Незадолго до «Рассказов о Ленине» Зощенко опубликовал биографическую повесть, посвященную другому крупному политическому деятелю времен падения российской монархии. Зощенко писал, в частности, что, хотя «многие поступки и государственные шаги» изображаемого им политика «давно позабыты», «деньги его до сего времени свежи еще в памяти». О ком идет речь и как называлась повесть Зощенко?

(Повесть так и называлась— «Керенский» (1937), а деньги соответственно — это знаменитые керенки.)

22. Однажды Зощенко вступил в полушутливое состязание с А. С. Пушкиным, написав продолжение его знаменитого цикла. Как назывались этот цикл и зощенковское продолжение?

(«Повести Ивана Петровича Белкина», «Шестая повесть Белкина. Талисман».)

23. Имел ли Зощенко советские награды?

(В 1939 г. он был награжден орденом Трудового Красного Знамени, в 1946 г. — медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945гг.».)

24. Это ныне широко известное произведение Зощенко первоначально называлось «Повесть о разуме». Как оно называется ныне?

(«Перед восходом солнца».)

25. Как назывался документ, где творчество Зощенко было подвергнуто репрессивной критике, а сам он объявлен «пошляком и подонком литературы»?

(Постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград».)

26. Кроме Зощенко, в этом постановлении партийные обвинения обрушились также на великую русскую поэтессу. Назовите ее имя.

(Анна Ахматова.)

27. Пытаясь облегчить свою участь, Зощенко послал свои произведения Сталину. Что именно?

(«Партизанские рассказы» из цикла «Никогда не забудете».)

28. В годы гонений Зощенко был вынужден взяться за переводы. Как называется повесть финского писателя, которую он перевел?

(«За спичками» Майю Лассила.)

29. По повести Лассила Леонид Гайдай поставил одноименный фильм. А как называлась его экранизация произведений самого Зощенко?

(«Не может быть!»)

30. Когда Зощенко умер, вдова просила руководство Ленинградского отделения Союза писателей похоронить его на Литераторских мостках Волкова кладбища, где покоятся многие русские писатели. Но ей отказали. Где был похоронен М. М. Зощенко?

(На кладбище Сестрорецка под Ленинградом.)

Зощенко М. М. Собр. соч.: В 6 т. Л.; М., 1929— 1932.

Зощенко М. М, Избр.: В 2 т. Л., 1978.

Зощенко М. М. Собр. соч.: В 3 т. Л., 1986— 1987 (перепечатано: М., 1994).

Зощенко М. М. Уважаемые граждане: Пародии. Рассказы. Фельетоны. Сатирические заметки. Письма к писателю. Одноактные пьесы. М., 1991. (Из архива печати).

Зощенко М. М. Соч.: В 5 т. М., 1993.

Зощенко М. М. Письма к писателю. Возвращенная молодость. Перед восходом солнца. Повести. М., 1989.

Зощенко М. М. Рассказы, фельетоны, повести. М., 1958. (В однотомник входят повести «Возмездие», «Керенский», «Шестая повесть Белкина», «История одной жизни».)

Зощенко М. М. Рассказы, фельетоны, комедии. М.; Л., 1963, (Включены поздние произведения Зощенко, в том числе циклы «Никогда не забудете (Рассказы о партизанах)», «Рассказы на колхозные темы», «Литературные анекдоты».)

Михаил Зощенко в воспоминаниях современников. М., 1981.

Вспоминая Михаила Зощенко. Л., 1990.

Воспоминания о Михаиле Зощенко. СПб., 1995.

Мих. Зощенко. Статьи и материалы / Ред. Б. Казанский и Ю. Тынянов. Л., 1928. (Первый выпуск серии «Мастера современной прозы».)

Ершов Л. Ф. Из истории советской сатиры: М. Зощенко и сатирическая проза 20—40-х годов. Л., 1973.

Чудакова М. Поэтика Михаила Зощенко. М., 1979.

Антонов С. М. Зощенко. Становление стиля // Лит. учеба. 1984. № 6.

«...Писатель с перепуганной душой— это уже потеря квалификации». М.М.Зощенко: письма, выступления, документы 1943— 1958 годов / Публ. и коммент. Ю. Томашев-ского // Дружба народов. 1988. № 3.

Старков А. Н. Михаил Зощенко: Судьба художника. М., 1990.

Зощенко и перестройка / Подгот. Ю. В. Тома-шевский // Крокодил. 1991. № 1.

Сарнов Б. М. Смотрите, кто пришел: Новый человек на арене истории. М., 1992.

Сарнов Б. М. Пришествие капитана Лебядкина (Случай Зощенко). М., 1993. (Книга является авторским вариантом предыдущей работы.)

Лицо и маска Михаила Зощенко: Сборник / Сост. Ю. В. Томашевский. М., 1994.

Творчество М. М. Зощенко: проблемы интерпретации: Подборка статей // Лит. обозрение. 1995. № 1.

Михаил Зощенко. Материалы к творческой биографии: Кн. 1 / Отв. ред. Н. А. Грознова. СПб., 1997.

Гаврилиада: Неизвестные автографы Михаила Зощенко из Центрального архива ФСБ России / Подгот. Григорий Файман. Консультанты В.Виноградов и В. Тусаченко// Независимая газета. 1997. 8 авг.

Поделитесь этой записью или добавьте в закладки