Предыдущая страница реферата | 11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21 | Следующая страница реферата

В описании крещенского сочельника заключен комплекс примет, поверий, обычаев, гаданий: хозяйки собирают чистый крещенский снег, ставят мелом кресты на дверях и окнах, ограждая себя от действия нечистой силы; хозяева чистят копыта у лошадей, чтобы не хромали в течение года; девушки ходят полоть снег, молодежь поет под окнами коляду. Несколько подробнее один из перечисленных выше обычаев дан в упомянутом ранее «Нижегородском словаре»:
«Во многих местах сохранился обычай накануне Крещенского сочельника выгонять из селения нечистого духа, который, по поверьям, присутствует при святочных увеселениях. Молодые люди с кочергами, метлами бегут по деревне, крича на лучшие голоса, стуча в заслоны и лукошки и таким образом выгоняя нечистого за околицу. В крещенский сочельник над всеми дверями и окнами ставят мелом кресты, чтобы нечистый не воротился». В дилогии обычай гонять нечистого лишь упомянут.

Восьмая глава второй части романа «В лесах» начинается с описания церковного праздника — Пасхи. Ему писатель противопоставляет народное празднество — встречу весны, объединяя в одной картине и созданную им самим реконструкцию мифа о Громе Гремучем и народный обычай «окликать» покойников в день радуницы, посещая могилы на кладбищах и оставляя на них праздничные блюда и питье. В поминках писатель видит следы древнерусской поминальной тризны, а в «жальных» причитаниях — отголосок старинных песен древнерусским богам.

В этом «разделе впервые появляется образ веселого бога Ярилы. Вводя в роман образ Яр-Хмеля, Ярилы, писатель создает реконструкцию в стиле старинного сказа, мастерски объединяя и образ хмеля из народных плясовых песен, и народные приметы и поверья, приурочиваемые к весенним календарным праздникам, и отдельные детали народного обряда, посвященного похоронам
Ярилы или Костромы. Создается яркий праздничный образ бога весны, солнца, плодородия: «...на головушке у него венок из алого мака, в руках спелые колосья всякой яри» (т. е. злаков яровых: пшеницы, овса, ячменя и пр.).
Стиль народной сказки («Ходит Ярилушка по темным лесам, бродит Хмелинушка по селам-деревням») органически сочетается с художественно отредактированными строфами песен о хмеле: «Сам собою Яр Хмель похваляется:
„Нет меня, Ярилушки, краше, нет меня, Хмеля, веселее — без меня, веселого, песен не играют, без меня, молодого, свадеб не бывает».

Если поверье о громе, хлещущем по небу золотой вожжой, полностью соответствует в романе мифологической трактовке Афанасьева, то хороводные песни и игры, исполняемые весной на Красной Горке («Серая утица», «Заинька», «Селезень», «Горелки», «Заплетися, плетень», популярная «Зять ли про тещу да пиво варил»), игровые «просо сеют», «мак ростят», «лен засевают» представляют современный писателю живой фольклор, записанный в Нижегородской губернии. Мельников и сам замечает, что теперь вместо старинных «окличек» по покойникам на кладбищах раздаются другие песни: «Поют про „калинушку с малинушкой, лазоревый цвет", поют про „кручинушку, крытую белой грудью, запечатанную крепкой думой", поют про то, „как прошли наши вольные веселые дни да наступили слезовы, горьки времена"». Само перечисление этих песен говорит о знании писателем современного ему народного песенного репертуара.

Начало шестой главы этой же части посвящено дню солнцеворота, знаменующего «конец весны, начало лету». Заговоры на капусту и огурцы, заимствованные у Афанасьева, и здесь даны в сочетании с живыми обычаями и поверьями. Обычай «обеганья гряд» приведен писателем с такими конкретными бытовыми подробностями, что не остается сомнения — автор сам наблюдал этот обычай, как сам слышал приговор при вывозе навоза: «Чтобы лежал ровненько, уродил хлеба полненько». С большой достоверностью описан приезд булыни, бродячего торговца сельскохозяйственным инвентарем и скупщика льна
(просуществовали до революции). Весь этот насыщенный фольклорно- этнографическими сведениями раздел заканчивается анекдотом про бабушку
Маланью. Писатель показал необычайное разнообразие фольклорных жанров, сочетая живущие в народе присказки, песни, обычаи с книжными, реконструированными им самим, но сделал это так, что разнородные элементы составили цельную картину.

Стилизованное сказание про Ярилу и Мать-сыру землю дано как пролог к картине общерусского празднования дня Ивана Купалы. Купальские обряды и песни, записанные в Белоруссии и на Украине, старинный обычай добывания
«живого» огня, нижегородские предания и поверья — все эти сведения объединены в нарядном описании русской обрядности. Элементы ее, кое-где сохранившиеся, скрупулезно перечислены: гулянья на Ярилином поле в Нижнем, похороны чучела Ярилы в Муроме и Костроме, изображения его на игрищах в
Кинешме и Галиче. С именем Ярилы связывает писатель название озера
Светлояр: «То озеро по имени старорусского бога Светлым Яром зовется {...), где во времена стародавние бывали великие народные сходбища, сходился туда народ справлять великие празднества Светлому Яру» [Мельников, 1993, т. 1, с. 292—293].

Сведения, указывающие на существование культа Ярилы, собраны писателем из книжных и устных источников. Существование его в Нижегородской губернии подтверждают и более поздние публикации. Мельников сознательно стремился вскрыть элементы дохристианских народных верований, сохранившиеся в быту, путем привлечения книжных и устных этнографических данных.

В дилогию включены редкие тексты нижегородского песенного фольклора, например, упоминавшаяся выше бурлацкая песня (отрывок в двенадцать куплетов); в примечании к ней сказано, что в целом тексте упоминается больше трехсот местностей от Рыбинска до Бирючьей косы и всем «даются более или менее верные приметы». В науке о фольклоре полный текст этой песни не известен. Используя распространенные в Поволжье песенные тексты, писатель не подчеркивает их локальный характер, считая это, видимо, необязательным для читателя. Так, он дважды упоминает колыбельную песню, которая сулит «в золоте ходить, людям серебро дарить», но полностью текст ее не приводит; в
«Нижегородском словаре» о ней сказано: «Повсюду распространена колыбельная песня „Спи, дитя мое, усни". В ней поется:

Выростешь большой — будешь в золоте ходить,

В руках серебро носить,

Нянькам да мамкам подарочки дарить».

Считая песню общеизвестной, писатель записывает лишь фрагмент текста, который перефразирует в романе. Из нижегородского репертуара взяты песни «Чарочка», «Как по погребу бочоночек катается», «Летал голубь», «Ах, зачем меня мать пригожу родила» и др. Многие пословицы, поговорки, фразеологизмы, даже поверья, включенные писателем в ткань обоих романов, в близких вариантах были записаны позднее в Нижегородской губернии В. Г.
Короленко.

Принцип соединения литературных и устнопоэтических элементов наблюдается не только в композиции, но и в стиле повествования, в авторской речи. Широко используются элементы сказочного стиля: «Тому назад лет семьдесят ... жил-поживал бедный смолокур... Много годов работал, богатства смолою не нажил» [Мельников, 1994, т. 1, с. 14].

Знание народного языка ощущается в обилии народных фразеологизмов
(«делом не волоча», «семибатькин сын», «всё на вон-тараты» и пр.), синонимичных словосочетаний («глядел на нее божий мир светло-радостно»;
«мглою-мороком кроется небо ясное»), тавтологических оборотов речи («цветы не цветно цветут», «не светло светит солнце яркое»). Писатель широко пользуется отрицательными сравнениями, постоянными эпитетами, сочетанием архаической лексики с просторечием («Возрадовалась бы я, во гробу его видючи в белом саване»). В характеристике представителей разных социальных групп писатель не только с документальной точностью передает лексические оттенки, но и его собственная авторская речь сохраняет соответствующие особенности: муж Акулины «велел ей идти, куда шла, и зря не соваться, куда не спрашивают» [Мельников, 1993, т. 2, с. 85].
В этих словах звучит сердитый окрик, хотя сказаны они самим писателем. Состояние огорченного Алексея автор передает его же языком: «В глазах у него зелень ходенем ходила, ровно угорел»
[Мельников, 1993, т. 1, с. 370].

Архаическая лексика (тризна, вещба, очи, златой) сочетается с лучшими достижениями литературного поэтического языка: «звездистые очи рассыпчатые», «звездистое небо». При сочетании разных лексических слоев с устойчивыми фольклорными фразеологизмами создается необычный стиль повествования. Эти особенности языка Мельникова дали повод некоторым его современникам упрекать писателя в искусственности, слащавости, стилизованности языка. Специальные исследования ученых- лингвистов показали, что в творчестве его отражены живые народные говоры и почти полностью отсутствуют слова, заимствованные из иностранных языков (даже фонтан назван водомётом).

«Он не подделывался под народный язык, язык раскольников или язык
XVIII века, а писал так, будто сам вышел из народа или сам был раскольником», — писал о Мельникове А. И. Зморович. К особенностям прозы
Мельникова относится и система переносных значений, обычно более характерная для романтиков и менее характерная для реалистов. Переносные значения слов и словосочетаний служат для писателя средством иронии, шутки, сарказма. В лексике такого рода скрыто отрицательное, неприязненное отношение писателя к тем или иным сторонам действительности:
«подъехать с алтыном под полтину» — обмануть с выгодой для себя; «бумажка мягкая» — фальшивые деньги: «хвост веретеном» — фрак; «постные сливки, постное молоко» — спиртные напитки (ямайский ром и прочее). Для обозначения купеческого сословия употреблено множество синонимов: торгаши, рядовичи (торгующие в ряду), толстосумы, толстопузы, толстобрюхи, продажной совести купцы; продажность священников отражают их названия: святокупец, святопродавец; монахини — мокрохвостницы, матери-келейницы — сухопары сидидомницы; в переписке раскольники употребляют тайнописание, «тарабарскую грамоту».

Яркий контраст создается лексикой, обозначающей быт народа и быт купцов в разных планах, но особенной яркости изображения достигает писатель в описаниях пищи. Главная еда лесорубов — черствый хлеб в виде сухарей в тюре, похлебка с грибами, гороховая каша с постным маслом. В скитах купцам подают осетровую (паюсную) икру, которая «блестит, как черные перлы», зернистую — жирную, «как сливки», «мерную стерлядь», «провесную белорыбицу
— бела и глянцевита, как атлас», «балык величины непомерной, жирный и сочный». У купцов столы «строят», «учреждают»; пиво и брагу считают
«сорокоушами» (бочки в 40 ведер) и так далее.

Увлеченность фольклором, признание его высокой эстетической и художественной ценности, как и углубленное изучение народных говоров, дали писателю возможность значительно полнее и шире демократизировать литературный язык, чем это делали другие писатели, его современники.
Позднее по тому же пути демократизации литературного языка посредством соединения книжных элементов с фольклорными и народным просторечием шли Н.
С. Лесков, А. М. Ремизов, В. Я. Шишков, А. В. Амфитеатров и другие.

М. Горький высоко ценил язык Мельникова и считал его «одним из богатейших лексикаторов наших», на опыте которого следует учиться искусству использовать неиссякаемые богатства народного языка [Горький, 1939, с.
187].

§3. Лексические особенности дилогии

Дилогия Мельникова содержит обширный энциклопедический материал в отношении лексики. Это объясняется тем, что все герои романов имеют многогранную характеристику. Автор начинает знакомить читателя с героями очень отдаленно. Сначала, как правило, дается описание той местности, где живет действующее лицо, со всеми ее чертами: рельеф, реки, растительность, национальность местного населения, легенды, связанные с этим краем, а также читатель узнает и об особенностях строений и быта, основных промыслах , особенностях кухни… Далее Мельников рассказывает историю семейства героя и только потом включает его в повествование. Причем данные отступления, не стоят обособленно от основного содержания, а наоборот, помогают понять его.

Так, при знакомстве с купцом-тысячником, Патапом Максимычем
Чапуриным, читатель узнает об особенностях Верхнего Заволжья. «Верховое
Заволжье – край привольный. Там народ досужий, бойкий, смышленый и ловкий.
Таково Заволжье сверху от Рыбинска вниз до устья Керженца. Ниже не то: пойдет лесная глушь, луговая черемиса, чуваши, татары. А еще ниже, за
Камой, степи раскинулись, народ там другой … Там новое заселение, а в заволжском Верховье Русь исстари уселась по лесам и болотам. Судя по людскому наречному говору – новгородцы в давние Рюриковы времена там поселились» [Мельников, 1993, т. 1, с. 6].

Уже этот фрагмент дает представление о насыщенности текста лексикой самого разного значения. Это и название городов, селений, рек, равнин, проживающих народностей с их характеристикой (народ досужий, бойкий, смышленый и ловкий), особенностей рельефа и так далее.

П. И. Мельников не оставляет без внимания и занятия местного населения: «Не побрел заволжский мужик на заработки в чужедальнюю сторону, как сосед его, вязниковец, что с пуговками, с тесемочками и другим товаром кустарного промысла шагает на край света семье хлеб добывать. Не побрел заволжанин по белу свету плотничать, как другой сосед его, галка. Нет, И дома сумел он приняться за выгодный промысел. Вареги зачал вязать, поярок валять, шляпы да сапоги из него делать, шапки шить, топоры да гвозди ковать, весовые коромысла чуть ли не на всю Россию делать». Здесь писатель, благодаря тщательному отбору лексических средств, дает обзор промыслов не только Верхнего Заволжья, но и близлежащих районов. Дальнейшее повествование вводит нас дом Чапурина, описывая с особой тщательностью все боковушки, стряпущие, подклети, мастерские, мы узнаем о производстве и торговле горянщиной, о работе мельниц, о традициях «строить столы»,
«собирать помочь» и так далее.

С именами Смолокурова, Орошина, Веденеева, Меркулова связана история «Гор» (правая сторона Волги от устья Оки до Саратова) и рыбный промысел здешних мест с его особенностями. Читатель получает огромную информацию о реюшках, бударках, курсовых, гусянках, тихвинках, кладнушках, узнает о деятельности солельщиков, дельщиков, икряников, жиротопов…О шляпном промысле подробно рассказывается в истории семьи Заплатиных. Мы узнаем о производстве ярославской верховки, гречушника, татарки и их отличиях. Иконное дело, с его басменным и сканным ремеслом, фряжским письмом … представляет Чубалов и так далее.

Рекомендуем скачать другие рефераты по теме: курсовые работы, реферат сша, реферат экономическое развитие.





Предыдущая страница реферата | 11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21 | Следующая страница реферата